Христианин слышит: Бог "воскресил вас с Ним и приготовил престол в небесных высотах во Христе Иисусе" (Еф. 2:6). Христианину говорится: "Вы приступили к Небесному Иерусалиму, ко граду Бога живого, ко тьмам Ангелов, к торжествующему собору и Церкви первенцев" (Евр. 12:22 и сл.). Христианин, конечно, принимает подобные слова за благочестивое преувеличение. Разве, с другой стороны, не сказано, что "мы устранены от Господа" (2 Кор. 5:6), ибо "мы спасены в надежде", и только? "Но когда надеемся того, чего не видим, тогда ожидаем в терпении" (Рим. 8:24 и сл.).
Если, однако, учесть в другом месте сказанное,- "жизнь ваша сокрыта со Христом в Боге" (Кол. 3:3), -то оказывается, что обе мысли противоречат друг другу. Второй тезис кажется справедливым, потому что будущая жизнь сокрыта на небе, и надежда и терпение предполагают лишь отдаленное приоткровение сокрытого ныне. С этой точки зрения было бы правильно думать, что мы - "пришельцы и странники на земле" (1 Пет. 2:11) и что наше "законное гражданство", наше "жительство" (Флп. 3:20), находится "на небесах". Трудно представить себе, что за будущая реальность имеется в виду, но все же нам представляется очень убедительным противоречие между нашим пребыванием на земле и желаемым себе после кончины жительством на небе. Не исключено, что между землей и небом уже сейчас имеется связь, - ведь все мы члены тела Христова, а Христос определенно обитает на небесах, - и тем не менее наибольшей самоочевидностью для нас обладает именно земная жизнь, наше мучительное к греховное бытие, а небесное бытие представляется неопределенным будущим.
Данная убедительна» очевидность, однако, поколеблется, если вспомним, что Сын Божий и по воплощении Своем не покинул Своего места в "недре Отчем" (Ин. 1:18). И о том, что Он нас заверил о пребывании Царствия Божия "внутрь" нас (Лк. 17:21). Наконец, если вспомнить также, что в Нем воля Божия совершается "как на небе, так и на земле" не сходным образом, а совершенно идентично.
К сказанному следует еще прибавить пример Девы Марии, Которая имеет в Божественном замысле спасения свое место-"жилище", предызбранное для Нее "прежде создания мира" как для Матери Спасителя, "святой и непорочной пред Ним" (Еф. 1:4). И это Свое "жилище" Она, конечно, никогда не покидала, став человеком в земной жизни и на протяжении всего своего существования на земле. Иначе говоря, когда в день Своего Успения Она восходит к Богу, на самом деле Она всего лишь возвращается домой, в издавна принадлежащее Ей место, привычное Ей настолько (ибо оно есть раскрытие Ее подлинной сущности), что Она в то же время сознает: здесь Я пребывала всегда. И конечно, сознает не только в том плане, что в какой-то момент наконец-то реализуется определенный Божественный замысел или Идея, но и постоянно сохранявшуюся идентичность глубочайшей сущности Матери-Девы этой Идее. Поэтому в своем Успении Она и изведывает: здесь Я пребывала всегда, и при этом не имеет никакого значения, насколько Она реализовала эту идею в Своей жизни по вере на земле.
Но мы не можем уподоблять себя Марии. Мы - "удалены", мы отнюдь еще не отвечаем идее, которую Бог хочет видеть в нас как в Своих чадах. И все же нечто от совершенной тайны Девы Марии заключено уже и в нас. Глубоко по истинности высказывание, что принявшие Христа получают власть "быть чадами Божиими" (Ин. 1:12), но как понимать его, если выйти за рамки отдаленного переносного смысла и примкнуть к представлению, что мы по милости вместе со Христом рождаемся от Бога-Отца? Никодим находил такое представление недостойным веры, за что и был упрекаем Господом. Ему как вероучителю израильскому следовало бы знать сию простейшую истину. Ведь она излагается уже в Ветхом Завете. Действительно, Иисус Сам ссылается на слово псалма: "Я сказал: вы - боги" (Пс. 82:6), и Он изъясняет это слово всем, "к которым было слово Божие" (Ин. 10:34 и сл.). При этом речь идет не о внешнем восприятии, не о слуховом, а о сердечном, так что "все сами будут знать Меня, от малого до большого, говорит Господь" (Иер. 31:33 и сл.). Итак, уже в Ветхом Завете избранный, которому в сердце вложено Слово Божие, принимается в сферу попечения Бога. Насколько же более, говорит Иисус, это относится к Тому, "Которого Отец освятил и послал в мир" (Ин. 10:36), равно как и к людям, которых Сей Освященный вместе с Собой приводит к Отцу в качестве чад Божиих: "Вот, Я и дети, которых дал Мне Бог" (Евр. 2:13). Следовательно, мы уже сейчас являемся чадами Отца и членами тела Христова. Мы уже сейчас имеем Духа Святого в наших сердцах, который так же, как взывал Сын к Отцу (Мк. 14:36), взывает: "Авва, Отче" (Рим. 8:15), отчего завершение земного пути нам и покажется водворением домой, в ту идею, ради которой мы были замыслены Богом еще в превечности. Мы займем свое место, в котором с точки зрения наиболее свойственных нам истины и действительности бывали также превечно. И только там мы до конца поймем, сколь долго мы, в своем грешном и несовершенном состоянии, пространствовали на чужбине. Подобно тому, как блудный сын из притчи, который вспомнил наконец о родительском доме, где и был радостно принят Отцом.
