Построение фрагмента Лк. 19:28-45 весьма поучительно. Мессия-Христос с торжественностью входит в святой град, и одновременно Он оплакивает этот град и предрекает его неминуемую погибель. И это невзирая на то, что Ему тут же предстоит пойти во Храм и силой очистить этот "вертеп разбойников" от торгующих и меняющих. Когда Иисус садится на специально приведенного молодого осла, - здесь, конечно, аллюзируется Царь-Мессия, который должен был въехать именно на осле (Зах. 9:9 и сл.), - то Его вхождение ученики превращают в триумф: они расстилают одежды, воспевают гимны торжества. Они не забыли чудес, виденных ими. Ученики отнюдь не случайно включают в свои гимны рождественскую песнь Ангелов: "На небесах мир и слава в вышних". Последняя фаза бытия Мессии на земле подтверждает его начало и, следовательно, запечатлевает все целое.
На этом фоне трудно понять, почему Христос во время торжественного входа заплакал над ослепленным городом, который как раз не распознал громко провозглашаемого мира и отверг его. "Ты не распознал времени посещения твоего". Следовательно, для Христа и для города все уже как бы совершилось: Он заранее видит его осаду и разрушение, и в этом Он видит также и Свою собственную гибель. Согласно ап. Иоанну, Господь точно знает, что Его ожидает, да и предупреждали Его, чтобы Он не показывался вблизи Иерусалима. Все спутывается в плотный клубок: вочеловечение и распятие на кресте; радость о Царе, пришедшем во имя Бога; недоверие к Его призванию. Христу приходится даже заявить о Своем отношений к подобной путанице всего и вся: "Сказываю вам, что если они (ученики) умолкнут, то камни возопиют" (Лк. 19:40). Возопиют - камни того самого города, относительно которого известно, что в нем "не останется камня на камне" (Мф. 24:2).
"Торжественный вход завершается во Храме. Иисус сразу же начинает очищать его. В нем совершается не молитва и даже не торговля, а настоящий грабеж. Впрочем, для чего это насильственное очищение, когда впереди неминуемое уничтожение? Ап. Иоанн повествует: "Он говорил о храме Тела Своего" (Ин. 2:21). Отсюда Его собственное разрушение и разрушение святилища Израилева - это две стороны одного и того же события, но погибнуть и Он Сам, и Храм должны в чистоте, - вот почему так важно вернуть каменному зданию его начальное предназначение. Кроме того, не где-нибудь, а именно во Храме (согласно ап. Луке, гл. 20) Иисус развернет свои последние альтернативы, содержащие бескомпромиссное разделение. Он есть Сын, которого убивают виноградари. Он предлагает Своим противникам вопрос, от ответа на который и Сам уклоняется. Он есть краеугольный камень, который отвергнут строители и который раздавит всякого, на кого упадет. Он отклоняет политизацию богословия Завета. Он, напротив, благовествует воскресение по ту сторону земных отношений. Он есть Господь, о котором говорил царь Давид. Он, наконец, восхваляет образец собственной полной жертвы - жертву вдовицы.
И все эти заключительные картины, изложенные перед крестными страстями, важны для Церкви, этого "Израиля Божия". Напомним еще раз: воспевать Христу литургическую славы, в воспоминание о Его чудесах, начинают именно ученики; они же изобретают всякие церемонии (вроде расстилания одежд по дороге), чтобы "учинить" богослужение по своему вкусу. Из этих их починов нельзя, однако, увидеть, сколько у них в головах от небесного богословия и сколько от земного и политического. Сколько у них желания поставить себя на службу делу Христа и сколько задних мыслей о возможной собственной власти. Ибо и сейчас невозможно сказать, сколько горьких слез пролито, да и ныне проливается Христом над Новым Иерусалимом, - ведь и Новый Иерусалим, как и старый, не знает, что послужит его действительному миру. Соответственно мы, как правило, не знаем, когда и в Своей Церкви Господь предпринимает очищение "разбойничьего вертепа", водворившегося в ней, - попуская, например, на нее гонения. (Ведь и в Ветхом Завете ассирийцы и вавилоняне играли роль исполнителей воли Ягве и наводили в Израиле порядок.) Иначе Он не может обитать в Церкви, словно в Своем Храме, и через ее посредство благовествовать миру о "славе в вышних".
"Ибо время начаться суду с дома Божия" (1 Пет. 4:17).
