37.1. В многообразии первохристианского богослужения сомневаться не приходится. Мы видим, каким был спектр этого многообразия: верующие расходились в вопросе о том, нужно ли сохранять иудейские богослужебные традиции и в какой мере предоставить развитие формы и чина творческому вдохновению Духа в каждой общине; в вопросе о том, является ли поклонение больше делом личным или общинным (см. выше § 34.5). Существовало и разнообразие гимнов, стиль которых отражает разный настрой и разные способы богослужения и тематика которых отражает разные апологетические контексты верующих (§ 35.4).
Где же искать единство во всем этом многообразии? Не в официальных катехетических и литургических формах. Действительно, некоторые гимны получили широкое распространение (во всяком случае в церквах, испытавших влияние Павла). Предания об Иисусе объединяли верующих как минимум в той мере, в какой они повторялись, истолковывались и обсуждались за богослужением. Легко выявляются сходные стили и метафоры (опять‑таки особенно в эллинистических иудеохристианских и языкохристианских церквах). Однако именно для этих церквей было характерно свободное богослужение в Духе, где регулярные формы лишь дополняли гораздо более спонтанную молитву; кроме того, эти регулярные формы могли по-разному комбинироваться разными людьми в разных ситуациях - в спонтанном вдохновении и хвале.
37.2. С уверенностью можно говорить лишь об одном объединяющем элементе, и это - Христос. В первообщине как евреи, так и эллинисты оправдывали свой тип богослужения ссылкой на слова и дела Иисуса. Грекоязычные церкви восприняли именно те особенности первохристианского богослужения, которые восходят к земному Иисусу (особенно молитву «Абба» (Рим. 8:15 сл.; Гал. 4:6) и молитву Господню (Мф. 6:9-13 / Лк. 11:2-4)) или сосредоточены на прославленном Иисусе (Маранафа - 1 Кор. 16:22). У Павла молящаяся община названа телом Христовым, - харизматическая община, о которой Павел говорит: «…так и Христос» (1 Кор. 12:12). В Пасторских посланиях единственный гимн - гимн Христу (1 Тим. 3:16), три из пяти «верных слов» - о Христе (1 Тим. 1:15; 2 Тим. 2:11-13; Тит. 3:5-8), в равной степени о его земной и небесной миссии.
У Матфея именно присутствие (прославленного) Иисуса среди верующих создает общину и возможность богослужения (Мф. 18:20 - высказывание, сохранившееся в контексте предания о (земном) Иисусе); аналогично и с миссией (Мф. 28:18-20). По Иоанну, богослужение, угодное Отцу, - поклонение в Духе Иисуса («иной Параклет») и в согласии с истиной, явленной в Иисусе (Ин. 4:23 сл.). И наконец, в Послании к Евреям именно человек Иисус, обладающий той же плотью и кровью, что и мы, прошел впереди нас, дабы открыть идущим за ним путь в Святая Святых, само присутствие Божие (Евр. 2:5-15; Евр. 10:19-22); именно этот Иисус, как первосвященник небесного Храма, помогает молящимся искушаемым (Евр. 2:17 сл.; Евр. 4:14-16).
То же верно в отношении раннехристианских гимнов. Действительно, как и следовало ожидать от языческих общин, мы находим хвалы Богу в Апокалипсисе и славословия Богу у Павла, а также вероисповедные формулы, исповедующие не только Владычество Христово, но и единство Бога (см. выше § 12.4). Однако в остальном главная характерная и объединяющая тема всех этих гимнов - значение, которое они придают Иисусу. Не являются исключением Еф. 5:14 и псалмы из Евангелия от Луки, где главные герои - Мария и Иоанн Креститель (ибо их роль определяется отношением к Иисусу - мать и предтеча). Псалмы Луки сосредоточены на избавлении, которое принес Мессия. В остальных случаях общий элемент - Иисус прославленный.
Главное вдохновение составители гимнов, очевидно, черпали в своем понимании нынешнего статуса Иисуса и его прославленного присутствия. В частности, именно вера в нынешнее прославление Иисуса подтолкнула христиан славить его, применяя к нему характеристики предсуществующей Премудрости. Не менее последовательно проводится важная мысль о тождестве нынешнего прославленного Господа с человеком Иисусом. Она формулируется по-разному: закланный Агнец; Человек (послушный Адам), ставший Господином всего (эсхатологический Адам); первенец из мертвых; воплощенное Слово, источник благодати; человек во плоти, оправданный в Духе; убитый, но воскрешенный.
37.3. Подведем итоги. Когда мы рассматриваем богослужение христианских церквей I в., то обнаруживаем единство и многообразие того же плана, которые встречались нам прежде. Средоточием единства была вера в человека Иисуса, ныне прославленного. Вокруг этого единства существовало почти безграничное многообразие.
