После пророка Нафана не осталось никаких писаний, да и в Книгах Царств (2 и 3) с ним связано всего три эпизода. Но именно о нем Библия говорит как о пророке, который попытался переориентировать царство в Израиле с целей военнополитических, которые ставил перед собой Саул, а поначалу, наверное, и Давид, на цели религиозные, имея в виду религию Завета с JHWH.
В этом отношении нас интересует эпизод, описанный в 2 Цар. 7:1-17. Отметим несколько выдающихся моментов.
Во-первых, Бог противопоставляет желанию Давида построить Храм, место «обитания» Бога, Свое неподвластное желание все время быть в пути - «переходить в шатре и скинии». Вспомним, что это фундаментальный тезис Исхода. Поэтому через пророка Нафана Он отказывает Давиду в постройке Храма. Но тут же говорится о том, что сын его - Соломон - построит такой Храм, «Дом имени Моему» (ст. 13).
Такая двоякость (отказ, а потом неожиданное согласие) - типичная для движения библейской истории. Только что мы убедились, что нечто подобное было и с учреждением монархии. Смысл таких «зигзагов» в том, что Бог, принимая какую-либо человеческую инициативу, очищает ее от чего-то ненужного, лишнего и, в конечном итоге, не приемлемого для плана спасения-как будто отказывается от нее, а затем неожиданно соглашается, но наполняет Своим, новым содержанием (ср. поведение Иисуса на браке в Кане Галилейской, где Он отвечает на просьбу Матери отказом, а потом претворяет воду в вино - Ин. гл. 2).
Здесь же Бог как будто Сам строит Храм - «дом для Своего обитания» - по Своей инициативе, а не по инициативе царя, поступающего, «как прочие народы», строящие храмы-дома для своих богов. Иначе говоря, Бог не желает, чтобы Его заключили в дом, построенный по плану и воле человека, и потому отказывает Давиду, но в то же время хочет присутствовать среди народа, и потому сам инициирует постройку Храма.
Во-вторых, этим «домом» является династия Давида. Кстати, и в русском языке слово «дом» имеет и второе значение: династия (например, «дом Романовых»). То есть не Давид построит дом Богу, но Бог построит и утвердит дом Давиду навеки. Бог называет Давида Своим рабом, вождем народа Своего (ст. 8), а его сына - Своим Сыном и обещает утвердить престол царства его на веки (стт. 14, 16).
Эти слова пророка Нафана навсегда станут пророческим обоснованием особых отношений Давида и его царственных потомков с Богом, а в конечном итоге, станут первым ясно выраженным пророчеством о пришествии Мессии из царского рода Давида.
Именно это напоминал царю придворный псалмопевец при его восшествии на царский трон: «Я помазал Царя Моего над Сионом, святою горою Моею; возвещу определение: Господь сказал Мне: Ты Сын Мой; Я ныне родил Тебя» (Пс. 2:6-7).
Впрочем, в течение всего периода монархии эти слова были своеобразной идеологией царского двора в Иерусалиме. Особенно идеологичное значение они будут иметь в период разделенного царства и непрекращающейся борьбы Иерусалима с Северным, «самозванным» царством - Израилем. Действительно, после отпадения северных колен во главе с коленом Ефрема, в Южном Царстве будет царствовать непрерывная династия Давида, в то время как цари Севера не только не являлись потомками Давида, но, хуже того, о династическом преемстве говорить приходится в пределах двух, трех, максимум четырех поколений. Из 19 царей Севера восемь были убиты, и происходила смена династии.
Забегая вперед, скажем, что эту столичную традицию, возвеличивающую Давида и его царственных потомков как помазанников JHWH, будет важно иметь в виду, когда мы будем говорить о пророке Исайе, пророке - Иерусалимском вельможе, воспитанном как раз на этих царских религиозных традициях, но наполнившем их подлинно мессианским смыслом.
