Глава 11. Исайя - глава школы пророков

Пророк Исайя

Сведения о личности Исайи немногочисленны, хотя «его пророчества представляют собой наиболее грандиозное явление во всей теологии Ветхого Завета». Родившись, видимо, в Иерусалиме около 760 г. до Р. Х., Исайя по меньшей мере сорок лет занимался там пророческой деятельностью: «Во дни Озии, Иоафама, Ахаза, Езекии - царей Иудейских» (Ис. 1:1). Официальное на­чало его служения совпадает с годом смерти царя Иудеи Озии/Азарии (742 г. согласно Бритту и Альбригту; 739 г. - согласно Фогту и Вилдбергеру). В то же время остается в силе гипотеза о его пророчествах, предшествующих видению в Храме (Ис. гл. 6). В тексте Библии упоминается жена пророка (ср. Ис. 8:3), а так­же два сына с символическими именами: Шеар-ясув (остаток вернется/обратит­ся, Ис. 7:3) и Магер-шелал-хаш-баз (быстрый грабеж, скорая добыча, Ис. 8:3).

Вся жизнь пророка связана с историческими событиями, в которые он вме­шивается, следуя логике своей веры. В двух эпизодах войны с Сирией и Израи­лем (734 г. до Р. Х.), а также при вторжении Сепнахирима (701 г. до Р. Х.) Исайя принимает наиболее активное участие, хотя его вмешательство происходило и в другие периоды восстаний и национальных кризисов.

Исайя несомненно является главой целой пророческой школы (ср. Ис. 8:16), однако в своих пророчествах он выступает всегда от своего имени.

Незаурядность личности пророка обусловила тот резонанс, который получали его выступления как в политической, так и в религиозной жизни столицы Иудеи. Близкое знакомство с царем и первосвященником Урией не мешает ему резко критиковать правящие круги (власти, судей, землевладельцев, политиков; ср. Ис. 1:4-7) и решительно защищать вдов и сирот, весь угнетенный, эксплуатируемый народ (ср. Ис. 3:12-15). Искусный поэт, владеющий классическим стилем, он про­явил себя не только как пророк-богослов, но и как гениальный художник.

После 701 г. мы не располагаем какими-либо сведениями о пророке, ничего не известно и о его смерти.

Иудейская традиция упоминает о мученичестве Исайи в царствование Манассии (ср. 4 Цар. 21:16), что, однако, не подтверждается никакими фактами.

Исторический период

Во время служения Исайи наиболее значимой политической реалией была бы­строрастущая экспансия Ассирии, что неизбежно испытывали на себе лежащие к западу государства, включая Израиль и Иудею. С началом деятельности проро­ка совпадают по времени завоевания Феглаффелласара III, царя Ассирии с 745 по 727 г. Едва взойдя на престол, он начал на севере войну с арамеями и с могуще­ственным государством Урарту; затем предпринял серию военных походов против Сирии (Дамаска). С 738 г., а возможно и раньше, Феглаффелласар ΙΙΙ уже мог собирать дань с большей части Ассирии и Северной Палестины, включая Дамаск и Израиль. Иудея, по-видимому, не входила в число его данников.

Израиль переживает период, полный насилия и жестокости, политической анархии (ср. 4 Цар. 15:8-28). Формируется антиассирийское движение, возглав­ляемое военачальником Факеем (735-732), который убивает Факию (736-735) и захватывает его трон. Внутренний распад Израиля может быть понят из слов пророка Осии: заговоры, беспорядки, мятежи (ср. Ос. 7:7; Ос. 8:4; Ос. 10:3-4), внутрен­ние распри (ср. Ос. 4:1-3; Ос. 7:1), коррупция (ср. Ос. 4:11-14; Ис. 28:1-4). Завет, за­ключенный с Ягве и скрепляющий все Божественной властью, забыт. Израиль­тяне стали между собой подобны каннибалам: «И будут резать по правую руку и останутся голодны; и будут есть по левую, и не будут сыты; каждый будет пожирать плоть мышцы своей» (Ис. 9:19; ср. 4 Цар. 15:16).

Именно Факей приводит Израиль к краху. Сразу после своего вступления на престол он, воспользовавшись тем, что ассирийский царь Феглаффелласар ве­дет завоевания на востоке, заключает против Ассирии союз с царем Дамаска Рецином. Тир, Сидон, Газа, Едом и царица Аравии присоединяются к этому со­юзу. Союзники собирались привлечь также и Иерусалим, чтобы усилить коали­цию и не оставлять у себя за спиной возможного врага. Кроме того, они надея­лись найти поддержку в Египте.

Иудейский царь Иоафам (740-735) не дал вовлечь себя в этот союз, чтобы не подвергать опасности спокойствие своей страны, однако в 735 г. трон Иоафама наследует Ахаз (735-727 или 716?). Ему приходится противостоять вос­станию едомитян, атакам филистимлян, отражать вторжение царей Дамаска и Самарии (ср. Ис. 7:1), которые привели с собой некоего сына Тавеила (ср. Ис. 7:6), намереваясь упразднить в Иерусалиме династию Давида. Именно в этот момент, когда Иудея одновременно должна отражать нападение с трех сторон, особую значимость получает слово Исайи, его «политика веры».

Ахаз не верит в пророчество Исайи, он предпочитает опираться не на веру, но на свои военные приготовления, укрепления и на помощь сильного союзни­ка. Он отправляет посольство с огромными дарами к Феглаффелласару III со словами: «Раб твой и сын твой я; приди и защити меня...» (4 Цар. 16:7). Асси­рийский царь не заставил себя долго ждать. С помощью ловкого политического маневра ему удается пройти вдоль средиземноморского побережья до Валдп эль Ариша, заняв Газу, Филистею, предупредив таким образом возможную египетскую помощь союзникам. Затем он нападает на Израиль и переселяет часть населения Галилеи, Галаада и земли Неффалимовой (ср. 4 Цар. 15:29). После этих ассирийских походов 734/733 г. у Израиля остается лишь его центральная часть (Евфраим), а на Иудею ложится тяжелое бремя дани.

В столице Самарии, между тем, некто Осия, сторонник Ассирии, убивает Факея и добивается трона у Феглаффелласара III (ср. 4 Цар. 15:30). В 732 г. си­рийский царь Рецин также вынужден сдаться... Иудейское царство оказалось в положении политической и религиозной зависимости (ср. 4 Цар. 16:10 сл.).

В 727 г. умер Феглаффелласар III, и, вполне возможно, тогда же в Иудее юный Езекия был приближен к трону своего отца Ахаза. Как бывало и прежде, начало царствования Салманассара V (727-722) многим в Израиле кажется удобным моментом, чтобы попытаться обрести независимость от Ассирии. В сло­жившейся ситуации, когда Иудейское царство и молодой Езекия сохраняют нейтралитет, Салманассар V осаждает Самарию, а затем Саргон II наносит ей последний решающий удар, за которым следует массовое переселение (721/720 г. до Р. Х.).

Царствование Саргона II (721-705) совпадает с деятельностью Езекии (727-715 - период регентства; 714-698 - годы правления). Именно в эти годы непосредст­венного правления Езекии, после реформы богослужения (ср. 4 Цар. 18:4; 2 Пар. 29:31) появляются первые попытки вновь обрести политическую независимость.

Следует отметить, что в Вавилоне и в Египте также вынашивались подобные планы и удобным случаем для их осуществления, по-видимому, стало восста­ние Азота и филистимлян в 713-711 гг.

Но Иудея, к счастью, не присоединилась к мятежникам и тем самым не ухудшила своего положения. Возможно, этому помешало выступление Исайи, или же быстрые действия Саргона.

Однако после смерти Саргона II, в начале царствования Сеннахирима (704-681), Иудея, вместе с Аскалоном и Екроном, рассчитывая на поддержку Египта, встает на путь войны и неминуемой катастрофы. В 701 г. Сеннахирим захваты­вает 46 крепостей в Иудее и осаждает Иерусалим. Вынужденное возвращение на родину, где вспыхнуло восстание, не мешает Сеннахириму обязать Иеруса­лим платить в качестве дани «триста талантов серебра и тридцать талантов зо­лота» (4 Цар. 18:14). Это последнее событие, в котором принимает участие Исайя со своим пророчеством (ср. Ис. 28:7-29; Ис. 36:2 - Ис. 37:38).

Пророческое служение Исайи и его книга

Широко распространенное мнение о том, что книга Исайи (гл. 1-66) пред­ставляет собой длинную проповедь пророка и последовательно передает целый ряд его выступлений, сегодня можно считать пройденным этапом. Уже в 1788 г. Дедерлайн выделил Второисайю как анонимного пророка периода пленения, которому приписывались гл. 40-66. Затем Духм (1892) предложил деление на Второисайю (гл. 40-55) и Третьеисайю (гл. 50-66).

Сегодня при всем разнообра­зии делений, предлагаемых разными экзегетами, существует убеждение, что книга Исайи является не единым текстом, а скорее антологией, где выделяются вклад пророка Исайи VIII в. (основная часть - гл. 1-39), анонимного пророка вре­мени пленения (основная часть - гл. 40-55) и целой школы учеников, в рамках которой были созданы гл. 5б-66, а также изменены и получили добавления мно­гие места первой и второй части.

Такое разделение обосновывается тем, что в случае признания единого авторства для всех трех частей, невозможно согла­совать существующие между ними противоречия: разницу в стилистике частей, различный набор трактуемых тем, многие из которых не могли быть в центре внимания предполагаемой аудитории VIII в., нашедшие свое отражение истори­ческие события - от времени ассирийской угрозы до периода после пленения, намеки на деятелей и события более позднего времени (ср. Кир: Ис. 44:8; Ис. 45:1).

Признать трехчастное деление книги Исайи еще не значит решить все су­ществующие проблемы. Ведь каждая часть в отдельности является, в свою оче­редь, соединением разнородного материала, состоит из элементов часто разде­ленных во времени, в связи с чем требуются дальнейшие уточнения, особенно если мы хотим взять за основу реальную проповедь самого пророка Исайи. По­мня о том, что каждый исследователь предлагает собственную трактовку мате­риала, для первой части книги Исайи (гл. 1-39) мы приводим в качестве допус­тимой генетическую интерпретацию Алонсо-Сикра, которые делят деятель­ность Исайи на четыре периода, соответственно общим характеристикам тех царствований, в которые он жил (Иоафама, Ахаза, несовершеннолетия и совершеннолетия Езекии).

а) Период правления Иоафама (740-714)

Как мы уже отмечали, это время относительного экономического процвета­ния и политической независимости, угроза которой возникла лишь в последние годы царствования. Но за этим кажущимся благополучием Исайя, так же как когда-то Амос в Северном царстве, видит всю сложность ситуации.

Как и большинство комментаторов, мы считаем его посланием этого периода главы 1-5 (хотя сюда же включены и более поздние тексты пророка его школы), а также главы Ис. 9:7-20 и Ис. 10:1-4. В эти первые годы Исайю беспокоят прежде всего проблемы социальной и религиозной жизни. Он говорит о множестве не справедливостей, произволе судей, коррупции властей, алчности землевладель­цев, гнете управляющих; все это они пытаются замаскировать ложным благоче­стием и частыми религиозными обрядами (Ис. 1:10-20).

Реакция Исайи весьма энергична: Иерусалим перестал быть верной женой и превратился в блудницу (Ис. 1:21-26); виноградник Господа приносит лишь дикие ягоды (Ис. 5:1-7).

В то же время роскошь и благополучие стали причиной надменности неко­торых слоев населения, надменности, которая зачастую принимала поверхност­ные, детские формы - как в случае с женщинами Сиона (Ис. 3:16 -24). В некоторых же случаях это ведет к реальному и абсолютному забвению Бога, как если бы Он был менее важен, чем человек. На это пророк отвечает величественной по­эмой (Ис. 2:6-22), где можно видеть огромное потрясение пророка в момент его призвания, вызванное осознанием святости Господа.

Непросто обобщить отношение Исайи ко всему этому комплексу проблем. На первый план явно выходят обличение, стремление потрясти сознание слуша­телей, чтобы они осознали, что ситуация не столь радужна, как они думают. По­этому Исайя широко использует мотив наказания (Ис. 2:6-22; Ис. 3:1-9; Ис. 5:6-29 и т. д.), что, однако, в целом не отражает позицию Исайи в этот период. Дело в том, что основная его заинтересованность заключается в обращении человека к Богу (Ис. 1:16-17), в соблюдении справедливости, в проявлении смирения перед лицом Бо­га. Сокровенное желание пророка не в том, чтобы Иерусалим сравнялся с зем­лей, но в том, чтобы он вновь стал «верным» городом. Обличение и возвещение наказания подчинены этому стремлению кардинально изменить народ Божий.

б) Период правления Ахаза (714-727)

В последние годы правления Иоафама стабильность и благополучие Иеру­салима ставятся под угрозу враждебными приготовлениями Дамаска и Самарии, которые позже привели к войне с Сирией и Ефраимом. Отношение Исайи к этой войне часто интерпретировалось неверно. Утверждают, что Исайя был против просьбы о помощи, с которой Ахаз обратился к Феглаффелласару III.

Однако пророк нигде не упоминает об этом, как и не считает такую позицию естественной. Исайя решительно выступает против страха царя и народа перед лицом опасности. Это подтверждает внимательное чтение текста. С самого на­чала здесь говорится о том, что «всколебалось сердце Ахаза и сердце народа его, как колеблются от ветра дерева в лесу» (Ис. 7:2). Поэтому Исайя требует от него: «Не страшись и да не унывает сердце твое» (Ис. 7:4). В конце своих проро­честв он вновь настойчиво обращается к мысли о страхе (Ис. 8:12-13). В конечном итоге для Исайи альтернатива существует не между «верить» и «просить помо­щи», но между «верить» и «бояться».

Почему Исайя так резко отвергает страх? Потому, что этот страх предпола­гает недоверие к Богу, который связал Себя союзом с Иерусалимом и с Дави­довой династией. Этот страх означает, что слишком большое значение прида­ется планам Рецина и Факея («двум концам дымящихся головней»), а не обеща­ниям Бога. Он означает в конечном итоге потерю надежды на то, что Бог по-прежнему остается со своим народом. Перед лицом таких настроений Исайя проповедует не квиетистское отношение к происходящему, как это иногда ут­верждалось, но политику, основанную на вере. С человеческой точки зрения по­нять все это очень сложно.

Поскольку присутствие Бога среди его народа про­является кротко и тихо, подобно течению вод Силоама (Ис. 8:6) - на него указывает рождение такого слабого существа, как младенец (Ис. 7:14). Кажется, этого явно недостаточно, чтобы прогнать страх, но другого выхода нет: «Если вы не вери­те, то потому, что вы не удостоверены» - Ис. 7:9 (буквальный смысл: если не буде­те в вере, не будете в крепости). Теперь становится понятным странное чередо­вание обещаний и угроз, которое мы встречаем в этих главах. Бог, связавший Себя союзом со своим народом, предопределит падение Дамаска и Самарии (Ис. 7:7, 16; Ис. 8:4; возможно Ис. 8:9-10). Однако, столкнувшись с недостатком веры, Он возвещает также и о наказании (Ис. 7:17-25; Ис. 8:5-8). В этот период послание Исайи колеблется между двумя полюсами, подчас достигая почти безукоризненного равновесия между спасением и осуждением.

Ключом к интерпретации этих внешне противоречивых положений, возмож­но, служит ст. Ис. 8:18: «Вот я и дети, которых дал мне Господь, как указания и предзнаменования в Израиле от Господа Саваофа...» Здесь обыгрываются и значения символических имен.

Исайя значит: «Бог спасает»; Шеар-ясув: «остаток вернется»; Магер-шелал-хаш-баз: «проворный в грабеже, скорый в добыче». Последнее имя, вероятно, имеет в виду наказание Дамаска и Самарии (ср. Ис. 8:1-4). Шеар-ясув намекает на очистительное наказание Иудеи, на «оставшихся» (не на весь народ), которые спасутся, если вернутся к Господу. Исайя означает, помимо наказания и очище­ния, вечный союз Бога с Его народом. Во всяком случае, в последующие годы, вплоть до смерти царя Ахаза, Исайя, по-видимому, хранил молчание.

в) Период несовершеннолетия Езекии (727-715)

В 727 г. умирает Феглаффелласар и его трон наследует Салманассар V. В том же году после смерти Ахаза его преемником становится Езекия. Ему всего лишь пять лет, поэтому правление осуществляет регент, имени которого мы не знаем. В эти годы, когда Иудея остается вне союзов и восстаний против Ассирии, мы можем с уверенностью датировать лишь два пророчества Исайи.

Первое обращено против Филистеи, которая, воспользовавшись смертью Феглаффелласара, подстрекает Иудею к восстанию (Ис. 14:23-32). Исайя вновь по­вторяет, что спасение находится в руках Господа и что человек должен дове­риться его обетованиям. Регент и народ, по-видимому, прислушались к Исайе, поскольку ничто не указывает на восстание в Иудее в это время. Второе проро­чество (Ис. 28:1-4) касается восстания в Самарии (724). Пророк резко критикует та­кое поведение самаритян и грозит городу гибелью.

Наряду с этими оракулами с достаточно точной датировкой, некоторые ав­торы относят к тому же времени другие тексты, касающиеся отношений с ино­странными государствами. Фейэ, например, связывает фрагменты Ис. 14:24-27, 15-16; Ис. 21:11-12, 13-17 с походом Саргона против Сирии в 715 г. Это его утвержде­ние почти буквально повторяет Прокл. Однако единодушия по данному пово­ду между комментаторами нет. Многие даже сомневаются, что эти пророчества принадлежат Исайе.

г) Период совершеннолетия Езекии (714-698)

В течение двадцати лет Иудея платила дань Ассирии и жила спокойно. Тем временем в 714 г. на трон всходит достигший восемнадцати-девятнадцатилетнего возраста Езекия. Стремясь провести, реформу богослужения и добиться политической независимости, он склоняется к участию в восстаниях против Ас­сирии. В этом были заинтересованы и могущественные соперники Ассирии - Вавилон и Египет. На это достаточно ясно указывают два текста.

В первом сообщается, что вавилонский царь Мардук-Палладин отправляет посольство к Езекии с дарами по случаю его чудесного выздоровления (о бо­лезни Езекии см. Ис. гл. 38). Было бы, однако, наивно думать, что Мардук-Палладина очень заботило здоровье Езекии. Его целью было получить союзника на слу­чай восстания. Текст не говорит об этом прямо, но лишь намекает на то, что Езекия показал послам все свои сокровища - как бы демонстрируя свою готов­ность к войне. Исайя осуждает такое поведение и предрекает потерю этих со­кровищ (Ис. гл. 39-38), что и произошло спустя двенадцать лет.

Второй текст (Ис. 18:1-6) показывает нам, что Египет также был заинтересован в подготовке восстания. Осуществить его, однако, удалось не крупным держа­вам, а маленькому городу Азоту в 713-711 гг. И на этот раз трудно выяснить, какие из пророчеств Исайи относятся к этому времени. Обычно явный отклик на восстания в Азоте видят лишь в главе 20.

Там рассказывается о продолжи­тельном символическом действии, с помощью которого пророк возвещает пора­жение филистимлян, высмеивая их напрасные надежды на помощь Египта. Действительно, египтяне даже не приняли участия в сражении. Саргон II быстро одержал победу над Азотом, Газой и Асдудимму. Иудея не была завоевана, но попала в зависимость. Возможно, что Езекия поспешил заплатить дань, избе­жав, таким образом, наказания.

Несколько лет прошло спокойно, но в 705 г. смерть Саргона II вызвала но­вое восстание, на этот раз уже с более тяжелыми последствиями. По поводу происшедших в то время событий мы точно можем утверждать, что:

а) иудеи рассчитывали на военную помощь Египта;

б) расчеты эти не оправдались, так как Сеннахирим завоевал Иудею и осадил Иерусалим;

в) Иерусалим не попал в руки ассирийцев, поскольку им пришлось отступить.

Очень трудно определить, в каких текстах собраны проповеди Исайи 705-701 гг. Это трудно, но сто­ит попытаться это сделать. В конце мы укажем, какие данные представляются точными, а какие гипотетичными. Мы выделим три этапа: скрытую подготовку восстания, открытые приготовления к нему, период после восстания.

К первому этапу скрытой подготовки можно отнести шесть пророчеств: Ис. 28:7-13, 14-22, 23-29; Ис. 29:1-4, 9-12, 15-16. Они очень туманно передают реальные обстоятельства, но свидетельствуют о тревоге Исайи по поводу приготовлений, которые принесут не свободу, а разрушения (ср. Ис. 28:13, 18 сл., 22 и т. д.), по­скольку предпринимаются без учета Божественной воли (Ис. 29:15 сл.).

В период открытой подготовки восстания Иудея посылает гонцов в Египет с просьбой о помощи. Исайя осуждает такие действия в двух пророчествах (Ис. 30:1-5; Ис. 31:1-3). Союз с Египтом равносилен отсутствию доверия к Богу, обоже­ствлению могущественных держав. Иудеи не только проводят абсурдную поли­тику, но и впадают в грех идолопоклонства.

В третий период, когда восстание уже произошло, Исайя чувствует свое по­ражение и оставляет письменное свидетельство о греховности народа и наказа­нии, которого он заслуживает (Ис. 30:8-17).

Видимо, после этого Исайя на некоторое время замолчал, но это продлилось недолго: развитие событий вскоре вновь вынудило пророка заговорить. В 701 г. Сеннахирим вторгается в Иудею и захватывает 46 крепостей, в том числе и Лахис. Оттуда он посылает в Иерусалим Рабсака и требует сдаться. Слова его по­слания (Ис. 36:4-20) приводят к глубокому изменению позиции Исайи.

Рабсак начи­нает с того, что разоблачает веру людей, основанную на пустых словах, на во­инской стратегии и на помощи Египта (ст. 4-6). Исайя поставил бы под этим свою подпись, однако затем атаке подвергается последняя защита иудеев: «Итак да не обольщает вас Езекия, говоря: "Господь спасет нас". Спасли ли боги наро­дов, каждый свою землю, от руки царя Ассирийского?» (Ис. 36:18)

Это богохульство помогает понять перемену в позиции Исайи. Раньше он рассматривал Ассирию как орудие в руках Бога (Ис. 5:26-29; Ис. 10:5-6; Ис. 28:2). Теперь он осуждает ее за горды­ню и высокомерие. Прервав молчание, Исайя нападает на Великую Империю в целом ряде пророчеств, которые мы с достаточным основанием можем отнести к этому периоду (Ис. 10:5-15; Ис. 14:24-27; Ис. 30:27-33; Ис. 37:21-29). Однако пророк не ограничивается осуждением Ассирии; от имени Бога он возвещает также и о спасении Иерусалима (Ис. 31:5-6; Ис. 37:33-35). И действительно, Сеннахирим был вынужден снять осаду и ограничился тем, что обложил город большой данью.

Тем не менее Исайе прошлось пережить еще одно разочарование: ожидалось, что трагические события вторжения и осады послужат причиной обращения народа к Богу. Однако иудеи ведут себя иначе: узнав об отступлении отрядов асси­рийцев, они не благодарят Господа и не признают собственных грехов. Подняв­шись на террасы, иудеи радостно наблюдают за отходом вражеской армии. Исайя не может спокойно вынести это. В грозном пророчестве, где религиозная вера со­единяется с глубоким патриотизмом, он осуждает народ за его поведение (Ис. 22:1-14). По мнению фон Рада, «это одно из немногих мест, где в суровой атмосфере пророчеств Исайи прорывается его живое и подлинно человеческое чувство».

В какой ситуации очутилась страна после ассирийского вторжения, мы узна­ем из другого пророчества (Ис. 1:4-9), где, чтобы передать невозможность выздо­ровления, Исайя использует образ калеки.

Заканчивается ли на этом служение Исайи? Многие авторы считают, что да. Возможно, однако, что его последние слова не были столь трагичны. С самого начала своего служения убежденный в необходимости наказания, пророк знает и то, что из поверженного дерева прорастет святое семя (Ис. 6:13), что Господь «оставил небольшой остаток» (см. Ис. 1:9). Почти невозможно представить себе, чтобы пророк в последние годы жизни не размышлял над будущим своего на­рода и других народностей, истерзанных десятилетиями войны. Возможно, именно в этом контексте, как считал Духм, следует рассматривать пророчества Ис. 2:2-4; Ис. 11:1-9; Ис. 32:1-5, 15-20, которые предвосхищают мирное будущее для всех, когда исчезнут войны и оружие, восторжествуют правосудие и справедливость, братство и благополучие.

Представленная нам целостная реконструкция текстов Исайи является не более чем гипотезой, более или менее спорной в каждой своей детали, особен­но в том, что касается датировки текстов.

Такая попытка генетической реконструкции ведет к фрагментарному, ли­шенному последовательности чтению книги Исайи. В то же время эта книга в ее современном виде имеет достаточно цельную композицию, которая может быть представлена следующим образом:

- гл. 1-12: пророчества, обращенные к народу Божиему,

- гл. 13-23: пророчества, обращенные к другим народам,

- гл. 24-27: «великая эсхатология»,

- гл. 28-33: пророчества народу Божиему,

- гл. 34-35: «малая эсхатология»,

- гл. 36-39: историческое приложение.

Теология Исайи

Широта и оригинальность мышления Исайи, сложность атрибуций текстов, нарушающее цельную композицию тематическое изложение затрудняют всякую попытку дать обобщающую характеристику его книги. Как утверждает Монтанини, «учитывая непреодолимую сложность двойственного характера - читать текст в определенной, не вызывающей возражений последовательности и одно­временно соотносить его с теми конкретными историческими событиями, кото­рые лежат в основе большей части пророчеств, рекомендуется читать книгу Исайи следуя различным затронутым в ней темам».

Несмотря на все эти сложности, можно все же показать, что послание про­рока из Иерусалима основано на небольшом круге идей, которые опирались на религиозные традиции народа Божия и формировались в определенном окру­жении.

Исайя поражен величием и святостью Ягве (Ис. 6:3) - после событий на Си­нае никогда столь не прославлялось «величие Ягве».

Человек должен преклониться перед этим величием: «Поникнут гордые взгляды человека, и высокое людское унизится; и один Господь будет высок в тот день» (Ис. 2:11; ср. Ис. 2:17) Никто не может состязаться с царским величием Ягве: «Господа Саваофа - Его чтите свято, и Он - страх ваш, и Он - трепет ваш!» (Ис. 8:13). Исайя очень умело подхватывает и использует различные име­на Ягве: «Бог Израилев» (Ис. 17:6), «Царь» (Ис. 6:5), «Саваоф - Бог воинств» (Ис. 19:4), «Святой» (Ис. 6:3; ср. Ис. 5:16). Основываясь именно на этом последнем определении Ягве как Святого, Исайя, а затем и его школа будут критиковать не столько идолопоклонство, сколько ложное богопочитание.

Подобно Амосу, иерусалим­ский пророк не отделяет богослужения от жизни: «Омойтесь, очиститесь... пе­рестаньте делать зло; научитесь делать добро; ищите правды; спасайте угне­тенного; защищайте сироту; вступайтесь за вдову» (Ис. 1:16-17). Именно в этом проявляется вера: «В тот день обратит человек взор свой к Творцу своему, и глаза его будут устремлены к Святому Израилеву» (Ис. 17:7); «Ибо когда увидит у себя детей своих, дело рук Моих, то они свято будут чтить имя Мое и свято чтить Святого Иаковлева, и благоговеть пред Богом Израилевым» (Ис. 29:23).

Послание Исайи раскрывается прежде всего в истории. В тот момент, когда ход событий ставит под вопрос всемогущество Ягве, Исайя должен возвестить и раскрыть божественный замысел: Ягве является Господином истории! Эта ис­тория, которую можно назвать «таинством религии Израиля» (У. Робинсон), ста­новится в устах Исайи документальным свидетельством о Боге и о божествен­ных намерениях.

«Случай с Ассирией» показателен для Исайи: «О Ассур, жезл гнева Моего! и бич в руке его - Мое негодование! Я пошлю его против народа нечестивого, и против народа гнева Моего дам ему повеление... Но он не так подумает» (Ис. 10:5-7). «Величается ли секира пред тем, кто рубит ею? Пила гордится ли пред тем, кто двигает ее?.. За то Господь, Господь Саваоф, пошлет чахлость на туч­ных его» (Ис. 10:15-16).

По мысли Исайи, которая затем будет развита его уче­никами, ни великие державы, ни непобедимые завоеватели не могут творить ис­торию без помощи Бога, более того - они всего лишь орудия в Его руках: «И Египтяне - люди, а не Бог; и кони их плоть, а не дух...» (Ис. 31:3); «И Вави­лон, краса царств, гордость Халдеев, будет ниспровержен Богом, как Содом и Гоморра» (Ис. 13:19). Поэтому Исайя является пророком, указавшим Израилю на те принципы, согласно которым следует делать историю и жить внутри этой истории. Через призму веры Исайе удается увидеть глубокий смысл и направ­ленность событий, их связь со спасением и подсказать людям, каким образом стать участниками этого спасения.

Вера - другая важнейшая тема послания Исайи: «Если вы не верите, то пото­му что вы не удостоверены» (Ис. 7:9)! Израиль должен ждать помощи и спасе­ния только от Бога: «Итак я надеюсь на Господа... и уповаю на Него» (Ис. 8:17). Основывать свою уверенность в жизни на людях или сомнительных политичес­ких союзах - безумие, ведущее к катастрофе: «так как вы говорите: "мы заклю­чили союз со смертью, и с преисподнею сделали договор: когда всепоражающий бич будет проходить, он не дойдет до нас... И союз ваш со смертью ру­шится, и договор ваш с преисподнею не устоит"» (Ис. 28:15-18); «но сила фарао­на будет для вас стыдом» (Ис. 30:3). Стяжание веры может привести к измене­нию ситуации и обнаружить скрытое присутствие Бога: «Израиль не знает [Ме­ня], народ Мой не разумеет» (Ис. 1:3). Вера пророка Исайи - это та точка Архи­меда, с помощью которой человек одерживает победу над миром, ибо свою точку опоры он нашел в Боге!

Тема «остатка» - еще один из мотивов проповеди Исайи. Пророк Амос пер­вым затронул эту тему в профанном аспекте: оставшиеся в живых от войска, уничтожением которого гордится победитель (ср. Ам. 5:3, 15), так и в религиозном смысле: спасение, дарованное Богом тем, кто раскаялся (ср. Ам. 5:15; Ам. 9:8). Из «остатка», избегнувшего осуждения Господня, выделяется «остаток», наибо­лее верный Ягве. Книга пророка Михея также пронизана тематикой «остатка» (ср. Мих. 2:12; Мих. 4:7; Мих. 5:6-7; Мих. 7:18). Тем не менее Исайя первым из пророков со всей определенностью и глубиной показал важность этого понятия.

Возможно, мо­тив «остатка» навеян теми катастрофическими событиями, свидетелем которых был пророк и в которых он увидел Божий суд. Исайя, однако, подчеркивает по­ложительный аспект этой темы (ср. Ис. 4:3; Ис. 6:13; Ис. 10:20-23; Ис. 11:10-16). Для иеру­салимского пророка и его школы «остаток» - не просто количественное поня­тие, оно становится понятием качественным: это Израиль святых, верующих, бедных (ср. Соф. 3:12-13).

«В тот день отрасль Господа явится в красоте и чес­ти... Тогда оставшиеся на Сионе и уцелевшие в Иерусалиме будут именоваться святыми, все вписанные в книгу для житья в Иерусалиме»; «И будет в тот день, остаток Израиля и спасшиеся из дома Иакова не будут более полагаться на то­го, кто поразил их; но возложат упование на Господа, Святого Израилева, чистосердечно» (Ис. 4:2-3; Ис. 10:20).

Наконец, книга Исайи замечательна идеализацией Иерусалима и той эс­хатологической ролью, которая ему отводится (ср. Ис. 2:2-5; Ис. 14:32; Ис. 28:16 и т. д.), мессианской перспективой, выраженной в текстах об Еммануиле (ср. Ис. гл. 7-11), некоторыми блестящими местами, посвященными проблеме мира (ср. Ис. 2:2-5; Ис. 9:5-6; Ис. 11:1-9).