Это "большое желание" Иисуса Христа (Лк. 22:15) относится к совместной пасхальной трапезе, которая отличается от всех предыдущих Его трапезований - самоотдачей Себя во плоти и крови. Конечно, совершается неслыханное: Он Сам Себя возлагает на стол и предлагает ученикам как пищу и питие. Но пожалуй, еще больше подчеркивается другой момент - "с вами". Предлог "с" важен бесконечно: с его помощью предстрастная трапеза выделяется из всех других. Впрочем, когда Христос ел вместе с "мытарями и грешниками", данный предлог уже присутствовал. Действительно, с самого начала отличительной чертой поведения Иисуса была Его готовность к совместному вкушению пищи. Ср. Мф. 11:19: "Вот человек, который любит есть и пить вино, друг мытарям и грешникам". С другой же стороны, когда Христос прообразует евхаристию и умножает хлебы, предлога "с" не видно: раздаяние хлебов проходит лишь в одну сторону, а момент восприятия даров не подчеркнут.
Однако на последней пасхальной трапезе придается одинаковое значение как раздаянию, так и принятию. Может, конечно, показаться, что между ними нет никакой связи, но это не так. На одном полюсе мы видим беспредельное Само-раздаяние, а на другом - принятие, но такое, которое никогда не может соответствовать тому, что воспринимается. Пусть так, и все же для Христа трапеза осмысленна лишь в случае взаимности. Напрашивается предположение, что Он Сам, приняв участие в пищеприятии и питии, непостижимым образом также был одарен. В том, что Он делится с другими, для них есть нечто общее, что они разделяют с Ним. Напрашивается мысль, что Его благоговейное благодарение за трапезой адресовано не одному только Богу-Отцу, дозволившему сверх-полноту Само-раздачи, но также и - получателям раздаваемого, потому что они открыли для Него свои двери и пригласили Его к столу. В Апокалипсисе звучат удивительные по смирению слова: "Се, стою у двери и стучу: если кто услышит голос Мой и отворит дверь, войду к нему и буду вечерять с ним, и он со Мною" (Откр. 3:20). "Я буду вечерять с ним": здесь фактически сказано, что сначала Я сяду именно за его накрытый стол и лишь потом Я Сам окажу гостеприимство и устрою трапезу.
Такими же были и вкушения пищи после воскресения Иисуса Христа. Еммаусские путники приглашают к себе встреченного на пути незнакомца и оставляют его трапезовать с ними, и лишь во время преломления хлеба открылись у них глаза, и они распознали в своем госте несравненного гостеприимца. У всех одиннадцати учеников Христос испрашивает Себе пищи ("Есть у вас еда?") и соответственно дарит каждому пасхальную радость Своего присутствия. И когда Он явился семи ученикам, бывшим в лодке вместе с ап. Петром, снова звучит тот же вопрос: "Дети! есть ли у вас какая пища?" Получив ответ, Иисус совершает чудо огромного улова. Переполненная сеть была вытянута на берег, и началась трапеза. Иисус опять-таки не пожелал быть только раздающим от Себя; поэтому Он попросил от других: "Принесите рыбы, которую вы теперь поймали" (Ин. 21:10).
Евхаристия совершается не иначе как только в совокупности: "Я с вами, и вы со Мной". Удивительно, что Тот, Который раздает больше того, что можно принять, - "двенадцать корзин" собрали остатков после умножения хлебов, - одновременно Себя Самого считает одаренным, принимающим. Когда люди принимают Его в себя, то и Он их принимает в Себя. Христос принимает причащающихся Ему не только как приращение частей Своего "мистического Тела", но и в качестве причастников Его глубочайшей внутренней тайне Его сущности. Ведь "тем, которые приняли Его", Он "дал власть быть чадами Божиими". А Божий чада получают даже телесное происхождение не как отдельные индивиды, от земного оплодотворения, а теперь уже вместе с Ним они "родились от Бога-Отца" (Ин. 1:13). Что же касается неисчерпаемого по глубине предлога "с", то когда он сочетается со словами "братья" или "сестры", - перед нами лишь сравнение, взятое из земных условий. Это "с Христом" мы распознаем по тому, что Он "изливает" или "вдыхает" нам в сердца Свой собственный Сыновний Дух, взывающий в нас Его, а теперь и нашими словами: "Авва, Отче!"
