В вышерассмотренном материале очевидно прослеживается несколько вероисповедных ситуаций, - ситуаций, которые стимулировали христиан кратко и четко изложить, в чем заключается центральный элемент их новой веры, в чем состоит специфика их веры.
13.1. Самая очевидная жизненная ситуация - провозвестие: «Иисус есть Христос» (Деян. 5:42; Деян. 9:22; Деян. 17:3; Деян. 18:5, 28; 1 Кор. 1:23), «Иисус есть Сын Божий» (Деян. 9:20; Рим. 1:3 сл.), «Иисус есть Господь» (Деян. 2:36; Деян. 10:36; Деян. 11:20; Рим. 10:9; 2 Кор. 4:5; Кол. 2:6). Как раз и следует ожидать, что специфика христианского благовестия найдет выражение в формулировках вероисповедного типа (особенно когда провозвестие преподносится в форме резюме).
Как мы уже отмечали в начале данной главы, многие ученые рассматривали крещение как основную и чуть ли не единственную жизненную ситуацию для этих исповеданий (§ 8). И впрямь естественно ожидать, что вероисповедные утверждения будут играть заметную роль в процессе становления христианином (особенно в момент выбора). Однако на самом деле в Новом Завете нет четкой связи между крещением и вероисповедными формулами.
Самый ясный случай содержится в западном тексте Деян. 8:37, где эфиопский евнух перед крещением исповедует: «Верую, что Иисус Христос есть Сын Божий». Однако западный текст не оригинальный, а потому в Деян. 8:37 следует видеть крещальную формулу более позднего поколения (см. ниже § 36.2). В самом Новом Завете ближе всего к крещальному исповеданию как таковому - Рим. 10:9: обращение и публичное исповедание связаны воедино, - и это, естественно, предполагает ситуацию крещения. В остальном же нет никаких внутренних оснований связывать какую‑либо из вероисповедных формул в Новом Завете со специфически крещальным контекстом [166].
13.2. Богослужение. Как ни странно, некоторые наиболее эксплицитно вероисповедные формулы обнаруживаются в контексте богослужения (Ин. 20:28; 1 Кор. 12:3; Флп. 2:11; 1 Ин. 4:1-3; см. также 1 Кор. 16:22). Напрашивается идея литургического происхождения этих исповеданий, но она не проходит. Ибо «литургия» предполагает нечто продуманное заранее, структурированное и установленное; напротив, эти богослужебные контексты знаменательны своей спонтанностью. В частности, два исповедания (1 Кор. 12:3; 1 Ин. 4:1-3) мыслятся как изреченные под непосредственным вдохновением Духа, возможно, в экстатических высказываниях (хотя «экстаз» - тоже не очень подходящее слово). В обоих случаях ситуация - богослужебное собрание, когда вдохновенное речение могло быть проверено остальной частью конгрегации. Нет нужды предполагать, на основании Дидахе 10:6, что 1 Кор. 16:22 («Господь наш, гряди!») первоначально или вообще когда‑либо во времена Павла принадлежало к евхаристическому контексту. В самом послании (как и в Откр. 22:20) ничто не указывает на такой специфический контекст [167].
В частности, гипотеза, будто Павел ожидал, что за чтением его послания сразу последует вечеря Господня (причем завершение письма послужит введением к вечере! [168]), плохо согласуется с нашими сведениями о Павловых церквах и об отношениях Павла с ними. Она предполагает такую степень регулярности коринфского богослужения в плане порядка и формы, какую не подтверждает само послание 1 Кор (1 Кор. 11:24 сл.) - хлеб и вино как часть полной трапезы). И неужели Павел ожидал, что его послание просто прочитают (как сейчас на евхаристиях читают Писание!), не уделив времени ни размышлению, ни дискуссии (ср. 1 Кор. 14:29)? Одним словом, сказанное о крещении (см. выше § 13.1) не менее применимо здесь (см. также ниже § 51.1, прим. 21).
Создается впечатление, что во время богослужения первоначальных церквей часто имели место восклицания и крики вероисповедного характера. У восторженных верующих (и конгрегации?!) вырывался тот клич, который одновременно резюмировал их веру, выражал их поклонение и идентифицировал их с конгрегацией. Здесь вероисповедные формулы играли важную роль в развитии самосознания и самопонимания Церкви и наверняка не раз служили одной из форм благовестия (ср. 1 Кор. 14:23-25).
13.3. Конфронтация. В конфронтации с другими верованиями вероисповедные формулы, конечно, играли важную роль, подчеркивая специфику христианской веры. Поэтому не приходится удивляться, что значительная часть этого материала принадлежит к апологетическим и полемическим контекстам: Деян. 9:22, Деян. 17:3, Деян. 18:28 - более апологетическая ситуация; Ин. 9:22, Ин. 12:42 - ситуация, где очень обострилась конфронтация с иудаизмом; 1 Кор. 8:5 сл. - конфронтация с политеистическими религиями греческого язычества; 1 Ин. 2:18-23, 1 Ин. 4:1-3, 2 Ин. гл. 9-11 - исповедание Иисуса есть отличительный критерий истинной веры в спорах, вызванных синкретическими силами в Иоанновой общине (ср. 1 Кор. 12:3); 1 Тим. 6:12 сл., Евр. 3:1, Евр. 4:14, Евр. 10:23 - исповедание Иисуса есть отличительная черта христианина во время гонений, твердый столп, к которому он прилепляется, когда вере угрожают многочисленные искушения и беды.
