Глава 3

В чем добронравие христианина как гражданина? (Ст. 3,1 – 2)

Воспоминай тем начальствующим и владеющим повиноватися и покарятися, и ко всякому делу благу готовым быти.

Прежде показано, каким семейным добродетелям надлежит учить верующих; теперь показывает, каким гражданским добродетелям учить их следует, или, что то же, какими и в сем отношении елями должны украшаться христиане.

Первое здесь — отношение к начальству. Как же должно держать себя в отношении к нему? Повиноватися и покарятися. Как везде, так и здесь, Апостол, конечно, разумеет повиновение нелицемерное, чтоб видимою покорностию прикрывать верование свое и жить по вере безмятежно, но по совести, по убеждению, что начальство от Бога и что начальствующие суть слуги Божии; почему покорность им есть покорность воле Божией. Так прямо выходит из веры во все-распорядительный промысл Божий. Здесь не выставляет сего на вид святой Павел потому, что пишет не верующим, а Титу, который знал, каких начал держится в сем отношении святой Павел.

Он пишет: воспоминай тем, — то есть христианам; потому что покорность сия была повсюдна, по обычному гражданскому устройству. Иные забывались; но тотчас получали вразумление от самой власти. Апостол желает, чтоб это предотвращено было домашними внушениями из чтоб и христиан никто не подавал повода властям напоминать ему о покорности. Забываться же христианам могло подать повод то, что они, по вере стали гражданами иного мира и имеют иного Царя, — Христа Господа. Напоминай, говорит, чтоб они не впали в такое заблуждение.

Начальствующим и владеющим, αρχαις και εξουσιαις, — началам и властям. Вернее этим означается без различия всякое гражданское начальство, и большое и малое. Но славянский перевод подает мысль, что Апостол хочет обучить христиан покоряться не царям только, — владеющим, но и ближайшим властям, — начальствующим, хоть нельзя утверждать, что это непременно так было; греческие слова наоборот в: αρχαι — указывают высшие власти, а в: εξουσιαι — низшие чины.

Повиноватися и покарятися, υποτασσεσθαι, πειθαρχειν. Первое означает вообще подчиненность, охотную или неохотную; а второе — сердечную покорность, вседушное послушание, с убеждением, что так должно.

Блаженный Иероним предлагает при сем такое соображение: «подобное пишется и к римлянам: всяка душа властем предержащим да повинуется: несть бо власть аще не от Бога ((Рим 13:1)). Такая заповедь, как здесь, так и там, потому, думаю, выставлена, что тогда был еще в силе догмат Иуды Галилеянина и имел многих последователей, как об этом и в книге Деяний поминается (см.: (Деян 5:37)). Он, как можно с вероятностию полагать, учил на основании закона, что никого не должно именовать властителем, кроме единого Бога, и что тем, которые вносят десятины в храм, не должно платить дань кесарю. Эта ересь так разрослась, что не только увлекла много народа, но возмущала и фарисеев; так что они и к Самому Господу подступали с вопросом: достойно ли есть дати кинсон кесареви, или ни? На что получили премудрый ответ: воздадите кесарева кесареви, и Божия Богови (ср.: (Мф 22:17), 21). Сообразуясь с этим ответом, и Апостол Павел учит, что верующие должны слушаться начал и властей».

И ко всякому делу благу готовым быти. Или вообще указывается примерное благоповедение среди сограждан, чтоб все видели и знали, что христиане — народ добрый, кроткий, благопомощный, благотворительный. Экумений готовы, ετοιμοι, — толкует: ευτρεπισμενοι, — благонастроенны, благонравны, не внешно только добры, но и во внутреннейшем настроении сердца таковы. — Или — готовы на всякое доброе дело, к какому приглашает начальство и власть, чтоб и они знали, что христиане — первые на добро. Это, например, как у нас теперь приглашают то погорельцам помогать, то делать вклад на лечение раненых, то облегчать участь голодающих от неурожая и подобное. Блаженный Феодорит видит в сих словах указание, доколе должно простираться повиновение начальникам: «ибо не во всем должно покорствовать начальникам, но вносить пошлину и подать, воздавать подобающую честь, а если прикажут нечествовать, то открыто прекословить». То же и у Иеронима: «если что доброе повелевает правитель, то повинуйся воле повелевающего. А если что худое и богопротивное, то отвечай ему Апостольским ответом: повиноватися подобает Богови паче, нежели человеком ((Деян 5:29))».

Ни единаго хулити, не сварливым быти, но тихим, всяку являющим кротость ко всем человеком.

Слова эти суть более подробное пояснение предыдущих слов: ко всякому делу благому готовым быти — и вместе с ними определяют вторую половину общественных добродетелей, — именно: при покорности властям, соблюдать добрые отношения и к согражданам. Готовность на всякое доброе дело все уже обнимает и в сем отношении. Апостол здесь указывает еще, чтоб устраняемо было то, что особенно расстроивает добрые отношения граждан, именно: учи, говорит, чтоб христиане никого не задирали не только делом, о и словом; пусть живут так тихо, что будто их нет и чтоб другие о существовании их знали только по добрым делам.

Ни единаго хулити, - то есть «ни о ком не отзываться худо» (блаженный Феодорит). «Хотя худо кто поступает, не злословь его и не укоряй» (блаженный Феофилакт). «Михаил Архангел, егда с диаволом препираяся, глаголаше о Моисееве телеси, не смеяше суда навести хульна, но рече: да запретит тебе Господь (ср: (Иуд 1:9)) Если Михаил не смел навести хульна словесе на диавола, достойнейшего всякого хуления, не тем ли паче мы должны соблюдать себя чистыми от злословия? Заслуживал диавол хуления; но слово хульное не должно было исходить из уст Архангела» (блаженный Иероним). «Послушаемся сего внушения. Уста наши должны быть чисты от укоризн; ибо хотя бы и справедливы были наши укоризны, но не наше дело высказывать их; исследывать — дело судии; ты же почто осуждаеши брата твоего? ((Рим 14:10)). К тому же, если ты укоряешь других, то скоро и сам подвергнешься тому же. Посему блаженный Павел и предлагает такое увещание: темже мняйся стояти, да блюдется, да не падет ((1 Кор 10:12))» (святой Златоуст). Ничто так не расстроивает добрых отношений общежития, как худые друг о друге речи. Напротив, ничто так не скрепляет содружества, как добрые речи, особенно когда бы речи худые были заслужены. Закон общежития основной — не пускать в ход злых речей и доходящие отынуды пресекать. Поток злых речей есть яд, разъедающий союз доброго сожительства.

Не сварливым быти, αμαχους, — не быть воевателями, — заводить ссор, споров и судов и против зла не замышлять и не воздвигать зла. Это то же, что Господь сказал: Аз же глаголю вам не противитися злу ((Мф 5:39)). Когда дождевую воду запружают, она все больше и больше надымается; а когда дают стекать свободно, она течет маленьким ручейком и скоро престает. Так бывает и когда со стороны подымается враждебность. Пригнись; она перекатится как волна — и конец. Станешь против — она надмится до непреодолимой силы. Блаженный Иероним пишет: «если мы — сыны мира и желаем, чтоб почивал на нас мир, если мы приступили к небесному Иерусалиму, имя свое от мира получившему, то да имеем мир даже с теми, кои возненавидели мир, и, с своей стороны, да пребываем мирны со всеми человеки,— не с кроткими только, но и с задорными и бранчивыми: ибо с тихими быть мирну какая добродетель? Будем давать место гневу, показывая тихую кротость ко всем человекам. Не желанием пустой славы руководясь, должны мы являть себя кроткими ко всем человекам; но пусть, когда всех сносить будем и за неправды не воздавать отмщением, самые дела пред всеми славны бывают. Может иной по тщеславию и молвы ради народной притворяться кротким и брать личину доброты; но если нет у кого кротости истинной, сердечной, укоренившейся, то не знаю, удастся ли ему всех уверить в своей кротости».

Последние слова блаженного Иеронима истолковывают и следующие за сим слова Апостола: всяку являющим кротость ко всем человеком. И Экумений равно пишет: «К иудеям и еллинам, к друзьям и врагам, к онеправдывающим и вред причиняющим» (и святой Златоуст с блаженным Феофилактом). Уступчивость представляется некоторою потерею и ущербом, но на деле она всегда выигрывает если не в настоящем, то в будущем, не только вечном, но и временном. Потерянное возвращается с лихвою.

Внушение, что затем и благодать Святаго Духа, чтобы претворять нас из недобрых в добрых (Ст. 3, 3 – 7)

Бехом бо иногда и мы несмысленни, и непокориви, и прельщены, работающе похотем и сластем различным, в злобе и зависти живуще, мерзцы суще, и ненавидяще друг друга.

Бехом бо. Чрез это бо — речь сия связуется прямо с предыдущею, что не следует ни единого хулити. Почему? Потому что нам не следует уже быть такими. Были и мы таковы же; но теперь стали инаковы, по благодати Спаса нашего, обновившего нас и из худых сделавшего хорошими. Так святой Златоуст: «никого не порицай, ибо и ты был таким же. Бывший прежде таким же и изменившийся не должен укорять таких людей, но молиться и благодарить Дарующего ему и Готового дать им освобождение от прежних грехов. Никто не должен хвалиться: ибо все согрешили. Итак, когда ты, будучи сам исправен, хочешь порицать кого-либо, то вспомни о своей прежней жизни и неизвестности будущего и удержи свое негодование. Если бы ты с самого детства жил добродетельно, и тогда ты имел бы много грехов; а если не имеешь их, как ты думаешь, то знай, что это зависит не от твоей силы, но от благодати Божией; ибо если бы Он не призвал (к вере) твоих предков, то и ты был бы неверным». — Так блаженный Феодорит: «приведем себе на память прежнее наше поведение, представим в уме, сколько в нас было худых качеств; и, когда таковыми были, Бог всяческих сподобил нас спасения. Посему и мы будем переносить злонравие пребывающих еще в заблуждении».

Но можно, отвлекши мысль от связи с предыдущим, видеть и в сем отделении (стихи 3 — 7), как и во встреченном уже нами выше (см.: 2, 11 — 14), указание на побуждение, почему особенно христиане должны быть чужды всякого порока и украшены всеми добродетелями. Потому что были нехороши, а теперь ограждены благодатию Духа в купели к новой святой жизни, чтоб, став праведными, сподобиться наследия жизни вечной, блаженной. Отличие настоящего отделения от встреченного выше то, что там говорится о призвании к святой жизни, а здесь о новом для сей жизни рождении и о снабжении нас достаточными к тому силами. На тех, кои возрождены и снабжены силами к святой жизни, лежит неотложный долг быть святыми. И если они не окажутся такими, то с таким неразумием ничто сравниться не может. Так отчасти Амвросиаст: «Апостол поминает, что сии блага, которых не имеет неверие, даны христианам; чтоб, сияя всякою правдою, они давали всем разуметь, что суть чтители истинного Бога. Ибо когда они, быв некогда несмысленными, являются ныне во всем благосмысленными, то чрез это в них прославляется Бог».

Бехом бо иногда и мы. — Иногда — прежде уверования и освящения благодатию Божиею. — И мы. Апостол очевидно разумеет критян; но и себя причислил к ним, чтобы смягчить речь. У нас в ходячей речи соответствует этому фраза: и мы с вами. Блаженный Феодорит так объясняет это — и мы: «Божественный Апостол и себя включил в то же число, не как подлежащего всем этим обвинениям, но как бывшего гонителя; ибо не всем порокам подлежали все, но одни — тем, а другие — другим; однако же все улучили спасение».

Несмысленни, и непокориви, и прельщени. Изображается сими словами, как, когда живут в грехах и страстях, поражены и извращены бывают все силы души. Мысленная сила поражается «несмыслием», теряет здравые понятия о Боге, мире, человеке, о цели настоящей жизни, о цели окружающих нас вещей и значении всего бывающего с нами. Потеряв же такие понятия, она теряет силу управлять жизнию человека, и он ходит как во мраке, впадая от неразумия в неразумие. Так с язычниками и было. «Не бессмысленно ли было служить таким богам (какие были у язычников) и приносить людей в жертву?» (блаженный Феофилакт). А изображения их жизни их же писателями читать нельзя без отвращения. — Деятельная сила заражается непокоривостию, по коей ни Божеских, ни человеческих законов знать не хочет, и никаких уважений не берет в счет, кроме своей воли. Так хочу, и никто мне не указ; а хочет только того, что внушает самость и самоугодие в удовлетворение страстей. Что ни говори, слушать не хочет. Απειθεις — именно таких и представляет, не принимающих никаких резонов. — Чувствующая сила бывает возобладана прелестию, по коей считает хорошим, приятным и красивым то, что по свойству своему дурно, отвратительно и безобразно. Она теряет природный свой вкус.

Или можно полагать, что здесь указывается на поражение высшей духовной стороны человеческого естества: несмыслием — исчезновение помышления о Боге и страха Божия; непокоривостию - невнимание к гласу совести и заглушение его; прельщением — пристрастие к вещам чувственным. Это все всегда и всюду имеет место, когда кто предается самоугодию и страстям, кто бы он ни был, язычник или христианин, ученый или неученый, простой или благородный. Ибо грех, как и яд, не имеет лицеприятия.

Работающе похотем и сластем различным. Когда поражены высшие силы и высшая сторона человеческого естества, тогда место законов, лежащих в них и долженствовавших править деяниями человека, заступают похоти и сласти, и жизнь начинает течь по их требованиям. Высшие силы тогда у них в работе состоят: ум придумывает средства к удовлетворению их и прикрытию такого удовлетворения, которому непригоже быть видиму; воля, как ведомая, ведется вслед их, как осля на обрывочке; и чувство, не раз испытав безвкусие похотных сластей, все влечется к ним, прельщаемо бывая обманчивым чаянием — встретить и вкусить наконец и на этом пути какое-нибудь благо прочное. Тут настоящее рабство внутри человека — тирания греха. — Под похотями разумеются страсти душевные и телесные. Они возбуждают пожелания предметов, коими обычно удовлетворяются. А сласти суть те минутные приятности, какие доставляет удовлетворение страстей. Всякая страсть имеет свою сласть, которою манит к предметам своим; все же сласти сливаются в одной коренной — самоугодии. В сластях — сила страсти. Страсти побеждают всегда обещанием сластей. Грешник сластолюбив; оттого не разгибаясь работает страстям.

Несмыслие, непокоривость, прелыценность, рабство похотям и сластям составляют внутренний строй грешника. Чем он обнаруживается вовне, в делах? Жизнию в злобе и зависти. Эгоизм и самоугодие все к себе стягивает. Как и вне встречаются они с такими же направлениями, то естественно вступают в столкновения. Полагающий им преграду возбуждает неприязнь к себе в разных степенях, на верху которых стоит злоба — желание уничтожить противника подсечением присущих ему сил: когда он богат, — истощением богатства; когда во власти, — подрывом власти и прочее. Это и есть злоба или злодейство. Оно имеет место особенно, когда эгоист горд, силен и характером, и подручными средствами. — Но бывает, что иной возбуждает неприязнь не помехою, а одним тем, что стоит выше и живет богаче и веселее. Из-за него начинает точить зависть, которая сильного тоже ведет ко злодейству, а бессильного самого снедает и истощает. Там, где господствуют страсти, злоба и зависть непрестанно в движении более или менее сильном. И бывает ли кто от них свободен?

Мерзцы суще. Кто неприязнствует к другим в нескрываемой злобе и зависти, тот обратно к себе возбуждает неприязнь: от него начинают отвращаться, или гнушаясь им, или ужас к нему питая. Это и выражает: στυγητοι. Люди злобные и завистливые естественно отвратительны.

И выходит таким образом, что люди, обладаемые страстями, живут ненавидяще друг друга. Потому что каждый один нераздельно хочет обладать благом, к которому с таким же желанием протягивает руку и другой. В природе эгоизма — себя только любить. Он наперед уже ко всем холоден; и лишь только встретит в других противное себе, тотчас претворяет свою холодность в неприязнь. Эгоизм умеряется иногда симпатическими чувствами; но это не погашает его ненависти, а только расширяет: ибо тогда ненавистью он ограждает не себя только, но и все принятое в сферу своего сочувствия; выходит партия на партию.

Егда же благодать и человеколюбие явися Спаса нашего Бога, не от дел праведных, ихже сотворихом мы, но по Своей Его милости, спасе нас банею пакибытия и обновления Духа Святаго.

Так вот каковы были мы до веры и благодати когда жили в рабстве иохотям и сластям. Теперь же мы инаковы и есмы и должны быть. Ибо благодать избавила нас от того рабства, обновив естество наше в купели крещения и обязав жизни, по духу и силе его обновления.

Благодать, χρηστοτης,— благостыня, — и человеколюбие Спаса нашего Бога — явились в воплощенном домостроительстве, «чрез вочеловечение Единородного, когда Единородный Сын Божий, воплотившись и нам во всем став подобным» (Экумений и блаженный Феофилакт) совершил и устроил все потребное для нашего спасения. Явися - указывает на устроение спасения в Господе Иисусе Христе; а приложение его к каждому из нас, верующих, или явление силы его в нас ниже означается в словах: спасе нас банею пакибытия. Слова: Спаса нашего Бога — возводят к Богу Отцу: ибо ниже говорится, что сей Бог Спас наш спас нас чрез обновление Святаго Духа, Егоже излия Иисус Христом. «Тщательнее вникнув,— пишет блаженный Иероним, — найдем в сем отделеньице явственнейше Пресвятую Троицу. Благостыня и человеколюбие Спаса нашего Бога, не Другого, как Бога Отца, чрез баню пакибытия и обновление Духа Святаго, Которого излил Он на нас чрез Иисуса Христа, праведными нас сделали для наследия жизни вечной. Спасение верующих есть таинство Пресвятой Троицы». То же и у Феодорита.

Не от дел праведных, ихже сотворихом мы. Устроение спасения вызвано не добродетелями нашими великими, а напротив крайнею нашею худобою и беспомощностию. Благость Божия не потерпела оставить нас в руках падения и погибели нашей – и благоволила устроить нам дивный образ спасения. Одно только преимущество было за нами, — то, что мы — творение всеблагого, премудрого и всемогущего Бога, не раскаивающегося в дарованиях Своих. И это привлекло благость к нам Божию, устроившую спасение наше. Но не одно общее устроение спасения, но и призвание каждого к получению сего спасения тоже есть не плод ценных дел наших, но дело благости Божией. Из всех опытов призвания только Корнилий-сотник призван потому, что молитва и милостыни его дошли до Бога; но то был особенный, промыслительный случай для проложения пути к принятию в лоно Церкви овец, кои не были от двора Израилева. Общий же порядок призвания есть дело благости, как в начале, так и теперь, так и до конца века. Надобно, однако ж, строго различать призвание к устроенному спасению и содевание спасения тем способом, как оно устроено. С момента внятия призванию и первого по нему шага начинается уже участие в содеянии спасения и собственного труда и усилия, которое и идет об руку с благодатию до самого окончательного совершения спасения. Всё от благости; но Божия благость непоблажлива.

Но по Своей Его милости, спасе нас банею пакибытия. Сие говорит не на спасение других смотрящий, а сам восприявший спасение. В чувстве спасения благодарными устами возвещает: спасе. От чего спасе? От всех худоб, о коих говорено выше, и от рабства похотям и сластям, под игом коего стенали мы. Спасе нас, — кого нас? Всех уверовавших в Господа Иисуса Христа. «Наименовав себя и Апостолов, святой Павел разумел всех уверовавших во Христа, показывая, каковы они были до возрождения в бане животворной и какими стали после того» (блаженный Иероним). Как спасе? Банею пакибытия и обновления Духа Святаго. «Увы! — взывает святой Златоуст. — Так глубоко были мы погружены во зле, что не могли уже очиститься, но имели нужду в возрождении. Это подлинно было новое рождение, нового бытия получение. Как под сгнивший дом никто не подставляет подпор и не приколачивает ничего к старому зданию, но, разрушив его до основания, сполна воздвигает и возобновляет, так поступил и Он — Спас наш: не поправил нас, а воссоздал сполна. Это означают слова: и обновления Духа Святаго. Он сполна сделал нас новыми. Каким образом? Святым Духом. Столь великую имеем мы нужду в благодати!»

не от дел праведных, ихже сотворихом мы, но по Своей Его милости, спасе нас банею пакибытия и обновления Духа Святаго.

См. Толкование на (Тит 3:4)

Егоже излия на нас обильно, Иисус Христом Спасителем нашим, да оправдившеся благодатию Его, наследницы будем по упованию жизни вечныя.

Духа Святаго Бог Отец излил обильно на всех верующих чрез Христа Спасителя. Изрекая Апостолам обетование о сем, Господь говорил: Аз умолю Отца и иного Утешителя даст вам ((Ин 14:16)). Далее: Утешитель же, Дух Святый, Егоже послет Отец во имя Мое ((Ин 14:26)); и потом: Утешитель, Егоже Аз послю вам от Отца ((Ин 15:26)). Так Господь Иисус Христос посредствует в ниспослании на Апостолов, а чрез них и на всех верующих Пресвятаго Духа. Положено было в Совете Божием, чтоб Сын Божий, воплотившись и прошедши чрез крестные страдания и смерть, прославился в воскресении и вознесении и тем проложил путь нисхождению Святаго Духа. Сей закон Божеских в устроении спасения нашего действий открыл святой евангелист Иоанн, сказав: не у бе Дух Святый, яко Иисус не у бе прославлен, — Святый Дух, Которого имели приять верующие, в таком обилии, что реки от чрева их потекут воды живы (ср.: (Ин 7:38) 39). Излит Дух Святый первоначально на Апостолов, а чрез них изливался Он и на всех верующих. И видим в Деяниях и Посланиях многие примеры осязательно о том свидетельствующие. Апостолы обыкновенно возвещали Евангелие о спасении, уверовавших крестили, на крещенных возлагали руки, и Дух Святый изливался на них, свидетельствуя о том явными благодатными дарованиями. Верующие все знали сие и испытывали, и Апостол нелестно в лицо им говорил, что Бог излил на нас с вами Духа Святаго Иисус-Христом Спасителем нашим. Доразумевается: как сами вы знаете и испытали. Да оправдившеся благодатию Его. — Оправдившеся — не объявленные правыми, а сделавшись праведными, святыми и чистыми, такими, в которых и следа нет прежде указанных нравственных худоб. Совершает сие благодать. Она, нисходя на нас, отвращает от всего худого и воодушевляет на все доброе, давая силу и действовать по сему воодушевлению. Действуя так, мы все злое из себя изгоняем, все же доброе насаждаем и укореняем — и делаемся таким образом во всем чистыми, и непорочными. Се и цель домостроительства спасения нашего. Се мета, куда надо направлять все труды действования нашего на земле. Конец же, венчающий сии труды,— наследие жизни вечныя. Да… наследницы будем по упованию жизни вечныя Упование наследия есть существенная черта во внутреннем строе верующих. Это везде ярко выставляется у Апостола. И по существу домостроительства так должно быть. Где Я, там будет слуга Мой, — обетовал Господь. Наследие жизни вечной закреплено за нами. Не так, что, может быть, получим, но так, что оно наше уже, только время не настало получить его. «Что значит: по упованию? То есть как возуповали, так и получим, или: мы уже наследники этого» (святой Златоуст). Только бы ревновать не переставали о том, чтоб быть праведными и святыми, и преуспевали в том. Даром призваны к наследию, даром снабжены силами, чтоб дойти до него; но дается оно не даром, а комуждо по делам.

Верно слово!

Эти слова отнесены к следующему стиху; но по существу дела относятся к предыдущей речи. Ими запечатлевает Апостол верность всего сказанного в 3 — 7-м стихах, паче же обетования наследия жизни вечной. Пишет блаженный Иероним: «что сказал: верно слово, — сие должно соединять с предыдущими словами: да оправдившеся благодатию Его, наследницы будем по упованию жизни вечныя. Ибо всякой веры достойно слово о наследии Божием и об уповании жизни вечной». Так и святой Златоуст: «так как он сказал о будущем, то прибавил и это для удостоверения. Это истинно, говорит, и ясно из предшествующего. Тот, кто избавил нас от такого беззакония и таких зол, без сомнения, подаст нам будущие блага, если мы пребудем в благодати; ибо все совершается одним и тем же промыслом».

да оправдившеся благодатию Его, наследницы будем по упованию жизни вечныя.

См. Толкование на (Тит 3:6)

Вот чему учи, а пустых стязаний отрицаися и еретиков прогоняй (Ст. 3,8 – 11)

(Чадо Тите) верно слово, – и о сих хощу тя извещати (утвердити), да пекутся добрым делом прилежати веровавшии Богу: сия суть полезна человеком и добра.

Чадо Тите – из наших толковников никто не читает. Верно слово, – как показано, соединяется с предыдущим, как подтвердительное слово.

О сих – можно относить и к предыдущему, и к последующему. Так Экумений: «о сих, – то есть о том, что сказано выше, и о том, что следует: да пекутся добрым делом прилежати». В первом случае будет: и вот о чем хочу, чтоб ты учил, что внушал, в чем убеждал, разумея обетование жизни вечной: буих же стязаний отступай. Говори и толкуй о догматах, просвещающих ум и сердце, утверждающих в добром настроении и благих надеждах, а не о пустых мечтаниях, ни к чему не полезных. Во втором случае будет: кроме вышесказанного, учи их еще и следующему. Вышесказанное – все добродетели, о коих учить заповедано выше, особенно же те, о коих говорится в 1-м и 2-м стихах настоящей главы, то есть чтоб никого не обижали, а были тихи и кротки, Следующее – добрые дела, милостивость и блатворительность. Учи и внушай, говорит, чтоб не только не обижали, но и благотворительны были.

Хощу тя извещати, διαβεβαιουσθαι, – утверждати. Не святого Тита хочет убеждать в сем Апостол, а хочет, чтоб святой Тит убеждал верующих в необходимости так действовать. Или он чтоб святой Тит убедился в том, что этому наипаче следует учить верующих.

Да пекутся добрым делом прилежати. – Да пекутся, – не мимоходом и не кое-как чтоб делали добрые дела, а вседушно пеклись о том, день и ночь о том только и думали, как бы и какое бы доброе дело где-либо сделать. Прилежати, προιστασθαι, — стоять впереди, из всех выдаваться. Когда обижают, уступай, будто прячься; а когда доброе дело предлежит, будь напереди всех, не давай никому упредить тебя, первый хватайся за него, чтоб о верующих общее утвердилось мнение, что в добрых делах они всегда первые. Почему и приложил: да пекутся о сем веровавшии Богу. Почему они так должны действовать, это прямо следует из предыдущего указания на то, какими были мы до веры, и какими стали от веры, и какими в силу ее утешаемся обетованиями. Столько милостей получивши, будь сам милостив и добротворен.

Выпишем, что сказали о сем наши толковники. Святой Златоуст говорит: «сказав о человеколюбии Божием, о неизреченном Его попечени об нас и о том, каковы мы были и какими сделал нас, Апостол продолжает: и о сих хощу тя утверждати, да пекутся добрым делом прилежати веровавшии Богу; то есть об этом беседовать и таким образом располагать к милосердию. Ибо вышесказанное может расположить нас не только к смиренномудрию и к тому, чтобы мы не гордились и не порицали других, но и ко всякой другой добродетели. Напомнив о попечении Божием и необычайном Его человеколюбии, он убеждает слушателей быть милосердыми, и притом не просто и не случайно, но как? да пекутся, – говорит, добрым делом прилежати, – то есть и обижаемым помогать, не деньгами только, но и своим заступлением, и вдов и сирот защищать, и всем вообще бедствующим доставлять спокойствие; ибо это значит: добрым делом прилежати». Некоторые из этих мыслей полнее выражены блаженным Феофилактом.

«Помянув о неизреченной Божией благости, говорит: хочу, чтоб ты так учил об этом, чтоб верующие научились не только смиренномудрствовать и не обижать других, но и милость им всякую оказывать. Ибо, кто памятует о милости Божией, какой сподобился, тот и сам будет милостив. Да пекутся, говорит, то есть чтоб они всегдашним делом и постоянною заботою имели то, помогать онеправдываемым: о вдовах, сиротах и вообще о всех нуждающихся промышлять. Ибо это значат слова: добрым делом прилежати, προιστασθαι, — не ожидать, чтоб нуждающиеся приходили к ним, а самим о них попечение иметь».

Сия суть полезна человеком и добра. Вот о чем хорошо и полезно учить! Или — вот чем занимать свой ум и о чем прилежать хорошо полезно всякому! Хочет Апостол и учение учителей и заботу верующих направить к стяжанию жизни вечной подблагодатною и святою жизнию. «Ничего нет очевиднее, как то, что милостивость и человеколюбие и для настоящего хороши, и на будущее полезны: здесь им — похвала, а в день суда — венец. И об них-то заботиться убеждает он правителя народа (Божия)» (Амвросиаст).

Буиих же стязаний и родословий и рвений и сваров законных отступай: суть бо неполезны и суетны.

Тому учи, а следующего устраняйся. Чего же? Буиих стязаний, ζητησεις, — изысканий, пытаний, вопросов, что то, что это, — почему одно так, а другое этак, — что в другом месте названо совопросничеством. Не всякое изыскание и пытание укорно. И Спаситель внушал испытывать Писания, потому что в них указывается путь к вечному животу. Так пытать Писание, чтоб открыть и уяснить сей путь, похвально. Но можно то же Писание испытывать непохвально, когда пытаю не прямое содержание написанного, а что-либо окольное; почему, например, здесь такая буква стоит, а там такая, или какая тайна откроется, если сопоставить буквы так и так. Такое изыскание питает пустую пытливость, никакой пищи не доставляя ни вере, ни добронравию (см.: блаженный Иероним). У иудеев много было подобных пытаний, и между ними много было лиц, которые кичились тем и других старались занимать. Таких и подобных изысканий избегать повелевает Апостол, которые более представляют утонченности, чем доставляют назидания; почему и называются буиими, неразумными, бестолковыми. Амвросиаст пишет: «буиими стязаниями Апостол называет те, которые нисколько не содействуют спасению и никакого не дают опытного ведения к устроению жизни добродетельной». Блаженный Феодорит перифразирует сии слова так: «старайся избегать бесполезных собеседований; потому что не приносят никакой пользы ни собеседующим, ни слушающим».

Родословий. Указывается один из предметов буиих стязаний. Если относить это к язычникам, то у них были смешные родословия их богов; а если к иудеям, то у них было в обычае выставлять на вид свое происхождение от великих праотцев и вести свои родословные линии. Экумений пишет: «говоря о родословиях, Апостол имеет в виду или еллинов, которые исчисляют родословия своих богов, говоря: такой-то родил такого-то; или иудеев, которые, не отличаясь добродетелями, прикрываются именами своих родоначальников и по причине их высокая о себе мудрствуют. Авраам, Исаак и Иаков наши, говорят они, праотцы. Буиими и эти родословия называет Апостол, как бесполезные. Ибо какая польза грешащему иметь праотцем Авраама? Скорее в этом осуждение, что, происходя от таких лиц, они оказались непотребными». Святой Златоуст говорит, что Апостол имеет здесь в виду только иудеев: «Апостол намекает здесь на иудеев, которые, превозносясь праотцем своим, Авраамом, о самих себе нерадели. Посему он и называет такие родословия неполезными и суетными. Действительно безумно надеяться на вещи бесполезные».

Рвений и сваров законных. Там указывалось на мирные изыскания, только пустые, а тут - не на пустые только, но и на немирные — задорные споры, похожие на войну, с ретивым рвением устоять на своем. Предмет споров — закон. Нравственный закон охотно принимали и язычники; к христианам же перешли все ветхозаветные Писания и с историею народа Божия. И тут не о чем было спорить. Споры шли об обрядовой стороне закона и еще более о многих прибавлениях к нему, навязанных иудеям их позднейшими учителями в видах точнейшего исполнения того или другого предписания законного. Христиане не порицали того, что предписывалось в законе, но почитали то ненужным уже в новой благодати почему отказывались от исполнения того. Иудеи же, защищая свое, в жаркие вступали споры. Отсюда рвения и свары; а пользы от того никакой. Апостол и предписывает устраняться сего. Περιιστασο, — минуй, не обращай на то внимания. У тебя есть предметы важные; а этими пустяками не занимайся и всех пасомых учи пропускать все сие и подобное мимо ушей.

Суть бо неполезны и суетны. «Ибо никак не должно, оставляя дела необходимые, иждивать время на суесловия и бесплодные споры. Какая польза словопретися там, где нет надежды, чтоб кто-либо пленен был во Христа» (блаженный Феофилакт). Апостол исходит из того убеждения, что как таинства веры и правила жизни христианской несомненно истинны и непреложны; то все другое ложь и пустяки, которыми верующим не следует заниматься. Что не созидает веры и добронравия, то бесполезно и от того надлежит удаляться. Блаженный Феофилакт спрашивает: «но как же выше он заповедал заграждать уста противящимся?» — и отвечает: «это когда видно, что они причиняют другим вред; говорить же таким, надеясь принесть им самим пользу, не берись: ничего не успеешь, потому что они неисправимы».

Может быть, слова Апостола пригоже разделить так, чтоб стязания и родословия относить к языческим мудрованиям о своих богах, а рвения и свары к иудейским спорам о достоинстве их закона. Верующие критяне были и из язычников, и из иудеев. И те и другие, можно предположить, не совсем отказались еще от своих воззрений и навыков. Почему поднимали вопросы то о том, то о другом, - изыскивали, заводили беседы, спорили – и большею частию не пользы ища, а лишь чтоб посуесловить. К этому, может быть, нередко присоединялись и неверующие, как иудеи, так и язычники. Шли шумные разговоры и стязания а толку никакого. Апостол и предписал пресечь это. Учи, говорит, тому, что созидает в вере и утверждает в доброй жизни; а от пустословия и сам удаляйся, и верующих обязывай к тому же.

Еретика человека по первом и втором наказании отрицайся.

Это уж совсем другое. Там говорилось о ведущих пустые изыскания и бесполезные споры, а здесь представляется лицо опасное, еретик, который не о пустом чем и бесполезном разглагольствует, но умствует несогласно с общесодержимым учением и может произвести разделение в обществе верующих, увлекая вслед себя. Такого нельзя пропускать без внимания; но, во-первых, в чаянии, еда како даст ему Бог покаяние в разум истины (ср.: 2 Тим. 2, 25), поспешить обратиться к нему с вразумлением и, если первое окажется безуспешным, повторить его; и потом, во-вторых уже отрещись от него. Два только сделать опыта вразумления указывается, чтоб усиленным давлением не углубить упорства в иномысляшем чтоб вместе с тем не дать ему повода научиться изворотливостям в отстаивании своей лжи. Амвросиаст пишет: «еретики обычно, опираясь на словах Писания, учат противно Писанию. Придавая словам Писания свой собственный смысл, его авторитетом одобрительным подкрепляют неправое мудрование ума своего. Ибо нечестие, зная, какой большой вес имеет авторитет Писания, под его именем слагает ложь, чтоб, поелику худая вещь не может быть принята сама по себе (под своим именем), она показалась удобоприемлемою под чужим добрым именем. — Таких людей Апостол велит однажды и дважды вразумлять, чтоб быть им безответными; но не больше. Потому что если чаще их обличать, то они еще более сделаются возбудительными на зло. Кто часто кого укоряет, тот делает его более ретивым к погублению множайших. Почему лучше отсылать их прочь, чтоб, ослабев в ревности соблазнять других, они одни только сами по крайней мере гибли».

Отрицайся — скажи решительно: ты не наш, пойди прочь от нас; как добрый пастырь, отгоняй этих волков от своего стада. Это однозначительно с отлучением от Церкви. Но тогда надо под еретиком разуметь принадлежащего к сонму местных верующих. Между тем он может быть чужой, отынуды пришедший; в таком случае отицайся — будет: не связывайся с ним, раз и два вразуми и брось, отворотись от него, пусть идет свею дорогою. Блаженный Феодорит пишет: «когда предприемлющим учить противному два и три раза преподашь надлежащее учение и потом увидишь, что остаются они при своих лукавых догматах, тогда не входи уже с ними в собеседования, потому что бесполезный это труд». То же говорит и святой Златоуст: «когда кто-нибудь развратился до такой степени, что никаким образом не решается переменить своего мнения, то для чего тебе трудиться напрасно, сея семя на камени, тогда как можно употребить этот усердный труд для своих, беседуя с ними о милосердии и других добродетелях. О людях, подающих надежду на исправление и только оказывающих сопротивление (можно и более позаботиться); а когда кто-нибудь (держится ереси) явно и открыто пред всеми, то для чего напрасно спорить с ним, для чего бить воздух?»

Ведый, яко развратися таковый, согрешает, и есть самоосужден.

Причина, почему, после двукратного вразумления еретика, не следует более им заниматься та, что: развратися и согрешает. — Развратися εξεστραπται, — вконец развратился; воспринял превратный ум, с которым ничего не поделаешь потому что он потерял способность видеть истину, быв наполнен противными ей предубеждениями. Усвоенные им ложные начала омрачают очи его, и он среди дня не видит света, его окружающего и всех других просвещающего.

Согрешает, αμαρτανει, — обыкновенно употребляется о грехах нравственных, или о нарушении заповедей. Но здесь говорится о ложном учении, в отношении к которому грехом можно считать непокорность ясным указаниям слова Божия или противление ясно выраженной воле Божией, — упорство во лжи в угодность своеличным предубеждениям, несмотря на противоречие ее ясной истине Божией. Согрешает — будет: упорно остается в своем заблуждении, несмотря ни на какие вразумления.

И есть самоосужден. Как самоосужден, когда не сознает своей ошибки? Может быть, это то же значит, что сам виноват; говорили, вразумляли, — не хотел слушать, — и пожинай плоды упорства, — кто виноват? Плод же упорства в ереси есть потеря Царствия Божия. В другом месте Апостол, перечислив дела плотские, в числе которых поставлены и ереси, заключил: таковая творящии Царствия Божия не наследят ((Гал 5:21)). Еретик, упорно стоящий в ереси, отселе уже сам себя приговаривает к сему лишению Царствия, — не приговаривая приговаривает самым действием упорства в ереси, несмотря на изобличение излюбленной им лжи. Здесь пока он не видит и не слышит такого над собою приговора. Но можно, при слове Апостола, переноситься мыслию к последнему суду, где еретик сам увидит свою ошибку и сам себя осудит, что видя не видал, не имея что сказать в свое оправдание. В таком случае самоосужден — будет то же, что безоправдателен, ничего не имеющий сказать в свое оправдание (см.: Экумений).

По-гречески стоит: согрешает, будучи самоосужден, ων αυτοκατακριτος. Это подает ту мысль, что совесть осуждает его (см.: Экумений) за несогласие с истиною очевидною, а он не слушает совести, стыдясь уступкою посрамиться. Он приносит в жертву своему самолюбию ясно сознаваемую истину и грешит, идя против совести. Между еретиками не все таковы; но между противящимися истине не малое число есть таких, к которым приложим такой приговор.

Послесловие

Здесь святой Павел: а) делает некоторые распоряжения (см.: 3, 12 - 14); б) посылает целования (см.: 3,15) и в) дает последнее благословение (см.: 3,15)

Некоторые распоряжения Апостола (3, 12 - 14)

Егда послю Артему к тебе или Тихика, потщися приити ко мне в Никополь: там обо судих озимети.

Оставил в Крите святого Тита недокончанная исправити (ср.: 1, 5), а тут опять к себе зовет. Как так? Но нет нужды предполагать, что этот случай имел место скоро после отбытия святого Павла из Крита. Могло после того миновать каких-нибудь полгода, в какое время святой Тит мог в достаточной мере привесть в порядок дела Критской Церкви. Святому Павлу естественно было прийти к желанию узнать, что и как он там устроил, чтоб, пересмотрев все и обсудив, дать ему нужные наставления для дальнейшего действования. Так святой Златоуст, Экумений, Феофилакт. Вот слова их: «что ты говоришь? Поставив Тита в Крите, ты опять вызываешь его к себе? Не с тем, чтобы отвлечь его от должности, но чтобы больше утвердить» (святой Златоуст). «Чтобы больше приспособить его к делу и дать совет, что и как следует делать далее» (Экумений). «Это для его же пользы, чтоб лучше наладить его на дело, обсудив, как исполнено им вверенное ему» (блаженный Феофилакт). Амвросиаст прибавляет, что после послания и к себе зовет Тита святой Павел не для утверждения его только в делах церковных, но и по желанию видеть его, любимого.

Какой разуметь здесь Никополь? Святой Златоуст, Феодорит, Экумений разумеют Никополь Фракийский, близ границы между Фракиею и Македониею, на половине расстояния между Филиппами, на берегу моря, и Филиппополем, на Марице. Феофилакт разумеет Никополь на Дунае, который значится и в древних картах там же, где и ныне стоит. Блаженный Иероним разумеет Никополь Епирский, получивший название такое от победы, одержанной Августом над Антонием и Клеопатрою. Ныне это — Превеза. Был еще Никополь Киликийский, недалеко от Тарса, близ границы с Сириею и Армениею. На каком из них остановиться? На каждом можно, судя по тому, как кто вообразит себе путь шествия апостола Павла. Можно вообразить его так: писал святой Павел из Рима к Филимону, чтоб приготовил ему комнату, и нужды Церкви Колосской и сопредельных ей требовали особой заботы его. Потому недивно, что он из Крита направился по тому же пути, по которому следовал прежде в Рим, то есть Миры. Отсюда взошел к Колоссам и, устроив здесь дела, поспешил к востоку для посещения Церквей Писидийских, Ликаонских и Киликийских, первородных чад своих, имея в мысли побывать и в Антиохии. Но, приближаясь к пределам Сирии, узнал, что там начались истребительные нападки на евреев, и положил не идти туда, а озиметь в Никополе Киликийском, так как зима была близко. Сюда-то и приглашал он Тита. Тихика взял он в Колоссах, куда сей был послан отнести Послание. Перезимовав в Никополе, Апостол опять направился на Запад, посетил Церкви Киликийские, Фригийские, Галатийские, побывал в Ефесе, Македонии и Ахаии и чрез Никополь Епирский, или еще иначе как, отправился далее в Испанию. Предлагаем такое начертание пути, потому что оно кажется более подходящим. О сем уже говорено во введении.

О Тихике поминалось уже в других Посланиях. Об Артеме говорится в первый раз и более о нем ничего не известно. Предание передает, что он потом был епископом в Листрах. Он причисляется к 70 Апостолам. Память его 30 октября.

Блаженный Иероним дает соображение, зачем посылается в Крит Артема или Тихик. Затем, чтоб остаться там вместо Тита и чтобы Церковь критская не сиротствовала без мужа Апостольского. «Из этого видна отеческая любовь Апостола к критянам. Ему нужно было видеться с Титом по делам Евангельской проповеди; но не прежде велит ему двинуться к себе, как по приходе к нему Тихика или Артемы, чтоб заступить место его».

Зину законника и Аполлоса скоро предпосли, и да ничтоже им скудно будет.

Зина законник, — только здесь поминаемый, потому что хорошо изучил и знал закон, получил такое прозвание; оно удержалось при нем и по его обращении. Аполлос,— известный ведец Писания, муж сильный в слове. Они не получили еще особых епархий в управление, а сотрудничествовали апостолу Павлу (см.: святой Златоуст и другие). Относительно них пишет святой Павел: скоро предпосли. — Предпосли, προπεμψον, — или дальше их поскорее проводи, или поскорее ко мне пошли прежде себя, не дожидаясь, когда я позову тебя. И в том и в другом значении употреблял уже сие слово святой Павел, — в первом, когда уповал римлянами проводитися в Испанию (см.: (Рим 15:24)), во втором, когда писал к коринфянам проводить к себе с миром святого Тимофея (см.: (1 Кор 16:11)).

В первом случае получим такую мысль: Зина и Аполлос были при святом Павле. Имея нужду, по делу проповеди, послать их куда-то, может, в Ахаию, он, по обстоятельствам, направил их туда чрез Крит и пишет Титу, чтоб он не задерживал их, а препроводил далее поскорее, снабдив всем нужным. При этом можно предположить, что Послание к Титу было отправлено с ними или они отправлены с относителем Послания,— а может быть, и писано было сие Послание по поводу направления их этою дорогою.

Во втором случае будет такая мысль: Зина и Аполлос были в Крите и трудились там в проповеди Евангелия еще до прибытия туда мимоездом святого Павла. Отъезжая из Крита, святой Павел оставил их там продолжать дело проповеди, вместе с Титом. Но теперь, имея в них нужду, по тому же делу проповеди в той местности, где сам находился, пишет к Титу, чтоб поскорее послал их к нему, прежде чем сам будет позван, — тотчас по получении сего Послания.

И да ничтоже скудно будет им. Снабди их всем нужным, пищею, одеждою и известною суммою денег на путевые издержки (см.: блаженный Иероним, Экумений, блаженный Феофилакт); чтоб они ни в чем не имели недостатка.

Зина пас Христову Церковь в Диосполе. Память его сентября 27-го. Причислен к 70-ти. Аполлос, по Иерониму, был епископом в Коринфе; но месяцесловы пишут, что он епископствовал в Смирне, прежде святого Поликарпа; причислен к 70-ти; память его сентября 10-го и декабря 8-го.

Да учатся же и наши добрым делом прилежати в нужная требования, да не будут безплодни.

Написал: снабди всем нужным; а где взять? Тит, как и все веропроповедники, конечно, ничего не имел. Так мог подумать читающий. Апостол указывает источник: это пусть сделают наши, — то есть верующие критяне. Пусть учатся добрым делам, помогая в нуждах всем нуждающимся. Но если всем, то тем паче труждающимся в проповеди. Действуя так, они плод покажут веры и благодати, и плод сей им же самим обратится в пользу. Блаженный Иероним, сказав, что сими словами святой Павел дает ответ на возможный вопрос: откуда взять Титу нужное? — прибавляет: «нашими, своими назвал Апостол уверовавших во Христа, которые, поколику Христовы суть, могли справедливо быть названы Павловыми и Титовыми. Имеешь, говорит как бы Апостол, власть над учениками; учи же их не быть бесплодными, но пусть послужат Евангелистам и мужам Апостольским, занимающимся спасительными трудами проповеди, — и послужат не во всем, а в нужных потребностях, которые определяются так: имуще пищу и одежду сими довольна будем (ср.: (1 Тим 6:8)). Ибо служащие алтарю от алтаря должны и питаться, и сделавшиеся причастными наших духовных благ должны делать нас причастниками своих вещественных благ. На случай, чтоб критяне не оказали невнимания к сим словам Послания или к внушениям Тита, Апостол называет бесплодными тех, которые не хотят послужить Евангелистам от имений своих. А о бесплодных написано: всяко древо, еже не творит плода добра, посекают е, и во огнь вметают (ср.: (Мф 7:19)). И еще: сеяй скудостию, скудостию и пожнет ((2 Кор 9:6)). Не хотеть доставлять потребное Апостольским мужам и Евангелистам Христовым, — значит обличить себя в бесплодности». Апостол внушает Титу, — пишет блаженный Феодорит: «научи уверовавших иметь попечение о телесных услугах тем, кому вверено учить Божественному. Ибо им надлежит приносить и таковые плоды».

«Видишь ли, — продолжает ту же речь святой Златоуст, — как Апостол заботится больше о верующих подающих, чем о проповедниках принимающих? Можно было бы снабдить их и чрез многих других, но я, говорит, забочусь о наших. Ибо что пользы, скажи мне, если бы другие собирающие сокровища питали учителей? Нашим тогда не было бы никакой пользы; они остались бы бесплодными. — Скажи мне, Христос, напитавший пятью хлебами пять тысяч и семью — четыре тысячи, разве не мог пропитать Себя и бывших с Ним? Для чего же Он принимал пищу от жен? Хождаху по Нем жены, говорит Писание, и служаху Ему (ср.: (Мк 15:41)). Он делал это для научения нас тому, что Он печется о делающих благодеяния. Так же Павел, помогавший своими руками другим, разве не мог не принимать пропитания ни от кого? Но смотри, как он принимал и просил,— и вот для чего: не яко ищу даяния, говорит он, но ищу плода множащагося в слово ваше ((Флп 4:17))».

Целования (3, 15)

Целуют тя со мною сущии вси. Целуй любящия ны в вере.

Сущии со мною — сотрудники в деле проповеди, известные Титу и Тита приятельски знающие. Говорит это Апостол, и обычаю удовлетворяя, и вместе свидетельствуя о достоинстве Тита, что «он таков, что заслужил любовь всех сущих с Павлом. Великая похвала Титу быть приветствуему от всех чрез Павла» (блаженный Иероним).

Любящия ны в вере — целуй «или любящих нас верно и нелицемерно, или любящих нас верных, то есть христиан» (блаженный Феофилакт). Блаженный Иероним понимает так: любящих нас в духе веры, или в силу веры. «Если бы всякий любящий, — пишет он, — любил в вере и не было бы иных любящих без веры, то Апостол никак к любви не присовокупил бы веры, говоря: целуй любящия ны в вере. Любят и матери детей, до того, что на смерть за них готовы, но любят не в вере; любят и жены мужей, но любовь эта не от веры. Одна любовь святых любит в вере — до того, что, хотя бы любимый был из неверных, святой любит его в вере, по слову Писания: любите враги ваша ((Лк 6:35)). Любит святой врагов своих и потому любит в вере: ибо верует Тому, Кто обетовал за исполнение заповеди Своей воздать милостивым возданием». Амвросиаст прибавляет: «Апостол тех обозначает достойными своего целования, которые любят его по любви ко Христу Господу нашему».

Последнее благословение (3, 15)

Благодать со всеми вами. Аминь.

Последнее, наконец, благословение преподавая, Апостол говорит: благодать со всеми вами. «Молитвенно благожелательствует, да сохранится в них дар Божий или человеколюбие Божие выну пребудет с ними, сохраняя их благодатию и во благодати. Или — да пребудет всегда благодать с ними, наипаче в ней нуждающимися, ограждая и души их, и тела во Святом Духе» (блаженный Феофилакт). «Как прочие Апостолы, по слову Господа, входя в дом, говорили: мир дому сему ((Мф 10:12)); и если достоин был дом, то мир их почивал на нем, а если он оказывался недостойным, то возвращался к тем, которые желали благословить им его: так и теперь святой Павел молитвенно благожелал верующим благодати, — и это, конечно, вместе с молитвенным благожеланием, имело свое действие, если благословляемые являли себя такими, какими желал им быть благословляющий».

Приложим слова блаженного Феодорита, которыми он закончил свое Толкование сего Послания. «Сие написал Божественный Апостол блаженному Титу; но и нам всем доставил заключающуюся в этом пользу; потому что и мы, как из общих сокровищ, извлекаем из сего богатство. Да даст же нам Бог и хранить собранное о Христе Иисусе Господе нашем! С Ним Отцу со Всесвятым Духом слава, честь и держава, ныне и присно и во веки веков! Аминь».