1. Подлинность послания

Второе послание Иоанна Богослова в древней Церкви было (как и 3-е) в числе «пререкаемых», то есть таких, которые не всеми считались подлинными, принадлежащими апостолу. Об этом свидетельствуют Ориген, Евсевий и Иероним. В древнем сирском переводе (Пешито) этого послания (как и 3-го) нет, хотя из этого нельзя прямо заключать, что Сирская Церковь не признавала их подлинности или отвергала оную. Но если в древней Церкви некоторые сомневались в подлинности 2-го послания Иоанна, то другие, и именитейшие, представители Церкви признавали это послание непререкаемо подлинным писанием апостола и евангелиста Иоанна Богослова.

Так, Ириней Лионский, ученик Поликарпа Смирнского, ученика самого апостола Иоанна, приводит подлинные слова из 2-го послания Иоаннова; и ученик Господа в указанном послании своем предписывает бегать лжеучителей, говоря... (следуют слова 7-го и 8-го стихов послания). И потом: Иоанн, ученик Господа, распространяет на них (лжеучителей) осуждение, желая, чтобы мы и не приветствовали их, ибо приветствующий их, говорит, участвует в злых делах их (ст. 11).

Климент Александрийский признает подлинными многие (1-е, 2-е и 3-е?) послания апостола Иоанна; по крайней мере, кроме подлинности 1-го послания, он говорит о несомненной подлинности 2-го послания. Тот же Климент, по словам Евсевия и Фотия, написал объяснение на все семь соборных посланий, значит и на 2-е Иоанново. В древнем, так называемом Мураториевом, каталоге упоминается о многих (как и у Климента Александрийского) Иоанновых посланиях, по крайней мере в нем, кроме 1-го послания, делается ясное указание и на 2-е послание Иоанново. Дионисий Александрийский ссылается на 2-е (и 3-е) послание Иоанново как на подлинное.

Ориген, замечающий, что 2-е (и 3-е) послание Иоанна не все считают подлинными, сам в позднейшем труде своем, толковании на книгу Иисуса Навина, без всяких ограничений замечает: «Петр оглашает двумя трубами своих посланий, Иаков также, и Иуда; еще Иоанн присоединяется с трубою своих посланий». Евсевий и Иероним, говорящие о сомнениях в подлинности сего послания, сами, по-видимому, не сомневаются в подлинности его.

Кроме несомненных внешних свидетельств о подлинности 2-го послания Иоаннова, о сей подлинности свидетельствуют внутренние признаки: дух, тон, слог и язык послания несомненно Иоанновы, сравнительно с 1-м его посланием и Евангелием. Достаточно сравнить:
2 Ин. 1:11 = ­1 Ин. 3:10; 1 Ин. 4:1; Евангелие Ин. 1:13; Ин. 7:17; Ин. 8:47.
2 Ин. 1:6­ = 1 Ин. 2:7, 24.
2 Ин. 1:7­ = 1 Ин. 4:1, 2.
2 Ин. 1:12 = ­1 Ин. 1:4; Евангелие Ин. 15:11.
2 Ин. 1:7 = ­1 Ин. 2:18; 1 Ин. 4:3.

То обстоятельство, что 2-е послание Иоанново (как и 3-е) не тотчас сделалось общеизвестным и общепризнанным в Церкви, не должно казаться странным и удобно объясняется тем, что это послание слишком кратко и послано первоначально к частному лицу и притом женщине. Со временем, когда возбужденные сим и подобным сомнения и недоразумения разъяснились (в конце IV века), послание признано несомненно подлинным писанием апостола Иоанна Богослова и включено в состав (канон) священных новозаветных книг.