Желающий выстроить башню прежде всего садится и вычисляет издержки. Сможет ли он достроить до конца? Царь, идущий на бой и имеющий десять тысяч войска, сначала присядет и подумает, справится ли он с двадцатитысячным войском противника. И из этих примеров Иисус Христос делает общий вывод: "Так всякий из вас, кто не отрешится от всего, что имеет, не может быть Моим учеником" (Лк. 14:28-33).
Когда ищут деньги, чтобы возвести христианское строение, то обнаруживается, что как раз денег-то и нет. Царь смог бы по-христиански победить вдвое превосходящего противника, если он последует советам ап. Павла и обратит оружие Бога против сил зла.
Итак, надо сначала сесть и поразмышлять в покое. Требуемый расчет - двоякий: негативный (готовы ли мы отрешиться от всего своего) и позитивный (готовы ли мы воевать исключительно оружием Бога, отвергнув свое собственное). В обоих случаях требуется такое мужество для решения, которое заключает в себе все бытие человека. Отрешиться предстоит именно от всего без остатка. Довериться "защите Всевышнего" предстоит настолько, чтобы отбросить сомнения в надежности Бога, даже если "падут подле тебя тысяча и десять тысяч одесную тебя" (Пс. 91:7).
Но почему Христос говорит, что оба вопроса надо обдумать в покое? Способен ли человек на деле рассчитать свою готовность все-все покинуть и свое мужество полностью положиться на защиту Всевышнего? Похоже, что ответ на оба вопроса уже дан в троекратном ответе на вопрос "Отрекаешься ли?", входящем в обряд крещения. Там содержится обещание предпочесть всему на свете веру, а также проявить послушание даже в критическом состоянии.
Обо всем этом каждый верующий, естественно, способен поразмыслить наедине с собою. И нет нужды в критической ситуации черпать силу лишь у самого себя, ибо вера - это сила, почерпнутая у Бога. Я лишь тогда смогу полностью положиться на Бога, когда не стану удерживать за собой ни "кусочка" собственной силы. Отсюда понятно, почему нужны дни, когда человек может посидеть и подумать о себе самом, как жить; и такие дни называются "духовными упражнениями". Ибо здесь совершенно прямо и исключительно подразумеваются в принципиальном все-оставлении с намерением полностью предоставить свою жизнь в распоряжение Богу - Разумеется, "оставить" не означает внешним образом покинуть все принадлежащее, уйти в пустыню или в монастырь. "Оставить" - значит: разжать пальцы и принципиальным образом предложить удерживаемое: "Возьми всю мою свободу, мою память, мое понимание и мою волю". Взамен же дай мне "Твою милость и любовь, и этого мне будет достаточно".
Данный процесс, проделываемый в одиночку или в коллективных "духовных упражнениях", обладает точностью настоящих подсчетов, но для этого потребны внутренний покой и дистанцированность от непосредственного погружения в себя. Невозможно просто удовлетвориться чем-то неопределенным, смутной надеждой, что все образуется само собой. Дело, скорее, обстоит таким образом, что перед мысленным взором проходит все существование человека вместе с необозримым будущим, и в этих размышлениях требуется учитывать и незримое. Бывает такое? Да, если расчет творится по вере, исполняющей все бытие данного человека, приводящей к безраздельной надежде на благодатную помощь Божию. Само греческое слово pistis ("вера") одновременно имеет два значения: "считать истинным"; "доверяться".
Зачем тогда представлять себе критические ситуации и гадать, найдутся ли силы, чтобы выстоять? Сомнение совершенно определенно запрещено Господом. Действительно, когда Он говорит об испытаниях, ожидающих Его Церковь, предсказания бед всегда перемежаются с обетованиями помощи Божией. С одной стороны: "Вас будут бросать в тюрьмы; вас предадут родители ваши, братья, друзья; а некоторых из вас и убьют". С другой стороны: "Не заботьтесь, как или что сказать, ибо дано будет вам, у вас же и волосы на голове все сочтены" (Мф. 10). А когда начнется самое ужасное, тогда-то и "поднимите головы ваши, потому что приближается избавление ваше". Если и должно случиться чему-то крайнему, то Бог поручился, что будет подана и крайняя помощь (Лк. 21:12-28).
Итак, обстоятельства обеспечены Богом, и все же Иисус Христос требует предварительного расчета, который и возможен, и оправдан. Иначе легко стать жертвой плоской насмешки ("этот человек начал строить и не мог докончить", Лк. 14:30). Единственной предпосылкой расчислений, однако, - при всей непроницаемости будущего, - остается заповедь Иисуса Христа: "Никто из вас не может быть Моим учеником, если не откажется от всего своего владения". Если это не будет сделано вполне всерьез.
