Глава 11

1-3.«Услышали апостолы и братия в Иудее» (т.е. христиане из иудеев, жившие в разных местах Иудеи) и пр.: весть о событии в Кесарии в доме Корнилия быстро разнеслась между христианами в Иудее и достигла слуха апостолов прежде, чем Петр возвратился из Кесарии в Иерусалим. Способ, как повествует о сем дееписатель, показывает, что впечатление этого известия на апостолов и большинство христиан было благоприятное, радостное, так как к славе Божией относилось то, что и язычники, не только природные евреи и прозелиты, начали принимать слово Божие. При этом факт был обобщен: принятие не многими язычниками христианства понято было как принятие христианства вообще язычеством, следовательно, не как исключение, но как правило и притом как новое правило, неожиданное, но приятное. Тем не менее однако же, как событие новое и важное, это событие вступления язычников в церковь Христову не могло пройти без недоразумений, и недоразумения действительно возникли, сначала не очень важные (ст. 3), но со временем все более и более приобретавшие важность (гл. 15). Недоразумения возбудились, как видно, еще до возвращения Петра в Иерусалим, ибо по прибытии Петра эти недоразумения уже резко выразились упреками Петру («упрекали» – укоряли, обвиняли). Упреки эти Петру были со стороны обрезанных и упрекали они его за то, что он ходил к людям необрезанным и ел с ними. Обрезанные – это очевидно некоторые христиане из иудеев, как и бывшие с Петром в доме Корнилия (Деян. 10:45), но несколько с иным характером и направлением. Те не соблазнились обращением Петра с язычниками, эти соблазнились – и настолько сильно, что не задумались прямо в лице упрекать Петра. Это показывает, что христиане сии придавали особенную важность и в христианстве обрезанию и необрезанию, а с тем вместе и вообще закону Моисееву, даже мнениям раввинов относительно образа поведения евреев при сношениях с язычниками, напр. относительно вкушения с ними пищи. Это – первое, не очень еще впрочем сильное, проявление того заблуждения или даже лжеучения, которое после с такою резкостью распространяли всюду в среде христианских обществ так называемые иудействующие лжеучители и с которыми так сильно приходилось бороться особенно св. апостолу Павлу. В настоящем случае эти обрезанные, ревнители иудейского закона и обычаев, упрекали Петра не за то, что он проповедовал язычникам Евангелие и крестил их (этого они не могли считать неправильным и непозволительным, так как могли знать о повелении самого Господа – учить все народы, крестя их; Мф. 28:18), а за то, что он позволил себе войти в близкие сношения с язычниками в обычаях обыденной жизни, входил в дом язычников, участвовал с ними в трапезе, был у них гостем несколько дней, – это обрезанным казалось непозволительным, несообразным с высоким понятием о святости освящаемого обрядами богодарованного закона и со священными обычаями, идущими по преданию от старцев. Они соблазнялись, что не язычники к Петру пришли просить у него крещения, а Петр пошел к язычникам и жил с ними и ел с ними. Очевидно, что в понятиях этих обрезанных значение обрезания, закона Моисеева с его обрядами и – обычаев не было еще выяснено, и в этом крылось семя заблуждения. Еще один шаг в этом направлении и – они могли потребовать, чтобы язычники, намеревавшиеся принять христианство, подвергались обрезанию, соблюдали закон Моисеев и обычаи старцев, одним словом – приняли иудейство, стали прозелитами иудейскими для того, чтобы христиане не из иудеев могли вступать с ними в близкие отношения в обыденной жизни. Так это со временем и было и даже еще в более резких чертах обнаружилось это заблуждение (гл. 15), но теперь еще до этого не дошло; тем не менее однако же Петр принужден был теперь же оправдывать свой образ действий, успокаивать смущенное чувство ревнителей закона и обычаев и выяснять им новый порядок вещей в этом отношении.

4-17.«Петр начал пересказывать им по порядку»: лучшим средством выяснить дело, оправдать свой образ действий и успокоить обратившихся к нему с упреками обрезанных Петр сочел рассказать все по порядку, как было дело. Рассказ совершенно одинаков с вышеприведенным и объясненным нами, и только некоторые частности в нем требуют краткого пояснения. Причина, почему дееписатель во второй раз пересказал рассказ сей – конечно особенная важность и великое значение для церкви самого события. – Ст. 12. «Пошли со мною и сии шесть братьев»: из сего видно, что христиане ионнийские, сопровождавшие Петра в Кесарию в дом Корнилия (Деян. 10:23), сопровождали его и в Иерусалим, из Кесарии и теперь были с ним здесь. Петр несомненно мог предполагать, что событие в Кесарии может возбудить недоразумения в среде иерусалимских христиан из иудеев, как событие новое и необычайное, и естественно, что Петр взял с собою в Иерусалим этих мужей, как свидетелей особенного водительства Божия в этом деле. – Ст. 15. «Когда же я начал говорить»: из сего видно, что Петр имел в намерении говорить более, нежели сколько сказал, но внезапное сошествие Св. Духа на слушавших делало до времени не нужным более полное оглашение вновь уверовавших. – «Как и на нас вначале»: т.е. в день Пятидесятницы. Петр с особенною настойчивостью указывает на сие, повторяя и далее, ст. 17: такой же дар, как и нам, уверовавшим, причем конечно разумеет главным образом дар говорить новыми иными языками. – Ст. 16. Черта, восполняющая предшествующий рассказ о сем дееписателя. «Тогда я вспомнил слово Господа» и пр.: приводятся слова Господа, сказанные апостолам пред вознесением Его на небо (Деян. 1:5; см. прим.). Петр вспомнил о сих словах Спасителя потому, что видел осуществление их в сошествии Св. Духа и на Корнилия с домашними его. По сопоставлению с следующими словами Петра это напоминание о словах Господа имеет такой смысл: Господь обещал нам как свое крещение, высшее чем крещение водою, крещение Духом Св. Если язычники в доме Корнилия удостоились сего последнего – высшего: то как же он, Петр, мог воспрепятствовать им креститься водою? Это было бы несообразно с понятием крещения Духом Св. и крещения водою, это значило бы препятствовать делу Божию. Сошествием Св. Духа на них Бог явил свою волю о том, что они приняты в церковь Христову, как и мы, уверовавшие в Господа Иисуса Христа: как же было отказать им в крещении водою, чрез которое всякий видимо приемлется в церковь Христову? Это значило бы препятствовать делу Божию в отношении к сим язычникам. А кто же я, человек, чтобы препятствовать Богу всемогущему и всеведущему?

18.«Выслушав сие, они успокоились» и пр.: рассказом своим Петр отвечал собственно не на упрек, который делали ему обрезанные, что он ходил к необрезанным и ел с ними. Но он волю Божию о сих язычниках, прямо явленную в непререкаемо истинных и великих делах Божиих, поставляет в основание для оправдания образа своих действий в отношении к ним. Если Бог при таких необычайных знамениях принял язычников в церковь свою: то разве не мог он, Петр, обращаться с ними как с братьями своими, есть и пить с ними, жить в их доме? Этот рассказ Петра произвел на упрекавших его желаемое действие; они не только успокоились (собственно – умолкли, перестали упрекать), но и славили Бога, говоря: видно (из всего сего события) и язычникам дал Бог покаяние (см. Деян. 5:31 и прим.) в жизнь, т.е. для вечной жизни в царстве Христовом (см. прим. к Ин. 3:15 и парал.). «Видишь ли, как все сделано речью Петра, обстоятельно рассказавшего о случившемся? Потому они и славили Бога, что Он и тем даровал покаяние, – так они смирились от этих слов! – Тогда-то наконец открылась дверь веры язычникам» (Злат.).

19-21.«Рассеявшиеся от гонения после Стефана» и пр.: говоря о начале гонения, воздвигнутого на Церковь Христову по смерти первомученика Стефана (Деян. 8:1 и д.), дееписатель упомянул, что верующие (кроме апостолов) рассеялись тогда по разным местам Иудеи и Самарии; описав затем важнейшие события в Церкви Христовой, случившиеся после сего (гл. 8-10), он снова обращается к указанию деятельности рассеявшихся тогда уже далее пределов Иудеи и Самарии, имея в виду главным образом, как кажется, указать на основание и утверждение христианской общины в Антиохии, имеющей такое важное значение в истории первохристианской церкви. «Гонение немало принесло пользы проповеди евангельской… Если бы враги старались нарочито распространить Церковь: то сделали бы не что иное, как это; разумею рассеяние учителей» (Злат.). Кратко изображенные в немногих рассматриваемых стихах события требовали на самом деле немало времени и совершались вероятно одновременно с событиями, описанными в гл. 8-10, хотя точно указать их место в ряду тех событий затруднительно по недостатку хронологических данных. Одно только можно сказать более чем с вероятностью, что проповедь о Христе антиохийским язычникам (ст. 20) была после проповеди Петровой первым язычникам в Кесарии, и может быть не без влияния сей последней, когда стало ясно для всех, могших получить известия о сем, что язычники должны быть принимаемы в Церковь Христову без посредства иудейских обрядов и обычаев. Дальнейшие сказания о деятельности там Варнавы и Савла (приведенного туда уже из Тарса) вполне подтверждают это предположение. – «Бывшего после Стефана»: греческая речь допускает двоякий перевод, или – гонения, бывшего из-за Стефана, или – после Стефана; можно принять оба перевода и даже соединить мысли, выражаемые ими, как восполняющие одна другую. – «До Финикии»: приморская область к северу от Галилеи, некогда самостоятельная, а в то время подчиненная Римлянам, со знаменитыми некогда городами Тиром и Сидоном (см. прим. к Мф. 11:22). – «Кипра»: большой остров невдалеке от сирофиникийского берега Средиземного моря (см. прим. к Деян. 4:36). – «И Антиохии»: большой и цветущий тогда город в северо-западной Сирии, на реке Оронте, в 6 часах пути от моря (ок. 30 верст). Она основана была Антиохом, отцом Селевка Никатора – основателя царства Селевкидов, как одна из многочисленных греческих колоний, коих так много основано было на востоке вследствие Македонских завоеваний там. Быстро росла эта колония и стала одним из обширных и знаменитых городов. Население ее было греческое, но много жило там и евреев; греческое образование и греческий язык были господствовавшими в городе. «Никому не проповедуя слова» (т.е. Евангелия), «кроме иудеев»: ибо в первохристианской Церкви в отношении к распространению Евангелия долго держались правила, выраженного один раз апостолом Павлом, что иудеям первым надлежало быть проповедану слову Божию (Деян. 13:46), потом уже язычникам, доколе откровение Петру (гл. 10) не уяснило и не ускорило дела принятия язычников в Церковь. «Делали это не по страху человеческому, который считали за ничто, а желая соблюсти закон и еще снисходя к ним» (Злат.). – «Из них Киприяне и Киринейцы»: из числа этих рассеявшихся из Иерусалима, следовательно членов иерусалимского христианского общества, были некоторые родом из Кипра и Киринеи (см. прим. к Деян. 2:10), следовательно христиане из иудеев – эллинистов, которые пришедши в Антиохию проповедали Евангелие эллинам, т.е. язычникам, может быть имея уже известие о событии в Кесарии. Таким образом принятие язычников в Церковь Христову, начавшись в Кесарии, продолжалось в Антиохии, и здесь – с особенным успехом. Дееписатель замечает, что рука Господня была с ними, т.е. с этими проповедниками Евангелия антиохийским язычникам; особенная сила духовная была у них и особенно успешно было дело их проповеди, так что великое число этих язычников, уверовав, обратилось к Господу. Здесь таким образом образовалась первая большая община христиан из язычников, которой суждено было иметь важнейшее значение в истории первохристианской Церкви.

22-24.«Дошел слух о сем» (собственно – о них, т.е. этих проповедниках Евангелия язычникам в Антиохии и их действиях в этом необычном еще в то время направлении миссионерской деятельности) «до Церкви иерусалимской», в полном ее составе с апостолами во главе, и «поручили Варнаве идти в Антиохию»: зачем, и почему именно Варнаве? При новом направлении миссионерской христианской деятельности в Антиохии могли возникнуть недоразумения и даже беспорядки в христианской общине, в роде тех, какие возникли в самой иерусалимской общине по поводу деятельности Петра в Кесарии (выше, ст. 2 и 3); по крайней мере можно было опасаться сего, если и в самой иерусалимской общине было подобное сему. Для предупреждения чего-либо подобного и вообще для руководительства новым христианским обществом в Антиохии и уполномочен был от Церкви иерусалимской отправиться туда Варнава. Он был родом из Кипра – с того же острова, с которого родом были и некоторые из антиохийских проповедников (ст. 20; ср. Деян. 4:36), следовательно человек могший встать с этими проповедниками в особенные, более близкие отношения. Притом, он кажется пользовался особым уважением в христианском обществе иерусалимском (Деян. 4:36-37. Деян. 9:26-27). Наконец он был муж добрый, с мягким и любвеобильным сердцем (ст. 24), имеющий особый дар убедительности и утешительности в слове (за что и получил прозвание Варнава; Деян. 4:36), следовательно особенно способный к умиротворению настроений и прекращению недоразумений, если бы такие возникли в антиохийском обществе, – муж, исполненный Духа Св. и веры (ст. 24; ср. Деян. 6:3, 8, 10 и прим.), следовательно могущий как следует по-христиански понять и обсудить истинное положение вещей в этом обществе и дать ему надлежащее направление. Все эти качества Иосии-Варнавы и могли побудить Церковь иерусалимскую послать при настоящих обстоятельствах в Антиохию именно его, а не кого-либо иного. – Прибыв на место, Варнава увидел такие знамения благодати Божией в самих проповедниках и новообращенных язычниках, что возрадовался сердцем. Как видно, он не нашел никаких причин что-либо не одобрить, что-либо устранить, что-либо исправлять; он только убеждал всех членов нового антиохийского общества держаться Господа искренним сердцем, чистым сердцем прилепиться к Господу, принятую ими веру сделать основанием всей своей деятельности и быть твердыми на этом основании. «Похвалив и одобрив народ, он вероятно обратил этим еще больше» (Злат.). – «Ибо он был» и пр.: причина почему он послан был в Антиохию и почему произвело на него такое впечатление состояние антиохийского общества; то и другое определялось его нравственным характером и дарованиями духовными. – «Приложилось довольно народа»: при деятельности в Антиохии Варнавы в это время великое число уверовавших там прежде (ст. 21), увеличилось еще значительным числом вновь обратившихся к вере во Христа; вероятно и здесь, как и в ст. 21, речь идет о обратившихся язычниках, так что это новое общество христиан из язычников в Антиохии было очень велико, и – это было новое и великое явление в апостольской истории.

25-26.«Варнава пошел в Тарс» и пр.: видя благодать Божию в новообразовавшемся обществе христиан из язычников Антиохии и поняв все великое значение этого события, как прямого перехода царства Божия от иудеев к язычникам, видя в сем волю Божию о принятии язычников в Церковь Христову без посредства иудейства, Варнава, без сомнения, часто думал о Савле. Введший Савла в иерусалимское христианское общество при рассказе о обращении его (Деян. 9:27), Варнава, без сомнения, хорошо знал о назначении Савла быть апостолом язычников (Деян. 9:15 и парал.), и вот теперь в среде этого нового общества из язычников мысль Варнавы невольно могла обращаться к этому бывшему гонителю, обращенному для того, чтобы он был апостолом язычников: здесь его место теперь, а далее – что Господь укажет! Почему Варнава, конечно не без внушения Духа Св., которого он был исполнен (ст. 24), отправился в соседнюю Киликийскую область, в главный город этой области Тарс – место родины Савла (Деян. 9:11 и парал.), куда Савл удалился из Иерусалима, когда тамошние еллинисты хотели убить его (Деян. 9:29-30). – Нашедши Савла, Варнава убедил его идти с ним в Антиохию и привел его туда. Здесь они действовали вместе в продолжение целого года, и хотя дееписатель не говорит о плодах их деятельности, но, без сомнения, плоды эти были обильны. – «Собирались они в церкви», т.е. в общие богослужебные собрания христиан, и «учили немалое число людей», собиравшихся к богослужению и слушанию их учения. Греческое слово, каким характеризуется здесь их учительская деятельность, указывает не столько на распространение ими учения Христова между новыми членами, сколько на научение и утверждение уже уверовавших в истинах христианской веры и правилах жизни. Примечательно, что здесь проповедническая деятельность Савла, конечно в соединении с Варнавиною, характеризуется названием учения (διδάσχειν) – слово, которое дееписатель употребляет только о проповеди апостолов (Деян. 4:2, 18. Деян. 5:25, 28, 42; ср. Деян. 2:42). – «Ученики в Антиохии в первый раз стали называться христианами»: весьма важное замечание дееписателя, указывающее новую эпоху в развитии христианства образованием антиохийского общества христианского из язычников и – во взгляде мира на христианство. Это название произошло, по всей вероятности, не в среде самого общества последователей Господа: во всем Новом Завете они не называют себя так, а называют учениками, братьями, верующими и т.п.; два раза встречающееся в Новом Завете (Деян. 26:28. 1Пет. 4:16) это название встречается как название вне Церкви употреблявшееся. Не могло это название произойти и от иудеев: ибо, зная, что слово Христос есть перевод еврейского Мессия, они не могли столь священного для них имени перенести на последователей ненавистной им секты (по их мнению), отверженной иудейством. По всей вероятности, это название дано последователям Господа язычниками антиохийскими. Не зная догматического и религиозно-исторического значения имени Мессии, они приняли его греческий перевод (Христос) за имя собственное и по нему образовали имя партии (по их мнению) или секты Его последователей, христиане, подобно как – иродиане, кесариане, помпеяне и т.п. Если так: то это показывает, что последователей Господа перестали там считать за секту иудейскую, что христианство явилось в сознании мира как имеющее самостоятельное значение, что иудеи и язычники, исповедники новой веры, соединились в одно даже в самом названии. В Антиохии именно приложено было это название к последователям Господа, без сомнения, потому, что число уверовавших из язычников было здесь очень велико, так что здешних христиан уже никак нельзя было считать иудейскою сектою.

27-30.«В те дни» (когда Варнава и Савл продолжали свою деятельность в Антиохии, как учители в собраниях церкви; ср. ст. 30) «пришли из Иерусалима в Антиохию пророки»: почему пришли, по собственному ли побуждению от Духа, посланные ли от общества христианского в Иерусалим, или рассеявшиеся из Иерусалима в числе прочих – не говорится. «Пророки»: между разнообразными дарованиями духовными, которыми так богата была первенствующая Церковь Христова, сообщался в обилии некоторым дар пророчества в тесном значении слова, как дар предсказания будущих событий, недоступных для естественного человеческого ведения (1Кор. 12:10). Таковым даром обладали пришедшие в Антиохию из Иерусалима пророки, как видно из пророчества одного из них – Агава. Это тот Агав, о котором упоминается еще раз после (Деян. 21:10). Этот Агав, встав, как можно думать, во время одного из богослужебных общественных собраний (ст. 26), предвестил Духом: точнее – означил (назнаменоваше – слав.), в соединении с каким-либо внешним образным действием предсказал, как и после он в соединении с образным же действием предсказал узы св. ап. Павла (Деян. 21:10). – «Что по всей вселенной будет голод»: предсказал он сие Духом, т.е. по особенному откровению Св. Духа. Так как он был пророк: то сие откровение вероятно было ему даровано под употребительнейшим из тех способов, какими сообщались откровения ветхозаветным и новозаветным (Иоанну в Апокалипсисе) пророкам, т.е. в видении, под покровом образов и символов. Одним из свойств пророческих созерцаний, зависящим от способа откровений им в видениях, замечается то, что у них что-либо великое и необычайное представляется под видом всеобщего, причем употребляются усиленные выражения, и – еще – созерцая будущие события, разделенные временем, на одной картине, как бы в перспективе, пророки не отделяют иногда событий, разделенных некоторыми промежутками времени, а представляют их как бы одновременными (оба эти свойства пророческих речей с особенною выразительностью обнаруживаются, например, во второй части книги пророка Исайи; Ис. 40-66). Оба эти свойства пророчества отразилось и в пророчестве Агава о голоде, об исполнении которого (пророчества) сообщает краткое замечание дееписатель. Исполнение пророчества, указанное дееписателем, поясняет вполне смысл или точнее – способ выражения самого пророчества, соответственно способу откровения. Агав пророчествует, что голод будет по всей вселенной: усиленное выражение великого голода в разных странах мира (а не во всех) и притом не одновременно во многих странах, а сперва в одной, чрез некоторый промежуток времени – в другой, там – в третьей и т.д. Дееписатель замечает, что таковой голод был при Кесаре Клавдии. Клавдий Кесарь, или римский император, преемник Кая Калигулы, занимал римский императорский престол с 41 до 54 года по Р.Х. В продолжение этого времени голод не раз свирепствовал в разных областях Римской империи: так, около 44 года был великий голод во всей Палестине (Флав. Antt. 20, 2. 6. 20, 5. 2. Евсев. Церк. ист. 2, 11); около 50 года голод был в самой Италии и в других провинциях (Tacit. Ann. 12, 43). Все это и представляется в пророческом созерцании как великий голод по всей вселенной. Книга Деяний написана несомненно после этого голода, и писатель сам переживал это время, а потому как свидетель вполне достоверный указывает в голоде, бывшем в царствование Клавдия, исполнение пророчества пророка Агава. – «Тогда ученики (точнее – ученики же) положили» и пр.: когда ученики, т.е. христиане антиохийские, положили послать милостыню христианам в Иудее, – тотчас ли после произнесения пророчества о голоде Агавом, еще до наступления голода, после ли уже наступления голода или по крайней мере первых признаков его, из текста не видно, но вероятнее – последнее. – «Братиям в Иудее»: следовательно не иерусалимским только христианам, но христианским обществам в разных местах Иудеи, где только они были и где обнаружились признаки голода. Так в первый раз торжественно выразилось в подаянии милостыни братская любовь и единение обширной Церкви Христовой из язычников с церквами из иудеев, запечатлевшие и внешним знаком свое внутреннее единство по духу и вере. Пособие послано чрез тех же Варнаву и Савла, которые так много и долго трудились в учреждении антиохийского христианского общества из иудеев и преимущественно из язычников, может быть и для того, чтобы они могли лично свидетельствовать пред церквами из иудеев о великой благодати Божией, действующей в Церкви из язычников, для предупреждения и разрешения недоразумений, могших возникнуть относительно принятия в Церковь Христову язычников и относительно дальнейшего распространения Церкви Христовой между язычниками. – «Пресвитерам»: в первый раз в апостольской истории встречается это слово здесь. Как видно из дальнейших сказаний (Деян. 15:2, 4, 6, 22, 23. Деян. 20:17 и др.) и из посланий апостольских (Тит. 1:4. 1Тим. 5:17, 19 и парал.), это были должностные лица в апостольской Церкви, руководители отдельных христианских общин, пастыри и учители и совершители тайн (ср. Деян. 20:17, 28. Еф. 4:11. 1Пет. 5:1 и парал. Иак. 5:14-15). Посвящаемы были они в свое служение чрез возложение рук от апостолов (Деян. 14:23) и епископов (1Тим. 5:22). В некоторых городах, где многочисленны были христианские общества, например, в Иерусалиме, Ефесе, пресвитеров было несколько (Деян. 15:1, 4 и д. Деян. 20:17). О первоначальном учреждении этой должности в Церкви нет такого прямого известия, как например об учреждении диаконов (Деян. 6:1 и дал.), но обычай рукополагать пресвитеров в новоучрежденные общества христианские или частные церкви видим установившимся в апостольской Церкви очень рано (Деян. 14:27), и надобно полагать, что учреждение этой должности относится к самому началу апостольской Церкви, так как необходимость требовала, при учреждении частных христианских обществ сначала в разных местах Палестины, а потом и вне Палестины, не оставлять этих новоустроявшихся обществ без должностных руководителей во всех христианских потребностях обществ. Таковыми руководителями и поставлялись, кроме епископов, пресвитеры, которые и были пастырями и учителями и совершителями тайн, предстоятелями и представителями отдельных общин. Антиохийские христиане чрез Варнаву и Савла передали пособие, собранное ими именно пресвитерам, так как пособие назначалось не одним только иерусалимским христианам, в среде коих пребывали и апостолы, но христианам вообще в Иудее. Варнава и Савл вероятно непосредственно и отдавали по частям пособие предстоятелям частных христианских обществ в Палестине, чтобы те сами уже, или чрез посредство диаконов, раздавали пособия нуждающимся, не обременяя этою заботою апостолов, устранивших от себя подобные заботы (Деян. 6:1 и дал.), чтобы беспрепятственно предаться высшему служению.