Не утаилась в толпе (Лк. 8:43-48)
Эта история произвела чрезвычайное впечатление на раннехристианскую Церковь. Полагали, что эта женщина была язычницей из Кесарии Филиппийской. Евсевий, крупный историк церкви (около 300 г. по Р. Х.) сообщает, что по преданию эта женщина воздвигнула в своем родном городе статую в ознаменовании ее выздоровления. Говорили, что эта статуя стояла там и до времени императора Юлиана, пытавшегося восстановить поклонение языческим богам, который и разрушил статую, а на ее месте поставил свою, но что его статуя была разрушена громом небесным.
Стыд и трепет женщины основывались на том, что по закону она была нечиста (Лев. 15:19-33). Ее кровотечение просто-напросто изолировало ее от общества. Именно поэтому она не подошла открыто к Иисусу, а подкралась в толпе к Нему сзади; и поэтому вопрос Иисуса о том, кто прикоснулся к Нему, так ошеломил ее.
Одежда всех набожных иудеев была украшена по краям кистями, в четырех же расположенным по краям кистях была вставлена синяя нитка (Чис. 15:37-41; Втор. 22:12). Каждый раз, когда иудей одевался, они должны были напоминать ему, что он принадлежит к избранному народу и обязан выполнять закон Божий. Позже, когда жизнь иудеев была в постоянной опасности, они носили эти кисти на нижнем белье. Иудеи и сегодня еще соблюдают этот обряд и носят кисти с синей нитью на шалях, которые они набрасывают на плечи и голову во время молитвы. Но во время Иисуса их носили еще на верхней одежде, и к одной из этих кистей и прикоснулась больная женщина.
И снова мы встречаем специфические для Луки-врача замечания. Марк говорит, что эта женщина "много потерпела от многих врачей, истощила все, что было у нее, и не получила никакой пользы", а состояние ее даже ухудшилось (Мк. 5:26). Лука не приводит последнюю часть предложения, потому что предпочел не осуждать врачей.
Интересно отметить, что с того момента, как Иисус оказался лицом к лицу с этой женщиной, как будто никого, кроме Иисуса и женщины, не было. Но ведь все это произошло среди толпы; но она забыта и Иисус говорил с женщиной так, как будто в мире была только она. Она же была бедной никому не нужной страдалицей, и именно этой никому не нужной женщине уделил Иисус все свое внимание.
Мы ведь готовы прикреплять к людям ярлыки и относиться к ним в соответствии с тем положением, которое они занимают в обществе. Для Иисуса же не существовало никаких искусственно нацепленных ярлыков. Будь то он или она – они были для Него страждущими душами. Любовь никогда не оценивает людей в зависимости от их роли в обществе.
Однажды в гости к Томасу Карлейлю пришло важное лицо. Карлейль был занят работой и его не должно было отрывать от дела, но его жена согласилась провести гостя наверх и чуть-чуть приоткрыла дверь, чтобы он мог, по крайней мере, увидеть мудреца. Она открыла дверь и они увидели Карлейля, погруженного в свою работу и забывшего все остальное – он писал те самые книги, которые сделали его знаменитым. "Вот это Томас Карлейль, человек, о котором говорит мир, и он – мой муж". Жена его в этот момент смотрела на Карлейля не как на знаменитого человека, а как на любимого ею мужа.
Почти все люди посчитали бы, что эта больная, нечистая женщина из толпы даже не достойна их внимания. Для Иисуса же она была страждущей женщиной, которой нужна помощь, и поэтому Он, как мы видели, совершенно забыл о толпе и уделил ей все свое внимание. "Бог любит каждого из нас так, как будто Он любит только одного".
