Сыны Божии и дети диавола (1 Ин. 3:1-10). Братская любовь к ближнему и ненависть (1 Ин. 3:11-18). Успокоение сердца в Боге (1 Ин. 3:19-22). Вера и любовь (1 Ин. 3:23-24).
1 Смотри́те, какую любовь дал нам Отец, чтобы нам называться и быть детьми Божиими. Мир потому не знает нас, что не познал Его.
1. Сказав, что всякий творящий правду христианин рожден от Бога (1 Ин. 2:29), апостол раскрывает несколько эту высокую и вожделенную для христианина мысль, обращая на нее особенное внимание своих возлюбленных чад, с удивлением и благоговением говоря о высокой любви Отчей в этом деле.
Смотрúте: с изумлением и благодарностию погружайтесь в духовное созерцание того, какую, как и сколь великую, непостижимую и необъяснимую, невыразимую и во внутренней глубине сокровенную, но Господом Христом открытую во всей внутренней силе, любовь дал нам Отец Небесный, или благодеяние, проистекающее из любви, без всякой со стороны человека заслуги, туне, по благодати.
Нам: верующим во Христа; мы отреклись от мира ради Христа и веры в Него, и вот, взамен сего, такое великое благодеяние, как дар любви Отчей, мы имеем теперь.
Называться и быть детьми Божиими: не по естеству, но по благодати усыновления, следовательно - детьми, в особенном, исключительном смысле внутренней нравственной близости к Богу. Выражение заимствовано из отношений у людей отца к сыну сравнительно с отношениями его к рабам и наемникам (ср. прим. к Ин. 1:12). До принятия веры во Христа люди бывают чадами гнева и врагами Бога; по вере во Христа они делаются не только рабами Бога в высоком нравственном смысле, но друзьями (Ин. 15:14), но детьми Божиими, и не только называться, или именоваться, но действительно и истинно быть сынами и друзьями Божиими. Это изменение, или пременение, из сынов гнева и врагов Божиих в сынов благодати и друзей Божиих производится верою человека в искупление его Христом и примирение Его крестною смертию и кровию Его с Богом, чем и совершается это усыновление верующих Богу.
Мир (ср. 1 Ин. 2:15 и прим.), все враждебные Богу и добру люди, потому не знает нас (ср. Ин. 14:17 и прим.) и за то ненавидит и преследует нас (Ин. 15:19 и прим.), что не познал Его, - вот основание и причина его слепоты и в отношении к нам, и в отношении к Богу. Это, как бы приложение к главной и основной мысли, присовокупляет апостол в разрешение недоумений и к утешению и подкреплению верующих среди скорбей их и испытаний.
Связь речи такая: мы чада Божии и имеем, как таковые, все права и преимущества вечной блаженной жизни. Мир этого не знает и не понимает, потому что он не знает Бога, ненавидит и нас, и Бога; не знает великих даров благодати, которыми обогащены и украшены верующие; не знает и не понимает, что достоинство сынов Божиих состоит во внутренних духовных совершенствах, свойственных возрожденным, а не во внешних. Он судит по тому, кто силен, богат, знатен, славен, - тех величает и превозносит; чада же Божии смиренны, кротки, богатств мира не имеют, славы мира не ищут, потому их мир и не знает, и не понимает, и уничижает.
«Вы знаете, что Он (Христос) дал вам право быть и почитаться детьми Божиими. Если же принадлежащие миру не знают сего, то есть того, что вы дети Божии, сему не удивляйтесь; ибо они не знают вас потому, что не познали и Того, Кто усыновил вас» (Феофилакт). Если бы мир знал Бога, то знал бы и чтил и детей Божиих; но как он не знает и не чтит Бога, то не знает и не почитает по истине и детей Его.
2 Возлюбленные! мы теперь дети Божии; но еще не открылось, что будем. З наем только, чтό, когда откроется, будем подобны Ему, потому что увидим Его, как Он есть.
2. Дальнейшее разъяснение того, почему мир не знает сынов Божиих, разъяснение, предваряемое указанием на любовь к ним Бога, в смысле теснейшего общения Его с ними (возлюбленные).
Мы теперь дети Божии: или точнее - мы уже и теперь, с того времени, как уверовали во Христа, доселе и на будущее время будем (если, конечно, не отпадем) дети Божии. Пусть мир не знает нас, пусть не признаёт нас таковыми, пусть отрицает наше сыновство Богу; тем не менее мы действительно и несомненно чада Божии, и в этом качестве имеем право (область) на вечное блаженство и таковым и теперь обладаем. Но как высоко это блаженство сыновства Богу, мы теперь еще и представить себе не можем, так как еще и не открылось теперь, что такое мы будем на небесах при втором пришествии Христовом.
Для мира совсем сокрыто, чтό мы такое, он сего не разумеет; но и от самих верующих еще многое сокрыто, и еще не открылось, чтό такое мы будем, и если несколько и гадаем о том, то очень темно. Слово Божие, правда, говорит, но в общих чертах, что верующие ожидают себе радости неизглаголанной (1 Пет. 1:8), наследства нетленного (ст. 4), венца правды (2 Тим. 4:8), Царства Небесного и проч. т. п., но в чем состоит по существу эта радость, это наследство, венец и проч., каковы их степени и под., в Писании ясно не говорится, и в этой жизни мы понять и выразуметь того не можем.
Знаем только: относительно этой будущей нашей славы, которая откроется в нас, знаем - частию из Божественного откровения вообще, частию из обетований Самого Господа Иисуса, частию из помазания от Святого (1 Ин. 2:20-27), что, когда откроется то, что в нас сокровенно теперь, но вполне еще не обнаруживается, эти духовные свойства и качества сынов Божиих, состоящие в любви к Богу и единении с Ним сокровенном, в смирении, в терпении, самоотвержении, в преданности Богу и проч., знаем, что, когда это, сокровенное теперь, откроется тогда, в пришествие Христово, в откровении главы и начальника нашей жизни и совершителя Иисуса (Евр. 12:2), мы будем подобны Ему - нашему Отцу Небесному, насколько может тварь подобиться Творцу при ее несовершенстве, по благодати Господа нашего Иисуса Христа. Это уподобление будет состоять в святости (Мф. 5:48 и прим.).
Увидим Его, как Он есть: увидим Триединого Бога, в особенности Господа Иисуса по Его богочеловеческой природе, так как в Нем обитает всякая полнота Божества телесно (Кол. 2:9).
Увидим, как Он есть: конечно, не по существу, что невозможно для человека, но и не в притчах, подобиях и образах, как видим ныне. Теперь мы, как говорит святой апостол Павел (1 Кор. 13:12), видим Бога как бы сквозь тусклое стекло, гадательно, тогда же увидим лицом к лицу. Лицо Моисея просветилось, когда он увидел славу Божию и беседовал с Богом лицом к лицу (Исх. 34:29 и далее); так, когда верующие узрят Бога лицом к лицу, то есть совершеннейшим образом, то и сами прославятся, или просветятся, как солнце (Мф. 13:43).
«Апостол как бы так говорит: из предыдущего вы, без сомнения, узнали, что мы приняты Богом в дети. Хотя это еще не открылось, однако не смущайтесь. Ибо неизвестное ныне сделается явным, когда Он откроется. И мы, оказавшись подобными Ему, наглядно представим свое сыноположение: ибо дети, конечно, подобны отцу. Имея же дерзновение пред Ним, как дети, мы увидим Его как Он есть, впрочем - не по естеству, ибо это невозможно для сотворенного существа, а так, что чистые увидят Чистого, праведные - Праведного, ибо подобные пристанут к Подобному. Потому-то пред этим только и сказал я, что мы будем подобны Ему, но не одинаковой природы с Ним; ибо тогда сказал бы я: не подобны, а такие же точно; а как этого не будет, то я и сказал: подобны, то есть по качеству славы» (Феофилакт).
От ви́дения, или созерцания, Бога апостол производит славу чад Божиих, и, без сомнения, степенью этого видения определяется степень совершенства созерцающего. На таковую степень видения, или созерцания, указывает апостол Павел (1 Кор. 15:40-42). Чем совершеннее кто познает Бога, тем более просветляется существо познающего. Это замечается и в настоящей жизни: у кого светлее вера, у того совершеннее душа, светлее и чище вся жизнь; по мере видения и ведение и по мере ведения видение, но есть степени ведения и видения. Ина слава солнцу, и ина слава луне, и ина слава звездам, звезда бо от звезды разнствует во славе, тако и в воскресение мертвых в пришествии и откровении Господнем (Там же).
3 И всякий, имеющий сию надежду на Него, очищает себя так, как Он чист. 4 Всякий, делающий грех, делает и беззаконие; и грех есть беззаконие.
3-4. Имеющий сию надежду: надежду на то, что мы подобны Ему будем и достигнем такой чрезвычайной славы, что увидим Его как Он есть. Имеющий таковую надежду на Него, то есть на Бога, так как в Нем эта надежда имеет свое основание, очищает себя: более и более душу свою очищает от грехов, вольных и невольных, по немощи естества человеческого содеянных, омытых в купели возрождения, но приражающихся к чистой душе волею или неволею. Человек, имеющий таковую надежду на Бога, старается жить непорочно, и свято, и праведно, в чистоте совести и в правде и в преподобии истины, насколько только может жить так человек в греховной плоти своей.
Так как, или, точнее, подобно тому, как, Он чист: то есть Христос чист от всякого греха и не причастен никакой нечистоте греховной. Только чистые сердцем могут видеть Бога и принимать озарение от света лица Божия (ср. Мф. 5:8 и прим.), и потому от всякого требуется очищение себя. Выше апостол (1 Ин. 1:7) учит, что очищает человека кровь Христова, здесь говорит, что очищает человек себя; разногласия в этом нет: человек очищает, или старается очищать, себя силою и действием искупительных заслуг Христовых, или, что то же, кровию Христа, пролитою на Голгофе за весь род человеческий, каковая кровь, или искупительная сила страданий Христовых, усвояется человеком верою в нее, действием благодати Всесвятого Духа (ср. 2 Кор. 7:1; Еф. 4:22; Кол. 3:9; 1 Пет. 1:22 и прим.).
И всякий, делающий грех, и проч.: связь речи такая: имеющий надежду, о которой говорит апостол, очищает себя, то есть от греха вообще, или грехов; кто же, напротив, хотя и думает, что имеет таковую надежду, но не заботится очищать себя постоянно от вольных и невольных грехов, а делает в сердце своем, и в помыслах, и в пожеланиях грех, или грехи, тот в то же время и чрез то самое, - знает он или не знает закон Божий, думает или не думает о нем, - делает и беззаконие, преступает закон, или делается преступником закона; и это не может быть иначе, ибо грех, каждый факт греха, каков бы он ни был и мог быть, есть сам по себе беззаконие, незаконное действие, нарушение закона и воли Божией, выраженной в законе, влекущее за собой гнев и наказание Божие. Выражение: делающий грех противополагается выражению: не иметь греха (1 Ин. 1:8 и прим.).
«(Апостол) как бы так говорит: вы, усыновленные, делайте правду и не показывайте себя праздными от нее. Ибо как в отношении греха не тот грешник или беззаконник, кто совершил или совершит грех, но тот, кто держится зла и делает зло, так и праведен не тот, кто не действует, но тот, кто делает правду... Нужно также знать, что грехом называется отпадение от добра, а беззаконием - нарушение положительного закона. Тот и другое имеют началом один - отпадение от добра, а другое - преступление положительного закона, но в сущности оба же сходятся: грешник уклонился от цели, назначенной по природе и в природе (ибо цель человеческой природы - жить по разуму, далеко устранив неразумие); точно так же и беззаконник, неудержимо стремясь к злу, преступает закон, вложенный в природу» (Феофилакт).
По-видимому, свое слово апостол направляет против лжеучения еретиков, обольщающих верующих (1 Ин. 2:26), которые распространяли превратные правила к ослаблению в верующих нравственного закона и христианских обязанностей и учили, по-видимому, что для усвоения искупления достаточно веры без добрых дел (подобно Иак. 2:14 и далее, ср. прим.).
Апостол и внушает верующим: вы должны очищать себя от греха, бояться греха, так как грех есть преступление закона Божия и Христова. Кто не исполняет закона, не делает того, что повелевает учение Христово, или же кто делает то, что воспрещает оно делать, тот преступник закона, подлежит осуждению, как грешник, и не может удостоиться видения Его, обещанного рожденным от Него чадам Божиим.
Делающий грех, не только сознательно и упорно творящий грех, но и не удаляющийся от греха, есть преступник закона и воли Божией, и грех ему вменяется как беззаконие, тем более такой грех, который порабощает себе и волю, и мысли, и чувства человека, как бы лишая его духовной жизни, и о каком говорит Господь, что делающий грех есть раб греха (Ин. 8:34).
5 И вы знаете, что Он явился для того, чтобы взять грехи наши, и что в Нем нет греха. 6 Всякий, пребывающий в Нем, не согрешает; всякий согрешающий не видел Его и не познал Его.
5-6. И вы знаете: из учения Самого Спасителя нашего Иисуса Христа, из апостольского благовествования, из самых начатков христианского оглашения.
Он, то есть Сын Божий, Господь Иисус Христос, явился на земле, в человеческом естестве, в последок дней, чтобы взять грехи наши: на Себя Самого, принесши пред судом правды Божией умилостивительную жертву за грехи не только верующих в Него и избранных, но за грехи всего мира (1 Ин. 1:2 и прим.), чтобы уничтожить своею смертию виновность всех людей за грех и тем избавить их от вечного осуждения и смерти, простив им грехи (1 Пет. 2:24 и прим.).
Выражение - взять имеет значение прежде всего принять на себя, как, например, ношу, или бремя, поднять и понести и затем эту ношу, в приложении ко Христу и совершенному Им делу искупления, вознести на крест, сняв это бремя с человечества и пригвоздив ее телом (Христовым) на кресте (Кол. 2:14), и далее - изгладить, уничтожить грех, как изглаждается и уничтожается написанное на грамоте (там же), так что для человека, искупленного Христом, грех стал как ничто, не существует для него, снятый с него Искупителем.
Господь Иисус, и только Он один, мог совершить это дело, так как в Нем нет греха: Он только один, Всесвятой и совершенный, мог своим искупительным действием даровать всем спасение, ибо своих собственных грехов человек никак не мог загладить, как сам грешный, и только Безгрешный мог сделать это (1 Пет. 2:21 и далее и прим.).
Всякий, пребывающий и проч.: связь речи такая: если Христос для того и пришел в мир, чтобы взять грехи людей, и Сам Он безгрешен, то и верующий, пребывающий в Нем (1 Ин. 2:27-28), имеющий внутреннее живое общение с Ним, как ветвь, пребывающая на виноградной лозе, имеет живое общение с нею (Ин. 15:1-5 и прим.), не согрешает. Этим выражением апостол указывает ту мысль, что пребывание верующего во внутреннем общении со Христом и склонность ко греху суть несоединимые противоположности и противоречие.
Не та мысль у апостола, что верующий христианин никогда не грешит, или что согрешающий христианин более не стоит в общении со Христом; сам же апостол в этом самом послании, несколько выше (1 Ин. 1:8-10; 1 Ин. 2:1-2; 1 Ин. 3:3), учит, что человек верующий согрешает и не может не согрешать, что он должен исповедовать Господу грехи свои и может получить в них прощение; следовательно, не о безгрешности пребывающего во Христе верующего здесь речь.
Речь у апостола о грехе, во всем этом отделении, в усиленном значении, в том значении, о котором далее говорится апостолом как о грехе к смерти (1 Ин. 5:16-17). Всякий грех есть беззаконие, но не всякий грех угрожает лишением спасения. Есть грехи немощи, неизбежные у человека, пока он в теле сем, которые есть в человеке при всем его желании не грешить; не о тех сказал слово апостол - не согрешает, но о грехе преобладающем, или о греховности порабощающей, и о том согрешающем человеке говорит, что он не видел Христа и не познал Его.
Пребывающий во Христе не согрешает, в том смысле, что не отдает себя в рабство греху, но всеми силами старается удалиться от греха, борется с ним, превозмогает его; хотя и падает, спешит исповедать свой грех (1 Ин. 1:10), а не служит ему как идолу, - всякий, пребывающий во Христе, не согрешает, но кто говорит, что не имеет греха, обманывает самого себя (1 Ин. 1:8).
Христианин - чадо Божие, в жизни своей на земле носит внутри себя противоречие: с одной стороны, он грешник, и непрестанно и неудержимо грешит (Рим. 7:15-24), но, с другой стороны, он действительно свободен от греха (Рим. 6:18), свободен до такой степени, что даже не может грешить (ст. 9; см. прим.); он в действительности со грехом покончил, грех стал ему совсем чуждым, но в проявлении еще живет в нем и будет жить до смерти его временной (см. Рим. гл. 7).
Кто рожден от Бога во Христе, тот новая тварь, в нем древнее все прошло и стало все новое (2 Кор. 5:17), но грех живет в нем (Рим. 7:17), хотя рожденный от Бога не может грешить (ст. 9).Итак, пребывающий во Христе не грешит, но всякий согрешающий не видел Его и не познал Его: не видел Его очами веры и духа, не познал Его очами просветленного ума; омраченный грехом не видит Его, ибо только чистые видят Его, и не познал Его, света разума нет в познании его.
«Грех (говорит апостол) неуместен в вас, ибо Христос явился для разрушения греха и как Сам был непричастен греху, так и вам, соединившимся с Ним и утвержденным верою в Него, не остается уже места грешить. Это и означают слова: всякий, пребывающий в Нем, не согрешает... Сказав (затем), что Сын Божий явился и что Он явился для того, чтобы, не сотворивши Своего греха, взять, то есть уничтожить, наш грех, прибавляет: всякий согрешающий не видел Его. Если вы, говорит, когда Он явился, увидели Его и вследствие видения Его получили силу не уступать греху, как совершенно утвердившиеся в нем, то очевидно, что те, которые грешат, не видели Его и потому не познали Его. Под видением Его разумеет не видение простым прикосновением глаза или легким воспроизведением в своем воображении чего-либо известного, но нежелание сколько-нибудь обсудить и разузнать дело и присоединиться к Нему» (Феофилакт).
7 Дети! до не обольщает вас никто. Кто делает правду, тот праведен, подобно как Он праведен. 8 Кто делает грех, тот от диавола, потому что сначала диавол согрешил. Для сего-то и явился Сын Божий, чтобы разрушить дела диавола. 9 Всякий, рожденный от Бога, не делает греха, потому что семя Его пребывает в нем; и он не может грешить, потому что рожден от Бога.
7-9. Дети (1 Ин. 2:1, 28), да не обольщает, или: да не обманывает, вас никто: я предвижу, что между вами появятся лживые учители, которые, чтобы угодить вам, широко откроют вам узкую, по существу, дверь в Царство Небесное, обольщая вас мнимой свободой. Предостерегаю вас и отечески сердечно прошу: не обольщайтесь их словами и не обманывайтесь ни их, ни своею льстивою мыслию, если кто таковую имеет.
Кто делает правду (1 Ин. 2:29), тот праведен: не думайте, что можно спастись только по тому одному, что вы веруете во Христа и считаете себя последователями Его; нужно с верою соединять дела добродетели, делать правду, исполнять закон заповедей Христовых; тогда только верующий может быть, по милости Божией, праведен и уподобиться истинному праведнику Христу Иисусу, Который исполнил всякую правду и оставил нам совершеннейший образец праведности.
Делать правду - это особенность образа выражения, по преимуществу свойственного Иоанну. У него подобные обороты речи: делать, или творить, истину (1 Ин. 1:6; Ин. 3:21), правду (1 Ин. 2:29; 1 Ин. 3:10), грех (1 Ин. 3:4, 8); творить волю Отца есть изречение и в Евангелии от Матфея (Мф. 7:21; Мф. 12:10; Мф. 21:31).
В выражении - делать, или творить, правду мысль или смысл такой: правдою Божиею называется все то, что Бог по Своей всеблагой воле требует от нас; творить таковую правду Божию значит исполнять все то, чего Бог праведный требует от нас, Его правде соответствовать ее исполнением; тогда правда Божия соответствует правде человеческой, и человек делается оправданным пред Богом, или он делается праведен, как Он, Бог, или Христос, праведен, насколько человек по своей ограниченной природе может быть таковым (1 Ин. 2:29 и прим.).
Творящий правду праведен, а напротив, творящий или делающий грех, совершенно подчинившийся греху, обладаемый грехом, раб греха, есть от диавола: делающий правду рожден от Бога (1 Ин. 2:29) и есть чадо Божие (1 Ин. 3:1), а делающий грех - от диавола и есть сын диавола (ст. 10). Речь идет не о том человеке, который имеет в себе грех (1 Ин. 1:8), в котором живет грех и делает злое (Рим. 7:20), но человек его ненавидит, а о том человеке, который любит грех, делает его с услаждением и с сочувствием к нему; речь о грешнике, предающемся греху постоянно и нераскаянно и остающемся, или пребывающем, во грехе; не о том, кто, согрешая и претыкаясь и ныне, и завтра по немощи природы человеческой, сознает и ненавидит свои грехи, сокрушается о них, старается изгладить их чистым раскаянием и исповеданием (1 Ин. 1:9) и более и более ревностным исполнением нарушаемых грехом заповедей, а о том делающем грех человеке, который в нераскаянии так и остается постоянно во грехе.
Кто делает такой грех, согрешающий таким грехом человек, - от диавола, стоит под влиянием и воздействием диавола, в общении с ним, принимает свойства и качества диавола, диавол вносит в него свое злое начало, как бы порождает его во зло, так что такой человек делается сыном диавола, в совершенную противоположность рожденному от Бога и ставшего чадом Божиим (ср. Ин. 8:44 и прим.). Потому что сначала, или, точнее, - изначала, или от начала, диавол согрешил, или, точнее, - согрешает, сначала, или от начала, не мира, а отпадения от Бога, когда он сам отпал от Бога, увлек и человека, и с тех пор постоянно и непрерывно согрешает, так что грех стал неизбежным элементом его жизни.
Зло изначала не есть собственно дело человека, он обольщен, или искушен, злом; диавол же, напротив, ниоткуда не заимствует зла, не искушается и не склоняется к нему, а сам износит его из себя самого; в нем самом - начало всякого зла и всякого греха, он первоначало всякого зла и греха и с тех пор постоянно носит в себе зло и грех; таков смысл выражения - от начала диавол согрешает, согрешает постоянно и непрерывно, это его необходимый элемент жизни.
Для сего-тo и явился во плоти и соделался человеком Сын Божий Господь Иисус Христос, чтобы разрушить дела диавола: Господь разрушил эти дела диавола Своею жизнию, Своим учением, делами, страданиями и Своею искупительною смертию, избавив человечество от греха, проклятия и смерти. Под делами диавола разумеются именно грехи, как действия, совершающиеся под влиянием и действием диавола. Разрушение таких дел Христом, по действию искупительной смерти Его, совершается непрерывно в Церкви Христовой и в самих верующих. Диавол как цепью пленяет людей в грех, Христос разрушает эту цепь и освобождает из плена верующих в Него, разрушает и все царство диавола, приводя верующих в Него в Царство Небесное.
Общий «смысл (всего) изречения такой: кто делает правду, тот познал Праведного и праведен, как и Он, то есть Бог. Напротив, кто делает грех, тот от грешника, то есть от диавола, так как он грешник от начала. Посему Бог, пекущийся о создании Своем, Сам будучи правдою и святостию, открылся, то есть явился в мир, чтобы уничтожить дела диавола. Так как диавол постоянно обращается в грехе: то всякий, кто грешит, становится сторонником диавола... Хорошо сказано - кто делает, а не кто соделал и в том отношении, что покаявшийся - уже не от диавола, но от него только тот, кто совершает грех. Так и раб греха есть тот, кто делает, а не тот, кто сделал грех» (Феофилакт).
Всякий, рожденный и проч.: выше апостол выразился, что всякий пребывающий в Боге, то есть во внутреннем живом общении духовном с Ним, не согрешает (1 Ин. 3:6), ту же мысль выражает он и здесь, употребляя вместо понятия - пребывающим понятие - рожденный, что в данном случае почти одно и то же. Выражения - не согрешает и не делает греха (ст. 6 и 9) означают одно и то же и в одном и том же смысле употребляются, в смысле не безгрешности возрожденного, а решительного противодействия греху и очищения себя от греха при исповедании (1 Ин. 3:3; 1 Ин. 1:9).
В возрожденном дела диавола, то есть грехи, разрушены Христом, и потому он не делает греха, а если грешит, то имеет Ходатая о себе Христа (1 Ин. 2:1), Которого кровь очищает его от всякого греха (1 Ин. 1:7). Следовательно, по мысли апостола, родиться от Бога и грешить, в указанном смысле, - понятия, противоречащие и друг друга исключающие, как добро и зло, как свет и тьма; если они и сопоставимы, то только в факте несовершенства человека в этой жизни, во плоти, а не в идее чистоты и святости возрожденного человека.
В основание, утверждение и разъяснение этой мысли, что рожденный от Бога человек не творит греха, апостол указывает причину сего в том, что семя Его, то есть Бога, от Которого он рожден, пребывает в нем, то есть в человеке. Что это значит?
Понятие семени употребляется, главным образом, в двояком значении: в значении рождения и в значении произрастания. Соответственно сему в двояком смысле объясняют это выражение и толкователи, как древние, так и новые, уподобляя возрождение или человеческому рождению (как Ин. 1:13), или произрастанию семени в растении (как, например, в притче о сеятеле, Мф., гл. 13). Действующее животворное начало возрождения духовного, по первому толкованию, есть непосредственно Лицо Святого Духа, Который и совершает таинственное возрождение, или новое, духовное рождение, человека излиянием благодати Своей в душу его (ср. Деян. 2:16-18; Иоил. 2:28-29). По второму - возрождается человек действием слова Божия (ср. 1 Пет. 1:23), или проповедию Евангельского благовествования, по вере.
Первое толкование без сомнения имеет преимущество пред последним. У Иоанна как в Евангелии, так и здесь постоянно возрождение уподобляется естественному рождению (Ин. 1:13; Ин. 3:3-4, 6-7; 1 Ин. 2:29; 1 Ин. 3:1), а не произрастанию. Впрочем, как другая сторона уподобления для объяснения таинственного понятия возрождения может быть приложено и подобие произрастания семени. Последнее объяснение принимают из древних Климент Александрийский и Августин; первое - между другими Златоуст и Феофилакт. Духовно возрожденный как бы оплодотворен духовно божественным семенем, и это божественное семя пребывает в нем, постоянно внутренне присуще ему.
«Всякий, кто делает грех по тому самому, что грешит, есть от диавола и называется сыном диавола... Очевидно, и тот, кто рожден от Бога, как сын Божий, не грешит, потому что семя его - Божие, то есть или Дух, Которого мы получили чрез дар, Которого удостоились и Который, пребывая в нас, соделывает ум наш недопускающим греха, или же - Сам Христос, Который, обитая в верующих, соделывает их сынами Божиими, как и Сам Христос в семени Авраама есть сын Авраамов (Мф. 1:1). Объяснение Златоуста: всякий раз, как мы грешим, мы рождаемся от диавола, а всякий раз, как совершаем добродетель, рождаемся от Бога, потому что семя Его пребывает в нас (1 Ин. 3:9). Семенем называет Духа, Которого мы получаем чрез крещение и Который, пребывая в нас, делает ум наш недопускающим греха. Если же кто не родится от Бога, тот не получает Духа Святого» (Феофилакт).
И он не может грешить: более усиленное выражение, чем в стихе 6-м; там говорится - не согрешает, здесь - и не может грешить; указывается решительно несовместимость греха с возрождением, совершенная противоположность нового бытия от Бога греху, или, точнее, склонности и стремления к нему. Кто делает грех, тот от диавола, а рожденный от Бога не грешит и не может грешить, именно потому, что рожден от Бога и пребывает в Боге и Бог в нем. Если же и имеет в себе грех (1 Ин. 1:8), живущий в нем (Рим. 7), то кровию Христовою очищает себя от такового греха (1 Ин. 1:7) и делается непорочен (1 Пет. 1:4).
10 Дети Божии и дети диавола узнаю́тся так: всякий, не делающий правды, не есть от Бога, равно и не любящий брата своего.
10. Этот стих по конструкции (составу) речи разделяется на две половины, и первую можно относить к предшествующему, а последнюю к последующему, или же обе их можно считать как одно цельное предложение. Отделяя первую половину от второй, можно, по составу речи, ее толковать так: вот как распознаются чада Божии от сынов диавола, то есть теми чертами, которые выше изложил и объяснил апостол (ст. 1-9), так что эту первую половину стиха можно считать сокращением или заключением сказанного в стихах от 1-го до 9-го главы этой.
Отделяя вторую половину от первой, можно считать ее как бы оглавлением, или сущностию, того, о чем будет говорить апостол в дальнейших стихах той же главы - о любви к ближним (ст. 11 и далее). Не отделяя одной половины от другой и считая их за одно цельное предложение, можно их толковать так, как толкует наш русский перевод: сыны Божии и дети диавола узнаются так, или следующими чертами: не делающий правды - не от Бога, а следовательно от диавола, а равно и не любящий брата своего - не от Бога, а от диавола.
Так ли, так ли толковать, мысль, в сущности, одна и та же, и препираться о словах нет нужды. Славянский текст по видимому разделяет, русский - соединяет; смысл и русского перевода правильный.
Итак, как бы сокращая все сказанное о сынах Божиих и детях диавола в их существенном различии по их внутреннему расположению, или духу, и по их делам, апостол кратко выражает это различие так: всякий, не делающий правды, то есть не поступающий по воле и закону Божию (1 Ин. 2:29 и парал.), предающийся тяжким грехам, делающийся рабом греха, не есть от Бога, а от диавола. Точно так же не от Бога и тот, кто не любит или ненавидит брата своего (1 Ин. 2:11). Следовательно, наоборот, кто творит правду, исполняет волю и заповеди Божии и, ненавидя грех, не предается греховным влечениям, а равно и тот, кто любит брата своего, тот рожден от Бога, чадо Божие, чистое, святое.
Таким образом, делание правды, или исполнение закона и заповедей Божиих, есть несомненный признак, или свидетельство, или выражение, сыновства Богу и любви к Нему, которая есть первая и главная заповедь, а любовь к брату или ближнему есть вторая заповедь, подобная первой и главной (ср. Мф. 22:36-40). Вот главнейший признак, отличающий сынов Божиих от детей диавола: любовь к Богу от всего сердца и к ближнему своему, как к себе. О таковой любви к ближним и говорит далее апостол.
11 Ибо таково благовествование, которое вы слышали от начала, чтобы мы любили друг друга, 12 не та́к, ка́к Каин, который был от лукавого и убил брата своего. А за что убил его? За то, что дела его были злы, а дела брата его праведны.
11-12. Любовь к ближним, составляющая один из признаков сыновства Богу, есть возвещение, или заповедь, или завещание, которое (ср. Ин. 2:7, 24) читатели послания слышали от начала, как основную заповедь Христову.
Вы слышали от начала: первые ученики Христовы слышали такую заповедь лично от Самого Господа (Ин. 13:34-35; Ин. 15:12-13) и передали всем, кому проповедовали учение Христово.
Любили, а не так поступали с ними, как поступил Каин с братом своим Авелем. Убив его. Заповедуемая Христом братская любовь друг ко другу до самоотвержения есть свойство, исключающее ненависть, доходящую и доводящую до братоубийства, первообраз которого был в Каине.
Который был от лукавого, то есть диавола (Мф. 13:38-39; Мф. 6:13 и прим.; Ин. 8:44 и прим.), по расположению своему душевному и потому сделал дело диавольское, убив брата своего Авеля, по наущению человекоубийцы искони, и став первым сыном диавола и первым человекоубийцей.
Убил: греческое слово означает приносить жертву закланием; заклал Авеля, как бы принесши его в жертву. - А за что убил его? - Дела его были злы: дела, как выражение и свидетельство внутреннего состояния, доброго - когда оно хорошо, худого - когда оно злое (ср. Мф. 12:34; Мф. 15:11, 19 и прим.). Дела Каина были злы (дела диавола) и, как таковые, выразились в убиении брата его, которого дела были праведны, и за то он был как бы принесен в жертву.
«Апостол примером подтверждает, сколь велико зло - ненавидеть брата. Смотрите, говорит, вот Каин возненавидел брата и убил его, несмотря на то что он родной брат его. Каин имел злые дела отца своего диавола. Авель же, делая правду, был сыном в отношении к Богу. Здесь диавол противополагается Богу, и злые дела - добрым. Потому-то Каин, противоположный брату, убил его» (Феофилакт).
Зло противодействует добру и ненавидит доброе, завидуя ему. Каин позавидовал добрым делам брата своего и, ослепленный завистию, возненавидел его и поднял на него руку. Господь Сердцеведец видел душевное расположение обоих братьев и показал одному знамение своего расположения, а другому нет, и этот последний из зависти и досады убил первого, показав второй опыт дела диавола (первый опыт был в раю, когда завистию диавола вошел в мир грех и смерть,- Прем. 2:24).
13 Не дивитесь, братия мои, если мир ненавидит вас. 14 Мы знаем, что мы перешли из смерти в жизнь, потому что любим братьев; не любящий брата пребывает в смерти. 15 Всякий, ненавидящий брата своего, есть человекоубийца; а вы знаете, что никакой человекоубийца не имеет жизни вечной, в нем пребывающей.
13-15. Не дивитесь (Ин. 5:28): не смотрите, как на нечто странное и необыкновенное и новое; со времен Каина и Авеля началось то, что дети диавола ненавидят детей Божиих, мир ненавидит преданных Богу людей; это было всегда и будет, как противоположность света тьме, добра злу, образ праведника Авеля и злодея Каина.
Братия мои: выше апостол обращался к своим читателям со словами - чада, чадца (1 Ин. 2:1, 12, 18, 28), здесь со словом - братия мои, так как говорит о братской любви, как и несколько выше назвал их возлюбленными (ст. 2).
Если мир ненавидит вас: это - изречение Самого Господа, повторяемое здесь апостолом Иоанном (Ин. 15:18). Мир, как совокупность всего противного Христу и Богу (ср. Ин. 7:7 и прим. и парал.), не только враждебен ученикам Христовым, как и Самому Христу, но положительно ненавидит их, гонит, и преследует, и убивает их (Ин. 15:20; Ин. 16:2), как Каин убил брата своего, которого возненавидел за добрые дела его, каких не имел сам, как злой.
Ученики Христовы верою во Христа и единением с Ним в любви ко всем внесли в мир новое начало духовно-религиозной жизни; мир находит это новое начало жизни чуждым для себя, противным себе и стремится не допускать его в свою жизнь, подавить его насилием, уничтожить его и потому ненавидит учеников Христовых, как представителей этого нового начала жизни, ему враждебного и противного.
Мы знаем: из точного и непреложного слова Самого Христа (Ин. 5:24; см. прим.), а равно из свидетельства обитающего в нас Святого Духа (1 Ин. 2:27), и потому несомненно уверены, без всякого прекословия.
Мы перешли из смерти в жизнь: это - то же изречение Самого Господа, повторяемое здесь Иоанном (Ин. 5:24). Господь говорит в этом месте Евангелия о воскресении и суде (Ин. 5:21-30), и именно о духовном воскресении и суде в настоящей жизни, как образе воскресения и суда телесного при конце мира (см. прим. к указ. стихам в Евангелии Иоанновом).
В рассматриваемом месте рассматриваемое изречение апостол употребляет и применяет только в отношении к духовно-нравственному воскресению, или оживотворению, или переходу из смерти в жизнь, то есть употребляет изречение Христово в более тесном смысле, чем в каком употребил Сам Христос. Духовное воскресение есть то состояние, когда человек, погрязший во грехе, как бы умирает духовно, а потом, очистившись от греха покаянием и слезами, как бы вновь восстает из мертвых.
В данном случае, или примере, ненависть есть смерть, любовь есть жизнь; ненавидящий брата или ближнего пребывает в смерти, а любящий пребывает в жизни вечной; кто из этого состояния ненависти или вообще зла выходит и входит в состояние любвеобильного и братского отношения к ближнему, тот переходит от смерти в жизнь, или воскресает духовно.
Об этом-то переходе и говорит апостол, указывая, что верующие во Христа и исполняющие заповедь Христову о любви к ближнему самым тем, что приняли веру и полюбили брата,- ожили духовно, или воскресли духовно, перешли из области смерти в царство жизни, из состояния смерти вечной в состояние вечной жизни.
Не любящий брата и проч.: не имеющий братской любви не способен к оживотворению, или благодатному воскресению, он еще в греховном состоянии, благодать в нем еще не действует, он мертв и чужд надежды на жизнь вечную.
Всякий, ненавидящий брата и проч.: не любящий брата есть духовный мертвец, неспособный к духовному оживлению, пока в сердце его не раскроется благодатию Божиею любовь к брату; но ненавидящий брата не только духовный мертвец сам, но еще человекоубийца, как Каин, или, точнее, как диавол, человекоубийца искони (Ин. 8:44). Человекоубийство разумеется здесь не столько физическое, как убийство Авеля Каином, сколько духовное, о котором говорит Христос (Мф. 5:21-22), убийство ближнего в сердце, скрытым гневом, словом зложелательным, злобным равнодушием и вообще всем тем, чем духовно по ненависти может убивать человек человека.
Вы знаете: из закона как Моисеева, так и вообще из закона божественного (ср. Быт. 9:5, 6), что никакой человекоубийца, ни убивающий телесно, ни убивающий духовно, не имеет жизни вечной, в общении с Богом и Христом, не имеет в себе божественной и спасительной силы, дарующей духовную и вечную жизнь, которая бы вечно пребывала в нем. Следовательно, человекоубийца, по примеру исконного человекоубийцы, будет пребывать в вечной духовной смерти.
16 Любовь познали мы в том, что Он положил за нас душу Свою: и мы должны полагать души свои за братьев. 17 А кто имеет достаток в мире, но, видя брата своего в нужде, затворяет от него сердце свое, - как пребывает в том любовь Божия? 18 Дети мои! станем любить не словом или языком, но делом и истиною.
16-18. Указав на величайшее значение взаимной любви к ближнему, в противоположность ненависти, апостол указывает величайший образец любви, которому должны подражать все верующие христиане, - любовь Господа Христа, положившего душу Свою за всех людей.
Любовь познали мы в том и проч.: мы, сначала мы - ученики Его и апостолы, Его видевшие и с Ним обращавшиеся (1 Ин. 1:1-3), а потом мы - все уверовавшие в Него, принявшие проповедь о Нем; мы все познали верою и внутренним опытом духовной жизни. Любовь познали в том, что Он положил за нас душу Свою. Полагать, или отдавать, душу свою значит умереть, как бы принесть себя в жертву за другого (Ин. 10:17-18; Ин. 15:13). Как Сам Господь положил душу Свою, или умер на кресте, принесши Себя в жертву за всех, так и христианин должен быть готов к такому же самоотвержению, следуя по стопам Христовым. Само собою разумеется, что христианин должен быть готов умереть за своего ближнего тогда лишь, когда потребуют того от него его обязанности, обусловливаемые и его собственным положением, и положением ближнего.
Вы должны полагать души за братьев: как отсутствие любви к брату рождает злобу и ненависть и доводит до человекоубийства, так любовь христианская питает к нему такое доброжелательство, что делает его готовым умереть за него, что означает уже высшую степень любви, по слову Самого Христа (Ин. 15:13).
А кто имеет достаток и проч.: речь идет от большего к меньшему и объясняется в примере житейском. Если по примеру своего Господа из любви к ближнему мы должны доходить до такого самоотвержения, что должны быть готовы душу свою полагать за ближних, то тем более таковая любовь должна побуждать и обязывать нас к тому, чтобы мы с готовностию и охотою помогали ему в том, в чем он нуждается относительно житейских потребностей и облегчали бы тягость его положения, если имеем на то средства в избытке (ср. Иак. 2:15-16 и прим.).
Достаток в мире, то есть блага в этой временной жизни (в противоположность жизни вечной), средства к жизни, к поддержанию и сохранению жизни (ср. Мк. 12:44; Лк. 8:43; Лк. 15:30; Лк. 21:4).
В нужде: вообще в скудности в этих средствах к жизни (ср. Еф. 4:28; Мк. 2:25).
Затворяет сердце: образное выражение жесткости и черствости сердца; дверь сердца недоступна для такового, сколько ни стучи - не будет ответа или отклика. Смысл: кто, имея возможность и средства оказать пособие и помощь ближнему в его нужде житейской и, может быть, вообще в затруднительном положении, не принимает сердечного участия в нем, в том как может пребывать, или обитать в сердце его, любовь Божия? Вопросительная речь может быть превращена в положительную так: нет в таковом человеке любви христианской.
Любовь Божия: любовь христианская есть и называется любовию Божиею, так как она происходит от любви к Богу и есть необходимое выражение любви к Богу. Кто не любит своего ближнего, в том не может быть и любви к Богу и любви Божией (1 Ин. 4:20).
«Любовь преклонила Господа положить душу Свою за нас; по Его примеру и мы должны полагать душу за братьев. Но так как это делается редко и немногими, то апостол, как бы пристыжая верных, начинает с небольшого, убеждает к братолюбию. Он как бы так говорит: что говорить о полагании души за брата, когда мы видим, что не удовлетворяют братьев своих в необходимом для жизни, и притом не бедные средствами жизни, - об этих я не говорю, - но владеющие богатством целого мира? Посему, да постыдятся! Ибо если затворили сердце в этом малом и явились недостойными любви Божией: что показали бы, когда бы потребовалось большее - умереть за брата? Потом и еще продолжает обличать тех, которые ограничивают любовь словом и обнаруживают ее только на языке. Станем, говорит, любить не словом или языком, но делом и истиною» (Феофилакт).
Дети мои (1 Ин. 3:7; 1 Ин. 2:1, 12, 18, 28), станем любить и проч.: вы знаете теперь, в чем состоит истинная любовь к ближнему и в чем она познается, именно - что вы должны быть готовы душу свою полагать за братьев и помогать им в нужде; зная это, станем любить друг друга любовию чистою.
Бывает, что люди любят, показывают любовь только на словах, только языком говорят, что любят, делами же показывают противное и поступают противно истине. Это притворная любовь, это обман; не такую любовь заповедует ученикам Своим Господь. Бывает, что один обещает что другому, но исполнять обещаемое и не думает; это - любовь на словах, любовь пустая, обманная. Бывает, что хвалятся тем или тем делом в отношении к ближнему, а в сердце у них другое, а говорят это только для того, чтобы их видели и слышали люди; это любовь языком, любовь лживая.
Любовь истинная та, которая свидетельствуется делом и правдою, а не словом пустым и языком. Любовь словом противополагается любви делом, любовь языком - любви истинной или правдой; любовь словом - любовь без дела, любовь языком - любовь без правды, следовательно - ложь и обман. Любовь Христова, или Божия, - любовь от дел и истины.
19 И вот по чему узнаём, что мы от истины, и успокаиваем пред Ним сердца наши;
19. Вот по чему узнаём, что мы от истины: в том, что если мы любим не словом и языком, но делом и истиною, есть непререкаемое свидетельство для нас самих о том, что мы от истины; этим именно мы сами узнаём, то есть уверяемся, не предположительно, но достоверно и подлинно внутренним свидетельством духа и совести дознаем; что мы от истины, не лицемеры, не лжецы, не обманщики, но истинные христиане, правильно верующие и исповедующие Христову истину; узнаём, что мы познали истину, то есть познали Бога Отца и Господа Христа (Ин. 17:3), что мы рождены от Бога и стали сыны Божии (1 Ин. 3:9) и перешли от смерти в жизнь (1 Ин. 3:14), узнаём, что мы, истинно любящие - от истины, от самого источника истины, или в самом источнике истины, или в самой истине - Боге, что пребывающий в любви - в Боге пребывает и Бог в нем пребывает (1 Ин. 4:16).
«О сем, то есть по чему, узнаем? - По тому, что любим брата не словом, но делом и истиною. Что узнаем? То, что мы от истины. Как узнаем? Так, что говорящий одно, а делающий другое, не соглашающий дела с словом, есть лжец, а не истинен» (Феофилакт).
И успокаиваем пред Ним сердца наши: указав на характер истинной любви (не словом и языком, но делом и истиною), апостол далее указывает на плоды истинной христианской любви и некоторые черты сего разъясняет. Один из таковых плодов апостол указал в предшествующих словах: это - наша уверенность в том, что мы от истины, что мы дети Божии и перешли от греховной смерти в духовную жизнь. Второй плод истинной любви к ближним тот, что мы успокаиваем пред Богом сердца наши. Успокаивать сердце значит утишать, умирять совесть, вносить в нее спокойствие, чуждое волнения или даже колебания.
Пред Ним: то есть пред Богом (1 Ин. 3:20), пред судом Божиим (ср. 1 Ин. 2:28). Смысл изречения тот, что только чистая и нелицемерная любовь делом и истиною дарует мир душе и спокойствие совести пред Богом. Если мы, испытав свои дела пред судом Божиим, усмотрим, что искренно и истинно любим братьев наших, то почувствуем в сердце, или совести, успокоение и умирение, как исполнившие заповедь Божию (ср. Лк. 17:10).
Если мы любим братьев своих делом и истиною, если совесть наша нисколько не тревожит нашего покоя и в душе нашей господствует мир, это есть ясное свидетельство и уверение, что мы - от истины и в истине, пред Богом и в Боге. Этот мир - следствие, или действие, нашего примирения с Богом крестною смертию Христовою, как действие прощения грехов и благодати и дар небесный, усвояемый верою и любовию к ближним, чистою и искреннею.
20 ибо если сердце наше осуждает нас, то кольми паче Бог, потому что Бог больше сердца нашего и знает всё.
20. Ибо если сердце наше, или совесть наша, осуждает (сильнее и точнее славянский перевод - зазирает) нас и проч.: изречение это затруднительно для разумения и толкования, а потому не всеми переводится и толкуется одинаково. По русскому переводу и толкованию смысл ясен и правилен, но подлинный текст им несколько изменяется или, точнее, видоизменяется; подлинный текст не так ясен (а с ним и славянский перевод), но смысл в нем глубже, чем в переводе русском.
Смысл русского перевода, в связи с предыдущим стихом, можно изложить перифрастически так: сознание истинной и искренней любви к ближнему успокаивает сердце наше, или совесть нашу, сознание же недостатка таковой любви осуждает, или зазирает, нас, особенно пред судом правды Божией. Сердце наше, или совесть наша, может иногда и не замечать своих недостатков, может иногда ошибаться, обманываться и в самообольщении и недостаток иногда считать добродетелию или, по крайней мере, не считать пороком или недостатком; но пред Богом все открыто, Он все знает совершенно, и потому и если совесть наша иногда обличает или осуждает нас, то тем более Бог, так как от Него ничего не сокроется, тайное или явное, Он все знает, потому что Он более сердца нашего и видит и сокровенное наше, как ясное.
Согласно с этим блаженный Феофилакт толкует весь этот стих так: «чрез истинность (а истинствовать мы будем тогда, когда словам нашим будут соответствовать дела) мы успокоим свою совесть; ибо словом «сердце» он называет совесть. Как же успокоим? Поставив себя в такое положение, чтобы произносить нам слова пред свидетелем Богом; ибо это значат слова «пред Ним». Если, говорит, не будем делать так и совесть, или сердце наше, осуждает нас, то очевидно мы согрешаем. Если же мы во время греха не можем укрываться от совести своей, которая ограничена, как и человек - существо ограниченное, то тем более не можем укрьггься от Бога, беспредельного и вездесущего. Смысл этого изречения такой: дети, не будем лжецами друг пред другом, любя одним только языком, но докажем любовь и делом. Поэтому узнаем, что мы от истины, то есть от Бога, и что говорим, будем говорить как бы в виду Бога; а кто, хотя бы он был бесстыднее бесов, позволит себе лгать пред свидетелем Богом?» (Феофилакт).
Таков смысл изречения в русском переводе. Смысл подлинного текста, в связи с предыдущем же и последующим, перифрастически можно изложить так: любовию на деле и истиною мы успокаиваем сердца наши, или совесть нашу, ибо, хотя бы совесть наша и зазирала нас в чем-либо, примечая или зная что-либо недоброе в нас и, таким образом, подвергая нас суду своему и осуждению, как зазрительное, то Бог больше нашего сердца или нашей совести и знаете все, чего даже и сама совесть наша не знает. Он успокаивает наше сердце даже в том случае, когда сердце наше зазирает нас, так что при чистой, искренней любви совесть наша не делается и не может быть нашим судиею (ср. 1 Кор. 4:3-5) и любовь, таким образом, побеждает и совесть нашу, - так велика сила любви (ср. 1 Кор. гл. 13)!
21 Возлюбленные! если сердце наше не осуждает нас, то мы имеем дерзновение к Богу, 22 и, чего ни попросим, получим от Него, потому что соблюдаем заповеди Его и делаем благоугодное пред Ним. А что Он пребывает в нас, узнаём по духу, который Он дал нам.
21-22. Возлюбленные (ст. 2), если сердце наше не осуждает нас и проч.: это новый плод истинной любви к ближним - дерзновение к Богу. Если истинная любовь имеет такую великую силу, что, несмотря на некоторое зазрение совести нашей, успокаивает нас, таинственно примиряя нас с самими собою и с Богом и делая радость жизни нашей совершенною (1 Ин. 1:4 и прим.), то это самое сильное и вернейшее свидетельство того, что мы имеем дерзновение к Богу.
Дерзновение к Богу есть такое духовное состояние верующего, когда он, питая непоколебимую уверенность в благодатное оправдание себя пред Богом, обращается к Нему с полным и детским доверием во всех своих духовных нуждах и делах, как имеющий свободный доступ к Богу верою в Иисуса Христа и надеждою на исполнение всего просимого (1 Ин. 2:28; Рим. 5:1; Еф. 3:12; 1 Тим. 3:13).
Чья совесть спокойна, кто носит в сердце своем мир и радость от истинной и искренней любви к ближним и Богу, тот питает в душе своей сыновнюю доверчивость и уверенность в сыновство свое к Богу и надежду на Бога, по которой он всегда является и явится непосрамленным пред Богом и людьми. Как дитя покоится на груди матери с любовию и доверием на любовь ее и безопасность от кого бы то ни было, так верующий с дерзновением и доверием успокаивает сердце свое в Боге; как дитя с доверием и уверенностию обращается к отцу в непоколебимом доверии на защиту его в нужде и во всем, так верующий с детскою любовию и доверием обращается к Отцу Небесному во всяких нуждах. Такое дерзновение даруется, как плод любви к ближним, тому, чье сердце спокойно и умиротворенно и которого совесть не зазирает и не осуждает.
И, чего ни попросим, получим от Него: это новый плод истинной и искренней любви нашей к ближним. Если в сердце, или совести нашей, мир, тишина и спокойствие от любви, то нам не будет отказа ни в какой молитве нашей, все получим от Него, чего бы ни попросили мы, всякая молитва наша будет услышана, по слову Самого Христа (Мф. 21:22; Ин. 14:13; Ин. 16:24).
Потому что соблюдаем и проч.: причина, почему нам не будет отказа ни в какой молитве нашей (разумеется, если молимся и о предмете, достойном молитвы, и если молитва наша сообразна с волею Божиею о нас), та, что мы соблюдаем заповеди Его, которые все заключаются в заповеди о любви к ближним, составляющей союз совершенства (Кол. 3:14), и тем делаем благоугодное пред Ним. А соблюдающих по любви к Нему заповеди Его и тем благоугождающих Ему Он Сам любит и делает им по молитве их то, что Ему Самому благоугодно делать для них.
«При дерзновении несомненно получим все, что ни попросим у Него. Почему? Потому, что соблюдаем заповеди Его. Ибо кого просят, того весьма много преклоняет к слушанию благопокорность просителей, только бы просили не сомневаясь. А как мы соблюдаем заповеди Его и делаем угодное пред Ним, то и будем надеяться, что молитвы наши будут не напрасны, потому что при искреннем взаимном расположении двоих один обыкновенно действует немедленно в пользу другого» (Феофилакт).
23 А заповедь Его та, чтобы мы веровали во имя Сына Его Иисуса Христа и любили друг друга, как Он заповедал нам. 24 И кто сохраняет заповеди Его, тот пребывает в Нем, и Он в том.
23-24. А заповедь Его та и проч.: и вновь обращает апостол взор на эту заповедь о любви к Богу и ближним, о которой он так часто говорит в этом послании, с особенным здесь применением к вере и любви не только в Бога Отца, но и Единородного Сына Его Иисуса Христа. Это - сокращение всего закона и Евангелия, и апостол его характеризует одною заповедию, говоря и выше и ниже о заповедях. Это - одна заповедь, которую он разделяет на две половины: первая - о вере во Христа, вторая - о любви друг к другу. Вера в Иисуса Христа есть основание любви к ближним, ибо вера во Христа невозможна без любви к ближнему, и любовь к ближнему есть плод, или действие, веры в Иисуса Христа.
Веровали во имя Сына Его: выражения - веровать во имя Христово, креститься во имя Христово (Ин. 1:12, Ин. 3:18; Деян. 2:34; ср. прим.) означают признавать Христа Богом и поклоняться Ему как Богу (ср. Феофилакт).
Вера во имя Христово дает верующему власть, право и возможность усыновления Богу, и верующий вступает в отношения к Богу близкие, чистые, первоначальные, как были в раю. Потому вера во Христа есть первое, что требуется от человека, принимающего христианство (ср. Ин. 1:12 и парал.), и это - первая заповедь, чтобы мы веровали во имя Сына Его Иисуса Христа. Вторая же - чтобы любили друг друга, не словом или языком, но делом и истиною, как Он, и Бог Отец, и Господь Иисус, заповедал нам, и в ветхом законе (Лев. 19:18) и особенно в Евангелии (Ин. 15:12 и парал.).
И кто эти указанные сейчас заповеди Его, или даже одну эту заповедь, как сущность и совокупность всех заповедей Его, заповедь о вере в Бога и Единородного Сына Его Господа Иисуса Христа и неразрывно соединенную с нею заповедь о любви к Богу и ближним, соблюдает, или сохраняет (1 Ин. 2:3, 4), тот в духе своем пребывает в Нем, и Он в том в полном внутреннем нравственном единении, таинственным единением (1 Ин. 3:6; 1 Ин. 2:6; 1 Ин. 1:3; Ин. 14:17; Ин. 15:7; Ин. 17:21-23 и прим.).
А что Он пребывает в нас и проч.: неложный признак, свидетельство и удостоверение в том, что Бог пребывает в нас, по которым можем мы дознать и узнать пребывающего в нас Бога и вселение Его в нас (Ин. 14:26 и прим.), есть то, что Он даровал нам как бы в залог и обеспечение Духа Святого (1 Ин. 4:10, 13; 1 Ин. 2:20, 27; 2 Кор. 1:22; Еф. 1:13), Которого силу, действия и дары мы получаем (1 Кор. 12:4; Рим. 8:9, 14-16).
«Целая мысль такая: мы должны веровать во имя Сына Его Иисуса Христа и любить друг друга истинно, как Он заповедал. Ибо соблюдающий заповеди Его в Нем пребывает, и Он в нем. А что Он пребывает в нас, это мы узнаем по Духу или по дарованию, которое Он дал нам» (Феофилакт). Так в верующего во Христа и любящего ближних вселяется и пребывает в нем вся достопоклоняемая Троица - Отец и Сын и Святой Дух (Ин. 14:16-28).
