Для многих это Послание является одним из самых трогательных Посланий Павла, а для некоторых представляет собой только воспроизведение тем ап. Павла другим автором. Много споров вызывал, и до сих пор вызывает, вопрос его авторства, и мы прежде всего подробно рассмотрим свидетельства за и против его аутентичности.
I. Аутентичность
А. Традиционный взгляд
Так как до XIX в. Послание к Ефесянам считалось подлинным посланием Павла, мы остановимся на позитивных основаниях, на которых базируется этот взгляд.
1. Самоудостоверение
В обращении, которое идентично обращениям в Посланиях к Коринфянам и к Колоссянам, писатель утверждает не только то, что он Павел, но и то, что его апостольская власть дана ему Богом. Также характерным для Павла является приветствие с преподанием благодати и мира (Еф. 1:3). Кроме того, в этом Послании Павел сам удостоверяет свое имя (Еф. 3:1), как и в 2 Кор. 10:1, Гал. 5:2, Кол. 1:23, 1 Фес. 2:18 и Флм. 9 (ср. также 1 Кор. 16:21; Кол. 4:18; 2 Фес. 3:17; Флм. 1:19, где оно стоит в конце писем).
Все Послание, и особенно раздел со стиха Еф. 3:1 и далее, изобилует утверждениями от первого лица. Автор пишет, что он сам услышал о вере читателей и их любви к другим христианам (Еф. 1:15); он благодарит за них Бога (Еф. 1:16); называет себя "узником Иисуса Христа" (Еф. 3:1; Еф. 4:1); подчеркивает, что пишет о тайне, лично ему открытой (Еф. 3:3 и далее); ссылается на свое Божественное назначение на служение (Еф. 3:7); просит читателей не унывать из-за его страданий (Еф. 3:13); обещает смиренно ходатайствовать за них (Еф. 3:14 и далее); утверждает необходимость для читателей стать на новый путь жизни и мысли на фоне языческого невежества и распутства (Еф. 4:17 и далее); дает свое собственное толкование тайны (Еф. 5:32); просит молиться за него, дабы исполняя "посольство в узах", он мог смело проповедовать (Еф. 6:19-20); и заканчивает личным приветствием (Еф. 6:21-22). Из этих свидетельств об отношениях между автором и читателями можно хорошо себе представить личность Павла. Она полностью соответствует тому, что мы знаем о нем из других Посланий. О другом толковании этих свидетельств мы будем говорить ниже, здесь же нельзя не согласиться с тем, что автор сам хорошо знал нужды и обстоятельства читателей.
2. Внешнее удостоверение
Это Послание, очевидно, хорошо было известно в середине II века как среди ортодоксальных христиан, так и среди язычников. Оно включено в самый ранний канон -канон Маркиона (ок. 140 г.), хотя и значилось в нем под названием "к Лаодикийцам". Поэтому авторство Павла в то время не оспаривалось. В Мураториевом каноне (ок. 180 г.) оно числится как Послание Павла. Оно входило в собрание Посланий Павла в латинской и сирийской версиях. Им пользовались офиты, валентиниане и василидиане [1] (т.е. различные гностические секты). Сходство с его языком мы находим в писаниях Климента Римского, Игнатия, Поликарпа, Пастыре Ермы, возможно, Дидахе. Объяснение сходства нельзя приписать одинаковой интеллектуальной среде, потому что эти писатели отражают более развитое состояние церковной жизни и мысли. Большинство ученых поэтому считают, что оно было написано до Послания к Римлянам и Посланий к Коринфянам (95 г.) [2].
3. Структура, характерная для Павла
Оставляя в стороне стилистические особенности, о которых мы будем говорить ниже, здесь можно указать на явное литературное сходство между этим и другими Посланиями Павла. Это характерная для Павла структура послания: обращение, благодарение, доктринальное поучение, нравственные наставления, приветствие и благословение [3]. В общем эта структура соответствует литературной эпистолярной модели того времени, но она имеет сугубо характерные павловские черты по сравнению с не-павловскими новозаветными Посланиями (и, между прочим, с сомнительным Третьим Посланием к Коринфянам). Особенно это касается богословского обоснования нравственных наставлений, которое не только аналогично другим Посланиям Павла, но и составляло неотъемлемую часть подхода апостола к практическим проблемам.
4. Языковое и литературное сходство
В этом и других Посланиях есть много общих слов, которые нигде больше не встречаются в Новом Завете. Словарь его гораздо ближе к первым Посланиям Павла, чем к Посланию к Колоссянам. В нем есть характерные парадоксальные антитезы (ср. Еф. 6:15, 20), свободные цитаты из Ветхого Завета (Еф. 4:8-10; ср. Рим. 10:6-8) и адаптация ветхозаветного языка (Еф. 1:22; Еф. 2:13, 17; Еф. 4:25; Еф. 5:2; Еф. 6:1-3; ср. 1 Кор. 3:9) [4].
Литературную связь с другими Посланиями Павла и другими новозаветными Посланиями мы рассмотрим ниже, здесь же поразительное сходство между Посланием к Ефесянам и Посланием к Колоссянам требует некоторых комментариев, так как тесная связь между ними несомненно сыграла определенную роль в традиционном подходе. Если Послание к Колоссянам является подлинным Посланием Павла, а мало кто из современных ученых сомневается в этом, то его тесная связь с Посланием к Ефесянам и патриотическим предположением, что оба Послания достоверны, является сильным доказательством в пользу Послания к Ефесянам. Фактически же эти доказательства имеют большее значение для Послания к Ефесянам, чем для Послания к Колоссянам.
5. Богословское сходство
Если в Послании есть несколько новых акцентов (как, например, учение о Церкви), то основа богословия не вызывает сомнения. Это характерная концепция Бога не только как Бесславного (Еф. 1:17) и могущественного (Еф. 1:19), но и как милостивого (Еф. 2:4 и далее), то же осознание мистического чуда, что верующий пребывает "во Христе"(Еф. 1:3, 10-11 и др.), то же понимание примирительного значения Распятия (Еф. 2:13 и далее), то же восприятие служения Святого Духа (Еф. 2:18; Еф. 3:5; Еф. 4:1 и далее, Еф. 4:30; Еф. 5:18), то же осознание предопределяющего замысла Божия (Еф. 1:5 и далее). Именно Послание к Ефесянам не без основания часто называлось венцом павлинизма [5].
6. Исторические данные
Из-за почти полного отсутствия каких-либо исторических указаний в самом Послании поиск исторических данных в пользу предания может показаться бессмысленным, но подходы основываются на отрицательных, а не на положительных данных. Молчание о разрушении Иерусалима имеет особое значение ввиду разрушения преграды между евреями и язычниками (Еф. 2:14 и далее) [6], тогда как отсутствие упоминания о гонениях на читателей может предполагать первый период церковной истории, т.е. апостольский [7]. Кроме того, отсутствие развитой церковной организации говорит скорее о ранней, чем поздней дате.
7. Заключение
Этот краткий обзор традиционной точки зрения позволил нам увидеть обширные внешние данные и оценить внутренние свидетельства доверенности в самом Послании. И именно на этом фоне мы рассмотрим возражения некоторых школ критики. Сначала мы остановимся на аргументах против аутентичности Послания, чтобы как можно шире показать основания, на которых отвергается авторство Павла. Противники аутентичности Послания должны во всяком случае привести веские доказательства, так как авторство Павла не только удостоверяется в самом Послании, но и считалось таковым Христианской Церковью. Так Миттон, который сам отрицает авторство Павла, признает, что "пока не будет доказано обратного, авторство Павла должно признаваться" [8]. Это означает, что защитникам авторства Павла достаточно легко будет привести возражения против аргументов его противников. Это, конечно же, является оборонительной позицией, но в данном случае она и не может быть какой-либо иной.
Б. Аргументы против авторства Павла
Эти аргументы можно для удобства разделить на четыре группы: лингвистические и стилистические, литературные, исторические и доктринальные. В таком порядке мы их и будем рассматривать.
1. Лингвистические и стилистические аргументы [9]
Прежде всего надо отметить, что некоторые слова нигде больше не встречаются в Новом Завете, тогда как другие имеются в Новом Завете, но отсутствуют в других общепризнанных Посланиях ап. Павла. Так, например, говоря о диаволе, Павел никогда не использует слова diabolos /diabolos/ в своих Посланиях, кроме как в Послании к Ефесянам (оно встречается и в Пастырских Посланиях, но так как их аутентичность подвергается сильному сомнению, они исключаются из системы доказательств). Фраза "на небесах", которая много раз употребляется в этом Послании, отсутствует в других Посланиях Павла. Предлоги ek /ее/ и kata /cata/ не характерны для Павла, так как он обычно пользуется родительным падежом [10].
По мнению Гудспида [11], новеллистический элемент в словаре Послания говорит о его тесной связи с такими писаниями, как Евангелие от Луки, Деяния Апостолов, Первое Послание Климента, Первое Послание Петра и Послание к Евреям, которые, как полагает Гудспид, написаны в конце I века. На этом основании он считает, что лингвистические данные указывают на время более позднее, несовместимое с временем жизни апостола Павла.
Стиль этого Послания, конечно же, отличается от других девяти бесспорных Посланий Павла, и некоторые ученые усматривают в этом доказательство против авторства Павла. Гудспид называет его "возвышенным и литургическим, а не характерным для апостола Павла прямым, быстрым и полемичным" [12]. Так, по высказыванию Миттона "в Послании к Ефесянам мы видим некоторую высокопарность, которую в других своих Посланиях Павел избегал (ср. 1 Кор. 1:17; 1 Кор. 2:4, 13) [13]. А также и излишнее многословие как, например, thn bovlhn tov qelematos /ten boulen tou thelematos/ (Еф. 1:11) и tov kratovs ths iscuos /tou cratous tes ischyos/ (Еф. 1:19), некоторые ученые считают его не характерным для Павла и на этом основании отрицают аутентичность этого Послания [14].
Далее, по мнению Гудспида, благословения в начале Послания не типичны для Павла, который обычно вводил тему и развивал ее, тогда как в Послании к Ефесянам автор перескакивает с одной темы на другую.
2. Литературные аргументы [15]
Самым важным в этом аспекте является связь между Посланием к Ефесянам и к Колоссянам. Считается, что более 25% слов в Послании к Ефесянам заимствованы из Послания к Колоссянам, тогда как более 30% слов в последнем встречаются в первом. Ничего подобного нет в других Посланиях Павла, и этот факт требует объяснения. Мнение, что оба Послания были написаны одним автором, по разным поводам отвергается в пользу теории, что автор Послания к Ефесянам так хорошо знал Послание к Колоссянам, что он продолжал свою мысль в соответствии с развитой аргументацией в последнем Послании и иногда соединял отрывки, которые стояли отдельно в первом. Но так как точное сходство с Посланием к Колоссянам не столь велико, как предполагает эта гипотеза, у многих ученых вызывает сомнение, что автор знал Послание к Колоссянам наизусть [16]. Фактически, есть только одна фраза, которая дословно повторяется в двух Посланиях, и она касается Тихика.
Однако самым сильным аргументом против авторства Павла считается не просто использование Послания к Колоссянам, а частое употребление одинаковых слов и терминов в совершенно ином смысле. Некоторые ученые, например, не могут себе представить, чтобы такой человек, как Павел, употреблял не свои собственные термины для выражения новых идей, а заимствовал из Послания к Колоссянам фразы для выражения чего-то совершенно иного [17]. Проблема в том, возможно ли психологически для человека такого живого ума, как Павел, повторять слова и фразы в совершенно другом смысле. Противники авторства Павла считают это невозможным. Так, например, описание Христа как главы Церкви в Еф. 4:15-16 считается заимствованным из Кол. 2:19, но там оно предполагает космические силы [18]. Если в Послании к Колоссянам слово "тайна" касается тайны Христа, то в Послании к Ефесянам оно используется в смысле единения евреев и язычников [19]. В Кол. 1:25 слово oikonomia /oiconomia/ (синод, "домостроительство", букв, "экономия") предполагает возложенную задачу, тогда как в ст. Еф. 3:2 запланированное действие Божие. Подобные факты считаются характерными для Послания к Ефесянам.
Миттон [20] обращает внимание на много случаев в Послании к Ефесянам, где два отрывка из Послания к Колоссянам были соединены в один (например, Кол. 1:14 и Еф. 1:7; Кол. 1:9, 4 и Еф. 1:15-16; Кол. 2:13, Кол. 3:6 и Еф. 2:1-5). Он утверждает, что некоторое сходство слов и выражений в отрывках из Послания к Колоссянам служит звеном для их соединения в Послании к Ефесянам. И этим он пытается показать, что этот автор не только не был автором Послания к Колоссянам, но что он цитирует последнее по памяти.
До сих пор мы говорили только о литературной зависимости между Посланием к Ефесянам и Посланием к Колоссянам, но некоторые авторы видят эту зависимость и в других восьми подлинных посланиях Павла. Так, Гудспид, например, считает, что автор Послания к Ефесянам хорошо знал все другие письма, но не Павла, а его преданного ученика. И главным образом на основании этого предположения Гудспид утверждает, что Послание к Ефесянам должно было быть написано после составления сборника других Посланий. По мнению Миттона метод введения материала из этих других писем столь сильно отличается от метода Павла, что автором Послания к Ефесянам, очевидно, был имитатор Павла. Была предпринята попытка доказать это путем сравнения Послания к Ефесянам с Посланием к Филиппийцам, в котором значительно меньше параллелей с другими Посланиями Павла [21]. Миттон считает, что Послание к Филиппийцам может служить стандартом, потому что оно относится к тому же периоду, что и, как предполагается, Послание к Ефесянам и поэтому может считаться типичным для писаний Павла. Сравнение этих Посланий показывает, что в Послании к Ефесянам имеется не только значительно больший процент параллелей, характерных только для ап. Павла, но и большая тенденция к заимствованию еще более удивительных отрывков из других Посланий, что по мнению Миттона [22] указывает на имитатора. Это мнение основывается на предположении, что только имитатор мог воспроизвести отрывки, которые произвели на него более сильное впечатление, чем другие. Кроме того, он предлагает использовать для сравнения "удивительные и запоминающиеся отрывки" из других Посланий Павла, которые по его мнению принадлежат перу имитатора. Это также указывает на различие между Посланием к Ефесянам и Посланием к Колоссянам, что, если это предположение считать правильным, говорит о том, что первое было написано не Павлом.
Следующей проблемой являются литературные параллели между Посланием к Ефесянам и другими новозаветными книгами, и это особенно важно ввиду их использования для установления даты этого Послания. В Послании к Ефесянам и Первом Послании Петра есть много параллелей, хотя и трудно определить в каком направлении идет эта зависимость, если она действительно существует. Те, кто полагает, что в Послании к Ефесянам есть заимствования из Первого Послания Петра, находятся в более выгодном положении, чем утверждающие обратную зависимость. К последним принадлежит Миттон [23], который считает, что если Первое Послание Петра относится ко времени Павла, то почти с уверенностью можно сказать, что Послание к Ефесянам относится к тому же времени и поэтому должно быть написано Павлом. Но так как он не считает ап. Петра автором Первого Послания Петра, он датирует оба Послания временем значительно позже Павла. Еще больше параллелей мы находим в Послании к Ефесянам и Книге Деяний, чем в других Посланиях Павла, и это имеет несколько различных объяснений. Так, если автор Деяний использовал Послание к Ефесянам, то трудно отрицать авторство Павла для последнего. Но те, кто отрицает авторство Павла, также должны отвергнуть и то, что автор Деяний знал Послание к Ефесянам, и тогда единственно приемлемым решением будет считать, что Послание к Ефесянам было написано под влиянием Деяний, либо оба они были написаны в одно и то же десятилетие и в одной и той же духовной атмосфере. Ни в одном из этих случаев авторство Павла невозможно. По мнению Гудспида, автор Послания к Ефесянам представляет себе Павла в условиях, в которых оставляют его Деяния, т.е. "узником за проповедь эллинам" [24].
Еще одной из причин, почему некоторые ученые считают, что Послание к Ефесянам не могло появиться до Евангелия от Луки и Деяний Апостолов, является отсутствие каких-либо признаков Послания к Ефесянам в Евангелиях от Матфея и от Луки. По мнению Гудспида, появление Евангелия от Луки и Книги Деяний побудило собрать все письма Павла в один сборник. С другой же стороны, считается, что сходство между Посланием к Ефесянам и Евангелием от Иоанна поддерживает теорию, что это Послание относится к периоду между синоптическими Евангелиями и Евангелием от Иоанна [25].
Другой важной проблемой является форма письма. Она отличается от других Посланий Павла отсутствием конкретной ситуации, к которой обращался бы Павел. По мнению Моффатта [26], это Послание является наставлением, а не письмом, тогда как многие ученые сильно критиковали мнение, что эта особая форма предполагает циркулярное письмо [27].
Кроме того, ссылки на Павла в Послании считаются искусственными. Так, например, слова "мне, наименьшему из всех святых" (Еф. 3:8) звучат, по мнению Миттона, "явно нарочито, даже самоуверенно и несколько театрально" [28]. В Еф. 3:2 довольно странно выглядят слова Павла "как вы слышали о домостроительстве благодати Божией, данной мне для вас". Так и в Еф. 3:4 Павел как бы хвалится своим "разумением тайны Христовой", предполагая тем неразумение других. Он предстает слишком самоуверенным и восстающим против многого, что совершенно не характерно для Павла [29]. Поэтому считается, что преклонение писателя перед Павлом создает реальную трудность для защитников авторства Павла, так как Павел никогда не подчеркивал бы своей работы в таких выражениях, как здесь [30].
3. Исторические аргументы [31]
Имеются столь сильные внешние свидетельства признания Павла автором Послания к Ефесянам, что противникам аутентичности трудно их оспорить. Обычно ссылаются на то, что в то время псевдография широко признавалась даже среди христиан. В подтверждение этому приводятся те части Нового Завета, которые некоторые ученые считают псевдографическими, такие как Второе Послание Петра, Послание Иуды, послание Иакова, Откровение, Первое Послание Петра и Пастырские Послания. Если такова была христианская практика, то из этого следует, что христианская Церковь, не колеблясь, должна была признать такое Послание, как к Ефесянам, даже если и знала, что его автором не был Павел. Ранним свидетельством о его признании и использовании можно и пренебречь, если оно противоречит гипотезе, которая дает обоснованное объяснение внутренним свидетельствам. Таким образом, если внутренние свидетельства говорят против авторства Павла, то им отдается предпочтение перед внешними свидетельствами [32].
Одним из сильнейших исторических факторов против авторства Павла считается степень раздоров между язычниками и евреями. В Послании к Ефесянам конфликт между ними уже, видимо, был разрешен, тогда как в других Посланиях Павла он еще был сильным. Основным доводом ученых, разделяющих это мнение, является то, что эти раздоры не могли быть разрешены при жизни Павла [33].
Далее Гудспид [34] считает, что разрушение преграды между евреями и язычниками, хотя и метафорическое, скорее всего произошло после 70 года, когда разрушение храма полностью устранило эту преграду. Близким этому мнению является предположение, что в то время Церковь уже состояла исключительно из язычников. Еф. 2:2, 11 приводится в доказательство того, что все читатели были в прошлом язычниками, тогда как стих Еф. 2:3 предполагает, что автор отождествляет себя в этом смысле с читателями и следовательно, он был язычником и не мог быть Павлом.
Другой линией аргументации против авторства Павла является утверждение, что Послание к Ефесянам имеет много параллелей с гностической литературой. Это мнение было впервые высказано Бауром [35] в XIX веке, но и теперь его разделяют такие ученые, как Э. Кеземан [36] и Г. Концельман [37]. Последние основываются на том предположении, что образ главы/тела в Послании к Ефесянам и в Послании к Колоссянам указывает на гностический миф об Искупленном-Искупителе. Но эта точка зрения опровергается на том основании, что Мани (III в.) был первым, соединившим много мифов в один, и поэтому такое свидетельство относится к гораздо более позднему времени и не может иметь какого-либо отношения к происхождению любого Послания [38].
4. Доктринальные аргументы [39]
Большинство критиков авторства ап. Павла считает, что аргументы, основанные на доктринальных различиях, вызывают сильное сомнение. Но если эти различия, которые в отдельности весьма незначительны, объединить по группам, то они приобретают некоторый вес.
(1) Можно выделить некоторые отличия этого Послания от учения ап. Павла о Церкви. В этом Послании Церковь является вселенской, а не поместной, как это часто имеет место в других Посланиях Павла. Павел использует это слово в обоих смыслах, но Гудспид [40] подчеркивает тот факт, что в Посланиях Павла категория церкви указывает чаще на поместную, а не на вселенскую Церковь. Далее он считает, что автор является скорее всего церковным писателем. "Он видит в Церкви большое духовное братство, построенное на апостолах и пророках" [41]. Как и в Откровении, Церковь является Невестой Христовой. Однако в Послании к Ефесянам этот образ соединяется с другими образами, такими как устроение, насаждение и возрастание, которые Павел употребляет отдельно.
Противники авторства Павла ставят большой акцент на необычной власти, которой облачены апостолы и пророки. Особую проблему вызывает Еф. 2:20, так как там говорится, что апостолы и пророки являются основанием Церкви, что противоречит 1 Кор. 3:11, где утверждается, что им является только Христос.
Ссылку в Еф. 3:5 на "святых апостолов и пророков" относят к периоду после времени Павла, когда апостолы становились все более почитаемыми. Возражение вызывает употребление слова "святые", так как оно предполагает большее почитание апостолов, чем это могло быть во времена Павла. Так, Гудспид [42] полагает, что это выражение относится к концу I века, и он основывает свое предположение на таких же выражениях в Лк. 1:70; Откр. 18:20 и в Евангелии от Матфея, относя все эти книги к более поздней дате.
(2) Усматриваются также различия в христологии Павла в Послании к Ефесянам по сравнению с другими Посланиями. Некоторые акты, которые приписываются Богу в других Посланиях, в этом Послании приписываются Христу. Достаточно привести два примера. Так, в Еф. 2:16 примирение приписывается работе Христа, а в Кол. 1:20; Кол. 2:13-14 - Богу, и в Еф. 4:11 Христос назначает служителей Церкви, а в 1 Кор. 12:28 - Бог.
Считается, что нигде больше в своих Посланиях Павел не говорит о сошествии., Христа в преисподнюю, и это трудно согласовать с его богословием (Еф. 4:9). Однако другие не видят различия между доктриной восшествия в Евангелии от Луки и доктриной сошествия здесь.
Следующим различием считается то, что употребление формулы "во Христе", часто встречающейся в этом Послании, не имеет такого глубокого смысла, которое придавал ему ап. Павел. Если Павел употреблял ее в смысле личного отождествления со Христом и корпоративной личностью, то в Послании к Ефесянам она является, главным образом техническим средством выражения [43].
Слабый акцент на смерти Христа в этом Послании также вызывает сомнение в авторстве Павла. Считается, что писателя больше интересует вознесение Христа, чем Его смерть. В главном разделе об искупительной работе Божьей (Еф. 1:15 - Еф. 2:10) о смерти ничего не говорится, а о Воскресении дважды. Кроме того, главной целью работы Христа считается примирение между евреями и язычниками (Еф. 2:13-18).
(3) Наконец, выдвигается мнение о расхождениях в учении об общественной жизни. Считается, что по сравнению с отношением Павла к браку в 1 Кор. 7 писатель Послания к Ефесянам проявляет гораздо более духовный подход. На примере института брака он показывает связь между Христом и Церковью. Однако не все согласны с таким мнением, и многие полагают, что сначала его отношение к браку было обусловлено его верой в скорое пришествие Христа.
Кроме того, отношение Павла к детям в этом Послании отличается от его отношения в Послании к Колоссянам [44]. В первом говорится, что детей надо воспитывать "в учении и наставлении Господнем" (Еф. 6:4), тогда как в Кол. 3:21 говорится только о том, что их не надо раздражать. По мнению Гудспида это значит, что Послание к Ефесянам предполагает более продолжительное религиозное воспитание.
Еще одно различие касается отношения автора Послания к Ефесянам к обрезанию. Если в этом Послании он говорит о нем с осуждением, то в других Посланиях отношение к нему более уважительное, хотя апостол достаточно ясно показывает, что его нельзя навязывать язычникам [45].
В. Аргументы в пользу авторства Павла
Главные аргументы против авторства Павла были рассмотрены в целом, не останавливаясь на отдельных моментах, чтобы создать общее впечатление от имеющихся свидетельств. Но чтобы определить ценность этих свидетельств, их необходимо рассмотреть каждое в отдельности. Защитников авторства Павла иногда обвиняли в применении метода "разделяй и властвуй", как будто аналитическая критика свидетельств совершенно неуместна. Но любая гипотеза, построенная только на общем впечатлении, которая боится детального критического подхода, не заслуживает внимания.
Любое утверждение об авторстве Павла должно начинаться с внешних свидетельств. Миттон [46] считает его "самым сильным оплотом в защите авторитета Павла", а Найнгем [47] идет дальше и признает, что "внешние свидетельства, касающиеся Послания к Ефесянам, являются неоспоримыми".
Ввиду неубедительности характера внешнего удостоверения для любой теории, отрицающей авторство Павла, защитники достоверности Послания могут со всем основанием согласиться с тем, что аргументы против предания должны носить столь убедительный характер, чтобы не оставлять места ни для какого иного решения, кроме отрицания предания. Кроме того, если само предание отрицается, то чем можно объяснить единодушное отрицание его правильности? И нашей задачей будет поэтому выяснить, являются ли аргументы против достоверности достаточно убедительными.
1. Лингвистические и стилистические аргументы [48]
Отрицание авторства Павла на том основании, что в Послании к Ефесянам имеется много непавловских слов, является аргументом, который должен использоваться с большими оговорками [49]. Павел обычно использовал новые слова, когда он рассматривал новые темы, и данное возражение может иметь вес только в том случае, если доказать, что Павел не мог употребить новые слова, что совершенно невозможно.
Утверждение, что разные слова используются в Послании для выражения идей, встречающихся в других Посланиях Павла, ставят самую серьезную проблему, но даже в данном случае нельзя отрицать авторства Павла без убедительных доказательств, что ап. Павел не мог употребить эти выражения. Так, например, апостол вполне мог употребить фразу "на небесах" или использовать другие грамматические конструкции [50]
Сравнение словаря Послания с так называемыми книгами конка I века может быть препятствием только для тех, кто убежден в поздней дате написания этих книг. Только Первое Послание Климента можно с точностью датировать концом I в. [51], а так как общепризнанно, что Климент Римский знал и использовал Послание к Ефесянам, таким направлением критики можно пренебречь.
Хотя стиль Послания в какой-то мере и отличается от обычного стиля Павла, будучи более взвешенным, продуманным и спокойным, чем в Посланиях к Галатам или к Коринфянам, и менее аргументированным, чем к Римлянам, может ли это оправдать вывод, что Павел не мог написать Послание к Ефесянам? [52] Конечно, каждый имеет право утверждать свое мнение, основанное на стилистических характеристиках, но это основание не поддерживает мнения о том, что Павел не мог написать Послание к Ефесянам. Его скорее можно рассматривать как свидетельство многосторонности личности Павла. Во всяком случае надо заметить, что стилистические особенности чаще встречаются в первой части Послания, где доктринальные утверждения носят более созерцательный характер и где отсутствует полемика [53]. Отсутствие противостояния, очевидно, повлияло на ход мыслей Павла, и самым естественным будет предположить, что стиль здесь отражает его собственную реакцию.
Несомненно, прав Клогг [54], по мнению которого, стиль Послания отражает созерцательное расположение духа Павла.
Более важным является вопрос, сознательно ли имитатор употребил такой стиль [55], столь близкий стилю Павла и столь отличный от него, отражающий одну и ту же атмосферу, но столь по-разному выражающий ее. Прав ли Гудспид, считающий, что Еф. 1 написано не Павлом, потому что в других главах темы, затронутые в первой главе, не развиваются? Конечно, автор волен выбирать метод, не рискуя не быть признанным автором того, что он пишет, если он выбирает метод, которым раньше не пользовался! Но даже если и согласиться с тем, что изменение метода может быть указанием или косвенным доказательством против авторства Павла, то во всяком случае несомненно, что благословения в Еф. 1 выглядят естественно, если автор был павлинистом, собравшим все письма Павла в один сборник. Едва ли психологически возможно, чтобы имитатор, сознательно воспроизводя великие павлианские темы, "перескакивал с одной темы на фугую" [56], как в этом Послании. Более естественным для него было бы употребить более высокопарный стиль. В таком случае, если Послание к Ефесянам было написано имитатором, то автор должен был обладать исключительно большим литературным талантом.
2. Литературные аргументы [57]
Тесная связь между Посланием к Ефесянам и Посланием к Колоссянам может иметь совершенно противоположные объяснения. Противники авторства Павла не могут допустить, чтобы один человек мог написать два Послания столь сильно схожих по своим темам и фразеологии и столь отличающихся по другим аспектам, тогда как сторонники авторства Павла в равной мере не могут допустить, чтобы два человека могли написать два таких Послания, которые столь глубоко взаимозависимы и в то же время не зависимы друг от друга. Эта тесная связь является именно тем, что можно было бы ожидать, если бы Павел написал эти два Послания в короткий промежуток времени и использовать во втором (Послании к Ефесянам) великие темы первого, вырванные из их первоначальной ситуации [58]. По мнению Миттона [59], имитатор, написавший Послание к Ефесянам, ближе бы придерживался Послания к Колоссянам, если бы имел его перед глазами, и поэтому Миттон склонен считать, что имитатор знал его настолько хорошо, что мог легко вспомнить его темы и фразеологию. По мнению Миттона это значит, что два Послания не настолько похожи друг на друга, чтобы оба их можно было бы приписать перу Павла, но настолько похожи друг на друга, чтобы одно из них приписать имитатору, копирующему Павла. Однако какой критический критерий может с уверенностью утверждать, что различие между ними настолько велико, чтобы приписать одно из них имитатору, пишущему по памяти? [60] Если бы эта гипотеза была права, то едва ли только один единственный отрывок, имеющий любую степень вербальных параллелей с Посланием к Колоссянам, заканчивался бы ссылкой на Тихика. По мнению Гудспида трудно понять, почему имитатор запомнил этот отрывок с такой большой степенью вербальной точности и считал необходимым включить его в письмо, которое должно было войти в сборник писем Павла. Предположение же Миттона [61], что оно могло быть включено из-за Тихика, который еще, возможно, был жив, не имеет основания, так как те же слова уже были употреблены в Послании к Колоссянам. Это в значительной степени говорит против теории, отрицающей авторство Павла. И, конечно же, этот отрывок является серьезным камнем преткновения для противников авторства Павла. Лучшим же объяснением повторения является предположение, что Павел просил своего секретаря употребить те же слова, касающиеся Тихика, которые были употреблены в Послании к Колоссянам [62].
Сторонники гипотезы имитатора выдвигают аргументы, которые можно использовать против них же самих, потому что, согласно этой гипотезе, имитатор сознательно как можно ближе придерживался своей модели. Но духовное интеллектуальное значение Послания к Ефесянам [63], наряду с отсутствием буквального воспроизведения Послания к Колоссянам, никак не может предполагать имитатора, даже если это допускает гипотеза составления Послания по памяти. Эта гипотеза пытается разрешить трудную проблему. Однако еще труднее объяснить, почему имитатор, пишущий в конце I века, выбрал Послание к Колоссянам для обоснования своего краткого учения Павла [64]. Теория, согласно которой Послание к Колоссянам долгое время оставалось единственным из Посланий Павла, известных автору, на первый взгляд может резонно дать обоснованное объяснение этому феномену. Но убедительность этой теории полностью зависит от следующей теории поздней датировки сборника писем Павла, потому что у нас слишком мало данных, которые позволили бы нам сделать более или менее убедительные выводы [65]. Климент Римский, несомненно, знал не одно Послание Павла, и вполне вероятно, что они были более широко известны, чем это предполагает данная теория. Чтобы придать вескость этой гипотезе, необходимо предположить, что имитатор находился в каком-то неизвестном христианском центре, но мыслил в категориях Послания к Колоссянам. Однако такая альтернатива никак не может быть приемлема для традиционного взгляда.
Далее мы должны рассмотреть аргумент против авторства Павла, основанный на использовании слов, которые считаются заимствованными из Послания к Колоссянам, а затем использованными в совершенно ином значении. Никто не станет отрицать, что писатель может при необходимости употреблять слова в разном значении, но тогда надо предположить очень короткий интервал между написанием этих двух Посланий, что требует выполнения двух условий. Для этого надо сказать, что употребление слов в разных значениях одним писателем не возможно в одно и то же время, и в трудах писателя, которому они приписываются. Но примеры, приводимые противниками авторства Павла, не выполняют ни одного из этих условий. Так, предполагаемое различие между Еф. 4:15-16 и Кол. 2:19 в их изображении Христа как главы не имеет основания ввиду того, что оба Послания отождествляют "тело" с Церковью (Кол. 1:18; Еф. 5:23). То, что идея Христа как главы вселенной, если с ней и можно согласиться, не ясно выражена в Послании к Ефесянам, не может быть основанием для отрицания авторства Павла, потому что это не исключает более ограниченного ее значения, как показывает Послание к Колоссянам [66]. Может быть, более веским является возражение, основанное на слове "тайна". Но нельзя сказать, что Павел, определяя единение людей как "тайну Своей воли" (Еф. 1:9), в то же время не употребил бы одно и то же слово для определения того, что "Христос в нас" (Кол. 1:27). И действительно, когда Павел употребляет это слово в доксологии в Рим. 16:25-26 [67] (синод. Рим. 14:24-26 - прим. перев.), он с восторгом говорит, что тайна открывается всем народам, а это тесно связано с той же мыслью в Послании к Ефесянам. То же самое можно сказать и о разном значении слова oikonomia /oiconomia/ "домостроительство". Это разное употребление слов естественно имеет большее значение для противников авторства Павла, чем для его сторонников. И самым верным выводом будет считать, что это различие не требует отрицания авторства Павла.
Примеры, приведенные нами выше, в которых два отрывка из Послания к Колоссянам соединены в один в Послании к Ефесянам, не столь убедительны, как это считает Миттон, потому что такого рода приемы совершенно естественны для Павла, пишущего Послание к Ефесянам вскоре после Послания к Колоссянам, хорошо еще помня идеи и фразеологию последнего [68]. Едва ли бы сам Павел соединил определенные фразы в одном Послании точно так же, как в другом. И крайне трудно, если не невозможно, понять, почему это должен был сделать имитатор. Мнение Миттона, что имитатор цитирует по памяти некоторые фразы, но не помнит их точной связи в Послании к Колоссянам, едва ли отвергает авторство Павла [69]. Если имитатор писал, имея перед глазами Послание к Колоссянам, то, почему он не сверил свой труд с Посланием к Колоссянам, если оно должно было быть включено в сборник писем Павла, что он, как предполагается, собирался сделать? Но до сих пор удовлетворительного ответа на этот вопрос еще никто не дал. И поэтому более естественным будет думать, что Павел не обращался к своему собственному Посланию, чем считать, что имитатор, у которого была копия Послания к Колоссянам и он собирался дать краткое изложение учения своего учителя, не воспользовался возможностью свериться с этим Посланием.
Именно утверждение, что Послание к Ефесянам заимствовано от всех других Посланий Павла (кроме Пастырских), дало основание предположить, что оно должно было войти в сборник этих Посланий. Гудспид [70] и Миттон [71] путем параллельных отрывков из других Посланий Павла показали их сходство с Посланием к Ефесянам. Число параллелей производит впечатление, но это, конечно же, является только одним объяснением [72]. Существование параллелей само по себе еще не доказывает заимствования и не решает проблемы. Анализ Миттона выявил три категории параллелей.
1. Изолированные параллели. К ним относятся параллели, в которых вербальное сходство имеется не более чем в одном или двух словах. Гудсид относит к ним очень большое количество таких слов, Миттон же справедливо отвергает большинство из них [73], включая в свой статистический анализ только некоторые. Главный акцент он делает на следующих двух категориях.
2. Подтвержденные параллели. К ним относятся отрывки, которые воспроизведены в одном или нескольких контекстах в Послании к Ефесянам. Например, многие фразы в Рим. 1:21-24 имеют параллели в Еф. 4:17-19. Миттон приводит более двадцати примеров такого рода [74].
3. Соединенные параллели [75]. К ним относятся такие параллели, при которых два отрывка из разных частей других Посланий Павла были соединены в один. Не вдаваясь в детальное рассмотрение данных, на которых основываются эти две категории параллелей, мы только скажем, что хотя степень их сходства не одинакова, в целом же лингвистическое сходство между Посланием к Ефесянам и другими Посланиями Павла несомненно. Однако более тщательного анализа требует утверждение Миттона, что обе последние категории говорят скорее в пользу авторства имитатора, чем Павла.
Более естественным будет предположить, что множество параллельных отрывков указывает на одного автора как Послания к Ефесянам, так и других Посланий Павла [76]. Долгое время считалось, что скорее отсутствие таких параллелей, чем наличие, говорит против авторства Павла некоторых Посланий, особенно Пастырских. Миттон же опровергает такого рода предположения. Считая моделью авторства Павла Послание к Филиппинцам, он утверждает, что в этом Послании значительно меньше подтвержденных и соединенных параллелей с другими Посланиями Павла [77]. Но позволяет ли это сделать вывод, что не Павел является автором Послания к Ефесянам? Сравнение только с Посланием к Филиппинцам слишком уж упрощает очень сложный процесс. Разные ситуации, специфические в Послании к Филиппийцам и общие в Послании к Ефесянам, должны были оказать влияние на писателя, когда он писал эти Послания. Единственно общим для них является то, что они были написаны Павлом, когда он был узником. Послание же к Филиппийцам слишком короткое, чтобы служить моделью. Оно составляет около одной шестнадцатой восьми Посланий, и едва ли этого достаточно для признания правильности предположений Миттона [78].
Здесь уместно будет остановиться на двух гипотезах Миттона относительно автора и имитатора. По его мнению, имитатор распределил бы совпадения с другими Посланиями Павла по группам, связанным с отрывками, которые произвели на него особенное впечатление, тогда как Павел распределил бы их равномерно. К сожалению, Миттон ничем не обосновывает свои гипотезы, кроме как ссылкой на Послание к Филиппинцам. Но это еще ничего не доказывает, так как каждый писатель волен по своему усмотрению распределять свои ссылки на предыдущие писания по определенным группам, когда он пишет по одному и тому же поводу, и одни и те же мысли автоматически приходят ему в голову. Глубокое впечатление, оказанное на подсознание, может быть легко воспроизведено, и поэтому нет никаких оснований приписывать эту работу имитатору и отказывать в этой возможности автору [79].
Согласно второй гипотезе Миттона, имитатор воспроизвел бы "удивительные и запоминающиеся фразы", чего не сделал бы автор [80]. Но это также выглядит большим упрощением. Воздействие слов на человеческий ум всегда сложно, и нельзя считать, что все читатели должны реагировать на них одинаково. Если читатель собирается воспроизводить Павла, то степень этого воспроизведения будет изменяться в зависимости от его знания подлинных Посланий, его собственных интересов, его цели и, самое главное, от всех его возможностей и способностей. От этих же самых факторов, конечно же, будет зависеть воспроизведение писателем идей его собственных ранних писаний. Но ни один анализ не может учесть всех этих факторов. Во всяком случае несомненно, что разные имитаторы Посланий Павла будут стремиться воспроизвести глубоко впечатляющие и запоминающиеся фразы, но это же самое мог сделать и сам ап. Павел [81].
Вопрос связи между Посланием к Ефесянам и другими новозаветными книгами особенно важен в теории Гудспида, так как он поддерживает его позднюю датировку собрания писем Павла. Но наличие или отсутствие литературного сходства обычно не надежны, потому что они редко являются конкретным основанием для решения важнейшего вопроса приоритета. Это надо особенно учитывать при сравнении Послания к Ефесянам с Первым Посланием Петра. Если согласиться с мнением Миттона, что Послание к Ефесянам является заимствованием из Первого Послания Петра [82], то дата первого зависит от даты последнего, которая, в свою очередь, зависит от его авторства. В таком случае противники авторства Павла Послания к Ефесянам должны отрицать и авторство Петра Первого Послания Петра. Но это не бесспорное мнение, так как многие ученые находят веские аргументы в пользу авторства Петра. И несомненно, что если будет установлена ранняя дата Послания к Ефесянам, то авторство Павла нельзя будет отрицать.
То, что Послания Павла не нашли отражения в синоптических Евангелиях, еще не доказывает позднюю дату Послания к Ефесянам, если не найти резонной причины, почему евангелисты должны были их цитировать. Но такой причины не могло быть. Они описывали жизнь и учение Иисуса, а не Павла. Параллели с Деяниями еще даже более неубедительны и, в лучшем случае, их можно использовать только для подтверждения гипотезы уже доказанной на других основаниях. Такие предполагаемые параллели поэтому являются совершенно нейтральными и зависят от предвзятого подхода (либо за, либо против аутентичности), внося слишком уж сильный субъективный элемент в оценку их литературного приоритета.
И наконец, нам остается рассмотреть проблему литературной формы. Послание к Ефесянам, конечно же, отличается от других Посланий Павла отсутствием в нем специфической ситуации, и, может быть, скорее всего прав Моффатт [83], считая его наставлением, а не письмом. Но это само по себе еще не говорит против авторства Павла, если не доказать, что Павел не мог написать письмо в такой форме, а это едва ли можно сделать. И хотя теория циркулярного письма была подвергнута сильной критике, о чем мы будем говорить ниже, она по крайней мере предполагает мотив составления этого Послания, как и любая другая теория, если еще не в большей степени. В таком случае мотив должен был определить форму [84].
Личные ссылки в Еф. 3 и отсутствие обычных для Павла приветствий можно считать доказательством против авторства Павла, если его апостольство не было признано. Но до XIX века критика не осуждала их, никто не считал их излишними, а видели в них желание писателя доказать, что он не такой, каким его считали. Насколько неестественно для Павла было назвать себя "наименьшим из всех святых", является исключительно вопросом мнений. Но если принять во внимание глубочайший смысл благодати Божией, которой Павел придавал особое значение, то ничего не может быть более естественным, чем это самоумаление. То же самое касается и Еф. 3:2, и Еф. 3:4, где саморекомендации считаются доказательством против авторства Павла, потому что здесь апостол возносит не себя, а исключительное действие благодати, данной ему Богу. "Разумение" (Еф. 3:4), которое он имеет, не дает никакого основания для самовосхваления, так как он ясно говорит, что оно дано было ему в "откровении" Божием (Еф. 3:3), что полностью соответствует его другим Посланиям. Трудно понять, почему имитатор, восхищение и почитание Павла которым столь подчеркивается в Послании к Ефесянам, мог в том же отрывке написать, что Павел называет себя "наименьшим из всех святых", что никак не мог сделать столь глубокий почитатель великого апостола. Если употребление этих слов выглядит несколько неестественно для Павла, то для ревностного павлиниста это совершенно невозможно.
3. Исторические аргументы [85]
Мы уже говорили об огромном количестве свидетельств предания в пользу авторства Павла и о проблемах, которые они ставят перед его противниками. Предлагаемые внутренние проблемы также заслуживают внимания. Историю еврейско-языческих споров трудно проследить, и никаких выводов об их существовании или отсутствии нельзя сделать на основании писаний Павла. Степень этих споров должна была быть разной в разных церквах. Однако ситуация в Послании к Ефесянам очень напоминает ситуацию в Послании к Римлянам, особенно в Рим. 11:17-24, где Павел говорит о примирении между евреями и язычниками через Христа [86].
Аргумент Гудспида, основанный на разрушении храма, можно оспорить. Это свидетельство скорее говорит в пользу авторства Павла. Так, например, Скотт [87] ставит три вопроса: (1) возможно ли, чтобы кто-нибудь обратился бы к язычникам с такими словами (т.е. используя метафору "преграды") после разрушения Иерусалима? (2) Возможно ли, чтобы до 70 г. кто-либо, кроме Павла, который так ревностно относился к преимуществам Израиля, обратился бы с такими словами? (3) Возможно ли, чтобы даже Павел сделал это, если бы он описывал идеальное, а не осуществленное примирение евреев и язычников? И Скотт делает вывод, что отрицательный ответ на эти вопросы подтверждает авторство Павла. Кроме того, если допустить, что автор писал после разрушения храма, то он получил прекрасную возможность символически выразить свою точку зрения, а отсутствие упоминания этого события говорило бы против мнения, что Послание к Ефесянам было написано после 70 г.. Однако надо признать, что никто из поздних новозаветных писателей не проявляет никакого интереса к этому историческому событию, так как для ранней Церкви устранение духовной преграды имело гораздо большее значение, чем разрушение материального строения. И в заключение надо сказать, что ничто в развитии этой темы в Послании к Ефесянам не говорит против авторства Павла.
Ссылка на ст. Еф. 2:3 как указание на то, что автор был язычником и поэтому не мог быть Павлом, не имеет основания [88]. Может быть, верно, что ортодоксальный еврей никогда бы не признал себя "чадом гнева", "исполняющим желания плоти и помыслов", но еврей из христиан, который стал апостолом язычников и целью которого было стать всем для всех, конечно же, не колеблясь, отождествил бы себя таким образом со своими языческими читателями. Если бы он этого не сделал, то это граничило бы с педантизмом. Более того, так как в той же главе (ст. Еф. 2:11) Павел обращается со словами: "вы ... язычники", то несомненно, что в стихе Еф. 2:3 он говорит обо всех и едва ли не имел в виду евреев под словами "похоти", "желания" и "чада гнева", так как для Павла как евреи, так и язычники находились в отчаянном положении, нуждаясь в милости Божией (ст. Еф. 2:4).
4. Доктринальные аргументы [89]
Вывод, построенный на совокупности данных, а не на аналитическом к ним подходе, весьма слаб. То, что противники авторства Павла вынуждены искать повсюду изолированные свидетельства, которые могли бы поддержать их теорию, и поняв необоснованный характер этих свидетельств, должны утверждать, что их надо рассматривать не как изолированные, а как фрагменты одного целого, что. собственно, и делает Миттон [90]. Такой подход выглядит более приемлемым для отвергающих авторство Павла, чем для доказывающих его на других основаниях. Но сила цепи определяется слабым его звеном и невозможно оценить силу цепи как одного целого, если их не рассматривать отдельно как звенья в одном целом. И основные возражения против авторства Павла мы рассмотрим именно с этой точки зрения.
В Послании к Ефесянам церковная доктрина развита гораздо глубже, чем в других Посланиях Павла, но с утверждением Гудспида, что писатель этого Послания более "церковен, чем Павел", нельзя согласиться [91]. Такой человек больше бы сказал о христианском служении, чем это сделал данный писатель. Несомненно, что между этим Посланием и Посланием Климента к Коринфянам существует большой разрыв, хотя по теории Гудспида они относятся к одному и тому же периоду развития Церкви. По сравнению с точкой зрения Климента на служение Послание к Ефесянам несомненно принадлежит перу Павла. Трудность заключается в отношении писателя к апостолам и пророкам, но это скорее связано с неправильным толкованием, чем с внутренним смыслом текста. Еф. 2:20 могло означать то. что Церковь имеет то же основание, что и апостолы, т.е. Христа, и тогда это снимает противоречие с 1 Кор. 3:11 [92]:. Согласно другому и более широкопризнанному толкованию, что сами апостолы были основанием, что возможно и не соответствует 1 Кор. 3:11, но соответствует идее апостольской власти, на которой так настаивает Павел, включая и его собственную [93]. Он ясно говорит, что его собственное положение и положение других апостолов отличается по своему статусу от общин в целом, и надеется, что их власть будет признана бесспорной. То, что апостол Павел причисляет себя к удостоверенным носителям христианского откровения, явно следует из таких отрывков, как Гал. 1:18, 11; 1 Кор. 4:17.
Большую трудность обычно вызывает определение апостолов и пророков как "святых" (agioi /agioi/) в Еф. 3:5, как если бы это указывало на время, когда им отдавалось большее почитание, чем это могло быть в апостольский век. Но как утверждает Т. К. Аббот [94], противники авторства Павла рассматривают слово "святой" в современном его значении, а не в новозаветном его употреблении для определения специально призванных на священную работу. Если Павел употребил это слово как синоним для верующих, то едва ли оно неуместно для апостолов [95]. В Кол. 1:26 именно "святые" (oi agioi /oi agioi/) являются носителями тайны, ранее скрытой, а теперь открытой, тогда как в Еф. 3:5 дается уточнение, что это апостолы и пророки. Но так как здесь употреблен один и тот же описательный термин, то едва ли его можно считать более неуместным в одном случае, чем в другом. Противники авторства Павла могут с основанием утверждать, что определение "святой" звучит более неестественно в устах Павла, чем его почитателя, но в последнем случае трудность вызывает то, что апостолы объединены с пророками, что более естественно для конца раннехристианского периода, чем для конца I века.
Не все ученые разделяют мнение, что в этом Послании экклезиология преобладает над христологией. Но богословие Павла нельзя ограничивать столь узким определением. Было бы огромной ошибкой ограничивать богословие Павла учением об оправдании и поэтому отрицать достоверность всякого Послания (такого, как это), которое толкует его не так, как Послание к Римлянам или Галатам [96]. Это же можно сказать и о христологии Послания к Ефесянам, хотя и здесь нет единообразия в ее выражении. Но это еще не может быть доводом против авторства Павла, пока не будет доказано противоречие [97]. В своих других Посланиях Павел приписывал одни дела Богу, а другие Христу (ср. 1 Кор. 8:6), и требовать отсутствия такого же различия в Послании к Ефесянам едва ли правомерно. Однако противоречие, которое предполагается противниками авторства Павла, слишком незначительно, чтобы оно имело вес. То же самое можно сказать и о проблеме сошествия Христа в преисполню, несмотря на отсутствие этой темы в других Посланиях Павла. Гудспид основывает свой аргумент на том, что это учение фактически исключается Рим. 10:6-7, но в этом отрывке Павел утверждает, что человеческие усилия не в состоянии вывести Христа из бездны, но это еще не говорит о реальности сошествия Христа [98] и, конечно же не противоречит Еф. 4:9 [99]. Так и не характерное для Павла употребление формулы "во Христе" еще не может служить доводом против его авторства, так как можно привести много примеров из случаев, которые имеют параллели в других Посланиях Павла, например, Еф. 2:13, где она употреблена в типично павловском смысле [100].
Более важным является довод, основанный на подходе писателя к работе Христа. Но было бы совершенно неправильным считать, что описание работы Христа чем-либо существенно отличается от учения Павла в других Посланиях. Здесь он связывает ее более специфически с работой примирения евреев с язычниками, но и в других Посланиях Павла нет ничего, чтобы противоречило этой идее. А также нельзя сказать, чтобы в Послании к Ефесянам это примирение было представлено как первостепенная цель работы Христа. Но если этот довод выдвигать против авторства Павла, то он еще больше будет говорить против имитатора. И действительно, едва ли бы человек, который хотел дать краткое изложение учения Павла, включил бы как пример учения об искуплении такой второстепенный результат смерти Христа. Павел мог и не подчеркивать, что цель Распятия связана с универсальным призывом Евангелия [101], но для павлиниста опустить великие темы, столь очевидные в других письмах Павла, было бы непростительно.
Едва ли можно согласиться и со ссылкой на иное социальное учение Павла в этом Послании по сравнению с другими Посланиями, потому что совершенно естественно изменение акцента вследствие разной реакции писателя на изменившиеся обстоятельства. Употребление Павлом метафоры для разъяснения связи между Христом и Его Церковью не исключается его личным подходом к браку. Даже убежденный холостяк мог использовать такую метафору. И также трудно согласиться с мнением Гудспида, что Послание к Колоссянам отличается от Послания к Ефесянам подходом к поведению детей. Неубедительным является довод, что Павел не убеждал бы отцов воспитывать своих детей "в учении и наставлении Господнем", и еще менее убедительным является утверждение, что это предполагает "продолжительное религиозное воспитание". Когда Павел развивал тему христианской ответственности в семье, для него отнюдь не было бы неестественным убеждать отцов заботиться о воспитании своих детей.
В то же время нельзя не признать, что в Послании к Ефесянам дела Божий имеют более социальный контекст, чем в некоторых других Посланиях Павла. Если в этом Послании и ставится меньший акцент на индивидуальном аспекте спасения и больший на социальных аспектах [102], то между ними нет большого противоречия, и это ничего не дает для разрешения проблемы авторства.
В доктринальном аргументе против авторства Павла так много слабых звеньев, что никакая степень совокупности свидетельств не делает его убедительным. Единственно возможным выводом, к которому может привести детальный анализ имеющихся свидетельств, является то, что нет ничего, что бы противоречило доктринальному учению апостола [103].
Г. Вывод относительно авторства
Тщательный анализ доводов против авторства Павла показывает, что они не могут опровергнуть внешнее удостоверение, как и собственные утверждения Послания относительно того, что автором Писания является Павел. Мы умышленно не подчеркивали тот факт, что писатель прямо называет себя Павлом, чтобы не вызвать предвзятого суждения. Но несмотря на то, что многие ученые считают псевдонимность установившейся практикой ранних христиан [104], защитники традиционного взгляда имеют все основания подчеркивать, что внутреннее свидетельство самого Послания подтверждает их точку зрения, пока не будет найдено удовлетворительное объяснение другого. Труднее согласиться с тем, чтобы только из своего почитания Павла и благодаря своим собственным способностям имитатор мог составить Послание, приписать его Павлу и оно было признано Церковью как таковое, чем просто считать, что оно было написано самим Павлом [105].
Согласно другой точке зрения, Павел поручил своему секретарю составить Послание к Ефесянам на основании Послания к Колоссянам. Но эта точка зрения не более убедительна по следующим причинам: а) он едва ли имел все Послания Павла, которые были связаны с Посланием к Ефесянам; б) его послание не отразило бы литературную зависимость от Послания к Колоссянам, а несомненно было бы ближе к нему по фразеологии; в) он едва ли бы столь подробно остановился бы на этих разделах, как это сделал автор Послания к Ефесянам; г) эта гипотеза не объясняет ссылки автора на самого себя в Послании; д) трудно найти убедительный мотив, почему апостол прибег к столь необычному методу [106].
II. Место назначения
Хотя традиция передала это Послание как письмо, отосланное Ефесской церкви, современная критика, основываясь на тексте Еф. 1:1, подвергла эту точку зрения сомнению. Слова en Efesw /en Epheso/ ("в Ефесе") существовали в самых древних греческих кодексах Посланий Павла (Р46, NB). Но они были опущены в некоторых древних кодексах, известных Василию Великому. Очевидно, что они также были опущены и в тексте Маркиона, так как он, видимо, считал, что это Послание было адресовано Лаодикийцам, а не Ефесянам. С другой стороны, Епифаний [107] пишет, что Маркион имел часто только письма к Лаодикийцам, и в таком случае начало Послания могло отсутствовать [108]. Поэтому по всей вероятности то, что Маркион посчитал его Посланием к Лаодикийцам, было не более чем просто догадкой [109].
На основании этого свидетельства, и особенно общепризнанного Александрийского кодекса, большинство современных ученых приходят к выводу, что первоначальное предание опустило эти слова. Прежде всего мы постараемся найти объяснение отсутствию слов "в Ефесе", если они действительно были в оригинале. Это необходимо сделать, так как все версии без исключения включают эти слова, а так как они существуют в самых древних рукописях, вполне вероятно, что они сохранили более достоверный текст, чем греческие манускрипты. Кроме того название PROS EFESIOVS /PROS EPHESIOUS/ ("к Ефесянам"), которое стоит во всех греческих манускриптах, указывает на традицию того времени, несмотря на сомнение, которое вызывает прочтение Еф. 1:1. Ириней [110] приводит Еф. 5:30 как цитату из Послания к Ефесянам, и Климент Александрийский приводит слова из Еф. 5:21-25 тоже как цитату из Послания к Ефесянам. Кроме того, Тертуллиан не сомневается, что Послание было послано Ефесянам, когда он критикует Маркиона за то, что тот хотел изменить название [112]. Поэтому несомненно, что эти ранние отцы Церкви считали, что это Послание предназначалось для Ефесской церкви, какой бы вариант первого стиха ни стоял в их текстах.
Если допустить возможность, что Послание предназначалось для Ефесской церкви, то надо обязательно предположить, что на какой-то стадии использования Послания, особенно в Египте, слова "в Ефесе" были опущены по литургическим соображениям [113]. В какой-то степени это предположение находит поддержку в аналогичном случае пропуска слов "в Риме" (en Romh /en Rome/) в некоторых манускриптах [114] Рим. 1:7, особенно учитывая, что это Послание ближе по своей форме к Посланию к Римлянам, чем к другим Посланиям Павла [115]. Но это еще не позволяет считать общей практикой такого рода превращения специфических писем в общие наставления.
Прочтение "в Ефесе", которое предполагается на текстуальных основаниях, вызывает еще большее сомнение в свете внутренних свидетельств. Писатель, очевидно, не знает читателей лично (Еф. 1:15; Еф. 3:2; Еф. 4:21). Все эти ссылки предполагают, что читатели только слышали о Павле, чего нельзя сказать об Ефесской церкви. Первая ссылка (Еф. 1:15) могла относиться к тому, что Павел услышал о них, когда покинул Ефес, а другие две могли быть не более чем риторическими гипотетическими утверждениями. Но если к этому еще добавить отсутствие слов признательности и упоминания любимых или верных братьев, кроме косвенных благословений в конце, то едва ли можно думать, что в виду имелась только Ефесская церковь. И здесь мы предлагаем несколько других предположений о назначении этого Послания.
А. Послание было послано в Лаодикию
Эта гипотеза основывается на каноне Маркиона, но она оспаривается на разных основаниях. Возможно, что она появилась из желания установить место назначения этого Послания на основании Кол. 4:16 [116]. Многие древние и некоторые современные ученые не допускают, чтобы какое-то из писем Павла могло быть утеряно; отсюда и появилось много гипотез, пытающихся найти их. Но в данном случае то, что Павел просит колоссян прочесть письмо, посланное в Лаодикию, создает трудность [117], потому что сходство между этими двумя письмами столь поразительно (если первое считать Посланием к Ефесянам), что едва ли была необходимость ими обмениваться. С другой же стороны, разный поход к каждому из них, мог оказаться поучительным для обоих. Основным препятствием здесь является отсутствие каких-либо рукописных данных об изменении "Лаодикии" на "Ефес" [118].
Б. Послание являлось циркулярным письмом
Общепризнанно, что Послание к Ефесянам, которое, как предполагается, было циркулярным письмом, было написано в то же время, что и Послание к Колоссянам и к Филимону, и, очевидно, было доставлено Тихиком в разные церкви провинции Азия (синод. "Асия"). Некоторые формы этой теории предполагают, что в оригинальных копиях был сделан пропуск, который Тихик должен был заполнить названием церкви, в которую он приходил. Против теории циркулярного письма были выдвинуты следующие возражения [119].
1. Если оно предназначалось для группы церквей Ликийской равнине, то почему Павел не включил в него общие приветствия, как он это сделал, когда писал колоссянам?
2. Если для каждой церкви были подготовлены отдельные копии, то почему переписчик не написал соответствующие их названия? Другие Послания ап. Павла, которые предназначались для группы церквей, т.е. Галатийским, не были составлены по такой же форме.
3. Теория пропуска была бы более правомерна, если бы не был также опущен предлог "в".
4. Рукописное свидетельство не подтверждает эту теорию, так как не сохранилась ни одна рукопись, которая бы имела другое название. Было бы странным, если бы сохранилась только та копия, которая не была использована и поэтому имела бы пропуск для названия. Возможность ее сохранения в данном случае весьма сомнительна [120].
Можно допустить, что эти возражения достаточно убедительны, чтобы подвергнуть сомнению теорию пропуска, но они не опровергают теории циркулярного письма. Если в оригинальном тексте не было слов "в Ефесе", то его можно считать адресованным "святым и верным во Христе Иисусе" вообще, что полностью подтверждает теорию циркулярного письма. Тогда оно могло быть предназначено для христианских общин в Асии и других провинциях, особенно в тех, в которых Павла лично не знали [121]. И можно предположить, что, так как Тихик должен был доставить циркулярное письмо или письма, не было необходимости в специальном обращении, поскольку в Послании не отражена никакая определенная ситуация [122].
В. Послание являлось духовным завещанием Павла
Сторонники этого взгляда относят Послание к концу римского заключения Павла в темнице и отрицают гипотезу его второго заключения. Они считают его прощальным письмом апостола ко всей Церкви в целом [123]. Конечно, вполне возможно, что Павел обращается к ефесянам, имея ввиду всю Церковь, потому что в этом Послании гораздо больше размышлений, чем в других и, может быть, он хотел дать в нем краткое изложение своего учения. Но для признания этой теории отнюдь не обязательно считать Послание к Ефесянам самым последним, потому что необходимость в таком учении для Асийских церквей существовала уже давно. Однако самым сильным доводом против этой теории является то, что Послание обращено не ко всей Церкви в целом, а к определенным людям, хотя и без указания личных имен.
Г. Послание служило введением в сборник Посланий an. Павла Эта теория была предложена Гудспидом и Ноксом и затем развита Миттоном с некоторыми незначительными модификациями [124]. Преданный павлинист, который, как считается, написал Послание к Ефесянам, очевидно, решил, что читателям, не знакомым, как предполагается, с Посланиями Павла, необходимо было дать краткое изложение, которое в них содержалось. Этот вводный трактат получил название "к Ефесянам", потому что Ефесская церковь первой получила сборник Посланий Павла. Эту теорию можно оспорить на следующих основаниях.
1. Нет никаких свидетельств, чтобы Послание к Ефесянам стояло первым в оглавлении сборника Посланий Павла. Если, как полагают Гудспид [125] и Миттон [126], Послание было составлено и сборник был опубликован около 90 года, то такой порядок расположения Посланий должен был бы сохраниться во II веке, а таких свидетельств мы не имеем [127].
2. Отрывок, касающийся Тихика в Еф. 6:21-22, который дословно повторяется в Кол. 4:7-8, представляет собой реальную проблему для теории Гудспида. Непонятно, для чего надо было добавлять столь личное и прямое указание на Тихика, если другие части Послания столь безличны. Для наблюдательного читателя было бы совершенно ясно, что эти столь странные в вводном письме слова были дословно взяты из Послания к Колоссянам. Для имитатора Павла было бы естественным опустить все ссылки на сотрудников Павла, если, конечно он хотел придать своему посланию вид достоверности. Но если отрывок, касающийся Тихика, был включен с целью достоверности, то нельзя было это сделать более неумело, чем включить изолированный, но дословно заимствованный отрывок из существующего уже Послания. Письмо это не стало бы, конечно, более правдоподобным благодаря утверждению, что Тихик все расскажет читателям Послания (Еф. 6:21). Предположение Дж. Сандерса [128], что этот отрывок является интерполяцией, сделанной, возможно, Маркионом, для подтверждения его теории, что это Послание было послано в Лаодикию и потому может быть сравнено с Посланием к Колоссянам, еще менее убедительно. Согласно этой гипотезе, Маркион мог сделать такую интерполяцию столь искусным образом, что она сохранилась во всех последующих копиях текста или же была перенесена из интерполированной копии Маркиона [129].
3. Эта теория зависит от предположения, что какое-то время письмам Павла не придавалось значения и интерес к ним возродился после опубликования Деяний, но это придает слишком уж большое значение литературному влиянию [130]. Непонимание других писателей того же периода, к которому Гудспид относит Послание к Ефесянам, главных идей, типичных для других Посланий Павла, не позволяет нам считать, что это Послание было написано исключительно под литературным влиянием.
4. Главную трудность представляет литературная проблема. Если считать, что Послание к Ефесянам предназначалось как введение ко всему сборнику писем Павла, то почему тогда писатель отдал такое предпочтение Посланию к Колоссянам [131]. Конечно, едва ли это можно считать случайностью (как, по-видимому, предполагает теория Гудспида). Более того, утверждение, что оно отражает идеи всех других Посланий, только частично верно [132], и едва ли поэтому оно было включено как введение ко всему сборнику [133].
Д. Послание задумывалось как философия религии для христианского мира Другая теория, отрицающая авторство Павла, предполагает, что личное знакомство с апостолом заставило имитатора сформулировать своего рода религиозную философию истории на основании учения Павла, используя Послание к Колоссянам в значительной мере как фон, потому что в этом Послании Павел ближе всего подошел к учению, которое хотел преподать [134]. По этой теории слова "к Ефесянам" были добавлены переписчиком и поэтому не имеют никакого значения. Но эта теория не дает убедительного, объяснения, почему был введен отрывок, касающийся Тихика, как и тому, почему переписчик добавил "к Ефесянам", если обращение в Еф. 1:1 и без этого было понятно и рассматривалось как указание на общее письмо. Оно должно было иметь какую-то связь с Ефесом, потому что такое название неоднократно удостоверяется преданием. Единственно, что можно предположить на основании этой теории, это то, что Ефесская церковь признала это название [135], а у нас нет никаких свидетельств, чтобы какая-то влиятельная церковь когда-либо признавала псевдонимное Послание.
Е. Послание служило защитой против распространения Колосской ереси Эта теория сочетается с теорией циркулярного письма, которое, как предполагается, ап. Павел написал потому, что предвидел, что проблемы, которые встали перед Колосской церковью, могут затронуть другие церкви в этой области, и поэтому общее письмо было послано всем церквам в данном регионе. Отрывок, касающийся Тихика, можно легко объяснить, так как именно Тихик должен был доставить это письмо. Он мог действовать как представитель Павла во многих группах христиан из язычников, в которых Павел никогда не был. А по пути он мог проходить через Ефес и оставить там копию Послания, а затем отправиться в другие христианские общины в Ликийской равнине [136].
Ж. Послание являлось сочетанием литургии и пятидесятнического поучения Это предположение было выдвинуто на основе сходства Послания с кумранским богослужением обновления завета [137]. Однако данная теория неубедительна, так как она не объясняет единства Послания и сталкивается с серьезной проблемой псевдо-нимичности.
III. Цель
Трудно установить причину написания и цель Послания, место назначение которого вызывает столько споров. Но если согласиться с теорией циркулярного письма, то можно предположить, что его цель была вызвана обстоятельствами скорее писателя, чем читателей. Так как Павел находился в темнице, то у него несомненно было время для размышлений, и этим объясняется столь созерцательный характер Послания наряду с отсутствием какой-либо полемики в связи с ситуацией, которой он касался. Он размышляет о теме Христа и Церкви, что приводит к возвышенной христологии и высокой оценке преимуществ верующих во Христа [138].
Тесная связь этого Послания с Посланием к Колоссянам имеет непосредственное отношение к его цели. Рассматриваются те же темы, хотя и несколько в ином свете. Вполне вероятно, что апостол, все еще находясь во власти позитивной доктрины Послания к Колоссянам, записал ее снова в общих выражениях, не касаясь специфического фона ереси. Нечто подобное можно сказать и о Посланиях к Галатам и к Римлянам.
IV. Датировка
Так Павел находился в заключении (Еф. 3:1; Еф. 4:1), и так как тесная связь этого Послания с Посланием к Колоссянам предполагает то же самое заключение Павла, когда было отправлено Послание к Ефесянам, традиционная датировка его первым римским заключением представляется самой верной [139]. Противники авторства Павла обычно датируют его временем около 90 года [140], когда, как считается, все Послания Павла были собраны в один сборник. Так как Климент Римский цитирует это Послание, то по любой теории его надо датировать не ранее чем 95 годом.
Содержание
I. Приветствие (Еф. 1:1-2)
Апостол говорит только о себе в этом обращении.
II. Доксология (Еф. 1:3-14)
Не в стиле Павла начинать письмо с общего благодарения за все духовные благословения, полученные во Христе, но здесь первый раздел написан в тоне размышлений, который сохраняется во всей первой части Послания. Характерными особенностями этой первой доксологии являются: (1) верховенство избрания Божия (Еф. 1:3-6); (2) проявление Его премудрости в предоставлении искупления через кровь Иисуса Христа (Еф. 1:7-10); заверение через Святого Духа в предопределенном наследстве верующих (Еф. 1:11-14).
III. Благодарение и молитва за читателей (Еф. 1:15-23)
Павел услышал об их вере и любви и благодарит за это Бога, но главным образом он молится о том, чтобы они смогли понять величие откровения во Христе, особенно силу Его Воскресения и Его верховного статуса как Главы Церкви.
IV. Доктринальный раздел (Еф. 2:1 - Еф. 3:21)
Данный раздел по существу уже начался с доксологии и молитвы, но здесь дается более подробное изложение этих двух важных тем.
А. Величие христианского спасения (Еф. 2:1-22)
Апостол излагает эту тему, обращаясь к опыту как в личном, так и корпоративном смысле.
1. Лично (Еф. 2:1-10). Читатели призываются к возвышенной жизни во Христе через милостивый акт Бога. Им напоминается о том, какими они были ("мертвыми по преступлениям и грехам") и какие они теперь ("Его творение, созданы во Христе Иисусе на добрые дела").
2. Корпоративно (Еф. 2:11-22). Воспоминание о том, какими они были, напоминает ему еще об одном славном факте, т.е. что язычники стали согражданами евреям, и он дает доктринальное обоснование их единства во Христе. Читатели были "некогда далеко" и "исключены из общества", но Христос разрушил преграду через Свой Крест и принес им мир. И теперь это одно здание, в котором все члены, евреи и язычники, едины, "возрастает в святой храм в Господе".
Б. Величие служения Церкви (Еф. 3:1-21)
Павел продолжает рассуждать об опыте, обращаясь к своему призванию, а затем всей Церкви в целом.
1. Собственное призвание Павла (Еф. 3:1-9). Тайна была открыта ему по откровению и поэтому имеет Божественное удостоверение. Принятие язычников как сонаследников составляло существенную часть благовестия, и Павел подчеркивает свое призвание проповедовать это благовестие, несмотря на его собственное недостоинство.
2. Призвание Церкви (Еф. 3:10-12). Предвечной целью Бога было показать через Свою Церковь эту премудрость равенства всех людей во Христе.
3. Молитва Павла за читателей (Еф. 3:3-21). Прежде всего им необходима внутренняя сила и крепкая любовь, которые позволят им понять "превосходящую любовь Христову". Эта мысль приводит к восхвалению Бога за Его изобилующую силу в Его Церкви.
V. Практический раздел (Еф. 4:1 - Еф. 6:17)
Апостол теперь обращается к тему обязанностей Церкви.
A. Призыв к единству (Еф. 4:1-6).
Надо сохранять единство духа, и поэтому Павел описывает разные аспекты этого единства, заканчивая мыслью, что Бог собирает всех Себе.
Б. Описание различных даров (Еф. 4:7-13).
Единство не достигается единообразием. Восшествие Христа привело к награждению множеством даров, которые нашли выражение в разных функциях, и все они предназначены для наставления Церкви.
B. Практические средства сохранения единства (Еф. 4:14-16).
Непостоянство учения является свидетельством незрелости, не способной распознать хитрость лукавых людей. А духовный рост достигается истинной любовью, т.е. в противоположность обольстителям и обманщикам. Этот рост происходит через тесную связь между Христом как Главой, и членами, каждый из которых выполняет свою функцию.
Г. Прежняя жизнь и новая (Еф. 4:17-32).
Павел мог подумать, что сказанное выше звучало довольно идеалистически, потому что он снова возвращается к языческому окружению читателей, в свете которого дает несколько специфических советов.
1. Они должны полностью порвать с прежним окружением, которое характеризуется духовным бессердечием и нравственным распутством (Еф. 4:17-22).
2. Они должны "обновиться духом ума и облечься в нового человека", а это значит жить по новым стандартам праведности святости (Еф. 4:23-24).
3. Они не должны впадать в грехи, которые разрушают единство духа, особенно такие, как ложь, гнев, бесчестие и сквернословие. Такое поведение должно уступить место доброте и духу прощения (Еф. 4:45-32).
Д. Наставление в разумном использовании времени (Еф. 5:15-21).
Павел все еще возвращается к прежней природе человека и считает необходимым предостеречь против особых тенденций. Христиане должны отличаться чистотой жизни и слова в противоположность легкомыслию и распутству тех, на которых обрушится гнев Божий. Они должны не только воздерживаться от общения с такими людьми, но и обличать их темные дела.
Е. Наставление в разумном использовании времени (Еф. 5:15-21)
Верующие должны поступать разумно и познавать волю Божию. Особенно выделяется пьянство, которого надо избегать, надо исполняться духом, который проявляется в общей молитве и благодарениях. Научившись почитать Христа, они научатся уважать других верующих.
Ж. Христианская жизнь семьи (Еф. 5:22 - Еф. 6:9).
1. Жены и мужья (Еф. 5:22-33). Христианское отношение к браку показывается на аналогии связи между Христом и Его Церковью. В этом разделе чисто практические вопросы становятся основанием для изложения учения Павла о Церкви. (1) Она есть тело Христа, Который есть Спаситель; (2) она есть особый предмет Его любви; (3) она очищается через Его самопожертвование и предстает пред Богом "без порока" и (4) она питается Христом. Связь между Церковью и Христом становится фактически образцом христианской семейной жизни.
2. Дети и родители (Еф. 6:1-4). Дети должны слушаться родителей, а отцы не раздражаться и воспитывать своих детей.
3. Рабы и господа (Еф. 6:5-9). Рабы должны служить своим господам как рабы Христовы и предоставить Ему давать им вознаграждение. Господа должны избегать строгости и предвзятости ввиду их собственной ответственности перед небесным Господом.
VI. Заключение
Кроме молитв за себя, чтобы он мог смело проповедовать, апостол просит читателей беспрепятственно молиться за всех святых. Затем он рекомендует им Тихика точно в таких же теплых выражениях, что и в Послании к Колоссянам. И заканчивает исполнением благодати, желая читателям мира, любви и милости Божией.
Примечания
[1]. Ср.: В. F. Westcott, On the Canon of the New Testament, pp. 314, 323, 338.
[2]. Подробности этого свидетельства см.: A. van Roon, The Authenticity of Ephesians (1974), pp. 36-44. Он приходит к выводу, что Послание было написано до 96 г. и находилось в широком обращении к 120 г.
[3]. Дискуссию, посвященную введению к Посланию к Ефесянам, см.: Р. Т. O'Brien, "Ephesians 1: An Unusual Introduction to a New Testament Letter", NTS 25, (1978-9), pp. 504-515. Автор утверждает, что отрывок Еф. 1:3 и далее выполняет эпистолярную функцию, хотя и выглядит несколько необычным в данной роли.
[4]. Ср. более полное рассмотрение данных: Van Roon, op. cit., pp. 100 if.
[5]. Так, Дж. Армитидж Робинсон: J. Armitage Robinson, The Epistle to the Ephesians (1904), p. vii. В. Баркли (W. Barclay, Galatians and Ephesians, DSB (1958), pp. 70-80) применяет это против псевдонимической теории Послания (т.е. отрицающей авторство ап. Павла), так как подделка способна воспроизвести материал только худшего качества. Богословский уровень этого Послания ничуть не ниже уровня величайших Посланий Павла. Ср. также: Е. F. Scott, The Literature of the New Testament (1912), p. 180, который полагает, что если Послание к Ефесянам написано не апостолом Павлом, то оно должно быть написано равным по уровню богословом.
[6]. См. ниже в данной главе дальнейшую дискуссию. См. также комментарии: R. D. Shaw, The Pauline Epistles (1913), p. 369.
[7]. Некоторые ученые, тем не менее, утверждают, что фон Послания указывает на обстановку преследований. Ср.: A. Lindemann, "Bemerkungen zu den Adressaten und zum Anlass des Epheserbriefes", ZNTW 67 (1976), pp. 235-251, который датирует Послание к Ефесянам временем незадолго до 100 г. и связывает его с преследованиями. Однако данное мнение подверглось критике: R. Schnackenburg, Der Brief an die Epheser (1982), p. 30, denies such a persecution situation.
[8]. The Epistle to the Ephesians (1951), p. 7. M. Барт (M. Barth, Ephesians (1974), vol. I, p. 41) полностью соглашается с мнением о том, что бремя доказательств должны нести те, кто пытается отвергнуть предание.
[9]. Аргументы, подтверждающие авторство ап. Павла, см. ниже в следующем пункте данного раздела.
[10]. Гогель (М. Goguel, Introduction, iv, 2, p. 433 n.) приводит пятнадцать примеров того, что он называет "construction pleonastique".
[11]. Key to Ephesians (1956), p. vi.
[12]. Key to Ephesians, p. vii.
[13]. The Epistle to the Ephesians, p. 11.
[14]. Необходимо также упомянуть попытку Мортона и Мак-Лемана (A. Q. Morton and J. McLeman, Paul, the Man and the Myth (1966), pp. 35-36) провозгласить Послание к Ефесянам не аутентичным на основании лингвистических статистических штудий. Этому мнению нельзя придавать большого значения, так как их методология вызывает обоснованные сомнения.
[15]. См. аргументацию в поддержку авторства Павла ниже.
[16]. Ср.: Mitton, op. cit., pp. 57-58. Kolosser,- Epheser- und Philemonbriefe (1927), p. 63. He все ученые, отрицающие аутентичность, согласны с приоритетом Послания к Колоссянам. Г. Ю. Гольцман, например, обнаруживает некоторые данные, требующие приоритета Послания к Ефесянам, что приводит к невероятной теории интерполяции в подлинное Послание к Колоссянам автором Послания к Ефесянам: Н. J. Holtzmann, Kritik der Epheser- und Kolosserbriefe, 1892, pp. 46-55. Другой автор (G. Salmon, Introduction to the New Testament, 1892, p. 391), критикуя Гольцмана, верно указывает на то, что задействованные данные должны естественно приводить к заключению о несостоятельности идеи сознательной имитации. Додд (С. Н. Dodd, Colossians, AB, 1929, р. 1224) соглашается с тем, что не всегда ясно: с какой стороны произошло заимствование? Более подробное рассмотрение мнений Гаррисона и Мейсона, последователей Гольцмана в этом вопросе, см. в прим. 33 к главе 15 данной книги.
[17]. Ср.: D. Е. Nineham in Studies in Ephesians (ed. F. L. Cross, 1956), pp. 27 ff. См. также: J. A. Allan, Ephesians(1951),pp. 14-23.
[18]. Ср.: Dibelius, op. cit., p. 64. См. также: С. L. Mitton, Ephesians, pp. 61, 84.
[19]. Всеобъемлющее исследование концепции "тайны" (mysterion) см: С. С. Caragounis, The Ephesian Mysterion (1977).
[20]. Ор. cit., pp. 65-67.
Key to Ephesians, p. vii; данные систематизированы в его работе: Introduction to the New Testament (1937), p. 213. Ср.: A. E. Bamett, Paul becomes a Literary Influence (1941), pp. 1-40.
[21]. Ср.: op. cit., p. 108.
[22]. Op. cit., pp. 108 ff.
[23]. Op. cit., p. 177. Ср. комментарий мнения Миттона в работе: A. van Roon, The Authenticity of Ephesians, pp. 9-10.
[24]. Key to Ephesians, p. vi. Э. Кеземан в своем эссе (Е. Kasemann, SLA (1966), pp. 288-297) усматривает как в Послании к Ефесянам, так и в Деяниях Апостолов сходство с литургической традицией и традицией гимнов, что, по его мнению, относит эти Книги ко времени после жизни ап. Павла.
[25]. Ср.: W. Lock, НОВ I, р. 716.
[26]. ILNT, pp. 373 ff.
[27]. См. дальнейшую дискуссию в разделе II данной главы. Ср.: Dibelius, Die Kolosser-, Epheser- und Philemonbriefe (LHB), 1927, pp. 43 f.
[28]. Op. cit., p. 15.
[29]. Ср.: Mitton, op. cit., p. 15, и Nineham, Studies in Ephesians (ed. F. L. Cross), p. 35.
[30]. Ср.: Nineham, op. cit., p. 35.
[31]. Аргументы в пользу авторства ап. Павла см. ниже в данной главе.
[32]. См. обсуждение эпистолярной псевдоэпиграфии в приложении III к данной книге для оценки этого подхода. Мерклейн (Н. Merklein, Das kirchliche Ami nach dem Epheserbrief, 1973), который отрицает авторство Павла для Послания к Ефесянам, подвергся критике со стороны Реардона: Р. Н. Reardon, CBQ 37 (1975), pp. 133-133. Последний критикует Мерк-лейна за допущение слишком многих предположений, особенно касающихся псевдонимичности Книг Нового Завета. Так, он слепо следует позиции Брокса по отношению к псевдонимичности Пастырских Посланий. Все, кто отрицают авторство Павла, склонны доверять идее недоказуемой псевдонимичности.
[33]. Ср.: Mitton, op. cit., p. 16.
[34]. Key to Ephesians, p. vii.
[35]. Paulus der Apostel Jesu Christ (1845).
[36]. Lieb und Lieb Christi (1933).
[37]. Der Brief an die Epheser (1965). Фишер (К. M. Fischer, Tendenz und Absicht des Epheserbriefes, 1973) обсуждает гностическое влияние на ефесян. Ср.: М. Barth, ThLZ 101 (1976), pp. 355-359, который, хотя и критикует Фишера, все же соглашается с тем, что исследователь отбросил идею о ранней католичности (или, в Восточной Церкви, - кафоличности, т.е. вселенскости - прим. перев.) ефесян. Ср. работу: W. Rader, The Church and Racial Hostility (1978), pp. 177-185, который рассматривает различные точки зрения относительно гностического влияния.
[38]. Ср. заключение М. Барта по этому поводу: М. Barth, Ephesians, pp. 12-18.
[39]. Аргументы в поддержку авторства Павла см. ниже в данном разделе.
[40]. Key to Ephesians, p. v.
[41]. Op. cit, p. vii. Кеземан придерживается мнения о том, что Церковь представляла собой центр всего богословия автора Послания. См. его статью в ThLZ 86 (1961), pp. 1-8 и ZTK 60 (1963), pp. 75-89. В одной из своих работ (Jesus Means Freedom (1970), pp. 89-90) Кеземан доходит до того, что христологию Послания включает в учение о Церкви.
[42]. INТ, р. 232. Ср.: Mitton, op. cit., p. 19.
[43]. Ср.: J. A. Allan, "The "In Christ" Formula in Ephesians", NTS 5 (1958), pp. 54-62.
[44]. Ср.: E. J. Goodspeed, Key to Ephesians, p. vii.
[45]. Г. Концельман в своем издании Посланий к Ефесянам и к Колоссяиам: Н. Conzelmann, in NTD 8 (1962) поместил статью Рендторффа (Н. Rendtorff), который оба эти Послания приписывает ученику ап. Павла. Авторство Павла отвергается в комментариях Джонстона: О. Johnston, in NCB (1967). Ср. также: W. Marxsen, INT, 1968, pp. 187 ff., который на основе отрицания аутентичности Послания к Колоссянам отбрасывает также и аутентичность Послания к Ефесянам. Покорный (P. Pokorny, Der Epheserbrief mid die Gnosis, 1965), Миттон (С. L. Mitton, Ephesians, 1976), Гнилка (J. Gnilka, Der Epheserbrief, 1977) и Шнакенбург (R. Schnackenburg, Der Brief an die Epheser, 1982) не поддерживают авторства aп. Павла. Однако оно утверждается следующими исследователями: Ф. Ф. Брюс (F. F. Bruce, The Epistle to the Ephesians (1962), Шлир (H. Schlier, Der Brief an die Epheser (1965), Клиджн (A. F. J. Klijn, INT (1967), pp. 103 ff.), .M. Барт (M. Barth, Ephesians (1974), Керд (G. B. Caird, Paul's Letters from Prison (1976) и А. ван Роон (A. van Roon, The Authenticity of Ephesians, 1974).
[46]. Op. cit.,p. 160.
[47]. Studies in Ephesians, p. 22.
[48]. Ср. с предыдущим пунктом данного раздела.
[49]. Необходимо отметить, что словарь Послания к Колоссянам обладает еще меньшим сходством с писаниями Павла по сравнению со словарем Послания к Ефесянам. Несмотря на это, многие ученые отвергают аутентичность последнего, принимая при этом первое. О серьезных трудностях в установлении аутентичности Послания к Ефесянам на основе стилистики см. предостерегающее обсуждение проблемы: Н. J. Cadbury, "The Dilemma of Ephesians", NTS (January 1959), pp. 91-102.
[50]. См.: A. van Roon, op. cit., p. 215, который убежден, что нет оснований трактовать это выражение как возражение против авторства ап. Павла. Исследователь на основе тщательного исследования стиля Послания к Ефесянам (pp. 100-212) утверждает, что стиль не исключает авторства Павла.
[51]. Некоторые исследователи предпочитают более раннюю датировку Послания Клемента; ср.: Эллиотт-Бинс (L. Е. Elliott-Binns, The Beginnings of Western Christendom (1948), pp. 101, 224 ff.). Он склоняется к мнению Эдмундсона и относит это Послание к 70 г. от Р.Х.
[52]. Мейнерц (Meinertz, Einleitung, p. 130) считает, что даже более непоследовательные и резкие выражения были бы неудивительны для человека, находящегося в заключении. Противники авторства ап. Павла не учитывают ни тех обстоятельств, в которых находился Павел, ни изменения его настроения и его образа мыслей (ср.: G. G. Findlay, The Epistles of Paul the Apostle, 1892, p. 180).
[53]. Перси (E. Percy, Die Probleme der Kolosser- mid Epheserbriefe, 1946, pp. 179-252) провел доскональное исследование языка и стиля Послания к Ефесянам и обнаружил разительное сходство между ним и признанными Посланиями Павла, что свидетельствует в пользу единого автора. Сопоставление Послания к Ефесянам с кумранской литературой см.: К. G. Kuhn, NTS 7 (1961), pp. 334-346 (перепечатано в Paul and Qumran, edited J. Murphy-O'Connor, 1968, pp. 115-131). Кун полагает, что стиль Послания характерен для кумранской литературы, в особенности - длинные предложения. Практические разделы, исключая Еф. 5:22 - Еф. 6:9, обнаруживают тесную связь с Кумраном. Однако выводы Куна не затрагивают проблемы авторства Послания. М. Барт (М. Barth, Ephesians, vol. I, p. 21) на основе исследования параллелей между Посланием к Ефесянам и кумранской литературой пришел к выводу о том, что это Послание ничуть не ближе по форме и содержанию к рукописям Мертвого моря, чем другие Послания Павла. Таким образом он считает, что подобные сопоставления малопригодны для разрешения проблемы авторства.
[54]. F. В. Clogg, INT, p. 96.
[55]. Ср.: E. F. Scott, The Epistles of Paul to the Colossians, to Philemon and to the Ephesians (MC, 1930), p. 119.
[56]. Цитата из работы Гудспида: Goodspeed, Key to Ephesians, p. vii.
[57]. Ср. с пунктом Б раздела I данной главы.
[58]. Ср.: Е. F. Scott, op. cit., pp. 121 ff.; Миттон соглашается с тем, что если бы Павел был автором Послания к Ефесянам, то оно должно было быть написано сразу же после Послания к Колоссянам, однако он отвергает это, так как необходимо было бы определенное время для изменения некоторых доктрин и выражений: С. L. Mitton, op. cit., pp. 254-255. Каутс (J. Coutts, "The Relationship of Ephesians and Colossians", NTS 4 (1957-8), pp. 201-207) на основе изучения выборочных отрывков предполагает, что Послание к Колоссянам представляет собой заимствование из Послания к Ефесянам. В более ранней своей статье исследователь выдвинул мнение о том, что последнее Послание представляет собой циркулярное письмо, посвященное крещению: Coutts, NTS 3 (1956-7), pp. 115-127. Но большинство ученых придерживается мнения о приоритете Послания к Колоссянам. Дальнейшее развитие теории Каутса о концепции крещения в послании к Колоссянам см.: R. A. Wilson, StEv 2 (1964), pp. 676-680. Однако Мартин (R. P. Martin, Colossians and Philemon (1974), p. 33) отвергает теорию Каутса.
[59]. Op. cit., pp. 78, 79.
[60]. Кук в своей статье (А. В. Cook, "Unconscious Iteration, with special reference to Classical Literature", Classical Review 16 (1902), p. 264) утверждал, что зачастую невозможно различить: осознано или неосознано повторение в двух трудах одного и того же автора. Действительно, невозможно дифференцировать это всего для двух произведений. Альтернативная теория заключается в том, что отрывок о Тихике не является изначальным, равно как и следующие отрывки: Еф. 1:1; Еф. 3:1-13; Еф. 4:1; Еф. 6:20; они были вставлены в первоначальную проповедь, возможно, произнесенную. Тихиком для того, что бы превратить ее в Послание Павла (ср.: Goguel, Introduction, IV, 2, pp. 473-474). Ср. также: W. L. Knox, St. Paul and the Church of the Gentiles (1939), p. 203, который считает Тихика причастным к написанию Послания.
[61]. Op. cit., p. 268.
[62]. Ср.: F. F. Bruce, Colossians, 1957, p. 301. Миттон соглашается с тем, что если оба Послания отправлены в одно и то же время, то было бы в целом естественным повторение отрывка о Тихике: Mitton, op. cit., p. 77. Очевидно, прав был Годе (F. Godet, ЮТ, 1899, р. 490), когда называл воспроизведение позднейшим автором спустя несколько лет после смерти Павла отрывка о Тихике актом "неслыханной дерзости".
[63]. Ср.: С. Н. Dodd, Colossians, AB (1929), pp. 122, 124, 125. Автор считает, что это Послание призвано было стать "венцом павлинизма". Однако против этого мнения см.: Julicher-Fascher, Einleitung (1931), p. 139.
[64]. См.: Von Dobschtitz, Christian Life in the Primitive Church (1904), p. 176. Исследователь предполагает, что автор Послания к Ефесянам представлял собой выдающегося мыслителя, вдохновленного идеей Послания к Колоссянам.
[65]. Ср. обзор данных, собранных Миттоном в его работе: Mitton, The Formation of the Pauline Corpus of Letters (1955). См. пункт Б раздела II приложения I к данной книге.
[66]. Ср.: С. F. D. Moule, Epistle to the Colossians, p. 6. Ср. также его статью в ЕТ 9 (1948-9), p. 224, где автор высказывает сомнения по поводу употребления слова soma /soma/ ("тело") в Кол. 3:19 и Еф. 4:16. Ф. Ф. Брюс (F. F. Bruce, Colossians, p. 251) определнно отвергает интерпретацию Дибелиуса о том, что "тело" в Кол. 2:19 представляет космические силы и, следовательно, не усматривает разницы между понятиями этих двух отрывков. Ср. также дискуссию: О. Cullmann, Christ and Time, 1951, p. 187; а также: Е. Best, One Body in Christ, 1955, p. 123.
[67]. Об аутентичности доксологии см. в пункте Б раздела IV главы 9 данной книги.
[68]. Ср.: Ephesians, pp. 55-81.
[69]. Перси (E. Percy, op. cit., p. 422 n.), критикуя теорию, сходную с позицией Гудспида, считает ее слишком наивной для серьезной критики.
[70]. Ср. работу: The Key to Ephesians, в которой приводятся параллели в английских текста.
[71]. Приложении I к его книге (The Epistle to the Ephesians, pp. 279-315) используются греческие тексты.
[72]. После тщательного исследования основных идей Послания к Ефесянам Перси пришел к выводу о том, что автор был настолько сведущ в павловской мысли, что если он не был Павлом, то он оставался уникальным представителем всей христианской литературы вплоть до времени Лютера: Е. Percy, op. cit., p. 356. Другой автор (A. van Roon, Authenticity, p. 210), рассматривая теорию Гудспида и Миттона, считает маловероятной возможность воспроизводства тончайших стилистических особенностей из других Посланий.
[73]. Op. cit.,p. 101.
[74]. Op. cit., pp. 120 ff.
[75]. Ср.: Mitton, op. cit., pp. 138 ff.
[76]. Кедбери считает (H. J. Cadbury, NTS 5 (January 1959), p. 100), что параллели еще не позволяют допускать заимствование. Далее он полагает, что если и существуют сходные места, то у нас нет оснований отрицать, что Павел мог заимствовать сам у себя.
[77]. Ср.: op. cit., pp. 107-110, 322-332. Параллели с Посланием к Филиппийцам указывают на несколько иной смысл словоупотребления. Интересно отметить, что, например, слова tois ovsin en /tois ousin en/ особенно подчеркиваются в Послании к Ефесянам, а в Послании к Филиппийцам - нет. Миттон (р. 110) допускает, что в результате более тщательного исследования можно найти еще несколько параллелей, однако он не считает, что это может как-то повлиять на его сопоставления. Любопытно отметить, что Ф. X. Баур, отвергая аутентичность Послания к Филиппийцам, выделил десять выражений, характерных для ап. Павла, позаимствованных автором Послания у Павла; Миттон выделил четыре из них (ср.: Baur, Paul, II, p. 79). Некоторые из них определенно подпадают под категорию "разительных выражений", которые Миттон особенно подчеркивает и считает, что им придается большее значение в Послании к Ефесянам, чем в Послании к Филиппийцам (например, ср. Фил. 2:30; 1 Кор. 16:10; 2 Кор. 9:12). Возможно, дальнейшие исследования представят теорию Миттона в совершенно ином свете.
[78]. Этот принцип был ясно сформулирован с позиций статистической лингвистики Юлом (G. U. Yule, The Statistical Study of Literary Vocabulary (1944), p. 281), который не только предположил, что сопоставление должно касаться не менее 10.000 слов, но и то, что отобранные параллели должны быть сходными по длине и предмету, которому они посвящены. Неравноценные сопоставления приводят к ложным выводам. Более того, чем больший материал вовлечен в процесс сопоставления, тем меньше риск ошибочных умозаключений. При литературном изучении Посланий Павла необходимо учитывать еще один фактор. Хронология Посланий определяет возможность заимствования, так как более позднее Послание не может быть заимствовано более ранним. Выбор Миттона пал на Послание к Филиппийцам потому, что оно относится к тому же периоду, что и Послание к Ефесянам (op. cit, p. 108). Исследователь однако признает, что исчерпывающее и полное сопоставление требует анализа всех Посланий (op. cit., p. 107).
[79]. См. примеры неосознанного повторения одного и того же одним автором в разных произведениях, обнаруженные в классической и иной литературе: А. В. Cook, "Unconscious Iteration", Classical Review 16 (1902), pp. 146-158, 256-267. Например, Кук сравнивает две работы Еврипида: "Троада" (Troades) и "Гекуба" (Hecuba), отдаленные друг от друга десятилетним промежутком времени. Тем не менее оба произведения содержат множество повторяющихся слов и выражений. Кук приходит к выводу о том, что автор использовал те же слова "естественно и без сознательных усилий в том, чтобы его выражения совпадали в прежним описанием" (р. 153). Ср. также статью: Е. Laughton, "Subconscious Repetition and Textual Criticism", Classical Philology 45 (1950), pp. 73-83.
[80]. Ср.: Mitton, op. cit., p. 113.
[81]. Миттон пытается обосновать ценность своего исследования обращением к подложному Посланию к Лаодикийцам, которое он трактует как "неумелое собрание изречений из подлинно павловских Посланий" (ор. cit., р. 116). Большинство из них позаимствованы из Послания к Филиппийцам, а многие из них попадают в категорию "разительных и памятных высказываний". Однако его аргументы не являются достаточно вескими по следующим причинам. Во-первых, имитатор четко спланировал структуру своего подложного Послания в соответствии с Посланием к Филиппийцам, употребляя при этом изречения из всех четырех глав в том же порядке, что и в оригинале. Разумно предположить, что он уже имел копию Послания к Филиппийцам, которой пользовался; в этом случае его работу нельзя считать параллельной Посланию к Ефесянам. Во-вторых, если составитель подложного Послания уже обладал оригиналом, то воспроизводство "разительных и памятных высказываний" теряет смысл. Исследование Миттона приобретает силу исключительно в том случае, если имитатор писал по памяти.
Более того, этот феномен не наблюдается в равно подложном Третьем Послании к Коринфянам. Странно, что Миттон не применяет свои методы проверки по отношению к Пастырским Посланиям, которые он также считает непавловскими за исключением нескольких подлинных моментов. В соответствии с его гипотезой (ex hypothesi) эти методы проверки должны привести к тем же самым результатам в исследовании как Пастырских Посланий, так и Послания к Ефесянам, так как по мнению Миттона все они написаны имитатором. Однако исследования П. Гаррисона списка параллелей Павла (Р. N. Harrison, The Problem of the Pastorals (1921), pp. 167-175) и соответствущих им текстов не оправдали ожиданий. При сопоставлении со значением 29,1%, выведенного Миттоном для Послания к Ефесянам на основе выделенных им параллелей с восмью Посланиями Павла (op. cit., p. 104), Пастырские Послания демонстрируют более низкий процент (1 Тим. 27,7%; 2 Тим. 22,7% и Тит. 20,9%) соответствия параллелей с десятью Посланиями. После того, как были внесены некоторые поправки с целью учета большего количества материала, на основе которого проводились расчеты, Послание к Ефесянам дало цифру 32,7% (Mitton, op. cit., p. 109), 1 Тимофею - 23,7%, 2 Тимофею - 19,4% и Титу - 17,9%, в то время как Послание к Филиппийцам - 15,2%. Если Миттон настаивает на теории имитатора для Послания к Ефесянам и Пастырским Посланиям, то необходимо признать, что умозаключения, выведенные на основе параллелей, являются ошибочными. Другое важное соображение заключается в том, что в Пастырских Посланиях отсутствуют параллели, которые Миттон находит в Послании к Ефесянам. "Разительные высказывания" также усложняют проблему, так как Гаррисон выделил группу стереотипных высказываний в Пастырских Посланиях (op. cit., p. 166), для которых отрицается авторство Павла, в то время как Миттон считает, что для Послания к Филиппийцам эти фразы носят обыденный характер, что является признаком авторства Павла. Представляется, что этот метод проверки содержит значительный субъективный элемент, по крайней мере, в своей нынешней форме. Предположение Миттона может быть верным для сознательной литературной работы, так как в классической античной литературе считалось достоинством отсутствие вербальных повторений, допущение которых можно было бы рассматривать как подсознательное; однако ап. Павел руководствовался совершенно иными мотивами, отличными от тех, которые доминировали в трудах античных ораторов и писателей (ср.: А. В. Cook, Classical Review 16 (1902), p. 256, который полагает, что яркие выражения в трудах известных писателей представляются настолько заметными, что их нельзя считать подсознательными).
[82]. Эрнст Перси (Е. Percy, Die Probleme der Kolosser- and Epheserbriefa, 1946, pp. 433-140) допускает множество разительных сходств в мыслях и идеях, но он полагает, что литературное заимствование не может быть определенно установлено. Если оно и существует, то приоритет должен оставаться за Посланием к Ефесянам.
[83]. ILNT. pp. 373 ff.
[84]. Обсуждение теории циркулярного письма см. в пункте Б раздела II данной главы.
[85]. См. в пункте Б данного раздела.
[86]. Современная критика незаметно для себя испытала сильное влияние критики Тюбингенской школы с ее произвольными реконструкциями раннехристианской истории. Высказывание Дж. Сэлмона (INT) против ранних критических тенденций актуально и в наши дни: "Она (критика - перев.) обнаруживает неспособность выяснить историческую ситуацию, если письма Павла привязываются к определнной дате (например, ко времени заключения в Риме - Д. Гатри) для того, чтобы представить апостола занятым проблемой защиты позиции своих новообращенных из язычников, или если исследователь высказывает удивление по поводу того, что барьер между евреями и язычниками уже преодолен" (pp. 393-394).
[87]. Footnotes to St. Paul (1935), pp. 173-174.
[88]. См.: С. F. D. Moule, ET 60 (1948-9), pp. 224-225. Автор критикует Миттона и Гудспида на том основании, что они уделяют слишком большое внимание различиям между Посланиями к Ефесянам и к Колоссянам, вместе с тем Моуль считает, что теория Гудспида устраняет проблему второй главы.
[89]. Ср. пункт Б данного раздела.
[90]. Ср.: op. cit., pp. 16-17. F. F. Брюс (F. F. Bruce, BJRL 49 (1967), pp. 312 ff.), рассматривая павловскую доктрину о Церкви, признает, что она имеет более развитой характер, чем в Первом Послании к Коринфянам. Действительно, он допускает некоторые элементы Fruhkatholizismus, однако исследователь отвергает любые попытки оспорить павловский характер этой доктрины.
[91]. Современные противники авторства Павла стремятся сделать упор прежде всего на богословских возражениях. В. Г. Кюммель (W. G. Kümmel, INT, p. 360) считает богословие Послания невозможным для Павла. Он разделяет мнение Кечемана о том. что христология Послания к Ефесянам рассматривается сквозь призму экклезиологии.
[92]. Симпсон (Е. К. Simpson, The Epistle to The Epliesians (1958, p. 66) считает "основанием" апостольское свидетельство о Христе. Однако Брюс (Т. F Bruce. Colossians. Philemon, Ephesians (1984), p. 304) рассматривает альтернативную точку зрения как более естественную. Ср. также: Н. Schlier, Der Brief an die Epheser, p. 142, который видит основание в Самом Христе. Мерклейн (Н. Merklein, Das Kirkliche Amt nach der Epheserbrief (1973), p. 138) считает основанием апостолов как основополагающих проповедников Христа.
[93]. Хенсон (S. Hanson, The Unity of the Church in the New Testament: Colossians and Ephesians (1946), p. 131) трактует апостолов как "основание" в их положении свидетелей и служителей Христа, и в этом смысле слова по его мнению разница между Христом и Его апостолами незначительна.
[94]. Ephesians and Colossians (ICC, 1899), pp. xvi, 82. Ср. обсуждение этого понятия в работе: Van Roon, Authenticity, pp. 389-390, в которой опровергается мнение о том, что эта концепция оспаривает авторство Павла.
[95]. Лок (W. Lock, "Ephesians", in HDB I, p. 717) полагает, что слово "святой" указывает на специальное посвящение пророков и апостолов в противовес сынам человеческим.
[96]. М. Барт (М. Barth, Ephesians, pp. 46-48) оспаривает мнение о том, что доктрина об оправдании может служить критерием аутентичности. См. комментарии Рейдера к мнению Кеземана о доминировании экклезилогии в Послании к Ефесянам: W. Rader, The Church and Racial Hostility (1978), pp. 182-183.
[97]. Ср. работу: F. J. A. Hort, Prolegomena to St. Paul's Epistles to the Romans and Ephesians (1895), p. 123.
[98]. См.: Sanday and Headlam, Romans, ad loc., которые не считают эту доктрину противоречащей утверждениям Павла, а полагают, что она изложена "неопределенным и неточным языком".
[99]. Годе (F. Godet, INT (1899), I, p. 484) считает, что стих Рим. 14:9 подразумевает идею сошествия в ад.
[100]. Аллан (J. A. Allan, op. cit., NTS (1958), p. 58) допускает, что этот и другие отрывки, возможно, раскрывают глубину мысли Павла, хотя в равной степени возможно, что они являются привнесенными. Если тот или иной исследователь склонен отрицать авторство Павла, то он предпочтет последнее мнение. Однако сторонники аутентичности Послания придерживаются взгляда, утверждающего глубину мысли апостола.
[101]. См. также Рим. 3:21 и далее, Рим. 11:11 и далее; Гал. 3-4, где эта мысль изложена, во всяком случае в общих чертах.
[102]. Ср. дискуссию по этой теме: Barth, op. cit., pp.
[103]. Исследуя наиболее значительные темы Послания к Ефесянам, Л. Серфо (L. Cerfaux, Litterature et Theologie Pauliniennes, 1960, pp. 60-71) доказывает, что однородность Послания к Ефесянам с другими величайшими Посланиями Павла свидетельствует в пользу аутентичности первого. Ср. также: P. Benoit, Exegese et Theologie 2 (1961), pp. 53 ff (статья первоначально опубликована в RB 46 (1937), pp. 342 ff. 506 ff.). Интересно отметить, что Марксен (W. Marxsen, INT, 1968, p. 196) признает использование павловских идей, однако думает, что автор Послания заходит дальше Павла.
[104]. См. приложение III об эпистолярной псевдоэпиграфии против данной точки зрения.
[105]. Теория о том, что Лука мог быть автором Послания к Ефесянам была впервые предложена Мартином: R. P. Martin, ET 79 (1968), pp. 296-302. Он пришел к данному мнению в результате сравнительного анализа Евангелия от Луки и Деяний Апостолов с Посланием к Ефесянам. Барт (М. Barth, Ephesians, vol. I, pp. 49-50) приводит некоторые дополнительные данные, которые свидетельствуют скорее в пользу аутентичности, чем псевдонимичности. Он считает, что отсутствие ссылок на Павла в Откровении указывает на незначительное влияние Павла в Малой Азии в то время. Далее исследователь полагает, что некоторые отклонения скорее можно отнести к самому Павлу, чем к плагиатору. Стурктура и единство Послания предполагают работу гениального мастера, и Барт думает, что такой мастер не мог не оставить о себе никаких следов. В конечном счете апостол Павел не обязан был постоянно негодовать, и спокойствие Послания к Ефесянам не представляет собой серьезного аргумента против аутентичности.
[106]. Ср.: Е. Percy, op. cit., pp. 421-422.
[107]. 1. 3. 12, vol. I, p. 375, цит. по: Alford, Greek New Testament (1871), vol. III, p. 16. CM. также: J. Eadie, Commentary on Ephesians (1883), p. xxviii, который выделил мнение Епифания о том, что Маркион назвал седьмое Послание Павла PROS EFESIOVS /PROS EPHESIOUS/ ("к Ефесянам").
[108]. Кюммель (Kümmel, INT, p. 355) считает, что в тексте содержатся указания на псевдонимичное происхождение.
[109]. С другой стороны Тертуллиан писал о том, что Маркион изменял названия Посланий как будто на основе тщательных исследований ("quasi et in isto diligentissimus explorator"), Adv. Marc. v. 17.
[110]. Adv. Haer. v. 2. 36.
[111]. Strom, iv. 65. Ср. также: Paed. iv. 65.
[112]. Adv. Marc. n. 11,17. См. прим. 109.
[113]. Полное обсуждение различных гипотез относительно первоначального написания стиха Еф. 1:1 см.: N. A. Dahl, "Addresse und Proemium des Epheserbriefes", ThZ 7 (1951), pp. 241-264. Относительно стиха Еф. 1:1 было высказано предположение (R. Batey, JBL 81 (1963), p. 101) о том, что переписчик перепутал слово Asias /Asias/ с ovsais /ousaes/. Ср. также другое предположение: М. Santer, NTS 15 (1969), pp. 247 f., которое гласит, что изначально слова kai pistois /cai pistois/ (синод, "и верным") в Еф. 1:1 стояли до слов tois ovsin /tois ousin/ (синод, "святым") без указания en Efesw /en Epheso/ (синод, "в Ефесе"). Первая фраза была случайно опущена переписчиком и позже вставлена другим переписчиком не на свое место. Слова en Efesw были добавлены позже по аналогии с другими письмами Павла. Данная теория представляет слишком сложный процесс, однако она заслуживает внимания.
[114]. Данные см. в пункте Б раздела IV главы 9 данной книги.
[115]. А. ван Роон (A. van Roon, Ephesians, pp. 72-85) дает полный список текстуальных проблем в начале Послания к Ефесянам. Он приходит к выводу о том, что форма выражения, представленная в Послании без слов en Efesw /en Epheso/ ("в Ефесе") вполне соответствует тому типу введения, который содержится в других Посланиях Павла. Ср.: Е. Best, in Paul and Paulinism (eds. M. D. Hooker and S. C. Wilson, 1982), pp. 273-379; idem, in Text and Interpretation (eds. E. Best and R. M. Wilson, 1979), pp. 29-42.
[116]. Ср. мнение Гарнака о том, что слова "к Лаодикийцам" были опущены в этом Послании из-за дурной славы, которой пользовалась эта церковь (ср. Откр. 3:14 и далее): Hamack, SBA (1910), pp. 701 ff.
[117]. Ср.: J. N. Sanders, Studies in Ephesians (ed. F. L. Cross, 1956, p. 14). Гаррисон (Р. N. Harrison, "The Author of Ephesians", StEv 2 (1964), pp. 595-604) выдвигает маловероятное предположение о том, что Онисим написал Послание к Ефесянам для того, чтобы компенсировать утрату подлинного Послания в Лаодикию.
[118]. Поскольку Кол. 4:16 свидетельствует о том, что ап. Павел написал Послание к Лаодикийцам в то же время, что и Послание к Колоссянам, можно предположить, что современное "Послание к Ефесянам" вначале попало в Лаодикию, и в этом свете Маркион мог отразить истинное предание. Так как Послание к Колоссянам, скорее всего, написано до Послания к Ефесянам, то необходимо предположить, что стих Кол. 4:16 либо был вставлен после написания Послания к Ефесянам, либо Павел упоминает о письме, которое он только собирается написать. Мак-Нейл (McNeile, St. Paul, p. 216), который считает, что современное Послание было адресовано лаодикийцам, объясняет свое мнение предположением о том, что лаодикийцы могли послать копию этого письма, опустив при этом адресат.
[119]. Краткий список возражений см. в работе: D. Е. Nineham, Studies in Ephesians (ed. F. L. Cross), p. 25.
[120]. Если бы циркулярное письмо без адресата сохранилось в Ефесе, можно было бы предполагать, что ему после долгого хранения был приписан адресат. Ср.: G. Zuntz, The Text of the Epistles (1953), p. 228 п., который ссылается на другие свидетельства в пользу циркулярного письма в древнем мире.
[121]. Ср. обсуждение в работе: W. Michaelis, Eihleitung, pp. 195 ff.
[122]. Вильсон (J. P. Wilson, ET 60 (1948-9), pp. 225-226) выдвигает интересное предположение о том, что первоначально текст Еф. 1:1 выглядел следующим образом: tois ovsin eni kai pistois en Cristw Ihsou /tois ousin eni cai pistis en Christo Jesu/ ("святым единым и верным во Христе Иисусе"). Эти слова очень хорошо подходили бы теме единства в Послании. Он аргументирует свою позицию употреблением слова eni /eni/ (синод, "одном") в Кол. 3:15. Однако его поправку нельзя считать естественной. По аналогии с использованием en /en/ (предлог "в" и т.п.) в Рим. 1:7, 15 это слово использовалось с названием места.
[123]. Этого мнения придерживается Сандерс: J. N. Sanders, Studies in Ephesians (1956), p. 16.
[124]. См. различные работы Гудспида по Посланию к Ефесянам, работу Джона Нокса (John Knox, Philemon among the Letters of Paul, 1936) и Миттона (Mitton, Epistle to the Ephesians).
Ср. также: W. L. Knox, St. Paul and the Church of the Gentiles (1939), p. 184; K. and S. Lake, An Introduction to the New Testament (1938), p. 142; S. G. F. Brandon, The Fall of Jerusalem (1957), pp. 213 ff. Однако последний автор отвергает теорию Гудспида в том, что Деяния Апостолов представляют сборник Посланий, что является основой его теории.
[125]. INT (1937), pp. 230 ff.; Key to Ephesians (1956), p. xiii.
[126]. Ср.: op. cit., pp. 160 ff.
[127]. Ср. обзор Миттона попыток обосновать то, что Маркион изменил первоначальный порядок перестановкой Посланий к Галатам и к Ефесянам (т.е. к Лаодикийцам по канону Маркиона): The Formation of the Pauline Corpus, pp. 61 ff. Он следует аргументам Дж. Нокса, изложенным в J. Knox, Marcion and the New Testament (1942).
[128]. Studies in Ephesians (ed. F. L. Cross), p. 15. Необходимо отметить, что Маркион больше занимался сокращением и урезыванием, чем вставками.
[129]. Объяснение отрывка о Тихике М. Дибелиуса представляется в равной степени неубедительным. Он предполагает, что Послание к Ефесянам было составлено позже с тем, чтобы заменить Послание к Лаодикийцам, упомянутое в Кол. 4:16, а название "к Ефесянам" оно получило на основании отрывка о Тихике. М. Dibelius, A Fresh Approach, p. 170.
[130]. Ср.: F. W. Beare, Ephesians (IB), р. 603.
[131]. См. выше в пункте В раздела I данной главы.
[132]. См. там же.
[133]. Попытка Гудспида отождествить автора этого "вводного" Послания с бывшим рабом Онисимом, ставшим епископом Ефесским, подверглась критике на основе следующих соображений. У нас нет сведений о тесной связи Онисима с Ефесом, и крайне невероятно, чтобы язычник (каким предположительно был Онисим) стал автором Послания. Ср.: М. Barth, Ephesians, p. 40.
[134]. Ср.: Beare, op. cit., pp. 601 ff.
[135]. Ср.: Beare, op. cit., p. 605.
[136]. В. Михаэлис предполагает, что циркулярное письмо вернулось в Ефес, откуда оно было послано, и этот факт позволил в дальнейшем христианам приписать Посланию данное место назначения: W. Michaelis, op. cit., p. 194. Викенхаузер (A. Wikenhauser, New Testament Introduction, p. 426) допускает Ефес как место назначения на том основании, что копии циркулярного письма были изготовлены в Ефесе. Некоторые усматривают признаки синкретического гностицизма в обстановке, которая вызвала необходимость Послания, но только в той мере, в какой Послание противостоит подобным течениям. Ср.: Р. Рокоту, ZNTW, 53 (1962), pp. 160-194. Автор указывает на серьезные различия между гностическим Urmensch и Христом. Ср.: idem., Der Epheserbrief und die Gnosis (1965). Г. Шлиер (Н. Schlier, Der Brief an die Epheser, 1965) объясняет некоторые идеи aп. Павла противостоянием греко-иудейскому гностицизму.
[137]. Ср.: J. С. Kirby, Ephesians, Baptism and Pentecost (1968). Ср. также мнение других сторонников теории о части Послания к Ефесянам, как о литургии на крещение: W. Nauck, EvTh 13 (1953), pp. 362 ff., и G. Schille, ThLZ 80 (1955), col. 183.
[138]. Дж. Армитидж Робинсон (J. Armitage Robinson, Epistle to the Ephesians, 1904) суммировал цель Послания как однозначное истолкование единства человечества во Христе и Божью цель, осуществляемую через Церковь. Другой автор (Н. Rendtorff, "Der Brief an die Epheser" in Die kleineren Briefe des Apostels Paulus, NTD (1955), p. 56) придерживается мнения о том, что Павел развил в Послании к Ефесянам мысли, изложенные в Послании к Колоссянам на основе своих собственных размышлений и молитв и вскоре после этого записал их, направив Послание в Ефес из-за отсутствия адресата и специфической цели написания. Таким образом, Послание можно рассматривать как размышление над величайшими христианскими темами. Чедвик (Н. Chadwick (ZNTW 51 (1960), pp. 143-153) видит цель Послания в предвидении Павлом необходимости единства между павловскими и непавловскими церквями. М. Барт (М. Barth, Interpreter 17 (1963), pp. 3-24) думает, что Послание к Ефесянам показывает, как христиане из язычников должны знать и понимать все, что Бог делает для Израиля. Ср. также его комментарии: Ephesians, pp. 41-50.
[139]. См. рассмотрение датировки Послания к Колоссянам в разделе VI главы 15. Если ефесская гипотеза происхождения Послания к Ефесянам верна, то его необходимо датировать гораздо более ранним временем. В. Михаэлис (W. Michaelis, op. cit., p. 199), например, датирует Послание зимой 54-55 гг. (дата, которая по времени недалеко отстоит от служения Павла в Ефесе) и предполагает сходную датировку для Посланий к Колоссянам и к Филимону.
[140]. Так, например: R. Schnackenburg, Der Brief an die Epheser (1982), p. 30; C. L. Mitton, Ephesians (1976), однако некоторые относят его к несколько более позднему времени (например: A. Lindemann, ZNTW (1976), pp. 235-251, который датирует временем незадолго до 100 г.), в то время как другие - несколько более ранним (см.: Н. F. D. Sparks, The Formation of the New Testament (1952), p. 72, который предполагает 75-80 гг. временем написания Послания). Обсуждение датировки собрания Посланий, предложенной Гудсгшдом, см. в разделе II приложения I к данной книге.
