5. В грехопадении Первозданного человечество отпадает от Бога, лишатся благодатного общения и поддержки "остается при собственном своем естестве", становится немощным и бессильным. И потому подпадает под власть дьявола. От этой власти собственными своими силами человек освободиться не может. Для освобождения нисходит на землю сам Бог. Христос приходил прежде всего для борьбы с сатаною за душу человека. Это - Оригеновский мотив.
Господь приходит к смерти, нисходит во ад и "беседует со смертью, и повелевает изринуть души из ада и смерти и возвратить Ему", - для оживления.
"И лукавые силы в трепете отдают заключенного Адама... Мертвое тело победило и умертвило змия, живущего и пресмыкающегося в сердце... Мертвое тело победило живого змия"...
Это совершилось однажды, но повторяется снова в каждой душе: и Господь нисходит не только во ад, но и в темные глубины каждого сердца. И там исторгает плевелы греха и возделывает запустевшую душу, - возделывает ее древом креста. Сокрушена уже власть сатаны, но все еще остаются для него входы в каждую душу... Для каждого человека все еще предстоит борьба и спор с лукавыми силами. В этом споре у него есть помощник и покровитель, - Христос, который за каждую душу борется с противником...
Очищение сердца и победа над дьяволом не исчерпывает искупительного дела Христова.
"Господь приходил не только для того, чтобы изгнать злых духов, - но еще и затем, чтоб возвратить себе свой собственный дом и храм, - человека"...
Чтобы вновь написать в человеческом сердце небесный образ и вернуться душе крылья духа, - "чтобы и ты, перстный, принял в себя небесную душу"... Ради этого нисшел Бог со святых своих небес, воспринял разумную человеческую природу и срастворил ее Божественным духом, - "чтобы изменит, обновить и преобразить естество", чтобы соделать нас, по апостолу, "причастниками Божественного естества"...
"И лукавые силы в трепете отдают заключенного Адама... Мертвое тело победило и умертвило змия, живущего и пресмыкающегося в сердце... Мертвое тело победило живого змия"...
Это совершилось однажды, но повторяется снова в каждой душе: и Господь нисходит не только во ад, но и в темные глубины каждого сердца. И там исторгает плевелы греха и возделывает запустевшую душу, - возделывает ее древом креста. Сокрушена уже власть сатаны, но все еще остаются для него входы в каждую душу... Для каждого человека все еще предстоит борьба и спор с лукавыми силами. В этом споре у него есть помощник и покровитель, - Христос, который за каждую душу борется с противником...
Очищение сердца и победа над дьяволом не исчерпывает искупительного дела Христова.
"Господь приходил не только для того, чтобы изгнать злых духов, - но еще и затем, чтоб возвратить себе свой собственный дом и храм, - человека"...
Чтобы вновь написать в человеческом сердце небесный образ и вернуться душе крылья духа, - "чтобы и ты, перстный, принял в себя небесную душу"... Ради этого нисшел Бог со святых своих небес, воспринял разумную человеческую природу и срастворил ее Божественным духом, - "чтобы изменит, обновить и преобразить естество", чтобы соделать нас, по апостолу, "причастниками Божественного естества"...
Господь приходил затем, чтобы даровать человеку Духа и в нем жизнь, - "соделать верующих в Него новым умом, новой душою, новыми очами, новым слухом, новым духовным языком, - словом: соделать их новыми людьми или новыми мехами, чтобы влить в них новое вино, - Дух Свой"... Потому и называется Он Христом, "чтобы и мы, помазанные тем же елеем, каким помазан и Он, соделались помазанниками и были, так сказать, единой с ним сущности и единого тела".
К этому человек призван, но этого он должен достигнуть в подвиги... Человеку по природе свойственно стремиться, - "и этого стремления и взыскует Бог"... Он повелевает, чтобы человек сперва понял, затем возлюбил и стремился волею. Таким образом совершение дел Духом зависит от воли человека...
"Так если кто по собственной воле и от всего произволения не приступит во Господу и не будет просить Его с полною верою, тот не получит исцеления"...
Только в душах, уверовавших и к Нему обращенных, Христос "по образу своему живописует небесного человека, и от Духа своего, от ипостаси неизглаголанного света Своего, написует небесный образ... А если кто не устремлен к нему непрестанно и не презрел все прочее, не пишет в том Господь образа Своего светом Своим"...
6. Духовный путь человека начинается раскаянием.
"Если душа воздохнет и возопиет к Богу, то ниспосылает Он ей духовного Моисея, избавляющего ее от египетского рабства. Но прежде пусть вопиет и стенает, - и тогда увидит начало избавления"...
Это только начало подвига. И свободное произволение должно быть испытано многими скорбями. Так предопределил Бог, "чтобы со многими испытаниями, с теснотою и со скорбью, с самыми горькими искушениями был путь, вводящий в жизнь"... Христианство есть пут узкий и не гладкий, - ибо путь свободного человека. Свободная воля человека немногого может достигнуть, но она есть всегдашний и необходимый момент духовного возрастания.
"Так если кто по собственной воле и от всего произволения не приступит во Господу и не будет просить Его с полною верою, тот не получит исцеления"...
Только в душах, уверовавших и к Нему обращенных, Христос "по образу своему живописует небесного человека, и от Духа своего, от ипостаси неизглаголанного света Своего, написует небесный образ... А если кто не устремлен к нему непрестанно и не презрел все прочее, не пишет в том Господь образа Своего светом Своим"...
6. Духовный путь человека начинается раскаянием.
"Если душа воздохнет и возопиет к Богу, то ниспосылает Он ей духовного Моисея, избавляющего ее от египетского рабства. Но прежде пусть вопиет и стенает, - и тогда увидит начало избавления"...
Это только начало подвига. И свободное произволение должно быть испытано многими скорбями. Так предопределил Бог, "чтобы со многими испытаниями, с теснотою и со скорбью, с самыми горькими искушениями был путь, вводящий в жизнь"... Христианство есть пут узкий и не гладкий, - ибо путь свободного человека. Свободная воля человека немногого может достигнуть, но она есть всегдашний и необходимый момент духовного возрастания.
Человек не должен и не смеет полагаться на самого себя и преувеличивать свои силы, ибо совершающая сила принадлежит одному Богу. Но благодать действует только в произволяющих душах. "И сила Божия дает место свободе, чтобы обнаружилась воля человека"... На всех ступенях духовной жизни открывается синергизм произволения и благодати, - потому так трудно разграничить эти оба момента духовного роста: весь человек становится сугубым...
Всегда сохраняет он свободу, - "согласоваться с Духом", или пренебрегать Его дарами Всегда требуется поэтому бдительность и напряжение воли, и всегда должно оставаться недовольство собою.
"Вот признак христианства; сколько ни потрудишься, сколько ни совершишь праведных дел, оставайся при той мысли, что еще ничего не сделано тобою"...
Это не обесценивает подвига: весь его смысл в напряжении, во всецелой обращенности к Богу, - свобода есть как бы приемник благодати.
"Если же кто не соблюдает великого смиренномудрия, то предается он сатане. И обнажается от уже данной ему Божией благодати, и открывается его самомнение, - ибо он наг и беден".
Кто смиряет себя перед Богом и людьми и почитает себя неимущим, тот только может сохранить данную ему благодать... И великий соблазн и опасность - почувствовать себя преуспевшим, счесть себя вступившим в безопасную пристань; вдруг снова подымаются волны, и видит снова человек себя среди моря, - где только вода и небо, и готовая смерть. От нее спасает только смирение. Только легкомысленные думают, что если отчасти действует уже в них благодать, что нет уже в них греха, - что уже победили они...
"Вот признак христианства; сколько ни потрудишься, сколько ни совершишь праведных дел, оставайся при той мысли, что еще ничего не сделано тобою"...
Это не обесценивает подвига: весь его смысл в напряжении, во всецелой обращенности к Богу, - свобода есть как бы приемник благодати.
"Если же кто не соблюдает великого смиренномудрия, то предается он сатане. И обнажается от уже данной ему Божией благодати, и открывается его самомнение, - ибо он наг и беден".
Кто смиряет себя перед Богом и людьми и почитает себя неимущим, тот только может сохранить данную ему благодать... И великий соблазн и опасность - почувствовать себя преуспевшим, счесть себя вступившим в безопасную пристань; вдруг снова подымаются волны, и видит снова человек себя среди моря, - где только вода и небо, и готовая смерть. От нее спасает только смирение. Только легкомысленные думают, что если отчасти действует уже в них благодать, что нет уже в них греха, - что уже победили они...
Духовная жизнь есть органический процесс, подобный физическому росту и созреванию. И в нем есть свои ступени, - они определяются мерою подвига, и благодать действует не сразу, но постепенно.
"И не подумай, что озарилась вся душа: внутри ее еще остается большая пажить порока, и требуется еще великий труд и усилие, согласующееся с действующей на душу благодатью. Благодать и в одно мгновение может очистить человека и сделать его совершенным, но посещает душу отчасти"...
Во всяком случае человек возрастает мало помалу, - "а не так, как говорят иные: совлечься и облечься"... Потому и требуется всегдашняя напряженность.
7. Духовная жизнь начинается подвигом веры. Вера переходит в надежду. И отвлекает внимание от видимого мира, - ничем не может уже привлекаться уверовавшая душа, "и преставляется и преселяется в век иной, и пребывает мыслию в горнем мире Божества"... Это - непременное условие духовного усовершения: если кто не предастся всецело исканию любви Христовой и не сосредоточит всех своих усилий на этой единой цели, - для того невозможно стяжание Духа.
"И не подумай, что озарилась вся душа: внутри ее еще остается большая пажить порока, и требуется еще великий труд и усилие, согласующееся с действующей на душу благодатью. Благодать и в одно мгновение может очистить человека и сделать его совершенным, но посещает душу отчасти"...
Во всяком случае человек возрастает мало помалу, - "а не так, как говорят иные: совлечься и облечься"... Потому и требуется всегдашняя напряженность.
7. Духовная жизнь начинается подвигом веры. Вера переходит в надежду. И отвлекает внимание от видимого мира, - ничем не может уже привлекаться уверовавшая душа, "и преставляется и преселяется в век иной, и пребывает мыслию в горнем мире Божества"... Это - непременное условие духовного усовершения: если кто не предастся всецело исканию любви Христовой и не сосредоточит всех своих усилий на этой единой цели, - для того невозможно стяжание Духа.
И более всего нужно внутреннее отречение: "самое главное оружие для борца и подвижника состоит в том, чтобы возненавидеть самого себя, отречься от своей души, гневаться на нее, укорять ее, противиться привычным своим пожеланиям, препираться с помыслами, бороться с самим собою"... Эта внутренняя борьба снова есть только начало, - очищение души есть только приготовление горницы для Господа. Это только отрицательная сторона подвига. Весь смысл и предел подвига в стяжании Духа, во вселении Господа.
"И душа, в которой находит упокоение Господь, нуждается во многих украшениях".
Путь подвига есть путь борьбы. Борьба происходит прежде всего в области ума: душа всегда пронизана извне помышлениями, добрыми или злыми, приходящими от Бога или от демонов. И прежде всего мысль находится в борении и брани. Задача мысленной брани - в том, чтобы преградить доступ лукавым помыслам. Это возможно не чрез простое противление, но чрез противопоставление добрых помышлений, - и прежде всего, чрез воспитание в себе некоего бесстрастия или равнодушия к греховным возбуждениям ("апатия").
Путь подвига есть путь борьбы. Борьба происходит прежде всего в области ума: душа всегда пронизана извне помышлениями, добрыми или злыми, приходящими от Бога или от демонов. И прежде всего мысль находится в борении и брани. Задача мысленной брани - в том, чтобы преградить доступ лукавым помыслам. Это возможно не чрез простое противление, но чрез противопоставление добрых помышлений, - и прежде всего, чрез воспитание в себе некоего бесстрастия или равнодушия к греховным возбуждениям ("апатия").
Это и есть умирание для плотской жизни: помыслы еще врываются в душу, возмущают, но не прельщают ее, и потому не укореняются в ней, - плотский человек умирает и делается бесплодным для прежней лукавой жизни. Во первых, требуется различение духов. Во вторых, как бы равнодушие, волевая невосприимчивость к соблазнам, - "чтобы не слушаться порока и не соуслаждаться им в помыслах" (срв. позднейшее аскетическое учение о "приражении" и развитии "помыслов").
Ибо грех начинается в сердце и только проявляется в поступках. Сдержанность в поступках еще не означает успокоения сердца,.. Подлинное освобождение возможно только чрез укрепление в добре, чрез любовь к единому небесному Жениху душ человеческих... И только в этом стремлении оправдывается до конца отречение от мира: "нет достаточной причины отказываться человеку от наслаждений мира сего, если не примет он участия в блаженстве иного мира"...
Только тогда с несомненностью открывается пред ним духовный путь. От человека в подвиге зависит только твердость и постоянство, и то только под условием всецелой преданности Богу и стремления к Нему. Человек только подготовляет себя к восприятию благодати. Для этого он должен сосредоточиться, собрать свои помыслы, стремиться всегда к одному. И собирание ума возможно только чрез единство любви, - к единому Богу.
Высший закон есть духовный закон любви, - "ибо невозможно спастись иначе, как только чрез ближнего", чрез всеобъемлющую любовь, укрепляемую благодатью. Весь подвиг христианина вдохновляется пафосом любви. Это любовь к Богу, "божественная любовь к небесному Царю, Христу", "пламенное стремление" к небесной красоте. И утоляется оно в таинственном соединении или общении, в таинственном браке со Христом. Это не отвлекает от любви к ближнему.
Ибо в Боге и во Христе душа видит любящего и милосердного Владыку, ко всем простирающего свою любовь, всех в ней объемлющего. Потому не может эта духовная любовь не включать в себя любовь к ближнему; иначе, чем чрез благоволение, милость и жалость, она и невозможна. Христиане должны подвизаться, но вовсе никого не должны осуждать, - "ни явную блудницу, ни грешников, ни людей бесчинных"... "Ибо в том состоит чистота сердца, чтобы видя грешников или немощных, иметь к ним сострадание и милосердие"...
И такая любовь привлекает Божие благоволение и преображается в таинственную и богообразную любовь, в которой гаснет всякая мирская любовь и переплавляется самое естество души, ее греховная жесткость.
