Ожидание крещения
1. Сколь желанен и дорог нам сонм наших новых братьев [9]! Ибо я называю вас братьями еще прежде родов, и прежде рождения приветствую вас как родных. Ведь я знаю, достоверно знаю, какой чести предстоит вам удостоиться и какой власти. А тем, кому предстоит принять власть, обычно все оказывают почести еще прежде [получения] этой власти, услужливостью заблаговременно приобретая их благосклонность на будущее. Так поступаю и я ныне. Ведь вам предстоит удостоиться не обычной власти, но самого царства, и более того, не просто царства, но самого царства Небесного [10].
2. Поэтому я прошу и умоляю вас, чтобы вы вспомнили обо мне, когда придете в то царство (Ср. Лк. 23:42), и как Иосиф говорил главному виночерпию: Вспомни меня, когда хорошо тебе будет (Быт. 40:14), так и я говорю вам теперь: «Вспомните меня, когда хорошо вам будет». Не за [толкование] снов я прошу этого воздаяния, как Иосиф, ибо не сны я пришел толковать вам, но рассказать о небесных вещах и доставить добрую весть о тех благах [11], которые «не видел глаз, не слышало ухо, и которые не приходили на сердце человеку. Ибо такие блага приготовил Бог любящим Его» (1Кор. 2:9). Итак, Иосиф говорил тому виночерпию: Еще три дня и фараон возвратит тебя на твое место главного виночерпия [12].
Я же не говорю: «Еще три дня, и вы будете возливать вино властелину», но «еще тридцать дней [13], и возвратит вас не фараон, а Царь небесный в горнее отечество, в свободный Иерусалим, в небесный град». И тот говорил, что «Ты подашь чашу в руки Фараону» (Быт. 40:13), я же не говорю, что «Вы подадите чашу в руки царя», но «сам Царь подаст вам в руки эту страшную чашу [14], преисполненную великой силы и драгоценнее всякого творения». Посвященные знают силу этой чаши, узнаете и вы в скором времени. Итак, вспомните меня, когда придете в то царство, когда получите царскую одежду, когда облачитесь в порфиру, обагренную Владычней кровью, когда увенчаетесь диадемой, излучающей во все стороны сияние, ярче солнечных лучей [15]. Таковы брачные дары Жениха, превышающие наше достоинство, но достойные Его человеколюбия.
Бедственное положение тех, кого крестят при смерти
3. Вот почему я ублажаю вас уже теперь, еще прежде вступления] в те священные брачные чертоги [16]. И не только ублажаю, но и хвалю за благоразумие, потому что вы обратились к просвещению не как нерадивейшие из людей, при последнем издыхании, но как благоразумные слуги, приготовившись с великим благоволением повиноваться Владыке, вы уже сейчас с великой кротостью и усердием подставили выю души вашей под иго Христово, приняли благое иго и обрели легкое бремя (Ср. Мф. 11:30). Ибо хоть и равна благодать для вас и для тех, кто посвящается в это таинство при смерти, но не равно произволение и приготовление к этому событию. Ведь те принимают [таинство] на одре, вы же в лоне Церкви, общей всем нам матери [17]: те скорбят и плачут, вы же радуетесь и веселитесь, те стонут, вы же благодарите, те объяты сильным жаром, вы же преисполнены великой духовной радости. Поэтому здесь все соответствует дару, а там все противоположно дару: великая скорбь и горе у тех крещаемых, вокруг них стоят рыдающие дети, жена, раздирающая ланиты, печальные друзья, обливающиеся слезами слуги, и весь их дом напоминает своим видом ненастный зимний день [18].
4. И если ты проникнешь в само сердце лежащего, ты обнаружишь, что оно еще мрачнее, чем у них. Ибо как порывы ветра, с силой устремляясь друг на друга, рассекают море на многие части, так и помыслы об обступающих тогда несчастьях, овладевая душой страждущего, разрывают его разум множеством забот. Когда он смотрит на детей, он представляет их сиротство, когда взирает на жену, помышляет о ее вдовстве, когда видит слуг, думает о запустении всего дома, когда обращается к самому себе, вспоминает свою настоящую жизнь и [сознавая, что ему] суждено быть исторгнутым из нее, погружается во мрак отчаяния. Такова душа того, кому предстоит принять крещение. Затем среди этого шума и смятения входит священник, страшнее самой лихорадки и ужаснее смерти для родственников страждущего. Ибо приход пресвитера вызывает у них большее отчаяние, чем слово врача, отчаявшегося в его выздоровлении, и основа вечной жизни кажется им символом смерти.
5. Но я еще не дошел до вершины этих бед. Часто среди шума и приготовлений близких душа покидает тело, оставив его в одиночестве, а многим и от ее присутствия уже нет никакого прока. Ведь когда тот, кому предстоит просветиться, уже не узнает близких, не слышит голоса, не может ответить на те слова, которыми заключается этот блаженный договор с общим всем нам Владыкой [19], но лежит словно никчемное бревно или камень, ничем не отличаясь от мертвеца, какая польза будет от принятия таинства в таком бесчувственном состоянии?
Нравственное приготовление ко крещению
6. В самом деле, тот, кому предстоит приступить к этим священным и страшным таинствам, должен быть трезвенным и бодрым, освободиться от всякого житейского попечения, преисполниться великого целомудрия, великой ревности, исторгнуть из ума всякий помысл, чуждый этим таинствам, и сохранять дом свой в полной чистоте, поскольку ему предстоит принять Самого Царя. Таково должно быть расположение вашего духа, таковы должны быть у вас помыслы, таково произволение души. Ведь за это великое благоразумие вы ожидаете поистине достойную награду от Бога, Который превосходит воздаяниями тех, кто проявил послушание Ему. А поскольку и сослужителям подобает принести то, чем они располагают, то и мы принесем то, чем располагаем, к тому же это не наше, но и это от Владыки. Ибо сказано: Что ты имеешь, чего бы не получил? А если получил, что хвалишься, как будто не получил? (1Кор. 4:7).
7. Прежде всего я хотел сказать, почему наши отцы, оставив остальное время года, постановили, чтобы чада Церкви принимали таинство в это время, и зачем после нашего наставления они препровождают вас, разутых и раздетых, нагих и босых, в одном коротком хитоне к заклинающим [вас] своими возгласами [20]. Ибо не просто так и не случайно они придали нам такой вид и определили это время, но то и другое имеет некий таинственный и неизреченный смысл. И об этом я хотел вам сказать, но теперь вижу, что наша беседа призывает нас к другой, более важной теме.
Названия крещения
8. Ибо необходимо сказать, что такое крещение, зачем оно вошло в нашу жизнь и какие доставляет нам блага. Но сначала, пожалуй, давайте поговорим о наименовании этого таинственного очищения. Ведь у него не одно, но много разных названий. Этот обряд очищения называется баней возрождения, ибо сказано: Он спас нас банею возрождения и обновления Святым Духом (Тит 3:5). Он называется и просвещением, как сам Павел опять-таки назвал его: Вспомните прежние дни ваши, когда вы, быв просвещены, выдержали великий подвиг страданий (Евр. 10:32), и в другом месте: Ибо невозможно - однажды просвещенных, и вкусивших дара небесного, и отпадших опять обновлять покаянием (Евр. 6:4, 6). Он называется и крещением: Все вы, во Христа крестившиеся, во Христа облеклись (Гал. 3:27). Называется и погребением, ибо сказано: Вы погреблись с Ним крещением в смерть [21]. Называется и обрезанием: В Нем вы и обрезаны обрезанием нерукотворным, совлечением греховного тела плоти (Кол. 2:12). Называется и крестом: Ветхий наш человек распят с Ним, чтобы упразднено было тело греховное (Рим. 6:6). Можно указать много и других названий, но, чтобы не истратить все время на [перечисление] названий этого дара, давайте обратимся к первому названию и, объяснив его значение, остановимся на этом. А пока дадим истолкование того, о чем сказали чуть выше.
Крещение - купель очищения
9. Есть общее у всех людей омовение в купальнях, которое очищает тело от грязи. Есть и иудейское омовение [22], которое хоть и возвышеннее первого, но ниже благодатного. Ибо и оно очищает телесную грязь, но не только телесную, но также зависящую от немощного сознания. Ведь есть множество вещей, которые по природе своей не являются нечистыми, но становятся нечистыми по немощи сознания. И как в случае с детьми маски и прочие пугала, которые по своей природе не страшны, кажутся детям страшными по немощи их естества, так и в этом случае, о котором я сказал. Например, прикосновение к мертвому телу не может быть нечистым по своей природе, но когда оно затрагивает немощное сознание, то делает прикоснувшегося нечистым. Ведь то, что вещь не может быть нечистой по природе, показал сам учредитель этого закона Моисей, который невредимо нес с собой тело Иосифа и оставался чистым [23]. Поэтому и Павел, рассуждая об этой нечистоте, которая происходит не от природы, а от немощи сознания, так говорит: Нет ничего в себе самом нечистого; только почитающему что-либо нечистым, [тому нечисто (Рим. 14:14)]. Ты видишь, что нечистота возникает не от природы вещи, а от немощи разума. И еще: Все чисто, но худо человеку, который ест на соблазн (Рим. 14:20). Вот причина нечистоты.
10. Итак, вот от какой скверны очищало иудейское омовение. Омовение же благодати очищает не от такой, но от настоящей нечистоты, которая вместе с телом производит великое осквернение и в душе. Ибо оно делает чистыми не тех, кто прикоснулся к мертвым телам, но тех, кто коснулся мертвых дел (Ср. Евр. 9:14). Развратник ли кто или блудник, или идолопоклонник, или совершил какое-либо другое зло, или носит в себе все человеческие пороки, погрузившись в воды этой купели, он выходит из этих божественных потоков светлее солнечных лучей. И чтобы ты не подумал, что это пустые слова, послушай, что говорит Павел о силе этого омовения: Не обманывайтесь: ни идолослужители, ни блудники, ни прелюбодеи, ни малакии, ни мужеложники, ни лихоимцы, ни пьяницы, ни злоречивые, ни хищники - Царства Божия не наследуют (1Кор. 6:9-10).
11. Но как это соотносится со сказанным, спросит кто-нибудь. Покажи нам то, что мы хотим знать: все ли это стирается силой этого омовения? Итак, послушай же далее: И такими были некоторые из вас; но омылись, но освятились, но оправдались именем Господа нашего Иисуса Христа и Духом Бога нашего (1Кор. 6:11). Мы обещаем показать вам, что приступающие к этому омовению становятся чистыми от всякого порока, и слова [апостола] доказали больше: не только чистыми, но святыми и праведными. Ибо он не сказал только омылись, но и освятились и оправдались. Что может быть удивительнее того, когда без усилий, труда и добрых дел ты видишь рождающуюся праведность? Ибо таково человеколюбие этого божественного дара, что оно делает праведными без усилий. Если послание царя, состоящее из нескольких букв, отпускает на свободу повинных во множестве преступлений, а других возводит к величайшим почестям, то тем более святой и всемогущий Дух Божий может избавить нас от всякого зла, даровать нам великую праведность и исполнить нас великого дерзновения. И как маленькая искра, упав в бескрайнее море, тотчас гаснет и исчезает, поглощенная обилием вод, так и вся человеческая порочность, когда погружается в купель божественных вод, поглощается и исчезает быстрее и легче той искры.
Омовение возрождения
12. Почему же, спросит кто-нибудь, если омовение отпускает нам все грехи, оно не называется «омовением отпущения», или «омовением очищения», но «омовением возрождения» (Ср. Тит. 3:5)? Потому что оно не просто отпускает нам грехи, и не просто очищает нас от прегрешений, но так, словно бы мы родились свыше (Ср. Ин. 3:3, 7). Оно действительно творит и устраивает нас свыше, созидая не из земли, как прежде (Ср. Быт. 2:7), но творя из другой стихии, из водного естества. Оно не просто очищает сосуд, но полностью выплавляет его заново. Ибо даже если мы тщательно вычистим посуду, на ней все равно сохранятся следы жира и останутся пятна, а попав в горнило и обновившись в пламени, она очищается от всякой грязи и, выйдя из печи, излучает такое же сияние, как вновь изготовленная [24].
13. Итак, как кто-нибудь, взяв золотую статую, загрязнившуюся от долгого времени, дыма, пыли и ржавчины, и переплавив ее, возвращает нам чистейшей и сияющей, так и Бог, взяв нашу природу, заржавевшую ржавчиной греха, впитавшую в себя дым прегрешений и утратившую первозданную красоту, переплавил ее свыше и затем, погрузив ее в воды, словно в горнило, и коснувшись благодатью Духа вместо пламени, величественно возводит ее оттуда первозданной, обновленной и сияющей отныне самими солнечными лучами, ибо Он сокрушил ветхого человека и сотворил нового, светлее прежнего (Ср. Рим. 6:6).
Ветхий человек сокрушается как сосуд горшечника
14. И, указывая нам на это сокрушение и таинственное очищение, пророк некогда говорил: Сокрушишь их, как сосуд горшечника (Пс. 2:9). А что это [говорится] о верных, ясно показывают нам предшествующие слова, ибо сказано: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя; проси у Меня, и дам народы [25] в наследие Тебе и пределы земли во владение Тебе (Пс. 2:7-8). Ты заметил, что он упомянул о Церкви из язычников и указал на распространившееся повсюду Царство Божие? Затем говорит еще: Ты поразишь их жезлом железным; - не тяжелым, но грозным - сокрушишь их, как сосуд горшечника (Пс. 2:9). Вот и представляется это таинственное омовение, ибо он не просто сказал «керамические сосуды», но «сосуды горшечника».
15. Но обратите внимание: разбитые керамические сосуды уже нельзя исправить, поскольку они раз и навсегда затвердели в огне, а сосуды горшечника глиняные и еще не стали керамическими, поэтому, если их повредить, им легко можно вернуть прежний вид по мудрости ремесленника. Поэтому, когда [Бог] повествует о непоправимой беде, он говорит не «сосуды горшечника», а «керамический сосуд». Так, когда Он хотел сообщить пророку и иудеям, что вверг город в непоправимое бедствие, Он приказал взять керамический кувшин, разбить его пред всем народом и сказать, что «так погибнет город и сокрушится» (Ср. Иер. 19:10-11). Когда же Он хочет внушить им добрую надежду, Он приводит пророка в гончарную мастерскую и показывает ему не керамический сосуд, а показывает ему глиняный сосуд, который был в руках горшечника, а затем упал, и добавляет, говоря: «Если этот горшечник снова складно восстановил упавший сосуд, не тем ли более Я смогу исправить вас падших?» (Ср. Иер. 18:1-6) Поистине Бог может не только исправить нас, глиняных, банею возрождения (Тит. 3:5), но и по принятии силы Духа споткнувшихся через строгое покаяние [26] привести в первоначальное состояние. Впрочем, не время теперь слушать вам слова о покаянии, а лучше пусть никогда не наступит время, когда вам потребуются те лекарства, но навсегда вы сохраните неповрежденными красоту и сияние, которые предстоит вам принять ныне.
Состояние крещеного - борьба
16. А чтобы вам навсегда сохранить их, давайте немного побеседуем с вами об образе жизни.
В палестре [27] падения неопасны для борцов, ибо они борются с друзьями и упражняются на телах наставников. Когда же наступит время состязаний, когда откроется стадион, когда наверху сядут зрители, когда появится судья, тогда уже неизбежно предстоит [нам] или упасть по нерадению и удалиться с великим позором, или, проявив усердие, получить венцы и награды. То же самое предстоит и вам. Эти тридцать дней [28] подобны некой палестре, гимнасиям и упражнениям. Давайте же уже теперь научимся одолевать того злого беса, потому что к борьбе с ним предстоит нам приготовиться после крещения, с ним биться и состязаться. Итак, давай те уже теперь узнаем его уловки, в чем его сила и где он легко может повредить нам, чтобы, когда начнутся состязания, нам не смутиться и не прийти в замешательство перед лицом необычной битвы, но, поупражнявшись уже друг с другом и узнав все его уловки, смело приступить к битве с ним.
17. И действительно, обычно он вредит нам всеми возможными способами, но особенно через язык и уста. Ибо никакой орган не подходит ему столь [хорошо] для нашего обольщения и погибели, как невоздержный язык и необузданные уста. Поэтому у нас много падений, поэтому у нас тяжкие преступления. И показывая, как легко пасть через язык, некто говорил: Многие пали от меча, но не столько, сколько павших от языка (Сир. 28:21).
И опять-таки показывая тяжесть этого падения, он сказал: Преткновение от земли [лучше], нежели преткновение от языка (Сир. 20:18). И смысл его слов таков: «Лучше упасть и разбить тело, чем произнести такое слово, которое губит нашу душу». И он говорит не только о падениях, но увещает проявлять великую предусмотрительность, чтобы не споткнуться, сказав так: Сделай для уст твоих дверь и запор (Сир. 28:29), и не ради того, чтобы мы соорудили двери и запоры, но чтобы с великой заботой мы удерживали язык от непристойных слов.
И еще в другом месте пророк, показывая, что при нашем рвении и прежде него мы имеем нужду в помощи свыше, чтобы удержать внутри этого зверя, простерев руки к Богу [29], говорил: Воздеяние рук моих - как жертва вечерняя. Положи, Господи, охрану устам моим, и огради двери уст моих (Пс. 140:2-3). Также и тот, чьи увещания приведены выше, говорит: Кто даст мне стражу к устам моим и печать благоразумия на уста мои (Сир. 22:31). Ты видишь, что и тот, и другой боится падений такого рода, скорбит, дает советы и молится, чтобы язык был бдительно охраняем?
18. Но почему, спросит кто-нибудь, если этот орган приносит нам столько вреда, Бог вообще дал нам его? Потому, что он приносит и великую пользу, и, если мы прилагаем старание, он приносит только пользу и никакого вреда. И в самом деле, послушай, что говорит тот, чьи слова мы привели выше: Смерть и жизнь - во власти языка [30]. И Христос выражает ту же самую [мысль], говоря: От слов своих оправдаешься, и от слов своих осудишься (Мф. 12:37).
Ибо язык занимает промежуточное положение и ты властен пользоваться им к пользе или ко вреду. Так же и меч лежит посередине: если ты будешь использовать его против неприятеля, он станет орудием твоего спасения, если же ты нанесешь удар самому себе, то не естество железа, но твое беззаконие станет причиной этой раны. Так будем рассуждать и о языке: это меч, лежащий посередине. Итак, заостри (Ср. Пс. 139:4) его, чтобы обличать свои грехи, а не наносить удар брату. Поэтому Бог окружил его двойной стеной: преградой зубов и покровом губ, чтобы он не произносил легко и необдуманно непристойные слова. Обуздай его, пока он внутри. А если он не сдерживается? Тогда вразуми его с помощью зубов, отдав его плоть этим палачам и повелев кусать его, потому что лучше, чтобы его теперь кусали зубы за грехи, чем тогда жаждать капли воды и жариться, не находя успокоения (Ср. Лк. 16:24).
Необходимо избегать клятв
19. И действительно, язык обычно становится причиной множества других грехов: злословия, богохульства, сквернословия, клеветы, клятв, клятвопреступлений. Но чтобы не загружать вашу голову, говоря сегодня обо всем сразу, мы пока предлагаем вам один закон о воздержании от клятв. Я предупреждаю вас и объявляю, что, если вы не будете избегать клятв, я говорю не только о клятвопреступлениях, но и о клятвах, произносимых в честном деле, если вы не будете их избегать, мы не будем больше беседовать с вами на другую тему. Ибо если учителя грамматики не преподают детям второй урок, пока не увидят, что они хорошо запомнили первый, нелепо нам, не имея возможности обстоятельно изложить вам первые уроки, добавлять еще и другие. Это не что иное, как черпать воду решетом [31].
Итак, чтобы вам не заградить наших уст, проявите великую ревность в этом деле. Ведь действительно тяжек этот грех, даже весьма тяжек, и потому он весьма тяжек, что не кажется тяжким, и потому я боюсь его, что никто его не боится; и потому эта болезнь неисцелима, что она не кажется болезнью. Но так же как простой разговор не есть преступление, так и это не кажется преступлением, но с большой дерзостью совершается это беззаконие. И если кто-то станет порицать, то сразу поднимется смех и многие насмешки, и даже не над теми, кого обвиняют в клятвах, а над теми, кто хочет исправить эту болезнь. Поэтому я уделил столько времени этому вопросу, ибо я хочу вырвать глубокий корень и стереть давнее зло. Я не говорю только о клятвопреступлениях, но и о верности этим клятвам.
20. Но кто-нибудь скажет: «Вот такой-то - человек добродетельный, имеет сан священства, живет целомудренно и благочестиво, однако клянется». Не говори мне об этом добродетельном, благоразумном, благочестивом и имеющем сан священства, но, если угодно, представь на его месте хоть Петра, или Павла, или ангела, сошедшего с неба, я и тогда не посмотрю на достоинство лиц. Ибо я читаю не рабский, а царский закон о клятвах; когда же читаются царские указы, да умолкнет всякое рабское звание. Если же ты действительно хочешь сказать, что Христос повелел приносить клятвы, или что Христос не возбраняет это, докажи это, и я поверю.
Но если Он столь ревностно предостерегает от этого, и уделяет столько внимания этому вопросу, так что поставил клянущегося наравне с лукавым, говоря: «А что сверх этого, то есть "да" и "нет", то от лукавого» (Ср. Мф. 5:37), - что ты приводишь мне в судьи того или иного? И конечно, Бог произнесет приговор над тобой, основываясь не на нерадивости подобных тебе рабов, но по велению Своих законов.
«Я повелел, - скажет Он, - и нужно было повиноваться, а не ссылаться на кого-то и не заниматься чужими грехами». И если великий Давид совершил тяжкий грех, разве безопасно поэтому грешить, скажи мне? Именно поэтому следует остерегаться этого и подражать только подвигам святых. Если же когда-то они проявили беспечность и преступили закон, следует с великой поспешностью избегать этого. Ибо не перед подобными нам рабами, но перед Владыкой держать нам ответ, и Ему мы дадим отчет за все дела нашей жизни. Итак, будем готовиться к тому суду, ведь сколь бы ни был удивителен и велик тот, кто преступает этот закон, он все равно непременно понесет наказание, назначенное за это преступление, ибо Бог нелицеприятен (Деян. 10:34).
Необходимо бороться с привычкой
21. Так как же и каким образом можно избежать этого греха? Ибо, конечно, нужно не только показать тяжесть преступления, но и дать совет, как нам избавиться от него. У тебя есть жена, у тебя есть слуга, у тебя есть дети, друг, родственник и сосед. Прикажи всем им бдительно следить за этим. Опасна привычка, она коварно подстерегает нас и трудно уберечься от нее; часто она сбивает нас против нашей воли и сознания. Итак, чем больше ты знаешь силу привычки, тем более старайся избавиться от дурной привычки и замени ее другой, полезнейшей. И как теперь, несмотря на твое усердие, бдительность, заботу и попечение, она часто может увлечь тебя, так если ты заменишь ее доброй привычкой не клясться, ты никогда не сможет впасть против воли или по беспечности в бедствия этих клятв. Ибо привычка обладает действительно великой силой, равной силе природы. Итак, чтобы мы не страдали бесконечно, давайте приобретем другую привычку, и попроси каждого из твоих родственников и близких об услуге, чтобы они советовали и увещали тебя избегать клятв, и посрамляли, если уличат тебя в этом. И их внимательность к тебе будет и для них советом и увещанием к такой же добродетели. Ибо тот, кто порицает другого за клятвы, не так-то легко сам ввергнется в эту пропасть.
22. Ведь не случайно это клятвобесие [можно назвать] пропастью, и не только тогда, когда речь идет о пустяках, но и о важных вещах. Мы же, покупая овощи, споря из-за двух оболов, гневаясь на слуг и угрожая им, всюду призываем в свидетели Бога, хотя ты не посмел бы в таком деле призвать в свидетели на площади свободного человека, облеченного каким-нибудь [самым] скромным саном, если же посмел бы, то понес наказание за дерзость [32]. А Царя небес и Владыку ангелов ты привлекаешь в свидетели в разговоре о покупках, деньгах и всякой ерунде. Как это можно терпеть? Как нам избавиться от этой дурной привычки? Поставим вокруг себя стражей, о которых я сказал, назначим самим себе определенный срок для исправления и наложим наказание, если по прошествии этого срока мы не исправимся.
23. Сколько же времени потребуется нам на это? Я не думаю, что тем, кто проявляет великую трезвость, бдительность и неусыпную заботу о своем спасении (Ср. 1Фес. 5:6, 1Пет. 1:13, 2Пет. 1:13), потребуется более десяти дней, чтобы полностью избавиться от дурной привычки клясться. Если же и по истечении десяти дней мы будем замечены в клятве, то наложим на себя наказание и назначим величайшую кару и пеню за преступление. Какое же будет наказание? Уже не я определяю его, но отдаю это право в ваше распоряжение. Если мы так будем поступать с собой, не только в отношении клятв, но и в отношении других прегрешений, назначая срок и осуждая себя на суровые наказания, когда впадем в эти прегрешения, то отойдем чистыми к нашему Владыке, избавимся от геенны огненной и с дерзновением предстанем перед судом Христовым (Ср. Рим. 14:10). Да достигнем все мы этого дерзновения, милостью и человеколюбием Господа нашего Иисуса Христа, с Ним же Отцу слава со святым Духом во веки веков. Аминь.
