Центром активности в патристический период был средиземноморский мир и такие крупные города как Рим и Константинополь. Падение Рима под ударами с севера повергло Западное Средиземноморье в период смуты. Нестабильность воцарилась во всем регионе. Историки до сих пор называют период между падением Рима и временем ок. 1000 г. «темными веками», чтобы показать, что в эти века нестабильности и отсутствия безопасности относительно трудно обнаружить подлинную культуру и ученость.
Хотя в течение этого периода богословская дискуссия в Западной церкви продолжалась, она проходила в обстановке борьбы за выживание. Общественный интерес к богословским спорам проявлялся относительно слабо. В Восточном Средиземноморье по мере распространения ислама также стала возникать нестабильность. Хотя христианство не было вытеснено полностью, оно вскоре оказалось в положении религии меньшинства.
В этот период европейской истории центр христианской богословской мысли переместился из средиземноморского мира в Западную Европу. В 410 г. Рим окончательно покорился Алариху. Это событие часто считается началом «темных веков» в Западной Европе. Распространение ислама вокруг Средиземного моря в VII в. привело к политической дестабилизации и дальнейшим структурным переменам в регионе. К XI в., когда три крупных государственных образования заняли место бывшей Римской империи, была достигнута определенная степень стабильности.
1. Византия, центром которой был город Константинополь (ныне Стамбул). Преобладающая в этом регионе форма христианства основывалась на греческом языке и глубоко коренилась в творениях таких патристических ученых Восточного Средиземноморья, как Афанасий Великий, Каппадокийцы и Иоанн Дамаскин. Подробное описание византийского богословия выходит за рамки настоящей книги, которая посвящена, главным образом, западной богословской традиции.
2. Западная Европа, главным образом, такие регионы, как Франция, Германия, Нидерланды и Северная Италия. Преобладающая здесь форма христианства сосредотачивалась вокруг Рима и его епископа, известного как «папа». (Однако в период, известный как «Великий раскол», возникла некоторая смута, когда одновременно существовали два претендента на папский престол: один в Риме, а другой в Авиньоне). Здесь богословие было сконцентрировано в великих кафедральных и университетских школах Парижа и других мест, основываясь, главным образом, на латинских творениях Августина, Амвросия Медиоланского и Илария Пуатийского.
3. Халифат, исламский регион, охватывающий восточную и южную части Средиземноморья. После падения Константинополя в 1453 г., распространение ислама продолжалось, подобно взрывной волне, практически по всей Европе. К концу XV в. ислам закрепился в двух регионах Европы: в Испании и на Балканах. Это продвижение было впоследствии остановлено разгромом мавров в Испании в последнем десятилетии XV в. и поражением исламских армий под Веной в 1523 г.
В этот период произошло событие, ставшее основополагающим для истории Церкви. В следствие определенных причин, в IX и X вв. отношения между Восточной церковью с центром в Константинополе и Западной церковью с центром в Риме становились все более натянутыми. Растущее несогласие по поводу слова «filioque» («и Сына») в Никейском Символе Веры сыграло немаловажную роль в обострении этой напряженной ситуации. Свой вклад внесли и другие факторы, включая политическое соперничество между латиноязычным Римом и грекоязычным Константинополем, а также растущие притязания на власть со стороны римских пап. Окончательный разрыв между католическим Западом и православным Востоком обычно датируется 1054 г., хотя эту дату и следует признать несколько произвольной.
Одним из серьезных результатов этой напряженности стало то, что между Западом и Востоком резко сократились богословские связи. Хотя такие западные богословы как Фома Аквинский широко пользовались трудами греческих отцов Церкви, эти труды относятся к более раннему периоду. Труды поздних православных богословов, таких как известный автор Григорий Палама, привлекали мало внимания на Западе. Можно сказать, что лишь в XX в. западное богословие начало открывать для себя богатства православной традиции.
В данной книге нас в 1-ю очередь интересует западноевропейское богословие, оказавшее глубокое воздействие на современную христианскую мысль. Термин «средневековое богословие» часто используется для обозначения западного богословия этого периода, а термин «византийское богословие» используется по отношению к богословию Восточной церкви того же периода, до падения Константинополя в 1453 г. В течение этого периода западноевропейской истории центры христианского богословия постепенно сместились на север, в центральную Францию и Германию.
Хотя Рим оставался центром христианской власти в этом регионе, интеллектуальная деятельность стала перемещаться в такие центры как французские монастыри в Шартре, Реймсе и Беке. После основания средневековых университетов богословие быстро утвердилось как основная область академических интересов. В типичном средневековом университете насчитывалось 4 факультета: низший факультет гуманитарных и математических наук и 3 высших факультета: богословия, медицины и права.
Пояснение терминов
Определение исторических периодов считается чрезвычайно сложным делом. Часть проблемы заключается в отсутствии всеобщего согласия по поводу определяющих характеристик этих периодов. Это в первую очередь относится к «средним векам», «Возрождению» и «новому времени». Существуют также большие трудности с определением некоторых интеллектуальных движений этого периода, особенно гуманизма.
Рассматриваемый в данной главе период породил два важнейшие интеллектуальные движения в истории человеческой мысли - схоластику и гуманизм. В период 1300-1500 гг. схоластика и гуманизм господствовали в интеллектуальном - в том числе богословском - мире. Хотя можно утверждать, что к 1500 г. схоластика была уже в упадке, она все еще пользовалась огромным влиянием во многих европейских университетах, например в Парижском университете. Понять оба эти движения важно для любой попытки разобраться в развитии Христианского богословия в этот период, или понять религиозные и интеллектуальные тенденции, впоследствии породившие Реформацию. Эти два движения взаимосвязаны, поскольку последнее обычно считается реакцией на культурную нищету и слишком сильную богословскую детализацию первой. Ниже мы попытаемся прояснить некоторые термины, используемые в литературе, касающейся этого важного периода Христианского богословия.
Средние века
Термин «средние века» введен авторами эпохи Возрождения и стал общепринятым к концу XVI в. Авторы Возрождения стремились дискредитировать период, вставший между славой классической древности и их собственным временем. Поэтому они изобрели термин «средние века» для обозначения неинтересной и застойной фазы, разделяющей два важных творческих периода. Прилагательное «средневековый» означает «относящийся к средним векам». Термин «средневековое богословие» стал общепринятым; обычно используется в значении «западноевропейское богословие периода между окончанием темных веков и XVI в.» Следует, однако, помнить, что этот термин следует признать неточным, спорным и подверженным различным толкованиям.
Когда в Западной Европе наконец закончились так называемые темные века, была подготовлена почва для возрождения в каждой области академической деятельности. Восстановление в некоторой степени политической стабильности во Франции в конце XI в. способствовало возникновению Парижского университета, который быстро стал признанным интеллектуальным центром Европы. Ряд богословских «школ» был основан на левом берегу Сены и на острове Ситэ под сенью незадолго до этого построенного Собора Парижской Богоматери.
Одна из таких школ, «Коллеж де ля Сорбонн» (College de la Sorbonne), со временем достигла такой славы, что «Сорбонна» стало кратким названием Парижского университета. Даже в XVI в. Париж широко признавался как ведущий центр богословских и философских исследований; в числе его студентов можно назвать такие выдающиеся личности как Эразм Роттердамский и Жан Кальвин. Подобные научные центры были вскоре основаны и в других местах Европы. Начался новый период развития богословия, основным содержанием которого стала консолидация интеллектуального, юридического и духовного аспектов жизни христианской Церкви.
В начале средневекового периода центром развития богословия стала Франция. Несколько монастырей дали выдающихся христианских авторов и мыслителей, среди которых необходимо отметить Ланфранка (ок. 1010-1089) и Ансельма (ок. 1033-1109), оба из монастыря в Беке (Нормандия). Парижский университет вскоре утвердился как ведущий центр богословской мысли. В нем трудились такие ученые, как Пьер Абеляр (1079-1142), Альберт Великий (ок. 1200-1280), Фома Аквинский (ок. 1225-1274) и Бонавентура (ок. 1217-1274). XIV и XV вв. стали свидетелями значительного распространения университетов по Европе - новые университеты основывались в Германии и в других местах.
Парижский университет сыграл главную роль в развитии интереса к богословию в средние века. Вскоре после 1140 г. в университет преподавателем прибыл Пьер Ломбар. Его главной заботой стало побудить студентов преодолевать тернистые тропы богословия. Он написал учебник - вероятно одну из самых трудных книг, когда‑либо написанных. В «Sententiarum libri quattuor» или «Четырех книгах сентенций» собраны цитаты из Писания и творений отцов Церкви, расположенные тематически. Пьер ставил перед своими студентами простую задачу: разобраться с цитатами. Эта книга оказалась чрезвычайно важной в развитии наследия Августина, поскольку студенты должны были освоить его идеи и примирить явно противоречивые тексты, найдя подходящее богословское объяснение встречающимся несоответствиям.
Некоторые авторы стремились добиться запрещения книги, обращая внимание на неосторожные высказывания (например, мнение о том, что Христос не существовал как Личность, взгляд получивший известность как «христологический нигилизм»). Однако, к 1215 г. эта книга прочно заняла место самого важного учебника того времени. Для богословов стало обязательным комментировать работу Ломбара. Возникающие в результате этого произведения, известные как «Комментарии на сентенции», стали одним из наиболее распространенных богословских жанров средних веков. Выдающимися примерами этого жанра можно назвать работы Фомы Аквинского, Бонавентуры и Дунса Скота.
Возрождение (Ренессанс)
Французский термин «Ренессанс» в настоящее время повсеместно используется для обозначения литературного и художественного возрождения в Италии в XIV‑XV вв. В 1546 г. Паоло Джовио назвал XIV в. «счастливым столетием, в котором можно считать, что латинская ученость возродилась». Некоторые историки, в частности Яков Буркхардт, утверждали, что Возрождение породило современную эру. Именно в этот век, заявлял Буркхардт, люди стали впервые воспринимать себя как индивидуумы. Во многом, определение Возрождения в чисто индивидуалистичных терминах, данное Буркхардтом, представляется спорным. Однако, в одном он несомненно прав: в период Ренессанса в Италии возникло нечто новое и волнующее, что смогло заворожить многие поколения мыслителей.
Не совсем ясно, почему именно Италия стала колыбелью этого замечательного нового движения в истории идей. Выделяют несколько факторов, которые имеют отношение к данному вопросу.
1. Схоластическое богословие - основная интеллектуальная сила средневекового периода - никогда не пользовалось особым влиянием в Италии. Хотя многие итальянцы достигли богословской славы (включая Фому Аквинского и Григория Риминийского), они жили и работали в Северной Европе. Таким образом, в XIV в. в Италии существовал интеллектуальный вакуум. Любой вакуум неизбежно заполнится, и этот конкретный вакуум был заполнен гуманизмом Возрождения.
2. Италия полна видимыми и осязаемыми следами величия древности. Развалины древнеримских строений и памятников были разбросаны по всей земле, и в период Возрождения вызвали определенный интерес к цивилизации древнего Рима, побуждая мыслителей к возрождению классической римской культуры в период, отмеченный духовной засухой и бесплодием.
3. По мере распада Византии - Константинополь пал в 1453 г. - начался исход грекоязычных интеллектуалов на Запад. Италия была расположена в удобной близости от Константинополя, и это привело к тому, что эти эмигранты обосновывались в итальянских городах. Таким образом, возрождение греческого языка стало неизбежно, а это, в свою очередь, повлекло за собой возрождение интереса к греческой классике.
Совершенно очевидно, что центральным компонентом мировоззрения итальянского Ренессанса послужило возвращение к культурной славе древности и отмежевание от культурных достижений средних веков. Авторы Возрождения считали, что эти достижения перевешивались великими достижениями древности. То, что относилось к культуре в целом, относилось и к богословию. Считалось, что произведения позднеклассического периода полностью затмевали богословские работы средневековья, как по существу, так и в вопросах стиля. Действительно, Возрождение в некотором смысле можно рассматривать как реакцию на тот тип подхода к рассмотрению вопросов, который все больше ассоциировался с гуманитарными и богословскими факультетами североевропейских университетов. Раздраженные профессиональной узостью языка и дискуссий схоластики, авторы Возрождения совершенно игнорировали ее. В случае христианского богословия, путь к будущему заключался в прямом соприкосновении с Писанием и работами патристического периода. Ниже этот вопрос будет рассмотрен несколько подробнее.
Схоластика
Схоластика представляется, одним из наиболее презираемых интеллектуальных движений в человеческой истории. Так, английское слово «dunce» («тупица») происходит от имени одного из величайших схоластических писателей Дунса Скота. Схоластических мыслителей - «школяров» - часто изображают серьезно, хотя и бессмысленно, спорящими о том, сколько ангелов могут танцевать на острие иглы. Хотя именно этого спора, какими бы интригующими ни были его результаты, в действительно не происходило, он четко отображает то, как в начале XVI в. воспринималась схоластика большинством людей и особенно гуманистами - как пустые, безжизненные мудрствования над мелочами.
В конце XV в. Эразм Роттердамский, деятельность которого будет рассматриваться ниже, провел несколько семестров в Парижском университете, в котором в то время господствовала схоластика. Он подробно описал то, что вызывало у него отвращение в Париже: вши, плохая еда, зловонные общественные уборные и совершенно невыносимые споры, которые вели схоласты. Мог ли Бог стать не человеком, а огурцом? Может ли Он изменить прошлое, превратив проститутку в девственницу? Хотя за этими спорами стояли важные вопросы, жалящее остроумие Эразма отвлекало внимание от самих этих вопросов на тот фривольный и глупый способ, которым они обсуждались.
Можно утверждать, что само слово «схоластика» изобретено гуманистическими авторами, которые стремились дискредитировать это движение. Мы уже отмечали, что фраза «средние века», большей частью, также изобретение гуманистов, придуманная авторами XVI в. для пренебрежительного обозначения малоинтересного застойного периода между античностью (классическим периодом) и современностью (Возрождением). «Средние века» рассматривались не более чем интермедия между культурным великолепием античности и его возрождением в период Ренессанса. Точно так же термин «схоластика» использовался гуманистами для обозначения, так же пренебрежительно, идей средних веков. В своем стремлении дискредитировать идеи средневекового периода с тем, чтобы усилить привлекательность классического периода, гуманисты мало интересовались различиями между разными типами «схоластики» - например, между томистами и скотистами. Таким образом, слово «схоластика» предвзято и неточно - и все же историки не могут избежать его использования.
Как можно определить схоластику? Как и многим другим значительным культурным терминам, таким как «гуманизм» или «Просвещение», этому слову трудно дать точное определение, способное отдать должное характерным позициям основных средневековых школ. Возможно, полезным окажется следующее рабочее определение: под схоластикой следует понимать средневековое движение, процветавшее в период 1200-1500 гг., которое делало акцент на рациональном оправдании религиозной веры. Термин «схоластика» относится не к особым системам верований, а к определенному способу организации богословия - высокоразвитому методу представления материала, тонким разграничениям и попыткам достичь всеобъемлющего взгляда на богословие. Вполне понятно, почему с точки зрения ее гуманистических критиков, схоластика казалась выродившейся в не более чем мелочные рассуждения о малозначительных вещах.
Тем не менее, можно утверждать, что схоластика проделала важную работу в некоторых ключевых областях христианского богословия, особенно в связи с ролью разума и логики в богословии. Труды Фомы Аквинского, Дунса Скота и Вильяма Оккама, которых часто выделяют как трех наиболее влиятельных авторов - схоластов, внесли существенный вклад в эту область богословия, который служит ориентиром для всех последующих поколений.
Какие же существуют типы схоластики? Как и «гуманизм», термин «схоластика» определяет подход или метод, а не набор доктрин, которые возникают в результате применения этого метода. Поэтому, можно сказать, что существуют несколько типов схоластики. В настоящем разделе будут кратко рассмотрены основные типы, или «школы», обращая особое внимание на те, которые оказали влияние на развитие богословия в средние века. Начнем с проведения разграничения между «реализмом» и «номинализмом», двумя совершенно различными теориями познания, имевшими большое значение для развития схоластики.
Реализм и номинализм
Разграничение между «реализмом» и «номинализмом» имеет большое значение для понимания средневекового богословия, что обязывает нас остановиться на нем подробнее. В раннесхоластическом периоде (ок. 1200 - ок. 1350) преобладал реализм, в то время как в позднем периоде (ок. 1350 - ок. 1500) преобладающим стал номинализм. Различия между этими двумя системами можно описать следующим образом. Представьте себе два белых камня. Реализм утверждает, что существует универсальная концепция «белизны», которую воплощают эти два камня. В то время как эти два конкретных камня существуют в пространстве и времени, универсалия «белизны» существует в другой метафизической плоскости. С другой стороны, номинализм утверждает, что универсальная концепция белизны является излишней и вместо этого утверждает, что мы должны сосредоточиться на частностях. Существуют эти два белых камня - и нет необходимости начинать рассуждения об «универсальной концепции белизны».
Идея об «универсалии», приведенная здесь без определения, нуждается в дальнейшем рассмотрении. Возьмем, например, Сократа. Он - человек и представитель человечества. Возьмем также Платона и Аристотеля. Они также люди и представители человечества. Мы могли бы еще долго продолжать, называя любое количество отдельных людей, одна структура повторялась бы: данный человек - представитель человечества. Реализм утверждает, что абстрактная идея человечества имеет реальное самостоятельное существование. Она является универсалией; конкретные люди - например Сократ, Платон и Аристотель - конкретные примеры этой универсалии. Общая черта человечности, которая объединяет этих людей, имеет самостоятельное существование.
В раннесредневековый период преобладали две крупные схоластические «школы», находящиеся под влиянием реализма. Томизм и скотизм возникли из произведений соответственно Фомы Аквинского и Дунса Скота. В период поздней схоластики, однако, ведущее место заняли две другие школы, основывавшиеся уже не на реализме, а на номинализме. Они известны как «современный путь» (via moderna) и «современная августинианская школа» (schola Augustiniana moderna).
Современный путь
Термин «via moderna» - «современный путь» - в настоящее время получает все большее признание как наилучший способ обозначения движения, когда‑то называемого «номинализм» и имевшего в числе своих последователей таких мыслителей XIV и XV вв. как Вильям Оккам, Пьер д'Эйи, Роберт Холкот и Габриель Биль. В XV в. «современный путь» проник во многие североевропейские университеты, например в Парижский, Гейдельбергский и Эрфуртский. Кроме философского номинализма, это движение приняло доктрину оправдания, которую многие его критики называли «пелагианской». Именно на этом фоне возникло богословие Лютера.
Современная августинианская школа
Одним из оплотов «современного пути» в начале XIV в. стал Оксфордский университет. Здесь проявилась первая крупная негативная реакция против этого движения. Она началась благодаря Томасу Бредвардину, позднее ставшему архиепископом Кентерберийским. В своей работе «Дело Бога против Пелагия» Бредвардин обрушился с суровой критикой на идеи оксфордского «нового пути». Он разработал такую теорию оправдания, которая представляет собой возвращение к взглядам Августина, изложенным в его антипелагианских работах.
Столетняя война 1337-1453 гг. привела к все большей изоляции такого важного центра богословских исследований, как Оксфорд от континентальной Европы. В то время как идеям Бредвардина предстояло найти в Англии последователя в лице Джона Виклифа, на континенте они были подхвачены Григорием Риминийским из Парижского университета. Григорий имел одно большое преимущество перед Бредвардином. Он был членом религиозного ордена (Ордена отшельников Августина, обычно называемого «Августинским орденом»). Точно так, как доминиканцы распространяли взгляды Фомы Аквинского, а францисканцы идеи Дунса Скота, августинцы стали распространять идеи Григория Риминийского. Именно эта передача августинианской традиции, восходящей к Григорию Риминийскому, и в настоящее время все больше приобретает название «schola Augustiniana moderna» («современная августинианская школа»). Каковыми же были эти взгляды.
Во-первых, Григорий принял номиналистский взгляд на вопрос об универсалиях, как и многие мыслители того времени. Он имел мало общего с реализмом Фомы Аквинского или Дунса Скота. В этом отношении, у него было много общего с мыслителями «современного пути», такими, как Роберт Холкот и Габриель Биль. Во-вторых, Григорий разработал сотериологию, или доктрину спасения, которая отражает влияние Августина. В ней мы находим акцент на необходимости благодати, на падшести и греховности человечества, на божественной инициативе в оправдании и на божественном предопределении. Спасение понимается как полностью дело Божье, от начала до конца. В то время как сторонники «современного пути» считали, что люди сами могут начать свое спасение «стараясь по мере сил», Григорий настаивал, что только Бог может начать оправдание.
Сторонники «современного пути» считали, что большинство источников спасения находятся внутри человеческой природы. Заслуги Христа служат всего лишь примером источника, лежащего вне человека; способность противостоять греху и обратиться к праведности представляется, с точки зрения таких авторов, как Биль, примером жизненно важного источника спасения, находящегося внутри человека. В отличие от данного мнения, Григорий Риминийский утверждал, что эти источники находятся исключительно вне человеческой природы. Даже способность противостоять греху и обратиться к праведности возникает благодаря божественным действиям, а не человеческим усилиям.
Совершенно очевидно, что эти два подхода представляют собой два явно различных понимания человеческой и божественной роли в оправдании. Хотя академическое августинианство Григория особенно связано с августинским орденом, не все августинские монастыри и университетские школы придерживались этих идей. Тем не менее, представляется, что в позднем средневековье накануне Реформации существовала школа, имеющая сильный августинианский уклон. Во многом, можно считать, что виттенбергские реформаторы, с их особым акцентом на антипелагианских работах Августина Гиппонийского, открыли и оживили эту традицию.
Гуманизм
Термин «гуманизм» в настоящее время обозначает мировоззрение, которое отрицает существование или значение Бога, или которое представляет чисто мирские взгляды. В эпоху Возрождения это слово имело другое значение. Большинство гуманистов того периода были религиозными людьми, стремящимися к очищению и обновлению христианства а не к его уничтожению. Определить термин гуманизм оказывается достаточно сложно. В недавнем прошлом преобладали два понимания этого движения. Согласно первому, гуманизм был движением, посвятившим себя изучению классических языков и литературы; согласно второму, гуманизм был набором идей, заключающих в себе новую философию Возрождения.
Совершенно очевидно, что оба эти определения имеют серьезные недостатки. Например, не вызывает сомнений, что Ренессанс стал свидетелем подъема классической учености. Греческая и латинская классика широко изучались на языке оригинала. Поэтому, может показаться, что гуманизм был, по существу, движением ученых, занятых изучением классического периода. Однако такое понимание оставляет в стороне вопрос о том, почему гуманисты вообще ставили на первое место изучение классики. Имеющиеся свидетельства несомненно указывают на то, что такое изучение было средством, а не самоцелью. Целью являлось содействие современному устному и письменному красноречию.
Иными словами, гуманисты изучали классику как модель письменного красноречия, ради вдохновения и поучения. Классическая ученость и филологическая грамотность были лишь орудиями, с помощью которых использовались сокровища древности. Как уже неоднократно указывалось, количество работ гуманистов, посвященных устному и письменному красноречию, значительно превосходит количество работ, посвященных классической науке или филологии.
По мнению некоторых недавних исследователей гуманизма, движение воплощало новую философию Возрождения, которая возникла как реакция на схоластику. Исходя из этого, утверждают, что Ренессанс был веком платонизма, в то время как схоластика была периодом аристотелианства. Другие утверждают, что Ренессанс представлял собой по существу антирелигиозное явление, предвосхищавшее секуляризм Просвещения в XVIII в.
Это несколько амбициозное понимание гуманизма сталкивается с двумя серьезными трудностями. Во-первых, представляется, что гуманисты были озабочены в первую очередь развитием красноречия. Хотя нельзя сказать, что гуманисты не сделали какого‑либо существенного вклада в философию, остается фактом, что их в первую очередь интересовал мир букв. В сравнении с работами, посвященными красноречию, лишь очень немногие гуманистические произведения были посвящены философии; и те, как правило, носили любительский характер.
Во-вторых, глубокое изучение гуманистических произведений выявляет следующий интересный факт: «гуманизм» оказывается чрезвычайно разнородным движением. Например, многие гуманистические течения действительно склонялись к платонизму, однако другие весьма благосклонно относились к аристотелианству. Хотя некоторые итальянские гуманисты действительно проявляли антирелигиозные чувства, однако большинство их были глубоко религиозными людьми. Некоторые гуманисты действительно придерживались республиканских убеждений, однако другие имели совершенно иные политические взгляды.
Недавние исследования обратили внимание на менее привлекательную сторону гуманизма - одержимость некоторых гуманистов магией и суевериями, которую трудно согласовать с традиционным взглядом на это движение. Короче говоря, становится все более очевидным, что в «гуманизме» отсутствовала какая‑либо последовательная философия. Это движение не характеризовалось какой‑либо одной преобладающей политической или философской идеей. Многие считают, что термин «гуманизм» следует убрать из исторического лексикона, поскольку он не имеет значимого содержания. Называя писателя гуманистом, мы мало что говорим о его или ее философских, политических или религиозных взглядах.
Более реалистичным подходом, который получает все большее признание, можно признать взгляд на гуманизм как на культурное или образовательное движение, интересующееся, в первую очередь, содействием красноречию в различных его формах. Его интерес к морали, философии и политике имеет вторичное значение. Быть гуманистом значило в первую очередь заботиться о красноречии, а затем уже обо всем остальном. Гуманизм можно назвать по существу культурной программой, которая обращалась к классической древности как модели красноречия.
В искусстве и архитектуре, как и в устном и письменном слове, древность считалась источником культурных ценностей, из которого мог черпать Ренессанс. Гуманизм, таким образом, сосредотачивался на том, как идеи были получены и выражены, а не их фактическим содержанием. Гуманист мог быть платоником или аристотелианцем - в обоих случаях, интересующие его идеи происходили из древности. Гуманист мог быть скептиком или верующим - в обоих случаях он отстаивал свою точку зрения, исходя из древности.
Североевропейский гуманизм
Особое значение для развития богословия приобрел гуманизм североевропейский, а не итальянский. Поэтому, мы должны в первую очередь рассмотреть, какую именно форму и характер приняло это североевропейское движение.
В настоящее время становится очевидным, что североевропейский гуманизм находился под сильным влиянием итальянского гуманизма на каждой ступени своего развития. Можно выделить три основных канала проникновения методов и идеалов итальянского Возрождения в северную Европу:
1. Благодаря североевропейским ученым, которые посещали Италию, чтобы учиться в итальянских университетах, или в составе дипломатических миссий. Возвращаясь на родину, они привозили с собой дух Ренессанса.
2. Благодаря зарубежной переписке итальянских гуманистов. Гуманизм, как известно, проявлял значительный интерес к развитию письменного красноречия, и написание писем рассматривалось как средство воплощения в жизнь и распространения идеалов Возрождения. Итальянские гуманисты вели обширную переписку практически со всеми частями Северной Европы.
3. Благодаря печатным книгам, поступавшим из таких источников как Альдинский печатный дом в Венеции. Эти работы часто перепечатывались североевропейскими издательствами, в первую очередь расположенными в г. Базеле в Швейцарии. Итальянские гуманисты часто посвящали свои работы североевропейским покровителям, обеспечивая, таким образом, внимание к ним в потенциально влиятельных кругах.
Хотя внутри североевропейского гуманизма существовало широкое разнообразие взглядов, два идеала получили широкое признание во всем движении. Во - первых, мы обнаруживаем тот же интерес к устному и письменному красноречию, по образцу классического периода, что и в итальянском Возрождении. Во - вторых, мы обнаруживаем религиозные стремления, направленные к возрождению целостности христианской Церкви. Латинский лозунг «Christianismus renascens» («христианство возрождаемое») суммирует цели этого движения и указывает на его связь с «возрождением» учености, которая в целом характерна для Ренессанса.
Ввиду важности гуманизма для Реформации в Европе рассмотрим различные его местные варианты, уделяя особое внимание Швейцарии, Франции и Англии.
Швейцарский гуманизм
Возможно, в связи со своим географическим положением, Швейцария оказалась особенно восприимчивой к идеям итальянского Возрождения. Венский университет привлекал большое количество студентов из этого региона. «Дворцовый переворот» на факультете гуманитарных наук, устроенный, в основном, благодаря влиянию Конрада Цельтиса, привел к тому, что в конце XV в.
Вена стала центром гуманистической учености, привлекая таких людей, как великий гуманистический автор Иоахим фон Ватт, псевдоним - Вадиан. Добившись в Вене всех академических почестей, Вадиан вернулся в свой родной город Сен-Галлен, став в 1529 г. его ведущим гражданином (бургомистром). В 1510-е гг. аналогичной репутации добился и Базельский университет, ставший центром гуманистической группы (обычно называемой братством), которая образовалась вокруг таких людей, как Томас Витенбах.
Швейцарский гуманизм достаточно хорошо изучен и его шкала ценностей вполне понятна. С точки зрения его ведущих представителей христианство представляется в первую очередь образом жизни, а не набором доктрин. Церковь действительно нуждалась в реформе, однако эта реформа прочно связывалась, главным образом, с нравственностью всей Церкви и духовным обновлением отдельных верующих. Реформа церковной доктрины не считалась острой необходимостью.
Шкалу ценностей швейцарского гуманизма можно охарактеризовать как глубоко моралистичную, причем Священное Писание рассматривалось как руководство к правильному нравственному поведению христиан, а не как повествование об обетованиях Божьих. Это имело ряд последствий, особенно в связи с доктриной оправдания.
Во-первых, вопросы, которые возбуждали интерес Лютера к этой доктрине, в кругах швейцарских богословов практически не рассматривались. Оправдание не считалось важным вопросом. Во-вторых, когда этот вопрос приобрел большое значение в Германии, в 1520-е гг. в швейцарских гуманистических кругах стало проявляться определенное беспокойство по поводу лютеровской доктрины оправдания. С точки зрения швейцарских гуманистов Лютер разрабатывал идеи, которые представляли серьезную угрозу нравственности и характерному этосу их движения.
Эти замечания имеют особое значение в связи с Ульрихом Цвингли, который получил образование в Венском (1498-1502) и Базельском (1502-1506) университетах. Реформы, начатые Цвингли в 1519 г. в Цюрихе, несут на себе печать швейцарского гуманистического морализма. Августин, «богослов благодати», начинает занимать заметное место в мыслях Цвингли лишь в 1520-е гг. (Причем его влияние относилось, в первую очередь, к вопросу о таинствах). В конце концов, Цвингли порвал с морализмом швейцарских гуманистов (вероятно, около 1523 г., но никак не позднее 1525 г.), однако до этого момента его реформы основывались на моралистическом образовательном мировоззрении, характерном для швейцарских гуманистических братств того периода.
Французский гуманизм
В начале XVI в. во Франции изучение права находилось в процессе радикального пересмотра. При Франциске I абсолютная французская монархия с ее усиливающимся стремлением к административной централизации считала правовую реформу важной для модернизации Франции. Для того, чтобы ускорить процесс реформ, имеющий целью создать правовую систему, действующую на территории всей Франции, она покровительствовала группе ученых из университетов в Бурже и Орлеане, которые занимались теоретическими аспектами общих правовых кодексов, основанных на всеобщих принципах.
Пионером среди них был Гийом Буде, который ратовал за прямое возвращение к римскому праву как средству удовлетворения новых правовых нужд Франции, которое справедливо считалось одновременно красноречивым и экономичным. В отличие от итальянской традиции (mos italicus) прочтения классических правовых текстов в свете комментариев средневековых юристов, французы разработали процедуру (mos gallicus) обращения к непосредственно классическим правовым первоисточникам на языке оригинала.
Прямым следствием обращения французских гуманистов непосредственно к истокам стало заметное пренебрежение к аннотациям и комментариям. Они считались не полезными орудиями изучения, а препятствием на пути к первоначальному тексту. Толкования классических римских правовых текстов, составленные такими авторами как Бартоль и Аккурсий стали считаться неправильными. Они считались искажающими фильтрами, стоящими между читателем и текстом.
По мере того, как гуманистическая наука становилась все более уверенной в своих высказываниях, надежность Аккурсия и других авторов стала все больше вызывать сомнения. Великий испанский ученый Антонио Небриха опубликовал подробный список ошибок, которые он обнаружил в комментариях Аккурсия, а Рабле презрительно писал о «неуместных мнениях Аккурсия».
Следует отметить важность этого движения для Реформации. Одним из студентов в Бурже и Орлеане в период расцвета этого французского правового гуманизма был будущий церковный реформатор Жан Кальвин, который прибыл в Орлеан около 1528 г. Изучая гражданское право в Орлеане и Бурже, Кальвин непосредственно соприкоснулся с важным составляющим элементом гуманистического движения. Это знакомство, по крайней мере, сделало Кальвина компетентным юристом. Когда впоследствии ему пришлось участвовать в кодификации «законов и эдиктов» Женевы, он широко пользовался своими знаниями по corpus iurus civilis в вопросах контрактного и имущественного права и юридической процедуры. Однако Кальвин научился у французского гуманизма не только этому.
Можно утверждать, что истоки методов Кальвина как, возможно, величайшего библейского комментатора и проповедника своего времени лежат в его изучении права в интеллектуальной атмосфере Орлеана и Буржа. Имеются все основания полагать, что Кальвин научился в Бурже необходимости быть компетентным филологом, подходить непосредственно к изучению первоисточников, истолковывать их в лингвистическом и историческом параметрах их контекста, а также применять их к нуждам своего времени. Именно такое отношение лежит в основе кальвиновского толкования Писаний, особенно в его проповедях, в которых он стремится слить воедино горизонты Писания и кругозор его слушателей. Французский гуманизм дал Кальвину как стимул, так и орудия, позволяющие использовать документы прошлого в конкретной ситуации города Женевы в 1550-е гг.
Английский гуманизм
Вероятно, один из важнейших центров гуманизма в начале XVI в. в Англии находился в Кембриджском университете, хотя не следует недооценивать значение Оксфорда и Лондона. Кембридж стал колыбелью ранней английской Реформации, в центре которой находился «Кружок белой лошади» (по названию ныне не существующей таверны, расположенной вблизи Куинз Колледж), где в начале 1520-х гг. собирались такие люди как Роберт Барнес, чтобы прочесть и обсудить последние работы Мартина Лютера. Как и можно было ожидать, таверну вскоре прозвали «маленькой Германией», точно так же как позднее район Кинг - Стрит, где когда‑то возникла Кембриджская коммунистическая партия, получил в 1930-е гг. известность как «маленькая Москва».
Ведущие богословы
Из множества крупных богословов, которые работали в этот грандиозный творческий период, следующие представляются особенно интересными и значительными.
Ансельм Кентерберийский (ок. 1033-1109)
Ансельм родился в Северной Италии, однако вскоре переехал во Францию, которая в то время все больше завоевывала репутацию центра учености. Он быстро освоил искусство логики и грамматики и добился репутации как преподаватель в Норманском аббатстве в Беке. Работая на заре богословского возрождения в XII в., Ансельм сделал решающий вклад в двух областях богословия: в области доказательств бытия Божьего и в области рационального истолкования смерти Христа на кресте.
Его работа «Proslogion» (это слово почти непереводимо, от греч. «к слову») вышла в свет ок. 1078 г. Ее вне всяких сомнений можно назвать замечательной книгой. В ней Ансельм ставит перед собой задачу формулировки аргументации, которая привела бы к вере в существование и характер Бога как высшего блага. Аналитические рассуждения, часто известные как «онтологический аргумент» доказывают существование Бога, исходя из утверждения, что Он «является Тем, выше Которого нельзя ничего представить». Хотя этот довод подвергался критике, он до сих пор остается одним из наиболее интригующих компонентов философского богословия. «Proslogion» также имеет значение благодаря своему четкому обращению к разуму в вопросах богословия и осознанию роли логики. Во многом эта работа предвосхищает наиболее яркие моменты схоластического богословия. Фраза Ансельма «fides quaerens intellectum» («вера, ищущая понимания») стала широко использоваться.
После норманского завоевания Англии (1066 г.), в 1093 г. Ансельму предложили стать архиепископом Кентерберийским, обеспечивая тем самым утверждение норманского влияния на английскую церковь. Этот период его жизни нельзя назвать счастливым, так как он был омрачен рядом конфликтов между церковью и монархией по поводу земельных прав. В один из периодов, проведенных вдали от Англии в Италии, Ансельм написал, вероятно, одну из своих наиболее важных работ «Cur Deus homo» («Почему Бог стал человеком»). В этой работе Ансельм стремился изложить рациональное объяснение необходимости того, что Бог стал человеком, а также анализ тех благ, которые получило человечество в результате воплощения и смирения Сына Божьего.
Этот труд, который будет рассмотрен ниже, продолжает иметь основополагающее значение при любом разборе «теорий искупления» - для осознания смысла смерти и воскресения Христа и их значения для всего человечества. В этой книге также воплотились лучшие черты схоластики: обращение к разуму, логическое построение доводов, кропотливое исследование всей глубины идей, а также основополагающее убеждение, что по своей сути христианское Евангелие рационально и рациональность его доказана.
Фома Аквинский (ок. 1225-1274)
Фома Аквинский, младший сын графа Ландульфа Аквинского, родился в замке Роккасекка в Италии. Судя по его прозвищу - «бессловесный бык» - он был достаточно дородным человеком. В 1244 г., будучи юношей, Аквинат решил вступить в доминиканский орден, известный также как «орден проповедников». Его родители воспротивились этой идее: они надеялись, что он станет бенедиктинцем и, возможно, со временем займет пост настоятеля Монте Кассино - одну из наиболее престижных должностей средневековой церкви. Его братья насильно заключили его в одном из семейных замков, в течение года стараясь убедить его изменить свое решение. И все же, несмотря на сопротивление семьи, он сделал по-своему, став в конце концов одним из важнейших религиозных мыслителей средних веков. Один из его учителей якобы сказал, что «мычание этого быка услышит весь мир».
Аквинат начал свое образование в Париже, а затем в 1248 г. переехал в Кельн. В 1252 г. он вернулся в Париж, чтобы изучать богословие. Спустя четыре года, ему было предоставлено разрешение преподавать богословие в этом университете. В течение трех следующих лет он читал лекции по Евангелию от Матфея и начал писать свою работу «Summa contra Gentiles» («Сумма доводов против язычников»). В этой важной работе Аквинат привел существенные доводы в пользу христианской веры для миссионеров, работающих среди мусульман и евреев. В 1266 г. он начал работу над самым знаменитым своим произведением, обычно известным по его латинскому названию «Summa Theologiae».
В этой работе Фома Аквинский проводит подробное исследование ключевых аспектов христианского богословия (например, роль разума и веры), а также детальный анализ ключевых доктринальных вопросов (например, о божественности Христа). Работа разделена на три части, причем первые две части в свою очередь подразделяются на два раздела. Часть первая рассматривает Бога как Творца; во второй части рассматривается восстановление связи человека и Бога; часть третья рассматривает то, как Личность и труды Христа приводят к спасению человечества.
Аквинат объявил 6 декабря 1273 г., что не может более писать. «Все, что я написал, кажется мне соломинкой». Возможно, у него был срыв, вызванный, вероятно, слишком интенсивной работой. Он скончался 7 марта 1274 г.
Среди основных заслуг Аквината в области богословия, следующие имеют особое значение и будут подробнее рассмотрены далее в настоящей книге:
- [«пять путей»] (аргументы в пользу существования Бога);
- принцип аналогии, дающий богословское основание для познания Бога через творение;
- отношение между верой и разумом.
Дунс Скот (ок. 1266-1308)
Дунса Скота без преувеличения можно назвать одним из величайших умов средневековья. За свою короткую жизнь он успел преподавать в Кембридже, Оксфорде и Париже и написал три версии «Комментарий на сентенции». Известный как «богослов тонкостей», благодаря тонким разграничениям, которые он часто проводил между возможным значением терминов; он внес существенный вклад в ряд направлений христианского богословия. Здесь можно упомянуть лишь о трех из них.
1. Скот был сторонником теории познания, которая прочно связывалась с Аристотелем. В период раннего средневековья преобладала другая теория познания, восходящая к Августину Гиппонийскому и известная как «иллюминационизм». В ней познание понималось как возникающее из просветления человеческого разума Богом. Скот подверг этот взгляд, сторонниками которого числились такие авторы, как Генрих Гентский, уничижительной критике.
2. Скот считал, что Божественная воля имеет приоритет над Божественным разумом - доктрина, часто называемая волюнтаризмом. Фома Аквинский утверждал первенство Божественного разума; Скот проложил дорогу новым подходам к богословию, основанным на предположении о приоритете Божественной воли. Приведем пример. Рассмотрим идею заслуг - то есть нравственных действий человека, которые Бог считает достойными награды. На чем основывается такое решение? Аквинат утверждал, что Божественный разум признает достоинство человеческого нравственного поступка. После этого он предписывает воле должным образом наградить это действие. Скот рассуждал по - другому. Божественное волеизъявление о награде предшествует какой‑либо оценке достоинства поступка. Этот подход имеет большое значение в связи с доктринами оправдания и предопределения и будет подробнее рассмотрен ниже.
3. Скот придерживался мнения о непорочном зачатии Марии, матери Иисуса, и отстаивал эту доктрину. Фома Аквинский утверждал, что Мария разделяла общее греховное состояние человечества. Как и все остальные, за исключением Христа, она была запятнана грехом (лат. macula). Скот, однако, утверждал, что Христос, достоинством совершенных Им дел искупления, смог избавить Марию от пятна первородного греха. Влияние Скота оказалось таковым, что к концу средних веков «положение о непорочности» (англ. «immaculate position», от лат. immacula - «безгрешная, непорочная») стало господствующим.
Вильям Оккам (ок. 1285-1347)
Во многом, можно считать, что Оккам разрабатывал некоторые из тем, связанные со Скотом. Особое значение имеет его последовательная защита волюнтаристской позиции, признающей приоритет Божественной воли над Божественным разумом. Однако, вероятно, именно его философская позиция заслужила ему выдающееся место в истории христианского богословия. Следует отметить два важных элемента учения.
1. «Лезвие Оккама», часто называемое «принципом экономии». Оккам настаивал на том, что простота - как философская, так и богословская добродетель. Его «лезвие» отсекало всякие гипотезы, которые не представлялись абсолютно необходимыми. Это имело большое значение для его богословия оправдания. Ранние средневековые богословы (включая Фому Аквинского) утверждали, что Бог вынужден оправдывать грешное человечество посредством «сотворенных одеяний благодати» - иными словами, промежуточной сверхъестественной субстанции, вводимой Богом в человеческую душу, которая позволяла объявить грешника оправданным. Таким образом, открывался путь для более личностного подхода к оправданию, связанного с ранней Реформацией.
2. Оккам выделялся настойчивой приверженностью идеям номинализма. Частично, это явилось результатом использования его «лезвия»: универсалии были объявлены совершенно ненужной гипотезой и, поэтому, отброшены. Распространение учения «современного пути» по Западной Европе, во многом, его заслуга. Одним из аспектов его мысли, который оказался особенно важным, стала «диалектика между двумя силами Божьими». Это позволило Оккаму сравнивать то, как обстоят дела, с тем, как они могли бы обстоять. Подробное рассмотрение данной проблемы будет представлено ниже; здесь же достаточно отметить, что Оккам внес решающий вклад в дискуссию о Божественном всемогуществе, которая сохраняет свое значение по сей день.
Эразм Роттердамский (ок. 1469-1536)
Дезидерий Эразм обычно считается наиболее значительным гуманистическим автором Возрождения. Он оказал глубокое влияние на христианское богословие 1-й половины XVI в. Не будучи протестантом, Эразм многое сделал, чтобы заложить интеллектуальный фундамент Реформации, причем в немалой степени благодаря своей редакционной работе, включавшей издание первого печатного текста греческого Нового Завета. Его «Enchiridion militis Christiani» (Оружие христианского воина) стало вехой в издании религиозной литературы. Хотя эта работа была впервые напечатана в 1503 г., а затем перепечатана в 1509 г., основное влияние оказало ее третье издание в 1515 г.
Начиная с этого момента ее популярность постоянно росла, выдержав двадцать три издания. Она напрямую обращалась к образованным мирянам, которых Эразм считал самым важным достоянием Церкви. Ее поразительная популярность позволяет предположить, что она привела к радикальному изменению в самосознании мирян - едва ли можно пройти мимо того факта, что реформационное движение в Цюрихе и Виттенберге началось вскоре после того как «Enchiridion» приобрел популярность.
В книге «Enchiridion» выдвинут революционный тезис о том, что Церковь тех дней могла быть реформирована коллективным возвращением к творениям отцов Церкви и Писанию. Регулярное чтение Писания выдвигается как ключ к новому мирскому благочестию, на основании которого Церковь можно было обновить и реформировать. Эразм воспринимал свою работу как руководство к Писанию для мирянина, содержащее простое, однако ученное изложение «философии Христа». Эту философию можно в действительности назвать своего рода практической моралью, а не академической философией: Новый Завет затрагивает вопрос о добре и зле, с тем, чтобы человек мог избегать последнего и любить первое.
Новый Завет это lex Christi, «закон Христов», которой христиане призваны соблюдать. Христос представляется примером, которому христиане призваны подражать. Однако Эразм понимает христианскую веру не как простое внешнее соблюдение нравственного кодекса. Его характерно гуманистический акцент на внутренней религии приводит его к предположению, что чтение Писания преображает читателя, давая ему новый мотив к любви к Богу и ближним.
Некоторые черты этой книги имеют особое значение. 1) по мнению Эразма, будущая жизненность христианства заключается в мирянах, а не духовенстве. Духовенство рассматривается как учителя, чья функция - позволить мирянам достичь такого же уровня понимания как и у них. Он исключает суеверия, закрепляющие превосходство духовенства над мирянами. 2) сильный акцент Эразма на «внутренней религии» приводит пониманию христианства, не оставляющему места для церкви - ее обрядов, священников или институтов. Зачем исповедоваться в грехах другому человеку, только потому, что он священник, спрашивает Эразм, когда можно обратиться непосредственно к Богу?
Наряду с этими радикальными предложениями, Эразм Роттердамский предпринял ряд обширных научных исследований. Два из них имеют особое значение для развития христианского богословия:
1. Подготовка первого греческого Нового Завета. Как было отмечено выше, это дало богословам прямой доступ к первоначальному тексту Нового Завета, что привело к взрывным результатам.
2. Подготовка надежных изданий патристических произведений, включая творения Августина. Таким образом, богословы получили доступ к полному тексту этих работ, вместо того, чтобы довольствоваться вторичными цитатами, часто вырванными из контекста. В результате стало развиваться новое понимание богословия Августина, что оказало влияние на развитие богословия в тот период.
Основные богословские вопросы
Крупное возрождение в богословии, произошедшее в течение рассматриваемого периода, коснулось ряда вопросов, из которых особое значение имеют следующие. В настоящем разделе они лишь перечисляются, а подробнее будут рассмотрены далее. Первые шесть из них связаны со схоластикой, вторые два с гуманизмом.
Консолидация патристического наследия
Когда «темные века» закончились, христианские богословы старались продолжить там, где остановились великие патристические авторы. Поскольку Западная церковь была латиноязычной, вполне естественно, что ее богословы занялись сбором произведений Августина Гиппонийского и рассматривали их как точку отсчета для формирования их собственного богословского мировоззрения. «Сентенции» Пьера Ломбара можно считать критическим собранием цитат («сентенций»), взятых, в основном, из творений Августина, на которые средневековые богословы считали своей обязанностью сделать свои комментарии.
Изучение роли разума в богословии
Стремление подвести надежное основание под христианские богословские построения привело к исследованиям роли разума в богословии. Указанная тема стала главной темой схоластики. В процессе богословского возрождения раннего средневековья стали преобладать два направления: необходимость систематизировать и расширить христианское богословие, и необходимость доказать присущую ему рациональность. Хотя в основном раннесредневековое богословие не вышло, практически, за рамки повторения взглядов Августина, ширилось стремление систематизировать идеи Августина, а затем идти дальше. Но как можно было это сделать? Срочно возникла необходимость в «теории метода». К тому же, встал вопрос о том, на основании какой философской системы стало бы возможным доказать рациональность христианского богословия.
В XI в. Ансельм Кентерберийский выразил эту основополагающую уверенность в рациональности христианской веры в двух фразах: «fides quaerens intellectum» («вера, ищущая понимания») и «credo ut intellegam» («верую, чтобы понимать»). Его основополагающий взгляд заключался в том, что, хотя вера предшествует пониманию, содержание этой веры тем не менее рационально. Эти определяющие формулировки утверждали приоритет веры над разумом, точно так же, как и полную разумность веры. В предисловии к своей работе «Monologium» Ансельм ясно выразил, что он не собирается ничего устанавливать в Писании на основании самого Писания; он скорее стремится устанавливать все на основании «рациональных свидетельств и в естественном свете истины». Тем не менее, Ансельм не был рационалистом; разум имеет свои границы!
Весь XI - начало XII вв. стали свидетелями растущего убеждения в том, что философия может оказать большую помощь христианскому богословию в 2-х различных направлениях. Во-первых, она может доказать разумность веры, защитив ее от нехристианских критиков. Во-вторых, она предлагает пути систематического исследования и расположения догматов веры с тем, чтобы они стали более понятны. Но встал вопрос о том, какой философией следовало воспользоваться. Ответом послужили вновь открытые в конце XII - начале XIII вв. произведения Аристотеля. Примерно к 1270 г. Аристотель был признан как «Философ». Его идеи стали господствующими в богословской мысли, несмотря на настойчивое сопротивление со стороны более консервативных кругов.
Благодаря влиянию таких авторов как Фома Аквинский и Дунс Скот, идеи Аристотеля утвердились как лучшее средство консолидации и развития христианского богословия. Таким образом, идеи христианского богословия были систематизированы на основании аристотелевских исходных посылок. Точно так же, рациональность христианской веры доказывалась на основании идей Аристотеля. Так, некоторые из знаменитых доказательств бытия Божьего Фомы Аквинского в действительности основываются на принципах аристотелевской физики, а не на какой‑либо характерно христианской идее.
Первоначально, эта тенденция встретила теплый прием; многие считали, что она обеспечивает средство защиты рациональности христианской веры, что легло в основу дисциплины, которая с тех пор стала известна как «апологетика» (от греческого слова «apologia» - «защита»). Работа Фомы Аквинского «Summa contra Gentiles» может служить ярким примером богословской работы, основанной на аристотелианстве. Временами, рассуждения выглядят следующим образом: «Если вы согласны с аристотелевскими идеями, представленными в данной работе, то вы должны стать христианином». Поскольку Аристотель пользовался большим уважением у мусульманских ученых этого периода, можно сказать, что Фома Аквинский воспользовался апологетическим потенциалом этого философа.
Эта тенденция, однако, стала вызывать беспокойство у ряда позднесредневековых авторов, например, у Гуголино Орвиетского. Казалось, что из‑за широкого использования идей и методов языческого философа, теряются некоторые главные идеи христианства. Особую озабоченность вызывала доктрина оправдания. Идея о праведности Божьей стала обсуждаться в свете аристотелевской идеи о «дистрибутивной справедливости». «Праведность» (iustitia) определялась как «предоставление кому‑либо того, что он заслужил». Казалось, что это приводит к доктрине об оправдании по заслугам. Иными словами, оправдание происходит на основании права, но не благодати. Можно без труда показать, что именно эти соображения стояли за растущим неприятием Аристотеля Мартином Лютером и его последующим разрывом со схоластическими доктринами оправдания.
Развитие богословских систем
Мы уже отмечали стремление к консолидации патристического, и, особенно, августинианского наследия. Это стремление к систематизации, являющееся составной частью схоластики, привело к возникновению сложных богословских систем, которые известный историк того периода Этьен Жильсон назвал «соборами разума». Эта тенденция, вероятно, лучше всего прослеживается в работе Фомы Аквинского «Summa Theologiae», представляющей собой один из наиболее убедительных примеров всеобъемлющего характера этого подхода к христианскому богословию.
Развитие богословия таинств
В ранней Церкви существовали некоторые расхождения относительно учения о таинствах. Разногласия проявлялись как относительно того, как определить таинства, так и того, что должно быть включено в список таинств. В соответствии с общепризнанным убеждением крещение и евхаристия единодушно признавались таинствами; относительно всего остального мнения расходились. Однако после богословского возрождения средних веков, Церковь стала играть все более важную роль в жизни общества. От Церкви все больше требовалось поставить свои богослужебные акты на прочное интеллектуальное основание и консолидировать теоретические аспекты богослужения. В результате, в этот период богословие таинств получило значительное развитие. Было достигнуто согласие по поводу определения таинства, количества таинств и точного их содержания.
Развитие богословия благодати
Центральный элемент августинианского наследия - богословие благодати. Однако августинианское богословие благодати было изложено в ходе полемики. Иными словами, Августин вынужден был излагать свое богословие благодати в пылу споров, часто в ответ на вызовы и провокации своих оппонентов. В результате, его произведения по данному предмету были часто лишены системы. Иногда Августин приходил к выводам в ответ на потребности момента, не давая им должного богословского обоснования. Богословы средних веков поставили перед собой задачу консолидировать доктрину благодати Августина, поставив ее на более надежное основание и исследуя ее последствия. В результате в этот период доктрины благодати и оправдания подверглись значительному развитию, заложив основание реформационным спорам по этим ключевым вопросам.
Роль Марии в плане спасения
Это оживление интереса к благодати и оправданию породило стремление понять роль Матери Иисуса Марии в спасении. Рост популярности поклонения Марии вместе с интенсивными богословскими исканиями по поводу природы первородного греха и искупления привели к повышенному вниманию богословов к личности Марии. Многие из них ассоциировались с именем Дунса Скота, который поставил мариологию (то есть область богословия, связанную с Марией) на значительно более солидное основание чем прежде. Жаркие споры разразились между «макулистами» (теми, кто считал, что Мария была подвержена первородному греху как и все остальные) и «иммакулистами» (которые считали, что Она не была запятнана первородным грехом). Дискуссия также разразилась по поводу того, можно ли считать Марию «Искупительницей» (то есть, можно ли ее, аналогично Христу, относить к действующим лицам искупления).
Возвращение к источникам христианского богословия
Центром устремлений гуманистов послужило возвращение к первоисточникам западноевропейской культуры в классическом Риме и Афинах. В богословии это нашло свое отражение в возвращении к источникам, в первую очередь, к Новому Завету. Как будет видно ниже, идея возвращения сыграла огромную роль. Одним из важнейших ее последствий стало новое осознание основополагающего значения Писания как богословского источника. По мере развития интереса к Писанию, становилось все более ясным, что существующие латинские переводы этого источника неточны. Важнейшим из этих переводов была Вульгата, получившая широкое распространение и пользовавшаяся большим влиянием в период Средних веков. По мере пересмотра переводов, и особенно Вульгаты, становилось очевидным, что пересмотр богословия так же неизбежен.
Новые текстуальные и филологические методы выявили вопиющие несоответствия между Вульгатой и текстом, который она переводила, и таким образом проложили дорогу доктринальной реформе. Именно по этой причине гуманизм имеет решающее значение для развития средневекового богословия: он доказал полную ненадежность этого перевода Библии и, следовательно, как гуманистам казалось, богословских систем, которые на нем основывались. Они считали, что по мере выявления ошибок в переводе, библейская основа схоластики распадается. Ниже мы рассмотрим этот вопрос подробнее, поскольку это одно из важнейших событий в истории богословия того периода.
Критика Вульгаты
Литературную и культурную сущность гуманизма можно свести к лозунгу «ad fontes» («назад к источникам»). «Фильтр» средневековых комментариев - как в случае юридических текстов, так и в случае Писания - снимается, чтобы непосредственно подойти к текстам первоисточников. Применительно к христианской церкви, лозунг «ad fontes» означает непосредственное возвращение к истокам христианства - к патристическим авторам и, главным образом, к Писанию, изучаемым на языке оригинала. Это вызвало необходимость прямого доступа к греческому тексту Нового Завета.
Первое печатное издание греческого Нового Завета было опубликовано Эразмом в 1516 г. Текст Эразма оказался не таким надежным, каким мог бы быть, поскольку он имел доступ лишь к четырем рукописям большей части Нового Завета и одной рукописи его заключительной части - Книги Откровения. Как оказалось, в этой рукописи отсутствовало четыре стиха, которые Эразму самому пришлось переводить на греческий язык с латинского перевода Вульгаты. Тем не менее, это издание оказалось литературной вехой. Богословы впервые получили возможность сравнить первоначальный греческий текст Нового Завета с позднейшим латинским переводом, помещенным в Вульгате.
Основываясь на работе, проведенной ранее итальянским гуманистом Лоренцо Валлой, Эразм показал, что перевод нескольких важных новозаветных мест, предлагаемый Вульгатой, неоправдан. Поскольку ряд средневековых верований и обрядов основывался на этих текстах, утверждения Эразма вызвали испуг у многих консервативных католиков (которые хотели сохранить эти верования и обряды) и большое удовлетворение у реформаторов (которые стремились от них избавиться). Три классических примера ошибок перевода помогут нам понять важность библейских трудов Эразма.
1. Большая часть средневекового богословия оправдывала включение брака в число таинств на основании новозаветного текста, который - по крайней мере в переводе Вульгаты - называл брак «sacramentum». Эразм указал, что греческое слово «mysterion», переведенное здесь как «таинство», означает всего лишь «тайна». В действительности здесь не содержалось никаких указаний на то, что брак относится к таинствам. Таким образом, один из классических текстов, используемых средневековыми богословами для оправдания включения брака в число таинств, оказался бесполезным.
2. Вульгата переводила начальные слова служения Иисуса (Мф. 4:17) как «творите покаяние, ибо приблизилось Царствие Небесное». Этот перевод наводил на мысль, что пришествие Царства Небесного напрямую связано с таинством покаяния. Эразм, вновь идя по стопам Валлы, указал, что соответствующее греческое место должно переводиться: «Покайтесь, ибо приблизилось Царствие Небесное». Иными словами, там, где, казалось, Вульгата подразумевала внешний обряд (таинство покаяния), Эразм настаивал на том, что имелось в виду внутреннее психологическое настроение - состояние покаяния. Вновь ставилось под сомнение важное обоснование системы таинств средневековой Церкви.
3. Согласно Вульгате, Гавриил приветствовал Марию словами: «полная благодати» (gratia plena) (Лк. 1:28), наводя, таким образом, на мысль о сосуде, полном благодати, из которого можно время от времени черпать. Однако, как указал Эразм, в греческом оригинале имеется в виду лишь «благодатная», или «та, которая обрела благодать». И вновь, гуманистические новозаветные исследования вошли в противоречие с одним из важнейших положений средневекового богословия.
Эти исследования подорвали веру в перевод Вульгаты, прокладывая путь к пересмотру богословия на основе лучшего понимания библейского текста. Они также продемонстрировали важность библейских исследований для богословия. Нельзя было позволить богословию основываться на ошибках перевода! Таким образом, признание жизненно важной роли библейской науки для христианского богословия относится ко второму десятилетию XVI в. Оно также проложило дорогу богословским устремлениям Реформации, к которой мы сейчас обращаемся.
Ключевые имена, слова и фразы
К концу настоящей главы вы уже столкнулись со следующими терминами, которые будут повторяться в ходе работы. Убедитесь в том, что они Вам знакомы.
[апологетика]
[Возрождение] (Ренессанс)
*[волюнтаризм]
[Вульгата]
[гуманизм]
[непорочное зачатие]
*[онтологическое доказательство]
[«пять путей»]
[средневековый]
[средние века]
[схоластика]
*[теории искупления ad fontes]
Термины, отмеченные звездочкой, будут рассмотрены подробнее далее в настоящей работе.
Вопросы ко второй главе
1. На каком языке говорило большинство западных богословов этого периода?
2. «Гуманисты были людьми, интересующимися изучением классического Рима». Насколько верно это определение?
3. Каковыми были основные темы схоластического богословия?
4. Почему в средние века наблюдался такой интерес к богословию таинств?
5. Каково значение лозунга «ad fontes»?
