Глава 1

Несомненная истинность благовествования о Слове жизни (1 Ин. 1:1-4). Бог - свет (1 Ин. 1:5). Общение с Богом и Христом (1 Ин. 1:6-10).

1 О том, что было от начала, что мы слышали, что видели своими очами, что рассматривали и что осязали руки наши, о Слове жизни, - 2 ибо жизнь явилась, и мы видели и свидетельствуем, и возвещаем вам сию вечную жизнь, которая была у Отца и явилась нам,- 3 о том, что мы видели и слышали, возвещаем вам, чтобы и вы имели общение с нами: а наше общение - с Отцем и Сыном Его, Иисусом Христом. 4 И сие пишем вам, чтобы радость ваша была совершенна.

1-4. Сложную речь в стихах 1-3 нужно перестановкою слов упростить и перефразировать так: о Слове жизни, которое было от начала, которое мы слышали, которое видели своими очами, которое рассматривали и которое осязали руки наши; мы возвещаем вам. - Словом, как в Евангелии от Иоанна, так и здесь, именуется второе лицо достопоклоняемой Троицы Сын Божий, в воплощении - Господь наш Иисус Христос (Ин. 1:4; см. прим. к ст. 1 и 14). Сын Божий называется Словом потому, что это слово выражает особенное отношение Сына Божия и к Богу Отцу, и к твари, как Творца ее, и особенно к разумной твари - человеку (см. прим. к Ин. 1:1).

Словом жизни именуется Сын Божий, как здесь, так и в Евангелии, потому и в том смысле, что в Нем, как вечном (в начале от начала), есть жизнь самосущая, дающая бытие всякой твари, в Нем - источник жизни всего живущего. Так и Сам Господь говорит о Себе, что Он имеет жизнь в Себе, следовательно, жизнь самосущую (Ин. 5:26, 21), называет Себя жизнию (Ин. 11:25; Ин. 14:6), почему и далее апостол называет Его жизнию вечною (ст. 2), то есть самосущею, и источником всякой жизни (ср. прим. к Ин. 1:4).

От начала: то же, что в Евангелии от Иоанна - в начале; этим словом как здесь, так и в Евангелии, выражается, или изображается, вечность Сына Божия, в том смысле, что, когда начал только устрояться мир, Слово уже было, то есть Слово было еще до устроения мира; а если оно было прежде устроения мира, или прежде мира, то, значит, оно было прежде времени, ибо начало мира есть вместе и начало времени; а бывшее прежде времени было от вечности, следовательно, бытие Слова есть вечное, безначальное, а что не имеет начала своего бытия, то не может иметь и конца. Следовательно, бытие Слова в полном смысле вечное, безначальное и бесконечное.

Слово от начала было: не произошло, или получило бытие, то есть не начинает собою ряда творений, но уже было, существовало, когда начиналось творение мира (см. прим. к Ин. 1:1). «Слово было означает не временное существование, но самобытное бытие известного предмета, начало и основание всего, что получило бытие, такое, без которого последнее и не могло бы прийти в бытие» (Феофилакт). Таким образом, целое выражение, которым начинается Первое послание Иоанна, по сопоставлению его с началом его Евангелия, значит: вечное Слово Божие, Единородного Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа, мы возвещаем вам.

Мы слышали, видели и проч.: мы, то есть апостолы и прочие ученики Христовы и все верующие, тогда жившие, и именно только верующие - по мере веры. Неверие и ослепление, как видно из всей Евангельской истории Христа Сына Божия, видя, не видело и, слыша, не слышало, то есть, видя Его деяния, слыша Его учение, не разумело и не понимало их и все равно что не видело и не слышало, было глухо и слепо, как говорил о неверующих и Сам Спаситель (ср. Мф. 13:13-15) словами пророка Исаии (Ис. 6:8-9).

Апостолы же и ученики Христовы и все верующие слышали и видели все не телесными только очами и ушами, но и внутренним слухом и оком веры, а потому слышали и видели с пониманием и разумением. Значит, они вполне достоверные свидетели всего виденного и слышанного, ибо понимают то виденное и слышанное, следовательно - действуют в них и внешние чувства, и разумение.

«Не телесно (только слышали и видели), но разумно и не телесными глазами, но мысленными... Ибо Он был Один и неразделен, Один и Тот же - зримый и невидимый, объемлемый и необъятный, неприкосновенный и осязаемый, вещающий как человек и чудотворящий как Бог» (Феофилакт). И притом слышат и видят апостолы не по свидетельству других, но сами непосредственно, и, следовательно во всех отношениях непреложно свидетельство их.

Мы слышали: Бог - Слово как от начала, от вечности, сущее в лоне Отчем и обитающее в свете неприступном, недоступно было людям, облеченным бренною плотию; но мы слышали Его, когда, вечное и непостижимое, Оно явилось во плоти (Ин. 1:14) и обитало между людьми, полное благодати и истины.

Видели своими очами: усиленное выражение; видели не чрез других, но сами, собственными своими глазами, видели не внутренними только очами веры, или духовным созерцанием, не в видении или во сне, как древние пророки и святые мужи, но обыкновенными телесными глазами, просветленными умным разумением.

Рассматривали и осязали: Бога - Слово, воспринявшее естество человеческое, мы не только слышали и видели, но, созерцая, рассматривали, то есть не мгновенно, или кратковременно, увидели или услышали Его, как, например, в видении или созерцании пророки видели и слышали Его, но рассматривали, или созерцали, подробно и внимательно, часто, много, продолжительно в продолжение всего земного служения Его роду человеческому. И не только слышали, и видели, и рассматривали пристально и продолжительно, но мы осязали Его собственными своими руками.

Слух и зрение иногда могут обманывать, хотя то невероятно, когда видят и слышат весьма многие и весьма часто или постоянно; но мы не только видели, и слышали, и рассматривали, но осязали своими руками собственными. Так, возлюбленный ученик Его возлежал на персях Его; Фома, а может быть и другие ученики, чрез прикосновение и осязание удостоверились в действительности Его воскресения, когда Он Сам призывал их к тому; прикосновением и лобзанием ученики часто осязали Его, когда возвращались к Нему и оставляли Его, так как был обычай в этих случаях лобзать Его; без сомнения прикасались к Нему очень многие, причем и осязали Его, когда вместе с Ним путешествовали, окружали Его во время бесед Его, теснили иногда Его и проч. т. п. Особенно же ближайшие ученики Его постоянно пребывали с Ним, слышали, видели, рассматривали, осязали Его, и все это непреложно и непререкаемо свидетельствует об истине явления Бога Слова, Сына Божия, Господа нашего Иисуса Христа во плоти и возвещается апостолами в лице Иоанна всем верующим и неверующим.

Ибо жизнь явилась и проч.: это вводное предложение, для объяснения сказанного слова о Слове жизни, которое видели и слышали апостолы и ученики Христовы. Как могло быть, что они слышали, и видели, и рассматривали, и осязали невидимого, неосязаемого, непостижимого и вечного Бога, Слово Божие, Духа всесовершенного? Ибо жизнь явилась, говорит апостол: Слово стало плотию и обитало между нами, и мы видели славу Его, славу как Единородного от Отца (Ин. 1:14), и потому мы слышали и видели и рассматривали и осязали, так как Бог - Слово, как жизнь самосущая, явилось во плоти и обитало и пребывало между людьми (см. прим. к Ин. 1:4).

И свидетельствуем: так несомненно и неоспоримо видев воплотившееся Слово, Господа Иисуса Христа, мы твердо и несомненно свидетельствуем о Нем, свидетельствуем словом и делом, свидетельствуем и возвещаем о Нем как Сыне Божием, Подателе всякой жизни и Спасителе людей, свидетельствуем и возвещаем, так как мы получили Божественное повеление свидетельствовать и возвещать о сей вечной Жизни, Господе Иисусе Христе (Деян. 1:8; Деян. 10:41; Лк. 24:47-48 и под.).

Которая была у Отца и явилась нам: от вечности пребывая в недре Отчем, Слово жизни, вечная Жизнь и источник всякой жизни, явилась нам, когда безначальное Слово стало плотию (Ин. 1:14), восприняло наше человеческое естество.

Что мы видели и слышали возвещаем вам: после вводного объяснительного предложения краткое повторение сказанного прежде этого, несколько разрывающего связь речи, предложения о благовествовании апостолами о Слове жизни.

«Апостол возвестил не так, как мы, во-первых, для краткости речи, потом из неуважения к еллинскому пустословию, далее - чтобы показать, что спасение наше не в словах, но в делах, наконец, чтобы сделать нас внимательнейшими, дабы мы, находя предлагаемое удобно и как бы само собою, не рассеивались. Сверх сего Богослов хотел неясностию прикрыть то, что выше нечистого слуха и чем небезопасно огласить его: ибо давать святыню псам и бросать жемчуг пред свиниями (Мф. 7:6) несогласно с здравым смыслом» (Феофилакт).

Повторяя кратко сказанное, апостол указывает и цель, для чего он и другие апостолы возвещают, или проповедуют, учение о Слове жизни, или о Сыне Божием Господе Иисусе. Для того, чтобы вы, читатели послания, вообще верующие, имели общение с нами, апостолами, то есть чтобы вы так же веровали в Господа Иисуса Христа, как и мы уверовали, и чтобы чрез эту веру и вы, как и мы, были участниками в великих благах, даруемых сею верою, дабы, по слову другого апостола, все мы сделались причастниками Божеского естества (2 Пет. 1:4), причастниками жизни вечной, в общении и с нами, и с Словом жизни.

Объясняя эту цель, апостол присовокупляет: а наше общение- со Отцем и проч. В чем состоит это общение апостолов и верующих со Отцом и Сыном, открыл, раскрыл и объяснил Сам Единородный Сын Божий, указав на общение любви (ср. Ин. 14:21, 23). Это общение апостолов с Богом Отцом и Христом состояло в том, что они, веруя в Иисуса Христа, знали учение Его, любили Его и соблюдали заповеди Его и потому пользовались любовию Бога Отца и Иисуса Христа и были в благодатном единении со Отцом и Сыном, Дух же Святой обитал в них, и были они храмом Божиим.

Так, «чрез Слово мы принимаем вас в общники виденного и слышанного нами и имеем вас общниками и Отца и Сына Его Иисуса Христа, а получив это, мы, как прилепившиеся к Богу, можем исполняться радостию» (Феофилакт).

Сие пишем: значит свидетельствуем и устно, и письменно, возвещаем устно и пишем. Цель этого свидетельства устного и письменного, возвещения и писания, та, чтобы радость ваша была совершенна, полная, чистая, высокая. Такая полнота радости только и может быть при общении с Богом и Христом во Святом Духе (ср. Ин. 15:11; Ин. 17:13 и прим.).

«Когда мы в общении с вами, то испытываем величайшую радость, подобную той, какую радующийся сеятель доставляет жнецам при раздаче платы, когда и они радуются тому, что их трудами наслаждаются другие» (Феофилакт).

5 И вот благовестив, которое мы слышали от Него и возвещаем вам: Бог есть свет, и нет в Нем никакой тьмы.

5. И вот благовестие и проч.: изложив возвышенное благовествование о Слове жизни, вечном Сыне Божием (ст. 1-4), евангелист Богослов излагает сущность благовестил, принесенного Словом от Бога Отца, которое они слышали от Него как благовестие, и возвещают верующим как благовестие апостольское. - Мы слышали от Него: может быть, это - точное изречение Самого Господа, не записанное буквально в Евангелии, но которое точно записано в сем послании Иоанновом, точно так же, как точное слово Господа, не записанное в Евангелии, записано в книге Деяний в речи Павла как слово Христово - блаженнее давать, нежели принимать (Деян. 20:35; см. прим.); афоризм речи, по-видимому, указывает на это. Но может быть также, что это изречение есть обобщение характерное нескольких подобных изречений Христовых в кратком, составленном самим Иоанном на основании подобных слов Христовых афоризме. Подобное можно видеть в Евангелии Иоанновом (Ин. 12:44 и далее и прим.). Дело не в форме и букве изречения, а в смысле содержания.

Бог есть свет и проч.: и Бог Отец и Христос, Сын Божий, называются светом, как свет от света. В приложении к Тому и Другому это понятие образное, и из всех понятий, которыми обозначаются Они, самое полное и чистое понятие есть понятие света; свет - это совершеннейшее изображение и понятие всесовершеннейшего существа Божия. В видимом мире свет есть вещество превосходнейшее и благодетельнейшее; простираясь на все без исключения, он все являет в истинном виде, все освещает, согревает, оживляет, сохраняет, возращает, радует. И Бог - свет, всех равно любит, озаряет, оживляет, просвещает, облаженствует, дарует радость, счастие, мир. Свет - это полнота всех Божеских совершенств - благости, всеведения, премудрости, святости и прочих высочайших свойств.

Кажется, в языке человеческом нет лучшего слова и выражения для изображения понятия Бога.

И нет в Нем никакой тьмы, то есть в Боге всесовершенном нет никакого несовершенства. В видимой природе тьма есть отсутствие света, в переносном смысле тьма означает недостаток совершенства. Частнее: тьма означает неведение, грех, ложь; в Боге нет тьмы никакой, то есть никакой нравственной нечистоты, неведения, греха, лжи; Он всесвят и всесовершен (см. прим. к Ин. 1:4-9; Ин. 8:12; Ин. 12:46 и парал.).

«Итак, Он есть свет, и тьмы в Нем нет, но свет духовный, привлекающий очи души к зрению Его, а от всего вещественного отвращающий и возбуждающий стремление к Нему одному с самою сильною любовию. Под тьмою разумеет или незнание, или грех, ибо в Боге нет ни незнания, ни греха, потому что незнание и грех имеют место (только) в веществе и в нашем расположении... А что апостол называет тьмою грех, это видно из евангельского изречения его: и свет во тьме светит и тьма его не объяла (Ин. 1:5), где тьмою он называет нашу греховную природу, которая по своей склонности к падению уступает завистнику нашему диаволу, увлекающему ко греху. Итак, свет, соединившийся с нашим естеством, весьма удобоуловляемым, стал совершенно неуловим для искусителя, ибо Он греха не сотворил и проч. (Ис. 53:9)» (Феофилакт).

6 Если мы говорим, что имеем общение с Ним, а ходим во тьме, то мы лжем и не поступаем по истине; 7 если же ходим во свете, подобно как Он во свете, то имеем общение друг с другом, и Кровь Иисуса Христа, Сына Его, очищает нас от всякого греха.

6-7. Если говорим и проч.: сила, решительность и некоторая резкость слова, по-видимому, показывает, что апостол имеет в виду лжеучителей, искажавших истину о общении верующих с Богом и пребывающих во тьме, хотя мнившихся быть во свете, то есть предававшихся грехам и порокам, хотя мечтавших, что исполняют закон Божий. Но, смягчая обличение и как бы прикрывая заблуждающих, апостол поставляет и себя как бы наряду с читателями и употребляет выражение: если мы говорим и проч.

Мысль апостола такова: кто говорит, что имеет общение с Богом, считает себя христианином, членом Царства Христова, а между тем предается грехам и порокам, и притом сознательно уклоняясь от истины и святости, то таковой лжет, обольщает себя и поступает не по истине, живя и действуя не так, как учит жить и действовать истина.

«Итак, когда мы принимаем вас в общники с Богом, Который есть свет, а в этом свете, как показано, нет тьмы и не может быть, то и мы, как общники света, не должны в себя принимать тьму, чтобы не понести наказания за ложь и вместе с ложью не быть отторгнутыми от общения со светом» (Феофилакт).

Разумеется глубокая греховная порочность, как сознательное лживое упорство и коснение во грехе и нераскаянность в нем, так как раскаяние изглаждает грехи (ст. 9). Эта глубокая греховная порочность характеризуется сильным словом - лжем и стоящим в связи с ним выражением - не поступаем по истине.

Отец лжи, по слову Христову (Ин. 8:44 и прим.), есть диавол, не устоявший в истине и не поступающий по истине; царство истины закрыто для него, ложь - его жизненное начало, непременная сфера, в которой он только и может жить и действовать; ложь составляет его внутреннее существо, и потому ему и свойственна только одна ложь и истины в нем нет. Таков и тот, кто говорит, что имеет общение с Богом, а сам ходит во тьме; он, как диавол, - лжец, и истины в нем нет, у него диавольские склонности, диавольские пороки, диавольская греховность; истина ему чужда, ему противна.

Если же ходим во свете и проч.: если не только говорим, что стоим в общении с Богом, но и действительно имеем в духе это общение и потому ходим во свете, стремимся к святости и истине, как и Он - всесвятой и обитает в неприступном свете и истине, то имеем общение друг с другом; разумеется братское взаимное общение верующих всех между собою в единении духа любви и истины. Кто живет и ходит верою и по вере, в общении любви и добродетели, тот поистине ходит во свете Божием, и свет величия Божия отражается в общении любви со всеми верующими. При этом свете все верующие соединены, или имеют общение, и с апостолами, и со всеми святыми, живущими на земле и обитающими на небе; так как один и тот же Дух Божий сообщает духовную жизнь всем святым - и человекам, и Ангелам.

И кровь Иисуса Христа и проч.: ходящий во свете имеет общение со всеми святыми, так как все имеют один источник спасения - кровь Иисуса Христа, которая очищает всех от всякого греха. Такова связь понятий. При представлении о хождении во свете и братском единении во Христе со всеми верующими, взор Богослова устремляется к тому величайшему и безмерному дару милости и человеколюбия Божия, силою которого мы только и можем ходить во свете Божием и иметь общение со всеми святыми, - к искуплению всего мира страданиями и крестною смертию Сына Божия. Если мы живем свято и праведно, то мы имеем общение со всеми, ибо Сын Божий пострадал и умер за грехи всего мира, смертию Своею примирил весь мир с Богом, и потому сила заслуг Его, или цена крови Его, покрывает все наши грехи, соединяя всех искупленных в одно святое общество, или тело Его - Церковь.

«Посему, держась общения друг с другом, то есть с нами и со Светом, мы должны себя поставить непобедимыми для греха. Но как это будет, когда мы прежде погрязали уже во многих грехах? Ибо никто, любящий истину и старающийся быть истинным, не осмелится сказать, что он безгрешен. Итак, если кем овладевает это опасение, тот пусть не унывает: ибо кто вступил в общение с Сыном Его Иисусом Христом, тот очищен кровию Его, пролитою за нас» (Феофилакт).

Кровь очищает: пролитою на кресте кровию Господа Иисуса Христа, Сына Божия совершилось примирение всего мира с Богом (Евр. 9:14), и потому она имеет очистительное для всего мира значение. Только ценою страданий и смерти Спасителя мира человечество освобождается от первородного греха и осуждения за грех, очищается верою от всех грехов, соделанных до возрождения в крещении, получает прощение и тех грехов, которым человек подвергается по немощи своей природы после крещения.

Таким образом, общение друг с другом в единении любви и в союзе мира и очищение кровию Иисуса Христа поистине являет христиан единым телом Господа Христа, которое есть Церковь Его (Еф. 4:16). Это очищение и общение совершается главным образом в таинстве Евхаристии, под условием искреннего и деятельного раскаяния во грехах вольных и невольных (ср. 1 Кор. 11:23-29 и парал.).

8 Если говорим, что не имеем греха, - обманываем самих себя, и истины нет в нас. 9 Если исповедуем грехи наши, то Он, будучи верен и праведен, простит нам грехи наши и очистит нас от всякой неправды. 10 Если говорим, что мы не согрешили, то представляем Его лживым, и слόва Его нет в нас.

8-10. Если говорим и проч.: как бы человек ни был праведен, он всегда имеет грехи, и, чем он праведнее, тем глубже сознает свою греховность и не может говорить, что он не имеет греха. Ценою крови Христовой христианин возрождается в новую жизнь и может ходить во свете, но всегда может ниспасть во тьму греховную, всегда удобопреклонен ко греху и грешен, и потому, если кто стал бы говорить и уверять, что он не имеет греха, тот обманывает себя, в самообольщении не видит себя, каков он есть на самом деле, не понимает и не сознает истины, поступает не по истине и истины нет в нем. Возможно ли, чтобы кто-нибудь считал себя безгрешным?

Вероятно, так учили лжеучители и обольщали таковым лжеучением, совершенно нелепым, и их нелепость изобличает апостол. Хождение во свете не означает того, чтобы верующие последователи Христовы были совершенно чисты от грехов, безопасны совершенно от падения, а означает только то, что они стараются по мере сил исполнять заповеди Божии и удаляться от всяких грехов, а подвергаясь оным, очищаются кровию Христовою от них. Но, с другой стороны, сознание, что христианин грешит и склонен к падению, не значит, что он не может ходить во свете, и потому не должно устрашать или приводить в отчаяние, ибо кровь Христова сильна очистить его от всякого греха при условии исповедания грехов.

Если исповедуем и проч.: исповедовать грехи не значит только сознавать их, хотя без сознания исповедание не может быть действенным, не только раскаиваться в них, но открыто исповедовать их пред Богом и пред свидетелем, поставленным вязать и разрешать грехи (Ин. 20:22-23), то есть при посредстве таинства покаяния.

Таким образом, смысл изречения таков: если христианин искренно сознает свои грехи пред Богом, сокрушается о них и просит прощения в них у Бога ради крестных заслуг Христа Спасителя, если исповедует их пред отцом духовным, питая желание и намерение избегать грехов, то он получит от Бога прощение оных. Таинство покаяния есть, таким образом, необходимое условие примирения христианина с Богом крестною жертвою Христовою.

«Апостол повторяет несколько раз свою речь, дабы чрез обильные и частые обличения представить им всю великость преступления и преклонить их к исповеди. Сколь великое благо рождается от исповеди, видно из следующих слов: скажи ты прежде грехи свои, чтобы оправдаться (Ис. 43:26). А что для начинающего ученика учитель часто повторяет одно и то же, сначала кратко, потом пространнее, чтобы сообщить познание яснейшее, это дело обыкновенное» (Феофилакт).

Верен и праведен: верность Свою Бог являет в Своих обетованиях и исполнении их (ср. Евр. 10:23; Евр. 11:1; 1 Кор. 1:9; 1 Кор. 10:13; 1 Фес. 5:24); что Он обещает сделать, то сделает, так как Он Своему слову всегда верен, как истинный во всех Своих словах и делах. И праведен: или правосуден, воздает всякому и всему по делам, справедливый, беспристрастный.

Или, как толкует блаженный Феофилакт: «Бог верен, это - то же, что истинен; ибо слово верен употребляется не о том только, кому вверяют что-нибудь, но и о том, кто сам весьма верен, кто собственною своею верностию может и других делать такими. В таком смысле Бог верен, а праведен Он в том смысле, что приходящих к Нему, как бы ни были они грешны, не прогоняет» (см. Ин. 6:37).

В приложении к прощению грехов человеческих и очищению неправд их выражение имеет такой смысл: как бы тяжки ни были грехи наши, не должно смущаться и отчаиваться, страшась праведного суда и гнева Божия. Он простит нам прегрешения наши, потому что Он не может быть неверным в известных обетованиях Своих о принятии спасающихся грешников, ибо кровию Христовою вполне удовлетворяется правосудие Божие и жертвою Его прощаются человеку всякие грехи и очищаются всякие неправды.

Простит, или оставит: не только снимет вину грехов как судия, но уничтожит, или изгладит, самые грехи, так что и помину их не останется ни в мысли, ни на деле; очистит, или омоет, кровию Христовою, или уничтожит нечистоту. Очищение грехов и оставление всякой нечистоты есть плод искупительной жертвы Христа Спасителя, а наше исповедание грехов и сокрушение суть условия с нашей стороны, чтобы быть способными усвоить себе спасительное действие заслуг Искупителя.

Если говорим и проч.: опять повторяется истина, выраженная в стихах 6-м и 8-м с новым усилением, при новом видоизменении. Выше, в стихе 8-м, выражено: если мы говорим, что не грешим, здесь - если говорим, что не согрешили; последнее выражение указывает на всякое время, когда мы только начнем обращать внимание на себя в том смысле, что мы всегда найдем в себе грехи, если только не будем предаваться самообольщению.

Представляем Его лживым: сильнее, чем в предшествующем изречении - обольщаем себя; не только обольщаем себя, но представляем Бога лживым; не только лжем (как в ст. 6-м) сами, но лгущим и лживым представляем Бога Самого.

«Если бесстыдно скажем, что мы не согрешили, то совершим двоякое зло: покажем себя лжецами и изрыгнем хулу на Бога» (Феофилакт). Каким образом? Кто говорит так, то есть что он не грешит и не грешил, тот отвергает все учение Самого Христа об искупительной Его жертве за грехи людей и, следовательно, самый существенный член веры христианской, а не веруя в это учение, он не христианин, не очищенный кровию Христовою, значит - не возрожденный; вместе с тем все Божественное откровение он считает не истинным, ложным и, следовательно, и Самого Бога представляет лживым, как бы обманувшим человека, не сделавшим для него всего того, что обещался сделать для его блаженства и счастия.

И слόва Его нет в нас: «если и при этом мы говорим, что не согрешили, то отвергаем Его слова, которые суть дух и жизнь (Ин. 6:63)» (Феофилакт), и, таким образом, слόва Его нет в нас. Слово здесь то же, что истина в стихе 8-м; в таковом человеке нет истины, а потому он или не разумеет, или не принимает слова Божия, открытого в Евангелии, или вообще слова Божия откровенного, в обширном смысле.