IV. Иер. 1:4-10. Призвание пророков

II. Общее содержание

Начнем с краткого содержания книги и современном ее изложении. Предложенное здесь разделение на части и разделы - чисто условно, поскольку текст не поддается естественному делению.

Гл. 1 представляет собой вступление ко всей книге. После редакционного написания, включающего заголовок и общую хронологию деятельности Иеремии, сам пророк от первого лица рассказывает о своем призвании или призыве к пророчеству. Бог излагает ему свою программу (Иер. 1:10) в двойном ее значении: сначала наказание и разрушение, а затем восстановление и созидание. Иеремия будет пророком этого божественного плана, простирающегося за пределы границ Иудеи и охватывающего другие народы ближневосточной территории, входившие в соприкосновение с Израилем на протяжении его истории (ср. (Иер. 1:5): Иеремия - «пророк для народов»). Колебания молодого Иеремии быстро преодолеваются непререкаемым подтверждением Божией власти над ним и гарантией Божией помощи в осуществлении этой миссии.

Такая божественная программа предполагает ту структуру пророчеств, модель которой представляет собой книга Иеремии: предсказания против народа Израиля, предсказания против языческих народов, пророчества о восстановлении и обновлении Израиля, спроецированные в мессианское будущее, началом исторической реализации которого будет возвращение из плена и восстановление иудейской общины на земле отцов. Подобная структура ощущается некоторым образом в версии Семидесяти, где предсказания, направленные против языческих народов (гл. 46-51), помещены в гл. 25, после предсказаний против Иудеи и до предсказаний о возрождении (гл. 30-33). Но последние редакторы еврейского текста поместили предсказания о языческих народах в конец книги, изъяв их из естественного контекста (гл. 25).

Если не считать этой последней части книги, то гл. 2-45 с формальной точки зрения можно разделить на две большие части:

- первая часть (гл. 2-25) содержит главным образом непосредственную проповедь Иеремии к народу Иерусалима и Иудеи в течение долгих лет его служения (предупреждения, угроза, обличения, предсказания, символические деяния); форма отличается поэтичностью и ритмичным построением; исторические сведения встречаются редко (6 из 31). Кульминацией этой части является гл. 25, где упоминается идущая с севера угроза ср. - (Иер. 1:14), Навуходоносор, называемый «рабом Ягве» и являющийся исполнителем плана наказания Израиля и других народов;

- вторая часть включает гл. 26-44, откуда надо, однако, исключить гл. 30-33 («Книга утешения», т. е. обетовании о восстановлении и обновлении). В этой части также есть проповеди, предсказания и символические действия Иеремии, но рассказаны они от третьего лица и включены в конкретные исторические обстоятельства. Гл. 37-44 образуют историко-повествовательное изложение, достаточно цельное. Вся эта часть представляет собой, таким образом, нечто вроде биографии пророка. Отредактирована она, по всей видимости, Варухом, верным секретарем Иеремии, находившимся с ним по крайней мере с 605 г. и далее. Помещенные здесь исторические сведения относятся ко времени после 605 г., за исключением одного (Иер. 26:1), перекликающегося с гл. 7.

Внутри этих двух частей можно выделить и другие, меньшие текстовые единства, объединяемые содержанием, даже если иногда между составляющими их элементами наблюдается хронологический разрыв.

Гл. 2-6 содержат проповеди Иеремии периода царствования Иосии ср.: (Иер. 1:2) - 13-й год этого царствования, и (Иер. 7:1) - начало царствования Иоакима, т. е. с 628 по 609 г. Тема раскрывается достаточно последовательно: описание и обличение нравственного состояния народа Иудеи в сравнении с синайским Союзом. В этот же период происходит обновление Второзакония (621) и соответствующая религиозная реформа Иосии, что не находит, однако, точного отражения в первом разделе. После реалистичного и жестокого описания состояния Израиля (гл. 2), в гл. 3 преобладает страстный призыв к «возвращению» к Ягве. В (Иер. 4:5-31) возвещается нашествие на Иудею с севера, о котором Иеремии было сообщено в момент его призвания, затем следует плач пророка о будущих разрушениях. В гл. 5 продолжается осуждение неверности Иудеи, детально обоснованное, гл. 6 завершает этот раздел возвещением об осаде самого центра ягвизма - Иерусалима.

Второй раздел, в целом относящийся к царствованию Иоакима (609-589), располагается между 7-й и 20-й гл. Открывается он знаменитой речью в Храме (Иер. 7:1 - Иер. 8:3), все обстоятельства и последствия которой описаны Варухом в гл. 26. В этой речи Иеремия говорит о ложности идеи Храма как абсолютной гарантии спасения; спасение может быть только следствием возвращения к верности Завету. Более того, храм будет разрушен вместе с Иерусалимом, как это уже было с другими местами культа. Гл. 8 целым рядом образов, завершающихся традиционным образом виноградника, подчеркивает неправедность народа. (Иер. 8:8-9) поднимает одну из самых сложных проблем: отношение Иеремии к реформе Второзакония. В этом тексте он обвиняет «перо книжников» в искажении Закона. Гл. 9 - призыв к оплакиванию тех несчастий, которые обрушатся на Иерусалим как справедливое наказание за его нравственное падение.

В (Иер. 10:1-6) содержится полемика против идолопоклонства, не связанная с контекстом. Она была бы более понятна в языческом окружении. Далее в главе плач об Иерусалиме и молитва пророка. (Иер. 11:1-14) наиболее часто являлась предметом критики. Вновь поднимается вопрос об отношении Иеремии к реформа Второзакония, язык и концепции которой отражены на этих страницах. Гл. (Иер. 11:18 - Иер. 12:6) содержат первую из так называемых «исповедей Иеремии»: речь идет о нескольких отрывках, где от первого лица и почти в виде дневника Иеремия в драматических монологах и беседах с Ягве говорит о тех сомнениях и душевных бурях, которые возникали в его чуткой и ранимой душе при выполнении возложенной на него миссии: бороться за спасение народа, который не хочет его слушать, издевается над ним и хочет избавиться от него.

Продолжение гл. 12 опять поднимает тему неверности Израиля и завершается пророчеством о соседних с Израилем народах, так или иначе ответственных за его судьбу. Гл. 13 неоднородна как по форме (проза и поэзия), так и по содержанию (5 коротких частей), подчиняющемуся начальному символу испорченного пояса: народ, который Ягве приблизил к себе и который теперь Он отбрасывает, как отбрасывают изношенную и ветхую одежду.

Тема (Иер. 14:1 - Иер. 15:4) - особо жестокая засуха, что дает еще один повод для размышления над отношениями между Израилем и его Богом. Кульминацией отрывка являются грозные первые строки гл. 15, в которой далее описываются ужасы войны и следует еще одна, длинная «исповедь», в которой пророк выражает всю горечь из-за упорного непонимания со стороны своего народа.

Отрывок (Иер. 16:1-13) - автобиографичен. Здесь Иеремия объясняет свое безбрачие: сама жизнь его должна быть символична, Для пророков не существует «частной жизни» (ср. «вмешательство» Ягве в личную жизнь Осии (Ос. 1:2-9); (Ос. 3:1-5); Исайи (Ис. 8:1-10, 18); Иезекииля (Иез. 24:15-24). В главу входят и три коротких отрывка другого характера: новая клятва, еще одно предсказание нашествия, беглое упоминание об обращении народов к истинному Богу.

Гл. 17 также достаточно раздроблена: обличение грехов Иудеи; отрывок с характерными чертами «премудрости»; исповедь, в которой проступает нежная и боязливая душа Иеремии, обращающегося к своему Богу, и, наконец, настойчивый призыв к соблюдению одного конкретного закона, а именно к соблюдению субботы, что вызывает некоторое недоумение на фоне того внимания, которое пророк уделяет Завету в самом широком смысле слова, и его преимущественного предпочтения обязательствам верности единому Богу и моральным обязательствам союза.

(Иер. гл. 18 - Иер. 20:6) можно представить как отдельную часть, объединенную символом кувшина и горшечника; разбитый кувшин (Иер. гл. 19) и последующее отношение к Иеремии связаны, с точки зрения содержащейся в них вести, с начальным символом Иер. гл. 18, образом абсолютной власти Божией над Израилем. (Иер. 18:18-23) включает в себя «исповедь-молитву», где выражено все отчаяние Иеремии перед враждебностью своих противников. Последняя из этих «исповедей» - в (Иер. 20:7-18) - самая драматичная. Незабываемая страница профетической литературы.

Гл. 21-23 образуют еще одно небольшое собрание предсказаний против наставников Израиля (царь и пророки), не выполнивших свою миссию: Иер. гл. 21-22 направлены против царствующей династии; (Иер. 23:1-22), напротив, представляют будущего царя-мессию, «Отрасль праведною»; (Иер. 23:9-40) - длинное обличение лжепророков, заканчивающееся угрозой в адрес тех, кто смеется над истинным словом Божиим, в чем слышится отзвук тех насмешек, которым подвергается пророк из Анафофа.

Гл. 24 представляет собой пророчество в форме видения. Повествовательная форма является слепком с формы изложения начальных видений ср. - (Иер. 1:11-13), а также (Ам. 7:1-9); (Ам. 8:1-3). Затем следует объяснение Ягве. Видение о двух корзинах со смоквами указывает на различную судьбу уведенных в вавилонское пленение (598 г.) и оставшихся на родине: первые вернутся к Ягве и станут ядром нового народа.

В величественной речи гл. 25 Иеремия как бы подводит итог своей деятельности до 605 г.: вся проповедь пророка во имя «возвращения» народа к Ягве была напрасна; отныне начинается неостановимый процесс, главное действующее лицо которого, Ягве, воспользуется Навуходоносором, «рабом своим» (Иер. 25:9), для осуществления собственных замыслов об Израиле, а также о других народах. Хронологически глава не является последующей по отношению ко всем проповедям, но по смыслу она завершает их.

Вторая часть книги Иеремии - «биография» преследуемого пророка - начинается главами 26-29, где рассказывается о некоторых эпизодах преследования Иеремии со стороны лжепророков. В гл. 26 приводятся обстоятельства и последствия речи в храме (гл. 7). Эпизоды гл. 27-28 во времени отстоят лет на десять от предыдущего, но имеют с ним много общего. В гл. 29 приводится очень ценное письмо Иеремии к пленникам 598 г., написанное несколькими годами позже. В нем говорится о 70 годах плена (Иер. 29:10), и это вызывает враждебную реакцию лжепророков, находившихся и среди пленного народа. Они пишут в Иерусалим и просят власти заставить замолчать пророка, заключив его в тюрьму. Кроме рассказанных эпизодов, в тексте поднимается и проблема критериев распознавания истинных пророков, явно соотносящаяся со знаменитым текстом (Втор. 18:19-22) ср. (Иер. 28:9). Гл. 27-29 обладают такими литературными особенностями, которые позволяют выделить их в особый небольшой блок.

Гл. 30-33 представляют собой центральную часть книги, изложение высших идеалов Иеремии в его пророческой миссии, предусмотренной божественным промыслом - ср. (Иер. 1:10). Изложение божественного плана и является конечной целью этой деятельности. После стольких предсказаний о разрушениях, опустошении и пленении придет время восстановления, время «созидать и насаждать». Гл. 30-31 предполагают пленение, поэтому их написание должно датироваться по крайней мере 598 г., т. е. временем первого вавилонского пленения.

Плен, однако, уже не рассматривается как Божия кара, но как выполнение грандиозного милосердного плана Божиего, о чем кратко говорится в письме к изгнанникам (Иер. 29:10-14). Может быть, именно по этой причине поздний редактор поместил эти четыре главы сразу после письма. Плен есть та плавильная печь, в которой народ очистится от своего главного греха - идолопоклонства - ср. (Иер. 6:29-30) и будет приведен Ягве к искреннему и устойчивому раскаянию. Народ, представлявший собой «бремя от Господа» в негативном смысле (Иер. 23:33), теперь становится им в смысле спасительном: Ягве будет заботиться о нем, уничтожит иго и вернет народ в его землю (Иер. 30:3, 8-9, 16).

Речь пророка открыта надежде. Здесь же звучит и указание на то, что наказаны будут те народы, которые послужили орудием наказания Израиля (Иер. 30:11). Речь пророка приобретает глубоко эмоциональную окраску, она направлена на ободрение пленников. Именно поэтому эта часть по праву называется «Книгой утешения». Особняком стоит гл. 31, явно мессианского характера, одна из вершин проповедей Иеремии. Вся глава направлена на возвещение «Нового Завета» в более широкой перспективе, чем только историческое возрождение народа Израиля. Гл. 32-33 кажутся более поздним добавлением к начальному блоку гл. 30-31 и содержат много отрывков, подвергающихся критике из-за многочисленных параллелей с предыдущими высказываниями и поучениями Иеремии.

Гл. 34-35 образуют отдельный диптих. Верность рехавитов (этническая группа, жившая на территории еврейского народа) собственным традициям противопоставляется неверности Израиля своим обязательствам, гораздо более важным, торжественно принятым перед Ягве. Эпизоды отстоят друг от друга лет на десять, поэтому сближение их явно намеренно.

Гл. 36-44 можно было бы назвать «страстями Иеремии». Они повествуют о тяжкой жизни пророка, преследуемого на этот раз общественными властями. Гл. 36 начинается с рассказа об оскорблении, нанесенном пророку царем Иоакимом, который сжигает свиток, где Варух записал продиктованные пророком предсказания, сделанные им до 605 г. Они вновь с некоторыми добавлениями будут продиктованы потом верному помощнику (Иер. 36:32). Это первоначальное ядро книги Иеремии, которое должно было содержать большую часть проповедей в гл. 1-25 и некоторые предсказания против языческих народов.

Рассказанный в гл. 36 эпизод отделен от последующих 18 годами. В нем воплощено все то недоброжелательство, которое вызвал пророк при дворе, возраставшее по мере того, как росла его известность и распространялась его проповедь. Гл. 37-38 рассказывают о последующих заключениях пророка в тюрьму и его освобождении в период осады Иерусалима. В гл. 40-44 рассказывается о последних тяготах жизни как евреев, оставленных в Иудее, так и самого про-рока, который, оставшись на родине, был вовлечен в трагическую историю убийства правителя Иудеи, что заставило его вопреки собственному желанию кончить свое служение и свою жизнь в Египте, где местные иудеи были не менее враждебно против него настроены, чем те, которым он проповедовал на родине. В конце исторического раздела находится краткое предсказание (гл. 45) в пользу Варуха, которое восходит, однако, к началу сотрудничества пророка и его верного секретаря.

Последний раздел книги, гл. 46-51, содержит «Слово Ягве о народах языческих». Здесь возникает целый ряд вопросов, поскольку еврейское предание в некоторых пунктах расходится с греческим текстом, и оба не слишком детально следуют тому перечню народов, который дается в (Иер. 25:19-26). Возникающие вопросы относятся:

- к первоначальному расположению этих глав в книге Иеремии;

- к их первоначальному внутреннему строению;

Коротко остановимся на этих вопросах, поскольку они с достаточной полнотой трактуются как в отдельных книгах, так и в подробных комментариях.

Что касается первого раздела, т. е. их места в книге, то расположение этих глав после (Иер. 25:13), как это сделано в греческом переводе, выглядит более последовательным и, следовательно, более предпочтительно. Что же до внутреннего строения пророчеств, то здесь предпочтительней еврейский вариант, потому что он ближе, хотя и недостаточно, к порядку, принятому в (Иер. 25:19-26), и более логичен сам по себе, поскольку начинает с юга, от Египта, и идет постепенно к северу, кончая Вавилонией. В переводе Семидесяти сначала идут три внешних по отношению к палестинской земле государства: Елам (возможно Персия), Египет и Вавилония, затем следуют палестинские народы, но и они идут в другом порядке. Вот схема:

Еврейский текст Перевод Семидесяти

Заключительные слова пророчеств о Моаве и Вавилонии отсутствуют в переводе Семидесяти (что касается Вавилонии, то это и понятно, поскольку у Семидесяти предсказание не завершало раздел о языческих народах и тем более книгу Иеремии), кроме того, только четыре предсказания имеют заголовок (Елам, Египет, Вавилония, Филистимляне), и именно они открывают собой список в греческом варианте. Несомненно, речь идет о какой-то серьезной работе над этим разделом книги, но ученые не пришли к единому мнению о точном ее значении.

Все еще открытым остается вопрос о принадлежности Иеремии гл. 46-51. От крайних позиций, с которых эта принадлежность вообще отрицалась, сейчас ученые пришли к более научным методам дискуссии, к анализу тех текстов, которые вызывают реальные трудности. Наличие целого раздела предсказаний против языческих народов само по себе не вызывает затруднений, поскольку в книге встречаются более или менее длинные упоминания о событиях в жизни соседних с Израилем народов, которых не обошли своим вниманием и другие пророки ср. - (Ис. 13:23); (Иез. 25:32); (Ам. 1:3 - Ам. 2:3); (Авд. гл. 1); (Наум. гл. 1-3). У Иеремии, кроме того, этот раздел необходим не только по общему контексту, но и как требование пророчества (Иер. 25:15-29) и, в более общем плане, пророчества (Иер. 1:5).

В какой-то определенный момент своей молодости Иеремия получает пророческое призвание. Текст, возможно, был отредактирован позже. Мы можем, однако, полагать, что автор спроецировал свой опыт и зрелое сознание и на само начало. Ретроспективный взгляд мог обогатить первоначальный опыт, кроме того, это располагает нас к целостному прочтению той части, что мы называем «исповедью». В данный момент нас интересует, как понимается и как ощущается пророческое призвание. Что же до литературного жанра, то рассказ этот входит в серию Моисея (Исх. гл. 3-4), Самуила (1 Цар.), Исайи (Ис. гл. 6), Иезекииля (Иез. гл. 1-2) и т. д. Во всех них есть и нечто общее, и свои особенности. В данном рассказе о призвании отсутствует богоявление и немедленно вступает в действие слово.

Пророческое призвание включает в себя избрание Богом, Посвящение, назначение. Избрание полностью предшествует существованию, как бы предопределяет его: Бог называет «несуществующее как существующее» (Рим. 4:17). Если Иеремия должен быть зачат и рожден, значит, этого требует особая историческая миссия: призвание не есть нечто, что противоположно истории. Подобные утверждения мы читаем в (Ис. 49:5); (Лк. 1:41) и др. (Иоанн Предтеча); (Гал. 1:15) и др. Формула Иеремии более радикальна, потому что в ней говорится «прежде»: в этом «прежде» Бог обнимает все сущее (но и в том, что «после»?).

По Иеремии ответ должен был бы быть иным, или же мы должны искать его в другом месте, напр. в Ис. гл. 53, выходя за пределы данного определения, хотя все же и опираясь на него. Но если призвание образует само существование, то однажды может поглотить существование, как и показывает ход событий в книге. Мы можем сравнить это призвание и со схемой, данной в Быт. гл. 1: слово животворящее вызывает к существованию прежде, чем что-либо другое, назначает, определяет функции, посвящает.

Посвящение состоит в присвоении чего-то такого, что нужно для выполнения священного задания или функции: это как бы отделение и перенесение в сферу святого. НЗ использует термин «отделить», «избрать» (Деян. 13:2); (Рим. 1:1); (Гал. 1:15). Тот, кто уже был посвящен, поскольку уже был священником в Анафофе, несет на себе печать более глубокого посвящения («глубокое» в данном случае есть один из способов передачи слова «первоначальное», переход к категории пространства от категории времени). Пророческое призвание более «священно», чем священническое (Втор. 17:18).

Назначение имеет универсальную направленность, контрастирующую с малостью родного селения, а также и всей Иудеи, части большого мира. Миссия Иеремии превосходит пределы его родины, хотя родина стоит в центре его деятельности. Голос его должен достигнуть других народов, тех, кого евреи определяют как «язычников». Бескрайность этой задачи осуществляется двумя способами. Во-первых, Иеремия, как и многие другие пророки, произносит предсказания, касающиеся других народов. И во-вторых, история его народа теснейшим образом связана с историей других народов. Так и Моисей был направлен к фараону.
Перечитывая эти страницы через столько веков, мы можем добавить сюда и наше собственное размышление: книга Иеремии проделала путь ко множеству народов, к миллионам читателей.

III. Литературный жанр

Книга в том виде, в котором она дошла до нас, не располагает хронологическим изложением событий и предсказаний. Кроме того, при сравнении еврейского текста и перевода Семидесяти обнаруживаются значительные различия как в отдельных стихах (более длинные или короткие, а то и вовсе отсутствующие), так и в расположении раздела «против народов», а внутри него различная последовательность предсказаний. В целом греческий текст на одну восьмую короче текста еврейского.

Наличие этого литературного феномена, может быть наиболее явного по отношению ко всем другим библейским книгам, вызывает различные вопросы, занимающие исследователей. Существует много ответов, более или менее вероятных, но не окончательных.

Главных вопросов по расположению предсказаний три:

- анализ различий еврейского текста и греческого перевода, а также вопрос о предпочтении того или иного варианта;

- применимость текста: какой из них предпочтительнее, еврейский или греческий, вопрос этот сопровождается и проблемой оригинального и обработанного текста;

- на основе предыдущих заключений возникает проблема написания и авторства.

В процессе комментирования были обнаружены спорные случаи, а заодно и исследованы различные позиции. Нужно сказать, что при отсутствии окончательных ответов аргументы, которыми оспаривается авторство Иеремии, не представляются достаточно обоснованными. Сомнения возникают по поводу автора отдельных отрывков, особенно редакционного характера, которые, естественно, принадлежат перу летописца пророческой деятельности Иеремии. Обычно имеется в виду Варух, верный помощник пророка, писавший под его диктовку (Иер. 36:2, 27-29), под чьим именем до нас дошло маленькое приложение к книге пророчеств. И все-таки было бы крайне рискованно не признавать за Иеремией (не считая этого составного элемента) авторства, прямого или под диктовку, в тех доктринальных или пророческих пассажах, которые особо критикуются исследователями с точки зрения как формы, так и содержания.

Содержание как раз предстает все время в очень четком контексте, поэтому, даже если в каких-то случаях оно является плодом редакторской работы, редактор всегда стремился не выходить за пределы учения и мышления учителя, а только уточнял или дополнял его согласно развитию теологии в рамках предания.
На сегодняшний день как в оригинальном тексте, так и в переводе Семидесяти редакционное расположение следует не хронологическому, а смысловому принципу.
Что же касается хронологии, то дат в тексте очень мало, а потому и сами пророчества приобретают исторический характер. Видения нередко заключены во временные рамки. В связи с развитием историографического критерия в эпоху Иеремии, по отношению к повествованиям соседних народов (как Месопотамии, так и Египта), все конкретные указания являются, выражаясь современным языком, проконтролированными.

IV. Структура текста

1. Место отрывка в тексте

Рассматриваемый отрывок является основополагающим как для жизни пророка, так и для его пророчества. Он стоит особняком среди всех других рассказов о призвании как по способу, так и по характеру призвания. Призвание Исайи (Ис. 6:5-13) не достигает такой теологической и мессианской глубины, как призвание Иеремии. Несравнима также и опасность, связанная с предназначенной миссией. Только у Иеремии мы видим три тесно связанных между собою момента:

- избрание его Богом еще в утробе матери;

- масштабы миссии превосходят границы Израиля;

- внутренние и внешние страдания, связанные с верностью своему предназначению.

Глаголы «образовать», «познать», «освятить», «поставить» заключают человека, его жизнь и деятельность в круг вездесущности и всевластности Божией (ср. Раба Ягве в (Ис. 49:5) в ВЗ и Иоанна Крестителя у (Лк. 1:13-17, 41-44) в НЗ. Глагол «освящать» по-разному интерпретировался в различные времена, начиная с древности. В ВЗ он обозначает только «предназначить для какого-то поручения» по Божиему замыслу или по отношению к божеству и, следовательно, включает в себя понятие сакральное, приближающееся в этом случае к понятию herem в его самом широком смысле. Слово встречается в большом количестве текстов: человек посвящает какие-то предметы себе или Богу, сам Бог объявляет ему о святости других предметов, людей, войн. По сути этот термин в собственном контексте не выходит за пределы ритуального, сакрального смысла, который предполагает, однако, некую необратимость, как это видно и из диалога в (Иер. 1:6-8).

2. Ключевые слова и выражения

Ст. 4. И было ко мне слово Господне («וַיְהִי דְבַר־ יְהוָה אֵלַי לֵאמֹֽר׃» (Иер. 1:4)): рефрен.

СТ. 5. Я образовал тебя (yaw-tsar', (אֶצָּרְךָ ק)): imperfectum от יצר изготовлять, образовывать, буквальный смысл - «вылепить из глины» (Бог как горшечник).

Во чреве (beh'-ten, בַבֶּטֶן): сочетание э «в» и слова בֶטֶן «внутренности тела, утроба матери, живот».

Из утробы (rekh'-em, מֵרֶחֶם): сочетание а «из, от» и слова רֶחֶם «утроба матери».

Я познал тебя (yaw-dah', יְדַעְתִּיךָ): imperfectum от ידע, которое означает не только «знать» в интеллектуальном смысле, но также включает в себя действия эмоций и воли, т. е. «войти в отношения с кем-либо».

Я освятил тебя (kaw-dash', הִקְדַּשְׁתִּיךָ); imperfectum от קדש «освятить, посвятить (кому-либо, чему-либо)», т. е. отдать что-то или кого-то для служения Богу.

Пророк (naw-bee', נבִיא): этимологически «глашатай, вестник, провозвестник». Некоторые считают, что слово происходит от лексемы со значением «капать» (т. е. пророк дает информацию «по капле»).

Для народов (go'ee, לַגֹּויִם): сочетание יִם «для» и גּוֹי «народы, нации, племена» (часто языческие).

Ст. 7. Я пошлю тебя (shaw-lakh', אֶֽשְׁלָחֲךָ): imperfectum от שלח «посылать, ввергать», может также иметь значение «прогонять, изгонять». Ты пойдешь (haw-lak', תֵּלֵךְ): imperfectum от תֵּלֵךְ «идти, наступать», имеет также переносный этический смысл.

Ст. 9. Я вложил (naw-than', נָתַתִּי): perfectum от נתן «дал».

Ст. 10. Я поставил тебя (paw-kad', הִפְקַדְתִּיךָ): perfectum Hiphil от פקד со значением «сделал ранее, посетил», имеет также значение «наказал».

V. Экзегетическое чтение

Стих (Иер. 1:5). Пророк (евр. наби). Сам по себе этот термин обозначает посредника между посылающим и получателем. Следовательно, не форма отношений определяет идею, а те термины, которыми пользуется посылающий. Они-то и создают, конкретизируя, пророческое назначение.

Стих (Иер. 1:6). Я не умею говорить, ибо я еще молод: выражение достаточно простое, но оно может быть лучше понято при сравнении с подобными высказываниями Моисея (Исх. 4:10) и Соломона (3 Цар. 3:7); в обоих случаях молодость является синонимом неопытности. Здесь неуместно было бы оперировать понятиями «совершеннолетний» - «несовершеннолетний», поскольку закон Моисея считает еврейского мальчика совершеннолетним, т. е. отвечающим за собственные поступки, уже с 12 лет. Во всяком случае, если выражение Иеремии относится к возрасту, то было ему в тот период около 25 лет, и он считает возможным на этом основании избежать поручения, испугавшего его своей тяжестью. Случай с Моисеем подобен этому.

Стих (Иер. 1:7). Не говори: ответ Ягве выражает непоколебимую волю Господню в осуществлении своего плана, а посему «инструмент» имеет лишь относительное значение. Текст (Исх. 4:11-13) еще больше проясняет положение, потому что в случае с Моисеем, так похожем на происходящее с Иеремией, Ягве напоминает о своем всемогуществе творца: «Кто дал уста человеку? Кто делает немым или глухим или зрячим или слепым?» В обоих случаях в конце следует непререкаемое приказание «ко всем, к кому пошлю тебя, пойдешь...» ср. - (Исх. 4:12) о Моисее.

Стих (Иер. 1:8). Не бойся... избавлять тебя (ср. ст. 19). За категорическим приказанием принять миссию, чему избранник сопротивляется, считая себя неспособным к ней, следует обещание Помощи, выраженное здесь в первом лице и в настоящем времени: «Я с тобою». Цель этого присутствия выражена глаголом неопределенного времени «избавлять тебя» в абсолютной форме, т. е. без указания на какую-то особую опасность. Это означает, что Ягве тоже считает трудной назначаемую Иеремии миссию и видит необходимость своего прямого участия, как это будет еще уточнено в ст. 9-10. Сказал Господь (164 раза у Иеремии): выражение «ne'um jahwel» труднопереводимо; вариант «сказал» стал уже традиционным. Точное значение глагола - «говорить тихо, на ухо». Здесь отражается тот аспект речи Божией, что произносится она обычно тайно, в потаенных священных местах, как, например, священный грот или особое помещение в храме. Эта секретность была гарантией осуществления сказанного.

Стих (Иер. 1:9). Я вложил слова Мои в уста твои: жест и слово Ягве - ответ на ст. 6 «я не умею говорить». Вмешательство, необходимое для выполнения той миссии, о которой говорится рядом глаголов ст. 10. Само по себе это выражение означает разрешение передавать третьим лицам то, что доверено посылающим (ср. случай Аарона, который должен сообщать сказанное Моисеем (Исх. 4:14-17). Такое поручение, сопровождаемое материально-символическим жестом, довольно редко. Известны аналогичные случаи в (Ис. 6:6-7); (Иез. 2:8-9); (Дан. 10:10, 16).

Но, кроме того что при этом отсутствует какое-либо сопротивление со стороны этих пророков и что по отношению к Исайе и Даниилу жест совершается серафимом или ангелом, смысл подобного действия совершенно иной: для Исайи это очищение, Даниил таким образом пробуждается от состояния неподвижности, для Иезекииля это равноценно просто «обещанию». Для Иеремии жест этот непосредственно связан с его миссией и должен рассеять его страх перед связанными с ней трудностями и опасностью (обратите внимание на прямое действие Ягве). Самой близкой параллелью по-прежнему остается случай Моисея, которому Бог говорит: «Я буду при устах твоих», так что Моисей будет «вместо Бога». Рассказы об этих двух призваниях в последующей иудейской традиции будут все больше сближать двух пророков: Моисея и Иеремию.

Стих (Иер. 1:10). В сей день: употребленное таким образом, это выражение ясно указывает на невозможность для Иеремии дальнейшего сопротивления. Я поставил тебя: еврейский глагол «pagad» означает «навещать», обычно в смысле наказания; в более положительном смысле означает также «заботиться», а кроме того -«предназначить к управлению, назначить проверяющим» (в некоторых глагольных формах). Он имеет, таким образом, оттенок служения, часто встречающийся в пророчествах Иеремии - ср. (Иер. 40:5, 7, 11); (Иер. 42:2, 10).

Народы и царства: множественное число оправдано всем объемом пророческой деятельности и определяет область действий пророка (ср. гл. 46-51). Пророческая деятельность Иеремии образно представлена шестью глаголами, которые выявляют ее двойственную направленность: сначала обнажить катастрофическую действительность и ее причины, а затем воссоздать на материальных и нравственных руинах то общество, которое вернется к призванию присутствия Бога через новый Завет - ср. (Иер. 16:14-21); (Иер. 31:31-34), под руководством нового Пастыря - ср. (Иер. 23:1-8). Эта программа часто будет упоминаться в книге ср. - (Иер. 18:7-10); (Иер. 31:28); (Иер. 42:10); (Иер. 44:27).

VI. Теологическое чтение

Представим здесь некоторые теологические темы.

Иеремия служит чрезвычайно важным звеном в развитии откровения. Его теология мало что приобретает при системном изложении, и поэтому мы представляем ее в рамках самой его жизни. И действительно, говорить о теологии Иеремии в отрыве от его личности не только сложно, но и недостаточно, так же как было бы недостаточно говорить о родовом ягвизме, забывая Моисея, и о ягвизме царств, не упоминая Самуила. Политико-религиозная реформа, связанная с Иеремией, может быть понята только как выражение его особого призвания к пророчеству и полученного им Божиего поручения.

Даже если в целом Иеремия принимает эстафету великих традиционных идей от Исайи, Осии и Амоса, он придает им свою особую силу, нередко достигая вершин самой глубокой страсти и самой высокой лирики, особенно в описаниях Божественного присутствия в истории своего народа и в распространении значения этого присутствия на человека вообще. Все это свидетельствует о том, что его вера в Ягве не есть плод «религиозного чувства, которое в своем концептуальном выражении становится теологией того или иного библейского автора», как пишет Виттонатто, но глубоко жизненное и личное убеждение в рамках торжественного и нерушимого договора, подобного синайскому Союзу.

Именно в границах этого Союза помещает, развивает и устанавливает Иеремия новое будущее народа Авраама (ср. «созидать» и «насаждать» в (Иер. 1:10) после сокрушения ложных доктрин, противоречащих этому Союзу (ср. «искоренять и разорять, губить и разрушать» в (Иер. 1:10).

Итак, подчеркнем некоторые моменты.

Концепция Ягве

«Наивно было бы искать в книге Иеремии какой-либо трактат типа «Теодицеи» ... и совсем уж бессмысленно было бы видеть в ней нечто вроде «О Боге едином и троичном». Однако в ней есть утверждения о трансцендентности Бога и описание некоторых атрибутов Бога. В целом Бог не рассматривается и не описывается сам по себе, но по отношению к миру (как Творец) и людям (Провидение, милосердие и справедливость), особенно к избранному народу (старый и новый Союз, устанавливаемый в мессианскую эпоху)».

В конкретном плане представление Иеремии о Боге вполне традиционно, такое же как в обычный проповеди пророков. Сразу же попадается на глаза идея Бога-Творца, как об этом сказано в единственном арамейском стихе (Иер. 10:11), где в обобщенном виде содержится вся взаимосвязь Ягве - мир в полемике с ничтожностью идолов. Он остается, а идолы исчезают, поскольку они - творение рук человеческих. Именно на базе этой взаимосвязи все творение подчиняется законам, установленным Ягве. Иеремия часто упоминает эту зависимость природы, потому что находит в ней самый убедительный в своей драматичности аргумент для обличения бунта против божественных установлений: ср. (Иер. 5:22); (Иер. 10:13); (Иер. 14:22); (Иер. 31:35) и др.

Все эти явления, которые поражают человека своей мощью, вызывая у него страх и поклонение, для Иеремии служат возможностью подчеркнуть всемогущество Ягве, который хочет сохранить дело рук своих «мудростью» и «разумом» (Иер. 10:7, 11-12).

В отношениях с человеком Ягве склонен проявить себя через те свои признаки, которые в теологии называют атрибутами. Ягве направляет на человека свою силу, которой никто не может противостоять. Этот атрибут пространно обсуждается в вопросе о Ягве и идолах (Иер. 10:1-16); (Иер. 46:25); (Иер. 47:7). Будучи созданием человека, все идолы слабее, потому что лишены той жизни, которой обладает человек по Божиему участию, но которую он не может передать неодушевленным вещам. Итак, бессилие есть единственное свойство лжебогов - ср. (Иер. 2:8, 27); (Иер. 10:3-5) и письмо Иеремии.

В качестве выражения этой силы Ягве проявляет свою справедливость по отношению к человеку через прямую связь как с израильским народом, так и с народами, его угнетающими. Но если с последними это, прежде всего, проявление Его силы, то с первым это еще и вопрос нравственности. И в самом деле, нетрудно обнаружить классические выражения типа «Саваоф ... испытывающий сердца и утробы» (Иер. 11:20); ср. (Иер. 12:3); (Иер. 17:10); (Иер. 20:12) и др. и «Господь воздаст по справедливости» в связи с предшествующими текстами. На основе этой справедливости, которая не допускает ни соискателей, ни протестующих, Ягве применяет и выполняет каждое свое слово, записанное в договоре у подножия Синая.

Но будучи справедливым, Ягве не забывает и о милосердии. Милосердие Божие идет рука об руку со справедливостью: (Иер. 3:12); (Иер. 4:27); (Иер. 5:18); (Иер. 30:11); (Иер. 9:23); (Иер. 31:3); (Иер. 32:18). Бог проявляет свои атрибуты в среде народа израильского, особенно во время важного и трудного времени египетского рабства. Современные обстоятельства жизни еврейского народа воспроизводят для Иеремии страдания этого рабства. Таким образом, события Исхода и события времени пророка представляются как общее проявление атрибутов силы, справедливости и милосердия.

Союз синайский и Союз новый

Проблема синайского Союза трактуется в гл. 11.

Хотя явные упоминания о синайском Союзе довольно редки, косвенные встречаются достаточно часто. Классическое заявление: «Я буду вашим Богом, а вы будете Моим народом» (Иер. 7:23); (Иер. 11:4); (Иер. 24:7); (Иер. 30:22); (Иер. 31:1) - базируется единственно на Союзе Исхода (Иер. 16:12); (Иер. 19:5) и др.; (Втор. 29:13) и др., а «болевая точка» идолопоклонства ведет свое начало от (Исх. 20:2-5).

В силу этого двустороннего Союза обе стороны обязуются выполнять те условия, от которых зависит судьба народа.

Во Второзаконии отношение к Договору постоянно выявляется четко выраженным двучленом: «соблюдение - благосостояние», «нарушение - наказание». Обоюдные обязательства являются непременным условием, что со всей определенностью и довольно часто заявляется во Второзаконии: ср., напр., (Втор. 11:24) о границах Земли Обетованной. Иеремия не забывает об этих обязательствах и с уверенностью считает современное положение следствием поведения народа. Перед данностью этих нравственных установлений Ягве «обязан» сдержать свои обещания о наказании.

Наказание было бы неотвратимым, если бы Ягве не учитывал свойства человеческого сердца и особенно своего народа, который в определенный момент снова станет самим собой, отвратившись от собственного непослушания.

Отсюда заложенные в Договоре возможности прощения и восстановления, которые Ягве использует с той же обязательностью, что и наказание. За каждой угрозой у Иеремии следует уверенность в оправдании, хотя и на определенных условиях: Израиль все равно остается народом, ведомым Господом, народом Господа, Его собственностью и наследием (Исх. 19:3-6). И это потому, что Ягве справедлив и верен.

Иеремия судит о действиях народа в соответствии с Договором, и отсюда возникает понятие греха. В нем он видит два аспекта: субъективный и объективный.
Первый аспект связан с духовным состоянием народа, который, с точки зре ния Иеремии, всегда хорошо сознает то, что хочет - ср., напр., (Иер. 2:20, 23, 25, 27, 35) и т. д. Главная вина возлагается здесь на ответственных лиц, т.е. на царей, священников и особенно пророков, которые стараются ублаготворить народ, довольствующийся их учениями - ср. (Иер. 5:30).

В описании этого поведения главным образом, по-видимому, служит sh rirui (упрямство, малодушие), постоянно связываемое с психо-жизнедеятельным): свойствами человека: умом (метафизически выражаемым словом «разум»; и сердцем (эмоциональным центром). Слово встречается в (Иер. 3:17); (Иер. 7:24); (Иер. 9:14) и т. д., от него зависят и такие слова, как злоба, 'awon (неправедность), pasha (нарушение), 'ewil (разнузданность, нечестивость) и культовое lo'ebah (мерзость, идол). Все эти слова поочередно встречаются почти во всех главах. В целом эта терминология, наиболее заметная, составляет hata', т. е. грех.

Возникает вопрос, в чем же состоит этрт «грех» по отношению к Договору и насколько он велик.

В нравственном отношении серьезность греха зависит от заявленной произвольности собственных действий (ср. цитированные выше тексты). Но тот факт, что Иеремия судит о «грехе» в связи с Договором, со всей очевидностью показывает, что речь идет об особенном и фундаментальном нарушении.

Пророк в своей проповеди говорит о целом ряде нарушений, совершаемых людьми, о всевозможных видах общественного насилия ср. - (Иер. 5:1) и др.; (Иер. 7:9); (Иер. 2:8, 26); (Иер. 8:10); (Иер. 5:31); (Иер. 14:13); (Иер. 23:1) и др.; (Иер. 5:28); (Иер. 6:6); (Иер. 21:12); (Иер. 22:3, 13) и т. д. Все это, однако, носит общественный характер, т. е. характер отношений между людьми, и требует Божиего вмешательства для восстановления справедливости. Совсем иной грех блудодейства - ср. (Иер. 2:23-25); (Иер. 5:8) и постоянно в др. местах. Он не рассматривается сам по себе, в узком смысле, но в условиях его совершения.

Анализ показывает, что каждый раз, когда Иеремия обрушивается на этот грех, его обвинение направлено против нарушения не 6-й или 9-й заповеди, а 1-й, в которой говорится: «Я, Господь, Бог твой, Который вывел тебя из земли Египетской, из дома рабства. Да не будет у тебя других богов пред лицом Моим. Не делай себе кумира и никакого изображения... Не поклоняйся им и не служи им...» (Исх. 20:2, 3, 4)

Хорошо известно, каков был культ Ваала или Астарты. Известно не только по библейской и другой литературе, но также и из археологических раскопок. Культ фаллоса в самых разных его проявлениях был отличительной особенностью ханаанской религии, притягательной для израильтян.

В первой части книги Иеремии (Иер. гл. 2-6) идолопоклонство подвергается самой яростной критике и некоторые описания этого культа даются в самых жестких выражениях. Но обличается плотский грех не сам по себе, а как акт нечестивого культа, способный привести ко всенародной катастрофе. Доказательств этому в Библии более чем достаточно. Поэтому еще раз укажем, что природа и нравственный аспект этого греха поясняются его непосредственным контекстом (см. текст и комментарии к гл. 5 и т. д.

Объективно и непосредственно «грех» в понимании Иеремии есть забвение Договора, который в качестве Закона запрещает некоторые проявления склонностей человеческой натуры. Если бы это было возможно, народ предпочел бы некое разделение между Договором и Ягве. Теоретически народ вслед за своими пастырями - царями, священниками, пророками - признает Бога отцов. Ни в одном из споров не ощущается отречения от Бога. Если в (Иер. 5:12) мы и встречаем атеистическое утверждение «нет Его», то его следует понимать в смысле практического атеизма. Но в глубинах души чувство Бога отцов сохраняется. Только соблазн культа Ваала или «ветвистого дерева» (Иер. 2:20) заставляет принять и исповедовать эти доктрины, потому что их любит народ (Иер. 5:11). Те же настроения ощущаются и во время собрания в Пафросе в земле Египетской (Иер. 44:15-19).

Поиски защиты у Бога и призыв «Вот, мы идем к Тебе, ибо Ты - Господь Бог наш» (Иер. 3:22) и ему подобные очень распространены хотя бы в силу того, что народ чувствует себя связанным с Ягве, Богом своих отцов, Который заключил с ними, как в истории, так и в теологии, сначала личный договор (Быт. 15:1-21), а затем и общенародный (Исх. гл. 20). Такое обращение легко обнаруживается в пророчестве Иеремии. Укажем хотя бы на эпизоды с Седекией (Иер. 37:1-3, 17-21); (Иер. 21:1-14); (Иер. 38:14-28), Иоанном (Иер. 42:1-6). Не забудем и споры с лжепророками, которые обманывают народ, прикрываясь именем Ягве, таковы эпизоды с Ананией (гл. 28) и др. Укажем также на историю Ахава, готовяьцегося к войне с Рамофом Галаадским в (3 Цар. 22:5-28) и др.

Такое представление, однако, не входит в миропонимание Иеремии, для которого «Союз и Ягве» есть неделимое двуединство. Его призывы всегда несут это двуединство: возвращение к соблюдению Договора означает и возврат к Ягве, к послушанию ему как единственному Богу народа. Формула «И вы будете Моим народом, и Я буду вам Богом» требует постоянного усилия в соблюдении Закона, особенно первой заповеди.

Согласно доктрине Иеремии народ вернется к Союзу, который, однако, будет уже Союзом новым, потому что новым будет то состояние души, с которым пленники обратятся к религии Ягве.

Новое будущее

Оно состоит из трех элементов:

- новый завет;

- новая присяга;

- новый Пастырь (концепция Мессии).

Если третий элемент и его мессианская идея встречается и у других пророков, таких как Исайя, Михей, то первые два принадлежат только Иеремии. О новом завете говорится в (Иер. 31:31-34), с ним связано и будущее обрезание (Иер. 9:24-25); о новой Клятве - в (Иер. 16:14-21) и о новом Пастыре - в (Иер. 23:1-8) и (Иер. 33:14-18).

В целом можно сказать, что в теологии Иеремии ярко выражены следующие качества. Она теологична: на первом месте - Бог, хотя и обретается Он на пути страданий; антропологична: человек и его проблемы; экклезиологична: какой должна быть и как должна действовать община детей Божиих; пасхально-мессианистична: поскольку нравственные страдания пророка - прообраз «пасхального» Мессии.

VII. Актуализированное чтение

1. Библейская актуализация

Упоминание и оценку Иеремии в ВЗ мы находим в текстах (Дан. 9:2); (2 Пар. 36:21); (Езд. 1:1); (Сир. 49:8) и (2 Мак. 2:1-8); (2 Мак. 15:12-16).

Новозаветные источники: Присутствие Иеремии в Новом Завете очень ощутимо: встречаются четко обозначенные цитаты из пророка (прямые, с указанием имени и ссылки на него), а также цитаты без указания его имени.

Первые мы находим у (Мф. 2:17); (Мф. 27:9); (Мф. 16:14) (особенно выразительно последнее). Вторая группа с пометкой «написано» распределена следующим образом:

- (Иер. 7:11): «вертеп разбойников» у (Мф. 21:13); (Мк. 11:17); (Лк. 19:46);

- (Иер. 9:22-23) является основой (1 Кор. 1:31); (2 Кор. 10:17): «хвалящийся хвались о Господе»;

- (Иер. 3:16): тема (1 Кор. 2:9): «не приходило то на сердце человеку»;

- (Иер. 51:45) узнается в цитате (2 Кор. 6:17);

- (Иер. 31:31-34), самая большая цитата в НЗ, находится в (Евр. 8:8-12) (мессианского характера).

- У Иеремии в этом отрывке утверждается, что с концом Иудейского царства, завоеванного Навуходоносором в 587/586 г., Договор с Израилем потеряет свою силу, а потом будет заключен новый Завет, который в отличие от прежнего будет вечным, поскольку Бог сам позаботится о соблюдении Закона людьми. Послание к Евреям извлекает из этого текста только то, что новый Завет, установленный Христом, будет именно тем законным Заветом, который был предвозвещен в Ветхом Завете.

- Что же касается обозначенных цитат, заметим следующее: приводимый в (Мф. 2:17) текст имеет только литературное значение, поскольку Евангелист стремится проиллюстрировать ветхозаветными текстами события НЗ. В (Мф. 27:9) цитата косвенная: впрямую же она взята из (Зах. 11:12-13). Из этого следует, видимо, что целью Матфея было придать покупке поля преобразовательный смысл (Иеремия). В мессианском восприятии Захарии это сообщается как покупка Акелдама за тридцать сребреников, цена предательства Иуды.

- С точки зрения мессианской теологии цитирование Иеремии в (Мф. 16:14) наиболее значительно. Четко обозначенное присутствие Иеремии в этом мессианском эпизоде жизни Христа делает возможным предположить его и в (Мк. 8:28): «один» из пророков, и в (Лк. 9:19): «один из древних пророков». Даже допуская, что первоначальный текст Матфея претерпел какую-то неустановленную редакцию, все же включение имении Иеремии свидетельствует о прочности иудейской традиции, по которой «Пророк» есть обозначение пророка из Анафофа. Нужно учитывать, что Матфей писал свое Евангелие главным образом для евреев, которым с помощью ссылок на Ветхий Завет хотел продемонстрировать осуществление Нового. А самым простым путем для этого было извлечь из собственного предания те отрывки, которые в их представлении и были мессианскими.

- В завершение мы можем сказать словами уже цитированного А. Желина: «При жизни Иеремия... не смог пожать плодов своих. Но он трудился для будущего Израиля вместе с божественным горшечником, который, вылепив неудачный кувшин, мог заново взяться и вылепить другой» (Иер. 18:4).

- Ренан сказал: «Без этого необыкновенного человека религиозная история человечества развивалась бы совершенно иначе».

2. Антропологическая актуализация

- Жизненный путь Иеремии, самый сложный из всех пророческих путей, является стимулирующим примером для современных свидетелей Христа, для всех тех, кто здесь, в России, пережил трудные для их веры дни. Его обращенные к Богу «исповеди», прочувствованные молитвы могут служить образцом молитвы для каждого человека, мучимого сомнениями и испытывающего страдания. Многие страницы Иеремии чрезвычайно актуальны и очень близки читающим их со вниманием и сопровождающим чтение молитвой.