Диадические и монадические притчи Иисуса продолжают темы триадических притчей, которые мы анализировали в шестой и седьмой главах. Контрастные притчи, как-то: о фарисее и мытаре или о двух строителях, - напоминают схожие формы у раввинов и повторяют содержание триадических притчей о добром самарянине или о десяти девах, с той лишь разницей, что в них отсутствует объединяющая авторитетная фигура. Притчи о недостойном слуге, тайно растущем зерне, богатом глупце и бесплодной смоковнице напоминают, соответственно, притчи о верном слуге, сеятеле, богаче и Лазаре и о злых арендаторах, но здесь вместо двух противопоставляемых друг другу подчиненных персонажей имеется только один. Несправедливый слуга и друг, разбуженный ночью, составляют пару притчей с логикой а fortiori, где справедливость и щедрость Бога служат стимулом к упорной и непрестанной молитве. Притча о хозяине и воре выделяется наиболее необычным образом Христа: Он подобен вору! Однако Иисус сравнивает себя не с преступником, а с тем, кто приходит внезапно.
Шесть монадических притчей содержат простые уподобления, которые подчеркивают бесконечную ценность Царства и необходимость идти на жертвы, чтобы завладеть его благами. Но даже эти контексты обнаруживают частичное сходство с более подробно разработанными притчами, - сравните, к примеру, притчи о горчичном зерне и о закваске с притчей о сеятеле. Разное количество персонажей в притчах может служить скорее показателем того, сколько тем следует выделить в притче, нежели ключом к самим этим темам. Более точные критерии содержания притчи и ее «морали» мы находим в структуре конкретного текста и в специфике отношений между персонажами.
