Первородный грех человечества заключался в бегстве из творившей его руки, а первородный грех Израиля был в том, что он создавал Бога по образу одного из Его созданий. Когда Библия говорит, что для этого был избран "телец", этот выбор нам кажется позорно карикатурным. Со времени безоговорочного осуждения, которое Моисей вынес от имени Бога этой попытке, мы все, иудеи и христиане, преисполнены презрения к тельцу [104]. Хотелось бы мне порасспросить современников золотого тельца и узнать у них, что значил этот телец в их глазах. Они, несомнено, сказали бы, что он не имел ничего общего с тем смирным и несколько томным животным, которого мы себе представляем при слове "телец". Это был молодой бык-производитель в расцвете сил [105], яростно бьющий копытами в землю. Почему был избран этот образ? Потому что по крайней мере с середины третьего тысячелетия до нашей эры он выражал на Ближнем Востоке главные свойства божества: мощь и плодовитость, так как Бог для Своих верных был прежде всего Тем, Кто дает жизнь, и могущественным Защитником.
Поэтому не следует видеть никакого презрения [106] - а лишь весьма наивное восхищение в восклицании народа перед шедевром Аарона: "Вот бог твой, Израиль, который вывел тебя из земли Египетской! "(Исх. 32:4). Этот крик должен был удовлетворить не только артистическое самолюбие Аарона, но и его беспокойную совесть - совесть заместителя своего брата Моисея. Почему, в самом деле, он уступил настояниям тех, кто требовал от него бога, который мог бы идти впереди народа (Исх. 32:1)? Поступая так, Аарон не хотел ни присвоить себе роль Моисея, ни отвратить народ от его нового Владыки.
