Эти два кратких сравнения настолько похожи и по структуре, и по содержанию, что их нужно рассматривать вместе. Несмотря на вариации вводной формулы («Царство подобно сокровищу/подобно человеку...») ясно, что Иисус уподобляет Царство Божье кладу и жемчужине. Человек, нашедший сокровище, и купец, приобретающий жемчужину, означают любого, кто становится «сыном Царства», то есть учеником Иисуса [63]. В этом смысле в каждой притче имеются два основных пункта, но мораль притчи легко передать одной короткой фразой: Царство Божье столь ценно, что нужно пожертвовать всем, лишь бы обрести его [64]. Можно возразить, что в этой фразе содержатся две мысли, а потому притчу следует рассматривать как диадическую, однако эти две мысли не так-то просто отделить друг от друга: центральной темой остается ценность Царства. Подобно тому, как первые две притчи, которые мы исследовали в данной главе, демонстрировали зыбкость границы между триадической и диадической структурами, так и эти два контекста обнаруживают плавный переход от диадической формы к монадической.
Рефрен обеих притчей подчеркивает необходимость продать все, чтобы приобрести клад или редкостную жемчужину. Но ведь мы не «покупаем» Царство, напротив, Бог дарует его нам исключительно своей благодатью. Это внешнее противоречие некоторые исследователи преодолевают, превращая искателя сокровища и купца в символы Христа, который искупил верующих своей смертью, но этот подход к истолкованию метафоры кажется чересчур прямолинейным [65].
Ранняя раввинистическая притча уподобляет исход Израиля из Египта в Ханаан купцу, который в далекой стране нашел и приобрел сокровище (Мехильта Бешалла 2:142слл.). Ни один еврей не решился бы даже подумать, будто Израиль купил у Бога Землю Обетованную. Однако в учении Иисуса присутствует и такой аспект: многим людям придется пойти на финансовые жертвы, прежде чем они сумеют ради Божьих ценностей отказаться от собственных приоритетов (например, Лк. 19:1-10). Для некоторых это будет означать даже необходимость продать все, что они имеют (например, Лк. 18:18-30). И от тех, кто не продавал буквально свое имущество, чтобы сделаться учениками, требуется полная готовность поставить на карту все и ради Царства принести в жертву блага земного существования [66].
Деконструктивистское истолкование Кроссана, в котором «отказаться от всего» означает отказаться от притчи, а затем «отказаться от отказа», демонстрирует не столько разумный способ интерпретировать притчу, сколько бесплодность данного метода [67].
Противоположная крайность - разновидность новой герменевтики, обнаруживаемая в попытке Фукса выжать из контекста смысл, явно противоречащий его содержанию, а именно: ученикам не следует ничего делать, надо предоставить все Богу. Этот подход кажется столь же произвольным, как и первый [68].
Некоторые детали не следует выделять особо, в том числе радость при обнаружении сокровища. Разумеется, обрести Царство - всегда радость, но поскольку эта мысль не повторяется в притче о жемчужине, едва ли мы вправе считать ее главной и единственной темой обоих текстов [69]. Что касается этичности или неэтичности поведения человека, нашедшего клад и вновь его закопавшего, чтобы дешево приобрести это поле у ничего не подозревающего владельца, то подобного рода соображения и вовсе нас не касаются. Комментаторы радикально расходятся в оценках законности и этичности подобной уловки, но мы уже отмечали такое количество «подозрительных» персонажей в притчах, что можем не отвлекаться ради них от основной темы, которая отнюдь не сводится к земельному кодексу [70].
Можно было бы придать немалое значение тому факту, что сокровище оставалось сокрытым, и связать это обстоятельство с темой незаметного возрастания Царства в притче о втайне растущем семени. Но поскольку нашедший сокровище вынужден перепрятать его, чтобы потом завладеть кладом, не стоит заходить чересчур далеко в аллегоризации этой детали. Более важно для нас одно существенное различие между двумя историями: один из обретших сокровище специально искал «выгодной покупки» (купец), а другой случайно наткнулся на клад. Возможно, это означает, что призыв Иисуса обращен как к людям, прилежно ищущим духовных сокровищ, так и к тем, кто апатично ждет, пока Бог уничтожит все препятствия, отделяющие их от Царства.
Примечания:
[63]. Так. особ. Jacques Dupont Les paraboles du tresor el de la perk. NTS 14, 1968, 408-418. Ср.: Jack D. Kingsbury The Parables of Jesus in Matthew 13. London:
SPCK; Richmond: John Knox, 1969, 115-116; Robert H. Stein An Introduction In the Parables of Jesus. Philadelphia: Westminster, 1981; Exeter: Paternoster, 1982, 103.
[64]. Ср.: С. H. Dodd The Parables of the Kingdom. London: Nisbet, 1935; New York: Scribner's, 1936, 112; Linnemann, Parables, 99, - они оба подчеркивают аспект жертвы, а не ценности Царства.
[65]. Например, у Jeffrey А. Gibbs Parables of Atonement and Assurance: Matthew 13:44-46. CTQbl, 1987, 19-43. Также J. Dvvight Pentecost The Parables of Jesus. Grand Rapids: Zondervan, 1982. 60-61. который считает сокровище символом Израиля, а жемчужину - символом язычников!
[66]. Perkins Parables, 28. Ср.: Otto Glombitza Der Perlenkaufmann NTS 7, 1960-1961, 153-161.
[67]. J. D. Crossan Findingls the First Act. Missoula: Scholars; Philadelphia: Fortress, 1979. Критика Карсона направлена верно: «приписывать подобные экзистенциалистские выводы Иисусу или Матфею - чудовищный анахронизм, от которого вздрогнет любой историк» (Mathew, 329). Разумеется, Кроссан отмахнется от подобной критики, ведь он вполне сознательно избегает традиционных, учитывающих исторический контекст методов.
[68]. Ernst Fuchs Studies of the Historical Jesus. London: SCM; Naperville: Allenson, 1964. 127-130. Его справедливо критикует Dan О. Via, Jr. The. Parables: Their Literary and Existential Dimension. Philadelphia: Fortress, 1967, 20.
[69]. Против Jeremias Parables, 200-201, и отчасти France Matthew, 229.
[70]. Против большинства и в защиту законности такого поступка см.: J. D. М. Uerret Law in the New Testament. London: Darton. Longman & Todd, 1970, 1-16. С учетом того, что на самом деле внимание сосредоточено не на этой проблеме, см.: David Hill The Gospel of Matthew London: Oliphants, 1972; Grand Rapids: Eerdmans, 1981, 238. John W. Sider Interpreting the Hidden Treasure. CSR 13, 1984, 371, полагает, что акт перепрятывания сокровища важен, но лишь постольку, поскольку подтверждается твердая решимость человека, нашедшего клад, вернуться за ним.
