Невелико расстояние между истиной и ложью, верой и безверием, Христом и Антихристом. Христос приходит в мир во имя Отца и от Него ищет для себя славы (Ин. 5:43 и сл.). Потому-то Он и не говорит Сам от Себя, что "говорящий сам от себя ищет славы себе" (Ин. 7:18). Как же так? Разве человек, говорящий о Боге, например пророк, и не должен как раз говорить именно от себя, "экзистенционально", вкладывая в говоримое себя всего, без остатка? Разве он в таком случае себе ищет славы? Как быть, если человек чувствует в себе вдохновение и право говорить во имя Божие? Здесь важно, вслед за пророком Иеремией, проводить различие между "сном-мечтанием", - а все древние народы считали сны внушениями Божиими, - и "словом" Божиим. Иеремия предупреждает против злоупотреблений: пророки, которые говорят "мне снилось, мне снилось", могут "довести народ Мой до забвения имени Моего... Пророк, который видел сон, пусть рассказывает его как сон; а у которого - Мое слово, тот пусть говорит слово Мое верно" (Иер. 23:25 и сл.). Как отличить одно от другого? Правило дано там же: "Что общего у мякины с чистым зерном? Слово Мое не подобно ли огню и не подобно ли молоту, разбивающему скалу?" (Иер. 23:28 и сл.).
Бывает два вида огня. Огонь одного вида выходит из души проповедника и завораживает слушателей; "слава" (doxa) лучится из самого центра его личности и настолько сильна, что слово, подобно молоту, все раздробляет. В том числе и самого проповедника! Пророк Исайя принадлежит к числу таких "самораздробленных", а также Моисей, да и Авраам. В это число входит и Иисус Христос, пришедший во имя Отца Своего, - Он был снедаем ревностью о Доме Господнем (Пс. 68:10, Ин. 2:17). Этот псаломский стих еще и продолжается: "Злословия злословящих Тебя падают на меня". Таким образом, свидетельство Иоанна Крестителя о Господе - "истинно" (Ин. 5:33), равно как и свидетельство Моисея, да и всех посланных Богом пророков (Мф. 23:37). Самосвидетельство Иисуса (Лк. 13:33) также должно быть поставлено в этот ряд.
"Как вы можете веровать, когда друг от друга принимаете славу?" (Ин. 5:44). Люди всегда ведут себя таким образом, так что ничего удивительного. Мы судим друг о друге по "весомости" каждого человека: собственно, евр. kabod и греч. doxa в первом значении как раз и означают "вес". Если это так, то, ясное дело, никакой пророк не может удостоиться чести "в отечестве своем и у сродников и в доме своем" (Мк. 6:4). Окружающим заранее известна его "весомость", так что ответом будет презрение и возмущение, если вдруг такой человек объявит о том, что получил поручение от Бога (Лк. 4:28). Не случайно в Евангелии постоянно рассказывается о попытках принизить значение Христа, оспорить Его посланничество от. Отца, вообще втиснуть Его в человечески приемлемые рамки. Подобное принижение Иисуса называется "неверием" (Ин. 5:44), и от него есть только одно лекарство: "Кто хочет творить волю Того, Кто послал Меня, тот узнает о сем учении, от Бога ли оно, или Я Сам от Себя говорю" (Ин. 7:17). Вместе с другими проповедниками Христос подставил себя под молот, дробящий камень, раздробивший в том числе и скалу сопротивления единственной славе Божией. "Кто ищет славы (doxa) Пославшему Его, тот истинен, и нет неправды в Нем" (Ин. 7:18). Подобный человек сияет не своей собственной славой, а более глубоким великолепием, как бы просвечивающим сквозь него. Восприятие великолепия приводит к получению веры. Правда, при этом необходимо еще отказаться от всеобщего человеческого предубеждения, разделяющего действенное и недейственное, интересное и неинтересное, весомое и невесомое. И отказ этот обязан быть активным действием: верующим препоручением себя критерию требований Бога, просвечивающих через свидетельства.
Не желающий этого будет неизбежно желать другого: устранить из сего мира проповедника, предъявляющего невыносимые для людей требования. Вот почему Христос, - когда нет никакой видимой причины, - сказав об истинном нахождении Божественной славы, вдруг бросает реплику: "За что ищете убить Меня?" (Ин. 7:19). Причины нет: ведь Сам Христос отнюдь не размахивал всесокрушающим молотом Божиим; напротив, Он был вправе сказать о Себе, что Он "кроток и смирен сердцем" (Мф. 11:29), поскольку Он всегда был прозрачен для Слова Божия. Отеческая любовь так и не воспринимается теми, кому адресована, и тогда она обрушивается на Самого Проповедника и раздробляет Его. С внешней точки зрения ищут убить Его иудеи, - и они убьют-таки Его, - но по внутренним мотивам как раз Отец дозволяет совершиться сокрушению Своего Сына, чтобы совершилась заместительная жертва за жестокосердных.
