возлагая на него обязанность ведения войны с иудеями.
1. Когда Нерону доложено было о печальных событиях в Иудее [1], он, весьма естественно, почувствовал тайный страх и смущение; но наружно старался быть высокомерным и показывал себя гневным, говоря: <Во всем происшедшем виновата больше небрежность полководца, чем храбрость врагов>. Ему казалось, что императорскому величеству пристойнее горделиво взирать на печальные явления и делать вид, будто его душа выше всяческих несчастий. Однако его озабоченность изобличала его душевное волнение.
2. Долго размышляя о том, кому вверить взволновавшийся Восток, кому поручить наказание иудеев за их мятежи и сдерживание зараженных уже ими соседних народов, он остановился на Веспасиане, как на единственном человеке, способном совладать с критическим положением и могущем предпринять такую серьезную войну - человеке, выросшем и поседевшем в сражениях, еще задолго до этого возвратившем Риму потрясенный германцами Запад, подчинившем силой оружия римскому скипетру неведомую до той поры Британию и доставившем, таким образом, отцу Нерона, Клавдию [2], триумф, не заслуженный им собственными подвигами [3].
3. Видя в этом выборе хорошее предзнаменование, принимая также во внимание солидный возраст избранника [4] в связи с его военной опытностью, имея в его сыновьях [5] залог верности его и замечая в этих юношах, только что достигших зрелого возраста, опору доблести отца; быть может, наконец, и потому, что Бог уже так все это предопределил, - он послал Веспасиана принять начальство над войсками в Сирии [6]. Предварительно, однако, чтобы возбудить его рвение, он, приневоленный нуждой, всячески умилостивлял его и всевозможными любезностями старался расположить к себе. Веспасиан послал из Ахайи, где он находился вместе с Нероном, своего сына Тита в Александрию, чтобы взять оттуда пятый и десятый легионы [7], сам он отправился через Геллеспонт и сухим путем прибыл в Сирию, где собрал римские силы и многочисленные союзные отряды соседних царей.
