Последнее место в ветхозаветных книгах в нашей славянской и русской Библии занимает третья книга Ездры. Эту книгу можно разделить на пролог, главную часть и эпилог.
В прологе (1-2 глл.) Господь повелевает Ездре указать евреям на грехи и скорби и утешить будущими радостями.
В главной части (3-14 глл.) в семи видениях открываются Ездре будущее, состояние людей, явление Мессии, Его смерть и воскресение всех людей, всеобщий суд, общие мировые, политические и физические, катастрофы; описывается утрата Священных книг и восстановление их по откровению Ездрою.
В эпилоге (15-16 глл.) возвещаются Ездре будущие страдания людей грешных, погибель Вавилона, Асии, Египта, и призыв еврейского народа к мужеству в предстоящих страданиях.
Третья книга Ездры сохранилась в переводах латинском, сирском, эфиопском и арабском.
На каком языке она первоначально написана, западные современные богословы в большинстве отвечают: на греческом языке, с коего несомненно составлен существующий и наиболее распространенный латинский перевод. Сирский, арабский и эфиопский переводы составлены с греческого же, хотя не без пособия латинского перевода.
Арабский перевод известен в двух редакциях, составлен очень свободно и перифрастично и близок к латинскому тексту, отступая от сирского. Сирский перевод составлен с греческого и значительно отличен от латинского, Армянский - нового происхождения - с латинского.
Славянский и русский сделаны с латинского, причем в славянском было три редакции: первая сохранилась в списках Геннадиевской Библии - довольно точная, вторая - в Острожской очень свободная, и третья в Елизаветинской - значительно приближена к латинскому оригиналу.
Несомненной ныне считается непринадлежность этой книги известному из библейской истории послепленному вождю евреев, священнику Ездре. Происхождение этой книги от Ездры опровергается ее многими историческими погрешностями, начиная с незнания времени жизни самого Ездры.
Так, по этой книге (3 Езд. 3:1, 29), Ездра получает откровение на 30 году по разрушении Иерусалима, а по каноническим книгам (1 Езд. 7:7; 1 Езд. 8:1-3), он родился по возвращении евреев из плена, т. е. лет через 50 по разрушении Иерусалима.
При Ездре уже не владели «обитатели Вавилона» Сионом, ср. 1 Езд. 1:1, как говорится здесь (3 Езд. 3:28, 31). Ездра был «книжник, учивший заповедям Господним» (1 Езд. 7:10-12), а по этой книге описанных постановлений нигде нет» (1 Езд. 4:23). Так, в непринадлежности книги Ездре согласны современные ученые.
Согласны современные ученые и в том, что книга Ездры в нынешних печатных изданиях соединена из двух различных по происхождению памятников.
Один - более древний, сохранившийся как в латинском, так и в других восточных переводах: эфиопском и арабском, и обнимающий (по нынешним печатным изданиям) 3-14 главы, а другой - более поздний, сохранившийся лишь в латинском переводе и составляющий 1-2 и 15-16 главы книги (по нынешним печатным изданиям).
У современных западных издателей эти памятники совершенно разделяются, как «четвертая и пятая» книги Ездры. Но этим единогласием, притом не полным, все-таки далеко не решается существенный вопрос: когда и кем написана ныне известная 3-я книга Ездры?
Ответ на первый вопрос дается на основании изъяснения апокалипсического содержания книги. Упоминаемое здесь многократно разрушение (3 Езд. 3:2, 28; 3 Езд. 10:48; 3 Езд. 11:42; 3 Езд. 12:48) и сожжение (3 Езд. 12:44) Сиона и Иерусалима и разрушение храма (3 Езд. 10:21-22) прилагают современные ученые не к Навуходоносорову разрушению (4 Цар. 25 гл.), а к римскому, произведенному Титом и Веспасианом (70 г. по Р.Х.).
В связи с этим поставляется и историческое изъяснение видения об орле (11-12 глл.), в коем находят указание на различных римских императоров, до Нервы (98 г. по Р.Х.) и даже Септимия Севера (217 г. по Р.Х.) включительно.
Писатель, переживший указанные события и предполагаемых императоров, очевидно, должен быть очень поздним, современником уже христианской эры и конца I-го века по Р.Х.
Несомненным можно бы считать знакомство автора даже и древнейшей части книги (3-14 глл.) с христианством, если бы признавались подлинными выражения: «сын мой» (3 Езд. 13:32, 37, 52; 3 Езд. 14:9), а особенно «Сын Мой (т. е. Господа) Иисус» (3 Езд. 7:28), «Сын Мой Христос» (3 Езд. 7:29), но они не находятся в древних переводах: эфиопском, сирском и арабском, читающих: «Сын Мой Мессия», а потому признаются позднейшей христианской интерполяцией в латинском переводе.
Других ясных и определенных доказательств указанной эпохи современная литература западная не находит в книге. Русский исследователь ее, г. Шавров, относит происхождение древней части ее (3-14 глл.) к Маккавейской эпохе, видит в книге указание лишь на современные Маккавеям страдания от Антиоха Епифана и его же и других сирийских (а не римских) царей видит в символах орла (11-12 глл.).
Так, исторические и апокалипсические указания, очевидно, приводят к небесспорным выводам. Апокалипсический характер и сходство с апокрифическою апокалиптикою тем более дают небесспорные выводы, так как последняя вполне в деталях неизвестна по времени своего происхождения.
Иудейским ученым Флавию и Филону, а равно и новозаветным писателям, третья книга Ездры осталась вполне неизвестна.
Впервые указание и цитаты из нее находят в Послании Варнавы: «воскаплет кровь с древа» (Посл. 12 гл. = 3 Езд. 5:5) и уже вполне ясная и неоспоримая цитата у Климента Александрийского (Strom. III, 100), сказавшего: о Εξδρας ό προφήτης, в цитате из (3 Езд. 5:35).
Сказание книги о сожжении Свящ. книг при взятии Иерусалима Навуходоносором (3 Езд. 14:21 - 22:42-48) известно было Иринею Лионскому, Клименту Александрийскому, Оригену и последующим христианским писателям.
Вообще с конца I-го, а тем более во втором веке вполне несомненны существование и известность христианам 3 книги Ездры, по крайней мере древней ее части (3-14 глл.). Это - terminus ad quem. Что касается начального момента: terminus а quo, то о нем пока едва ли можно сказать что-либо определенное, по крайней мере об этой части.
Единственное выражение в ней: «Ты Иакова избрал Себе, Исава же отринул» (3 Езд. 3:16), несколько сходное с новозаветным: «Иакова Я возлюбил, а Исава возненавидел» (Рим. 9:13), еще более сходно и даже тождественно с ветхозаветным каноническим изречением пророка Малахии: «Я возлюбил Иакова, а Исава возненавидел» (Мал. 1:2-3) и по-гречески в Рим. 9:13 и у LXX в Мал. 1:2-3 тождественно: ήγάπησα τον Ιακώβ, τον δε Ησάβ έμίσησα).
Стало быть у апостола можно видеть лишь знакомство с этим последним (т. е. кн. Малахии) изречением, а отсюда никаких выводов нельзя сделать.
Предоставим будущим исследователям решение этого вопроса. Что касается более поздней части книги (1-2 и 15-16 глл.), то несомненно составителю ее были известны новозаветные писания, так как встречаются изречения из них заимствованные, напр. 3 Езд. 1:30 = Мф. 23:37; 3 Езд. 2:11 = Лк. 16:9; 3 Езд. 2:12 = Откр. 22:2; 3 Езд. 2:38-42 = Откр. 6 и 7 глл.; 3 Езд. 15:8 = Откр. 6:10; 3 Езд. 16:42-48 = 1 Кор. 7:27-31).
О знакомстве христианских писателей с этой частью не сохранилось сведений, а потому можно лишь говорить о terminus а quo, т. е. не ранее второго века по Р.Х. она составлена.
Язык латинского перевода всей книги Ездры, по общему мнению, носит характер языка древне-италийского перевода, появившегося во втором веке по Р.Х. А потому можно думать, что во II веке вся книга уже была не только в греческом оригинале, но и в латинском переводе.
О писателях обеих частей книга одно несомненно, что они принадлежали к иудеям, остались при иудейских воззрениях, хотя второй из них и знал новозаветные книги.
Круг идей, символов и верований их чисто иудейский, имеющий себе массу параллелей в иудейских апокрифах и апокалиптике. Христианские универсальные воззрения им совершенно чужды.
Все мессианские чаяния сводятся ко благу одних лишь иудеев, особ. 3 Езд. 6:55-59; 3 Езд. 8:15-16; 3 Езд. 13:40-48; 3 Езд. 15:56. Несомненно и единогласно, далее, признается современными учеными, что писатель 3-14 глав принадлежал к палестинским иудеям: его символизм и апокалиптика имеют себе параллели в памятниках палестинского иудейства.
У палестинского иудея понятны частые упоминания о Сионе и Иерусалиме, скорби об их разрушении и молитвы о восстановлении.
Что касается писателя второй части (1-2 и 15-16 глл.), то здесь не так единодушно решается вопрос: одни относят его к палестинским иудеям, а другие к александрийским, так как здесь видно (особенно в первой главе) очень благосклонное отношение к язычникам, «грядущим с востока», как наследникам патриархальных обетовании.
Кажется, наполняющие 16 главу пророчества на Вавилон, Асию, Сирию, напоминают более палестинца, сталкивавшегося с этими царствами, чем александрийца, мало их знавшего. Господствовавшая в Александрии эклектическая и философская образованность незаметна в писателе этих глав.
Заметное и общепризнанное здесь знакомство с новозаветными книгами естественнее предположить в палестинском, чем в александрийском иудее, так как первые были несравненно в это время ближе к христианам, чем последние.
Во всяком случае и этот вопрос доводится предоставить будущим ученым.
Соединение довольно существенно различных двух писаний, принадлежащих разным лицам, в одну «книгу Ездры» без сомнения основано на том, что оба писания в содержании усвояются Ездре.
Так, первая часть в надписании (3 Езд. 1:1-2) и содержании усвояется Ездре и излагается от его лица (3 Езд. 1:4-15; 3 Езд. 2:10, 33, 42); точно также во второй части (3-14 глл.) много раз даются откровения лично Ездре (3 Езд. 6:10; 3 Езд. 7:2, 25; 3 Езд. 8:2; 3 Езд. 14:1, 38) и записываются им (3 Езд. 14:38-48). Но когда и кем произведено это соединение, совершенно неизвестно.
Об авторитете книги некоторые христианские писатели и отцы Церкви выражались очень возвышенно. Например, Климент Александрийский называет Ездру о προφήτης, цитируя настоящую книгу (3 Езд. 5:35 = Strom. III, 16, 106).
К упоминанию книги о погибели и чудесном восстановлении Ездрою ветхозаветных книг (14 гл.) относились с доверием Ириней, Климент, Ориген, Златоуст, Афанасий, Евсевий Кесарийский, Феодорит, Фотий и др.
Своим таинственным и символическим апокалиптическим содержанием эта книга издавна привлекала к себе внимание христианских читателей. И в России также всегда читатели ее были, почему она издавна переведена на славянский язык.
В уважение к ним и этому древнему переводу русские богословы, собиравшие и издававшие славянскую Библию, поместили ее в библейские списки, хотя и отступили через это от состава греческой Библии, не имеющей ее.
Но все эти исторические факты и соображения не освобождают современного православного богослова от обязанности научного православно-богословского суда об этой книге.
При этом нелишне припомнить, что славянские издатели Библии (в Острожском изд.) нарочито поместили перед ее текстом отрывки из письма Иеронима к Дамниану и Роганцию, в коем он относит эту книгу к «апокрифам».
А в другом сочинении он видит в ней еретическое учение о бесполезности молитвы за умерших, хотя и сам сознается, что не читал ее. И в ней, действительно, такого учения нет (С. Wigil. Migne. XXIII, 344-345 рр.).
У современного православного богослова есть еще и более поздний в этом вопросе руководитель, митрополит Филарет.
По глубоко богословским замечаниям митр. Филарета «третья книга Ездры подает столь странные мысли о двух чудовищах бегемоте и левиафане (3 Езд. 6:49-52), о разделении времен мира на двенадцать частей (3 Езд. 14:11), о чудесном 40-дневном писании 204 книг, и в числе их 70 тайных (3 Езд. 14:21-48), что трудно примирить ее с неподверженными сомнению Священными книгами».
Кроме того, можно указать на предвозвещение 400-летнего периода будущей жизни (3 Езд. 7:28); упоминание о «древнем молчании» (3 Езд. 7:30); символ «царствования перьев орла на земле» (3 Езд. 11:12-25), и много других частностей, отличающих эту книгу от канонических писаний.
Наконец, общий дух и характер ее воззрений, а равно и символизм ее изложения приближают эту книгу к позднейшей иудейской апокрифической литературе, очень значительно уклонившейся в своем богословском направлении, духе, характере и идеалах от канонической ветхозаветной и новозаветной письменности.
В апокрифах найдется объяснение символизму, воззрениям и идеалам этой книги.
Но, не скрывая отличий этой книги от канонических писаний, не можем не упомянуть о достоинстве ее. По выражению митр. Филарета, она «привлекает своим содержанием взоры любящих испытывать сокровенное». Но кроме этого «сокровенного» собиратели славянской Библии имели в виду и учительный характер книги.
Таков, например, исходный пункт всех видений - объяснение, почему праведный Божий народ, иудеи, страдают, а грешные язычники господствуют над ними (3 и 4 глл.).
Предлагаемые здесь объяснения, смиряющие, как и в книге Иова (38-39 глл.), гордый человеческий разум, могут навсегда остаться полезными для читающих эту книгу.
Не обращая внимания на частности в символизме, читатели книги и собиратели славянской Библии останавливали внимание на общей и основной их мысли - отрывать людей от излишней и рабской привязанности к настоящей земной суетливой жизни, ее благам и удовольствиям, и сосредоточивать внимание на будущей загробной жизни, всеобщем суде и воздаянии праведным и грешным, и неизбежных катастрофах и переменах в жизни царств и народов земли.
Изречения Господа Иисуса Христа: не весте дни, ни часа, в он же Сын Человеческий приидет (Мф. 24:36; Мф. 25:13), и потому будьте всегда готовы выйти в сретение Жениху (Мф. 25:1-12), с этой точки зрения, могут служить общим выводом из чтения рассматриваемой книги.
Вывод без сомнения очень поучительный и библейский! И апостолы с той же целью в своих посланиях часто говорили о скором окончании существования мира, дне Господня суда и воздаяния и будущих мировых переворотах - 2 Пет. 1-2 глл.; (1 Сол. 5:1-11); Апокалипсис.
Апостол Варнава видел в словах: «воскаплет кровь с древа» (3 Езд. 5:5) пророчество об излиянии крови из пронзенного на кресте ребра Спасителя (Посл. XII гл.).
Климент Александрийский видел в этой книге (3 Езд. 5:35) утешительное для страдающих праведников учение о постоянном и обычном в истории гонении на них злобного мира (Strom. III, 16).
Тертуллиан находил здесь учение о всеведении Божием (3 Езд. 8:20), очень успокоительное для человека (De praescript. haereticorum. 14 сар.).
Киприан Карфагенский ссылался на учение о «старости» мира (3 Езд. 14:10, 16) и им объяснял современные политические бедствия в римской империи (Ad Demetr. III сар.).
Особенно же много пользовался этой книгой и находил в ней утешений и руководств Амвросий Медиоланский, полностью воспроизводящий ее откровения о загробной жизни (7 гл. De bono mortis. 10 и 11 сарр.).
Он придавал пророческое значение «благовещения о Христе» признаваемым ныне позднейшими вставками наименованиям в ней: «Сын Мой Иисус Христос» (3 Езд. 7:29-32 = Соm. in Luc. lib. II, 31).
На основании ее же (3 Езд. 4:4) Амвросий опровергал лжеучение Македония и его единомышленников (De spiritu sancto. II, 6 сар.).
В ней же Амвросий находил утешение в 3 Езд. 10:15-25 для родственников умерших людей (De morte Satyri. 1, 68) и вообще сам часто читал ее и советовал читать Горонтиану (Epist… XXXIV, 2) и признавал, что «говорящий здесь мнимый Ездра несравненно выше всех философов».
В католическое богослужение Пятидесятницы, а также в честь апостолов, мучеников и заупокойное, вошли многие выражения из сей книги, особенно (3 Езд. 2:30-37) и (3 Езд. 16:53).
Таким образом, и в третьей книге Ездры, как и в предыдущих неканонических книгах, не все подлежит «недоумениям», а много поучительного, назидательного, оправдывающего помещение ее в Библии.
Монографической толковательной литературы ни древность, ни новое время на третью книгу Ездры не создали. Кроме вышеупомянутых общих на неканонические книги трудов, можно указать: Volkmar. Handbuch d. Einleitung in die Apocryphen. Tüb. 1863 г. II t. LeHir. Du IV livre Esras. Etude biblique. Par. 1869. Wieseler. Das. IV B. Esra, seine Inhalt und Alter. Stud. u. kritik. 1870 г. Kabisch. Das IV B. Esra auf seine Quellen untersucht. Gotting. 1889. Но все сочинения библиологического характера.
В русской литературе также существуют лишь, и то давние, библиологические монографии: Шавров. О третьей книге Ездры. СПб. 1861. Архим. Феодор.
Исследование о достоинстве, целости и происхождении 3-й книги Ездры. М. 1864 г. Обозревается книга и в упомянутом сочинении о. Смирнова. Мессианские ожидания и верования иудеев около времен Иисуса Христа. Казань, 1899.
По изданию текста книги ценны: Bensly. The missing fragment of the latin translation of the foorth book of Ezra. Cambridge. 1875. Сирский перевод книги издан у Ceriani. Monumenta sacra et prophana. I (1866 г.) и Vvol. (1868 г.).
Третьей книгой Ездры заканчивается ряд неканонических ветхозаветных книг.
Общий наш вывод из библиологического обозрения их, надеемся, совпадает с положением, высказанным во вступлении к ним: они не имеют канонически-богодухновенного, во всем до малейших частностей, непоколебимого авторитета, содержат разные догматические и исторические в частностях «недоумения», но в общем своем духе, характере, направлении и во многих частных раскрываемых положениях заключают возвышенные, глубоко поучительные, преимущественно моральные, истины и за эти свои достоинства справедливо Православной Церковью включены в разряд библейских писаний, читаемых за общественным богослужением христианской Церкви и в домашнем употреблении.
