От земного к небесному (Мк. 4:3-9)
Мы отложим толкование этой притчи до тех пор, пока дойдем до того места, где Марк дает толкование, а сейчас рассмотрим ее лишь как образец учения притчами, который Иисус применял на практике. Все опять происходит на берегу озера. Иисус сидит в лодке, стоящей недалеко от берега. Берег отлого спускается к воде, образуя естественный амфитеатр для толпы. Когда Иисус говорил к толпе, Он увидел такого сеятеля, сеявшего зерно недалеко от берега озера. "Вот посмотрите! Сеятель вышел сеять". Вот в этом и заключается суть метода изложения притчами.
1. Иисус начинает с того, что происходит здесь и сейчас, чтобы перейти к тому, что находится там и будет позднее. Он начинает с предмета, стоящего сейчас перед глазами у всех здесь на земле, чтобы повести мысль людей к небесному. Он начинает с того, что видно и очевидно каждому, чтобы перейти к невидимому и незримому. Он начинает с того, что известно каждому, чтобы перейти к тому, о чем никто из них до сих пор даже и не подозревал. В этом и заключается суть учения Иисуса. Он не сбивал людей с толку, начиная с незнакомых, непонятных и сложных вещей. Он начинает с самых простых вещей, которые мог понять даже ребенок.
2. Тем самым Иисус демонстрировал Свою веру в то, что существует подлинное родство между землей и небом. Иисус никогда не согласился бы с тем, что мир – это мрачная пустыня. Иисус верил в то, что люди могут узреть Бога в обычных, будничных, жизненных вещах.
Уильям Темпель выразил это так: "Иисус учил людей видеть созидания Божьи в обычном и каждодневном – в восходящем солнце, в падающем дожде и в растущем растении". Уже давно такая же мысль пришла в голову ап. Павлу, когда он говорил, что видимый мир существует для того, чтобы в нем было видно невидимое Бога, Его вечная сила и Божество (Рим. 1:20). Иисусу этот мир не казался плачевной и печальной юдолью; Он видел в нем покров Бога живого. Кристофер Рен похоронен в соборе Святого Павла в Лондоне, созданном его гением. На его надгробной плите простая надпись на латинском языке: "Если вы хотите видеть его надгробный памятник, оглянитесь вокруг себя". В обычных будничных житейских вещах Иисус видит неиссякаемый источник указательных знаков, ведущих людей к Богу, если они их правильно читают.
3. Самая важная особенность притч заключалась в том, что они были спонтанными, импровизированными и неожиданными. В поисках общих точек соприкосновения с народом Иисус оглядывается вокруг Себя, Он видит сеятеля и сразу находит тему. Притчи не создавались в тишине рабочего кабинета, их не продумывали тщательно, не оттачивали и не репетировали. Их абсолютное величие в том и заключается, что Иисус создавал эти бессмертные короткие рассказы экспромтом. Они рождались по требованию момента, как аргумент в ходе спора. К. Ж. Каду так определил притчу: "Притча – это произведение искусства, применяемое как в богослужении, так и в споре. В этом кроется причина того, что притча встречается так редко: для ее создания необходим талант художника, который к тому же должен работать в очень трудных условиях. В трех типичных библейских притчах рассказчик рискует своей жизнью. Иофам рассказал притчу о деревьях и их царе жителям Сихема (Суд. 9:8-12), а потом ему пришлось спасаться бегством. Нафам (2Цар. 12:1-7) своей притчей о единственной овце поведал восточному царю о совершенном им грехе. В притче о злых виноградарях Иисус использует Свой смертный приговор в качестве аргумента для Своей защиты. Чаще всего притчу используют в споре, в полемике, не оттачивая ее сперва, как сонет в спокойном уединении, а наскоро создав, в ходе спора, чтобы справиться с непредвиденной ситуацией. Лучшие и наиболее удачные притчи показывают чуткость и высокое поэтическое мастерство, проницательность, быстроту и актерскую изобретательность ее создателя, а также смелость, позволившую его уму работать беспрепятственно среди шума и опасностей человеческого спора".
Мы будем еще больше удивляться и восхищаться, если вспомним, что притчи Иисуса были созданы экспромтом, что они отвечали требованию момента и основывались на наглядном примере.
4. И вот здесь сокрыто то важное, что мы должны помнить всегда при толковании Его притч. Прежде всего, они предназначались не для читателя, а для слушателя. Другими словами, люди не могли тщательно, фраза за фразой, слово за словом разбирать и исследовать их, спокойно сидя в рабочем кабинете. Они создавались и произносились не для того, чтобы их долго изучали на досуге, а для того, чтобы немедленно произвести впечатление на слушателей и вызвать у них реакцию. То есть, притчи нельзя интерпретировать как аллегории. "Путешествие Пилигрима" и "Волшебная королева" – аллегорические произведения, в которых каждое событие, каждое действующее лицо и каждая деталь имеют символическое значение. Совершенно естественно поэтому, что каждое такое аллегорическое произведение требует тщательного изучения и исследования, притчу же слышали люди только один раз. Поэтому при анализе притчи мы не должны искать в каждой ситуации ее скрытое, аллегорическое значение, а лишь заложенную в нее одну великую идею, которая прямо бросается в глаза и сияет, как вспышка молнии. Ошибочно искать за каждой деталью в притче скрытое значение и приписывать ей его. Справедливо же будет спросить: "Какая мысль поразит ум человека, слышащего эту историю впервые?"
