Если мы признаем, что слова «в Ефесе» были более поздней вставкой, тогда в самом письме содержится слишком мало информации, которая могла бы рассказать нам об адресатах письма, в нем также нет и ясного указания на то, что взгляды, выраженные в Еф., должны были исправить их ошибочные идеи или оградить их от дурного влияния. В таком случае мы фактически уделим основное внимание природе авторских идей. Некоторые акценты Кол., например, возвышенная христология Еф. и подчиненное положение начальств, властей и дьявола, отражают реакцию его автора на лжефилософию. Что же можно сказать о других идеях, например, особом значении, которое придается церкви и вселенскому единству, а также противопоставлению детей света делам тьмы (Еф. 5:8-10) и вознесению Христа превыше небес (Еф. 4:8-10)?
Обычно предлагается привычный ряд греческих философов. Те ученые, которые видят в Кол. влияние гностицизма (на лжефилософию или на автора), склонны искать и здесь гностическое влияние, которое выражается либо в том, что автор использует язык и взгляды гностицизма для противодействия ереси, либо в развитии христианского гностицизма как лучшего способа объяснить роль Христа в мире. Они утверждают, что Иисус из Еф. превратился в гностического искупителя, который вместо того чтобы разрушить преграду, отделявшую небесное царство от земного, разрушил преграду между Израилем и язычниками (Еф. 2:14-16) и теперь возвратился в небесный мир, взяв из этого мира тех, кто был узником (Еф. 4:9-10). Воплощение в тело Христово сравнивается с гностической темой воплощения в космическое тело небесного человека. Однако большая часть свидетельств о гностических идеях относится к более позднему периоду, чем I век, а некоторые аналогии несколько натянуты (например, происхождение идеи преграды [437]).
Также в Еф. присутствуют акценты, которые более поздние гностики отвергли бы, например, что Бог сотворил мир и намеревался искупить его кровью Христовой (Еф. 3:9; Еф. 1:7-10), и что брак между мужчиной и женщиной священ и носит характер Божьего предназначения (Еф. 5:21-33). Самое большее, что можно допустить - это возможное влияние на Еф. элементов, которые в конечном счете вошли в гностическую систему ценностей.
Другие богословы высказывают предположения о еврейских корнях некоторых идей автора. Семитское влияние на Еф. гораздо сильнее, чем на подлинные письма Павла. Например, в кумранской литературе (свитки Мертвого моря) были найдены параллели и стилю гимна, и богословскому содержанию [438]. Тема тайны (mystērion), которая встречается в Еф. шесть раз, близка к понятию тайн в кумранской литературе [439]. Там же можно найти дуалистическую картину мира, в которой господствуют духи света и тьмы, так же как и в Еф. 6:12 говорится о «мироправителях тьмы века этого». Кумранская литература проводит различие между сыновьями света, которые ходят в свете, и сыновьями тьмы, которые ходят во тьме, как и Еф. 2:2 пишет о сыновьях противления. В кумранской общине также есть свод правил поведения, сопоставимый с домашним кодексом из Еф. Что касается других работ иудаизма, то тема вселенского единства перекликается с сочинениями Филона, в которых мир - это тело, голова которому - Логос. Следовательно, в целом взгляды Еф. можно объяснить на основании использования автором писаний, развития еврейских воззрений в эллинистическом мире и христианских верований, особенно тех из них, которые были выражены в традиции Павла. Таким образом, нет нужды говорить о языческих религиях, мистерии или гностицизме как доминирующих факторах.
