- 1-2. - Данная глава образует центр всей книги Левит по тем чрезвычайно важным религиозным идеям, которые выражаются в институте дня очищения, поскольку здесь выступают: а) факт всеобщей и разнообразной греховности и нечистоты пред Богом даже избранного народа; б) необходимость периодического очищения их; в) средство для сего: всенародное покаяние и сокрушение о грехах с определенным жертвенным ритуалом. Не названный технически в Лев 16 гл., данный день в двух др. мм. кн. Лев 23.27 и Лев 25.9, назван по евр. jom hakkippurim, по LXX: ημερα εξιλασμου, день очищения или умилостивления, Vulg.: dies expiationum. У Иосифа Флавия ( и ) и Филона (Ореrа II, р. 206, ed. Mangey), он называется днем поста или праздником поста (η της νηστειας ημερα или νηστειας ημερα). В талмудической литературе обычное название дня очищения — joma (день по преимуществу; целый тр. 2-го тома Талмуда, посвященный постановлениям о дне очищения, назв. Иома), или joma rabbah (великий день). В этот величайший в смысле важности жертвоприношений день, совершавшийся 10 числа месяца тисри (Лев 23.27; Лев 25.9; ср. (Чис 29:7), все таинственно-очистительные обряды в скинии или храме совершал исключительно один первосвященник. Ему, а также и священникам, внушается прежде всего глубочайшее благоговение к святилищу, в силу которого сам первосвященник мог входить во внутреннюю часть ветхозаветного святилища лишь однажды в год. Законоположения о дне очищения связываются исторически с трагическим случаем внезапной смерти сыновей Аарона — Надава и Авиуда (Лев 10.1–2), логически же вполне естественно примыкают к законам о чистом и нечистом (Лев 11-15). Завеса, parocheth, за которую первосвященник входил во святое святых лишь в день очищения, эта так называемая вторая (Евр 9:8) завеса (Исх 13:21), отличная от первой, разделявшей святилище и двор. «Крышка», слав.: «очистилище», евр. — kapporeth, LXX: ιλαστηριον, Vulg.: propitiatorium, — вероятно плита на ковчеге завета, символизировавшая престол Иеговы, где Он благоволил являться в «облаке». Это облако (ст. 2) некоторые толковники (Розенмюллер) отождествляют с «облаком курения», ст. 13. Но традиция иудейская отождествляла это облако святого святых с тем чудесным облаком, которое указывало евреям путь в пустыне (Исх 13:21) и затем покрыло скинию, когда она была устроена (Исх 40.34–38; Чис 9.15–23). И по блаж. Феодориту (вопр. 21 на Лев.), Бог открывался в скинии «в светозарном облаке».
- 3-4. - Традиция иудейская подробно говорит о приготовлении первосвященника ко входу во святое святых и совершению обрядов для очищения, как-то: 7-дневном отделении первосвященника от своей семьи и пребывании в особой комнате при храме, о назначении ему заместителя (sagan) на случай его осквернения или смерти, об упражнениях его в совершении обрядов дня, о бдении накануне его, о клятве его в точности совершения обрядов и пр. (упомянутый тр. Иома, см. русск. перев. Переферковича, Талмуд. Мишна и Тосефта, т. II, Спб. 1900, с 318–353). Большая часть этих подробностей — позднейшего происхождения, но некоторые особенности ритуала, сохранившиеся только в предании, древнего происхождения.
- 3. Называются жертвы (тельца за грехи и овна во всесожжение), только приносимые первосвященником за себя и священство из собственного достатка, о жертвах от народа не говорится.
- 5. Традиция восполняет текст библ., свидетельствуя, что утром первосвященник обычную повседневную жертву совершал в своем обычном, золотом облачении; собственно же в день очищения назначенные жертвы первосвященник совершал в особых, белого цвета и льняных, одеждах, почти тождественных с священническими, исключая кидара. Что одежды были не золотые, как обычно, а льняные, это означало смирение и покаяние первосвящ. и народа. Белый цвет облачения мог выражать чистоту и непорочность, к какой призывался народ Божий по очищении его от грехов целого года. Пред облачением первосвященник в день очищения каждый раз (по традиции всего 5 раз) омывал водою все тело.
- 5-6. - В жертву за грехи народа в день очищения избирались 2 козла (евр. sair, отличное от обычного назв. козла attud, может обозначать козла особой породы или старого, косматого). По традиции, оба козла должны были быть одних лет и одного вида.
- 7-8. - Символика 2-х козлов издавна сопоставлялась с символикою двух птиц для очищения прокаженного (Лев 14.1–8). Как в последнем случае и закланная, и живая птицы — обе выражали идею полного очищения выздоровевшего, так и 2 козла — закалаемый, а другой отпускаемый в пустыню — обозначали полное удаление грехов и беззаконий от общества Господня. Для определения, какой козел должен быть принесен в жертву, первосвященник бросал жребий: на одном куске пергамента писалось: lajhovah — для Господа, на другом la azazel — для Азазела (русск. пер.: для отпущения, слав.: «отпущению», Vulg.: capro emissario). В понимании последнего слова переводы и толкователи чрезвычайно расходятся. Известны гл. обр. 4 группы толкований: 1) под Azazel разумеется место (гора в пустыне или вообще пустыня), куда отсылался козел отпущения (некоторые Таргумы, Мидраш, отдельные раввины, из новых, напр., Бохарт, Розенмюллер); 2) самый козел отпущения, как отсылаемый в пустыню (LXX: αποπομπαιος, Vulg.: сареr emissarius; Симмах, Акила, Феодотион, св. Кирилл Александр., блаж. Феодорит, Лютер, Гофман, Шегг и др.); 3) — абстрактно: «отпущение» (LXX: εις αποπομπην, русск.–слав.). Но против всех этих толкований решительно говорит заключающееся в ст. 8 противоположение Иеговы la azazel, след. последнее должно быть существом личным и притом источником греха. Поэтому 4) и в древности (Ориген, Contr. Cels., 6:43), и особенно в новое время Азазел понимается в смысле личного существа — диавола или демонского мира (Эвальд Генгстенберг, Кейль, Куртц, Элер, Бодиссин, Дилльман, Шульц, Штрак и мн. др.), и в виду искусственности трех названных ранее толкований, толкование последнее является вероятнейшим. Конечно, отсылание козла Азазелу не было актом жертвы ему, что прямо исключается всем смыслом закона Моисеева, но символическим возвращением всей совокупности Израиля к первоисточнику греха — в виде козла, на голову которого первосвященник возлагал грехи народа (ст. 21–22). Об Азазеле, как одном из князей демонов, говорит книга Еноха.
- 9-10. - Как над тельцом за свой грех, так и над каждым из козлов за грех народа первосвященник читал, по преданию, такое исповедание: «О, Иегова! Я беззаконствовал, преступал и грешил пред Тобою, я и дом мой. О Иегова, прости беззакония и преступления и прегрешения, коими я грешил пред Тобою, я и дом мой, как написано в законе Моисея, раба Твоего (Лев 16.30): ибо я в сей день очищают вас, чтобы сделать вас чистыми от всех грехов»… (Иома 3:8). По свидетельству предания, первосвященник в день очищения 10 раз упоминал имя Иеговы; 6 раз над тельцом, 3 раза над козлом и 1 раз при жребьеметаньи (Иома, Тосефта, 2:2).
- 11-14. - Теперь приготовительные действия к очистительному ритуалу окончились и начиналось самое очищение и прежде всего очищались грехи первосвященника и дома его, т. е. не только плотской семьи его, но и священства вообще (ст. 33). Закалался ранее приведенный (ст. 3, 6) телец, и кровь его, внесенная во святое святых, имела очистить первосвященника и дом его. Но прежде внесения крови во святое святых первосвященник должен был обезопасить себе вход туда: курением пред каппоретом. Ему подавали ковш, в который он набирал благовоний для курения, и золотую, с длинной ручкой, кадильницу (отличную и по материалу, и по устройству от обычно употребляемой), которую он наполнял горящими углями с жертвенника всесожжений; имея кадильницу в правой руке, а курения в левой, первосвященник входил в святое святых, здесь ставил кадильницу между шестами ковчега завета и высыпал курения на огонь, — весь дом («святое святых») наполнялся облаком дыма, «чтобы ему не умереть» (ст. 33). Затем, оставив фимиам в святом святых, первосвященник, всегда обращенный лицом к ковчегу (след. попятным движением), выходил отсюда. Придя во святилище он здесь читал молитву — краткую, чтобы не обеспокоить народа (Иома 5:1). Сущность этой молитвы (текст ее приписывается первосвященнику Симону II Праведному, ум. ок. 200 л. до Р. Хр.) составляло прошение, чтобы в наступающем году Израиль не терпел ни плена, никакой другой нужды. Придя во двор, первосвященник брал кровь тельца (вероятно, на ладонь левой руки), из рук священника, который с момента заклания тельца мешал ее в сосуде, чтобы не сгустилась (Иома 5:3), и шел в святое святых, становился на прежнее место и здесь кропил кровью (таким образом, «как бы бил кого», размахивая рукою) однажды на перед крышки ковчега и 7 раз пред ковчегом на землю, точно высчитывая каждый раз (ibid). По блаж. Феодориту, «поелику в 7 днях вращается жизнь, и каждый день прегрешаем в большем или малом, то равночисленное дням приносилось кропление за совершаемые в них прегрешения» (вопр. 32 по Лев.).
- 15. Очистив себя и дом свой, первосвященник мог теперь совершить очищение всего народа. Возвратившись во двор храма, он (после упомянутого исповедания грехов) убивал козла, брал кровь в сосуд и в 3-й раз входил в святое святых и с кровью козла — за грех народа — поступал так же, как с кровью тельца за грех свой, т. е. кропил ею одежды на переднею сторону ковчега и 7 раз на землю пред ковчегом (Иома 5:4).
- 16-20. - В очищении нуждались не только священники и народ, но и святыни, которых они касались и оскверняли — «святилище» (= святое святых), скиния собрания (святилище) и жертвенник (всесожжений, а вместе и весь двор), ст. 20. Очищение святого святых совершалось уже кроплением пред ковчегом завета сначала кровью тельца (ст. 14), потом — козла (ст. 16). В таком же порядке совершалось очищение святилища — кроплением тою и другою кровью пред (наружною) завесою и на роги алтаря кадильного (ст. 18, см. (Исх 30:10), после чего кровь тельца и козла смешивалась, и ею очищался (через семикратное кропление) жертвенник всесожжений, вероятно и все вообще священные сосуды (ст. 19; ср. Иома 5:4,5,6). Во время всех священнодействий в скинии, в ней не могло быть ни одного человека, даже священника: один лишь первосвященник с курением и кровью предстоял пред Иеговою (ст. 17).
- 20-22. - По очищении скинии, первосвященник должен был совершить обряд отпущения козла живого (намеченного багряною лентою, привязанною к рогам его, — Иома 4:2). Он возлагал обе руки на голову козла (при чем, по преданию, сильно давил на голову козла) и исповедал над ним все грехи Израиля (в упомянутой, сохраненной традицией, форме), при чем стоявшие во дворе священники и народ, услышав имя Божие, падали ниц, взывая: «да, будет благословенно славное имя Царства Его вовеки веков» (Иома 6:2). Затем обремененного грехами козла отсылали с «нарочным человеком» (обыкновенно не израильтянином) в пустыню, где он низвергался в пропасть (Иома 6:6). При этом, по преданию, вывешенная у ворот храма багряная лента изменялась в белую (Иома 6:8) — в знамение последовавшего от Иеговы прощения, а соответствие со словами пророка (Ис. 1.18): «если будут грехи ваши как багряное — как снег убелю». Таким образом, 2 козла дня очищения выражали 2 момента одной и той же идеи освобождения народа от грехов: очищение грехов (кропление кровью первого козла) и удаление грехов (отсылание козла отпущения).
- 23-25. - Теперь, приступая к сожжению жертв, первосвященник снова омывал все тело водою (во дворе скинии), переодевался (в галерее при скинии или храме) в обычные торжественные священные одежды свои и сжигал сначала всесожжения за себя и народ (2 овнов), а затем тук тех животных (тельца и козла) за грех, кровь которых была внесена во святое святых.
- 26-28. - Мясо жертв греха по правилу, Лев 6.30, сожигалось вне стана. Как сжигающий это мясо, так и отводивший козла, хотя и не почитались оскверненными (тогда оба не могли бы войти в стан до вечера), но, по соприкосновению с грехоочистительными предметами, все же должны были совершить омовение одежд своих.
- 29-31. - Указание общего характера и значения дня очищения: это вместе и пост («смиряйте» души ваши: гл. anah — технический термин для духовно-телесных упражнений поста, (Исх 58:3,5,10); отсюда в позднейшем иудействе «taannith», пост, — название целого трактата в 2-м т. Талмуда), и величайший покой. «День сей наименовал Моисей субботою суббот, как именуется святое святых, потому и праздник сей гораздо досточестнее субботы, а покорением души назвал пост» (блаж. Феодорит, вопр. 22 на Лев.). Исключительный пост этого единственного в Ветхом Завете дня может быть приравнен к посту великого пятка.
- 32-34. - Кратко и обще повторяется сущность и значение дня очищения, и нарочито отмечается, что все священнодействия для очищения должен совершать только первосвященник, бывший в священнослужении дня очищения, особенно во вхождении его во святое святых, типом вечного, божественного Первосвященника — Христа, Который, «единожды претерпев спасительное страдание, взошел на небо, вечное искупление обретый» (блаж. Феодорит; ср. (Евр 9:7,11,12).
Ничего нет для сопоставления.
