Любовь и закон (Мф. 12:9-14а)
Это событие представляет собой поворотный момент в жизни Иисуса. Он сознательно и на глазах у всех нарушил закон субботы, в результате чего ортодоксальные религиозные руководители провели совещание, как им избавиться от Него.
Мы не сможем в полной мере понять отношение ортодоксальных религиозных руководителей, если не уясним себе, как серьезно они относились к закону субботы. Закон запрещал в субботу всякую работу, и потому ортодоксальные иудеи были скорее готовы умереть, чем нарушить субботу.
В эпоху маккавейских восстаний иудеи иногда скрывались в пещерах в пустыне. Антиох Епифан послал против них отряды; они напали в субботу и эти мятежные иудеи умирали даже без единого жеста неповиновения или защиты, потому что драться – значило нарушить закон субботы. В 1 Маккавеев рассказывается о том, что воины Антиоха "погнались за ними... и, настигнув их, ополчились и выстроились к сражению против них. Поспешили начать сражение против них в день субботний... Но они не отвечали им, даже камня не бросили на них, ни заградили тайных убежищ своих, и сказали: мы все умрем в невинности нашей, небо и земля свидетели за нас, что вы несправедливо губите нас". Нападали на них по субботам и умерло их, и жен их, и детей их со скотом до тысячи душ" (1Мак. 2:31-38). Даже в минуты национального кризиса, даже ради спасения своих жизней, даже для защиты своих самых близких и дорогих, иудеи не стали бы сражаться в субботу.
Римский полководец Помпей смог взять Иерусалим именно потому, что иудеи настаивали на соблюдении субботы. В древности при ведении осады строили большую насыпь превыше стен осажденного города, с которой можно было обстреливать боевое линии защитников осажденной крепости. Помпеи приказал построить насыпь в субботние дни, когда иудеи просто спокойно наблюдали за происходящим, отказывались поднять руку, чтобы помешать. Историк Иосиф Флавий, иудей по происхождению, пишет:
"И если бы со времени наших предков не существовал такой обычай отдыхать на седьмой день, эту насыпь никогда не смогли бы построить, вследствие сопротивления иудеев; ибо хотя наш закон и дает нам разрешение защищаться от нападающих на нас и начинающих битву (это была уступка), но он не позволяет нам вмешиваться, когда они делают что-нибудь иное" (Иосиф Флавий: "Иудейские древности" 14,4,2).
Иосиф напоминает удивление греческого историка Агафархида, как позволено было египетскому царю Птолемею Лагу захватить Иерусалим. Агафархид писал:
"Есть такой народ, называемый иудеями, населяющие самый укрепленный из всех городов, который они называют Иерусалим, (они) каждый седьмой день отдыхают и обычно вообще ни к чему руки не прикладывают, и не занимаются земледелием и другими житейскими делами, а простирают руки в своих священных местах и молятся до вечернего часа. И так случилось, что когда Птолемей, сын Лага, входил со своим войском в город, эти люди, соблюдая свой безумный обычай, вместо того, чтобы защищать город, позволили подчинить свою страну жестокому деспоту. Это открыто показало, что закон их на деле никуда не годится, когда в неуверенности человеческого рассуждения они в растерянности не знают, что делать" (Иосиф Флавий: "О древности иудейского народа против Апиона" 1,22).
Жесткое соблюдение иудеями закона субботы было в глазах других народов настоящим безумием, если это могло – привести к таким потрясающим национальным поражениям и к гибели.
Иисус как раз и выступал против этих жестких рамок и форм мышления. Закон определенно запрещал исцеление людей в субботу. В законе, правда, было сказано, что "каждый случай, когда находится в опасности жизнь, аннулирует требования закона субботы". В частности, это относилось к случаям заболевания уха, носа, горла и глаз. Но даже для таких случаев в законе было ясно сказано, что можно предпринять шаги, предотвращающие ухудшение состояния человека, но нельзя делать ничего, что улучшило бы его состояние. Так, на рану можно было наложить простую повязку, но не повязку с лекарством, и т.д.
В данном случае вообще не могло быть речи о том, что жизни сухорукого что-нибудь угрожало: на следующий день он был бы в таком же состоянии. Иисус знал закон; Он знал, что делал. Он знал, что фарисеи ждали и следили и все же Он исцелил сухорукого. Иисус не признавал никакого закона, по которому человек должен был страдать, даже если его жизни не угрожала опасность, хоть на одну секунду дольше, чем это было необходимо. Его любовь к человечности намного превосходила Его уважение к ритуальному закону.
Иисус принимает вызов (Мф. 12:9-14а, продолжение)
Иисус вошел в синагогу, в которой находился человек с парализованной рукой. В нашем Евангелии ничего больше не сказано об этом человеке, а в "Евангелии от Евреев", одном из ранних Евангелий, не вошедших в Новый Завет, сказано, что он подошел к Иисусу с призывом: "Я был каменщиком и зарабатывал на жизнь своими руками. Молю Тебя, Иисус, верни мне мое здоровье, чтобы мне не нужно было со стыдом просить милостыню на пропитание". Но здесь же присутствовали книжники и фарисеи. Их нисколько не заботил человек с парализованной рукой, их только заботило нарушение их норм и правил. И потому они спросили Иисуса: "Можно ли исцелять в субботу?" Иисус очень хорошо знал ответ на этот вопрос. Он знал, что лечить нельзя, если, как мы видели, отсутствует прямая опасность для жизни, потому что это считалось работой.
Но Иисус был мудр. Уж коли они хотят поспорить о законе, Он имеет что сказать. "Скажите мне, пожалуйста, – сказал Он, – а что, если у человека всего одна овца и эта овца упадет в яму в субботу, разве он не пойдет и не вытащит овцу из ямы?" Такой случай, действительно, был предусмотрен в законе: если животное упало в яму в субботу, разрешалось носить ему корм, чтобы помочь ему, что в ином случае всегда считалось бы тяжестью, и вообще оказать ему любую нужную помощь. "Ну так, – сказал Иисус, – если разрешено делать доброе дело в субботу, и если такое доброе дело разрешено делать по отношению к овце, насколько оправданнее должно быть это по отношению к человеку, который неизмеримо важнее любого животного".
Иисус развил этот аргумент дальше. "Если, – утверждает Он, – хорошо делать добро в субботу, тогда отказываться делать добро – зло". Главный принцип Иисуса сводился к тому, что нет такого священного времени, которое нельзя было бы употребить на то, чтобы помочь нуждающемуся собрату. Нас будут судить не по числу церковных служб, на которых мы были, и не по числу прочитанных нами страниц Библии, и даже не по числу часов, проведенных в молитве, а по числу людей, которым мы оказали помощь, когда видели их кричащую нужду. На это в тот час книжники и фарисеи ничего не могли ответить, потому что их собственные доводы бумерангом обернулись на них.
Итак, Иисус исцелил этого человека и при этом дал ему троякое:
1. Он дал ему его здоровье. Иисус очень заинтересован в теле человеке. В книге "Справочник лечащего врача" Поль Турньей приводит несколько очень важных высказываний о связи между исцелением и Богом. Профессор Кувуазье пишет, что призвание врача – это "служение, к которому призваны те, которые через свою учебу и естественный дар, полученный от Бога... особенно пригодны для ухода за больными и их лечения. Независимо от того, сознают они это или нет, верующие они или нет – с христианской точки зрения самое важное то, что врачи по своей профессии являются соработниками Бога по работе". "Болезнь и исцеление, – сказал доктор Пуиян, – это акты благодати". "Врач – это инструмент терпения Божьего, – пишет пастор Ален Перро. "Медицина – это распределение благодати Божьей, Который в Своей доброте проявляет жалость по отношению к людям и предоставляет лекарства против последствий их грехов". Джон Кальвин, один из деятелей реформации (1509-1564 гг.), охарактеризовал медицину как дар Божий. Исцеление тел человеческих – такая же богоданная задача, как и исцеление человеческих душ, и врач в своей работе такой же слуга Божий, как и священник в своем приходе.
2. Вернув этому человеку здоровье, Иисус вернул ему также его работу. Человек без своей работы – это только полчеловека; человек находит себя и свое удовлетворение в работе. Долголетнее безделье может быть труднее вынести, чем боль, а когда есть работа, даже печаль не так горька. Одна из самых важных вещей, которую человек может сделать для другого человека – дать ему работу.
3. Вернув этому человеку его здоровье и работу, Иисус вернул ему уважение к себе. Мы вполне можем сформулировать еще одно блаженство: блаженны возвращающие нам уважение к себе. Человек становится самим собой, когда может на своих ногах и со своими двумя руками смело смотреть в лицо жизни и обеспечивать свои потребности и потребности тех, которых он должен обеспечить.
Мы уже говорили, что это происшествие было переломным моментом; после него книжники и стали замышлять против жизни Иисуса и искать Его смерти. Преследуя человека, люди делают ему, в некотором смысле, самый большой комплимент. Это показывает, что они не только считают его опасным, но и очень опасным. Шаги, предпринятые книжниками и фарисеями, являются показателем силы Иисуса. Истинное христианство можно ненавидеть, но его нельзя игнорировать.
Комментарий ко второй половине стиха 14 смотрите в следующем разделе.
