Данная статья основывается на моем выступлении на Мемориальной конференции о. Александра Меня на тему «Библия и права человека», прошедшей в сентябре 1997 года во Всероссийской государственной библиотеке иностранной литературы.
Я был под большим впечатлением от высокого уровня теологического анализа, который был характерен для выступлений на этой конференции, организованной Екатериной Юрьевной Гениевой. Особенно мне хотелось бы отметить распространенную на конференции книгу Петра Баренбойма «Первая конституция мира. Библейские корни независимости правосудия», в которой содержатся две важных идеи о библейских корнях доктрины разделения властей, а также о наличии в Ветхом Завете текста первой писаной конституции, которая 3000 лет назад уже вводила некоторые ограничения царской власти и которая была написана рукой судьи и пророка Самуила в момент введения в Древнем Израиле института монархии.
Эта идея П. Баренбойма находит и лингвистическое подтверждение, так как древнееврейское слово mespat, использованное для описания содержания книги, написанной судьей Самуилом, лучше перевести словом constitution (конституция), чем словом manner (права и обязанности), как это делается в переводе Библии на английский язык. Конечно, концепция П. Баренбойма должна пройти через серьезную дискуссию, однако отрадно, что Россия даже после столь длительного перерыва в развитии библейского комментария способна выдвигать свежие идеи в области библеистики.
«Рассвет на Востоке» важен для современной оценки библейских идей, которые на Западе нередко неправильно воспринимаются и трактуются. Там можно столкнуться с определенным количеством псевдонаучных работ, доказывающих, что в Ветхом Завете можно обнаружить корни расизма и насилия, а также искажения человеческого прогресса.
В действительности Ветхий Завет является хранилищем высочайших этических идеалов и правовых стандартов античного мира, и за прошедшие три тысячелетия, бесспорно наиболее влиятельной книгой, которую знало человечество. В нем заложены основы трех величайших мировых религий: христианства, иудаизма и ислама. Без Ветхого Завета невозможно понять историю развития права и политологии, искусства и литературы, живописи и музыки. Мы живем в современном мире, где газеты заполнены материалами о спорте, сексе и жизни знаменитостей. Однако Библия до сих пор остается наиболее широко распространенной и читаемой в мире книгой.
Неоспоримо огромное влияние Святого Писания на формирование фундаментальных принципов правосудия и равенства. Документ на все времена, Библия использовалась в оправдание такого положения, как «божественное право королей». Но сказано: «abusus nоn tollit usum» [1], и в Библии говорится о непреходящих ценностях, которыми вдохновлялись современные представления о правах личности и человеческом достоинстве.
В 1989 году Институт семитологических исследований, в котором я работаю, совместно с Нью-Йоркской ассоциацией адвокатов провел симпозиум «Древнесемитские корни американской Конституции и законодательства». Участники симпозиума проследили истоки принципов правосудия, свободы и равенства, указали на вклад Библии и других произведений древнееврейской литературы в такие основы американской судебной системы, как верховенство предписаний закона, запрет на самооговор (дачу невыгодных для себя показаний), право обвиняемого подвергать перекрестному допросу свидетелей обвинения.
Институт рабства - противоположность нашего представления о свободе - представляет самое лучшее мерило для сопоставления обществ и культур прошлого с современными нам обществами и культурами. Основных человеческих прав рабы были лишены повсеместно, но зачастую - различными методами и в неравной степени. Чтобы получить некоторое представление о правах человека в древнем мире, приведу несколько сравнительных замечаний по содержанию законов о рабстве.
В Вавилонском царстве, так же, как в странах западного полушария во времена рабства, дать приют беглому рабу почиталось за преступление. В Древнем Израиле ситуация была противоположной. В языческой Греции рабы считались обыкновенным имуществом, и людей сковывали, как скот, для работы на полях. В Древнем Израиле невольник - всего лишь обычное человеческое существо, жертва несчастных обстоятельств, подобно израильским рабам в Египте. Римлянин был полновластным хозяином жизни и смерти раба и мог для потехи бросить его на растерзание диким зверям. Ничто не было противней воображению древнего израильтянина, знавшего, что за убийство раба по закону следует смерть.
Древние израильтяне не были противниками рабства, и Библия в этом отношении - не безупречная книга. Но при сравнении становится ясно, что ни один из древних народов, насколько мне известно, не был столь чувствителен к проблеме рабства, как библейские израильтяне. Я не знаю другой древней книги, где, как в Библии, защищались бы права раба. Цель моей лекции «Рабство и права человека в древнееврейской Библии», приведенной ниже, - развить и прояснить эту позицию.
В Пятикнижии Моисея (Тора Орайта) древнееврейской Библии содержится древний свод законов. Пятикнижие подтверждает человеческую сущность раба и следующим образом устанавливает законы, регулирующие границы взаимоотношений раба и хозяина.
Пространные описания касательно того, кто может стать рабом, как следует обращаться с рабами, какова процедура освобождения от рабства, - часть библейского свода законов.
Наряду со многими значениями понятий раб и рабство и определениями причин рабства, имеющимися в Пятикнижии, во множестве ее положений правовой статус рабов упоминается таким образом, что открывается возможность по-разному и толковать приведенные в Библии сведения о рабстве. Основные положения относительно юридического статуса рабов и общих правил обращения с ними проливают свет на тот факт, что раб трудился бок о бок с хозяином, и обращались с ним, как с членом семьи.
Пожалуй, наиболее значительным библейским законом, подтверждающим равно человеческую сущность раба, является закон о смертной казни. Убийство есть убийство, совершено оно против раба или свободного человека (Исх. 21:20). В этом отношении древнееврейское выражение из масоретского текста Пятикнижия, что рабу «отмщение воздастся» не менее прозрачно, чем «смертию он умрет» из Самарянского Пятикнижия (перевод мой, в Симфонии этих слов нет - Э. И.). Столь же важен и lex talionis [2]. Этот зачастую превратно трактуемый закон - «око за око» - возник как активное противодействие несправедливым законам соплеменных народов, где раб, ранивший или искалечивший хозяина, предавался смерти.
Хозяин, который бьет раба и причиняет ему вред, обязан отпустить его на волю (Исх. 21:26). Не должно клеймить раба - кроме тех случаев, когда освобожденный в юбилейный год раб по своей воле выберет себе рабское положение и добровольно же заявит об этом. Раб может иметь свое собственное дело (Ис. 9:8), быть принятым в семью хозяина как сын и наследовать после него (Быт. 15:2) и даже жениться на дочери хозяина с его согласия (7 Пар. 2:34). История Авраама и его рабыни Агари (Быт. 16:1) хорошо иллюстрирует распространенность того обычая, когда рабыни вынашивали хозяину детей и даже наследовали ему. Что касается состояния невольниц, то примеры Авраамовой рабыни Агари, а также Баллы и Зелфы, рабынь Иакова, свидетельствуют, что статус рабыни после того, как она родит хозяину ребенка, повышался.
Несмотря на многие дарованные рабам права, их положение - в самом низу социальной лестницы. За ущерб, нанесенный рабу, компенсация следует хозяину. К примеру: «Если вол забодает раба или рабу, то господину их заплатить тридцать сикелей серебра, а вола побить камнями» (Исх. 21:32). Более того, последствия проступка для обидчика неодинаковы в зависимости от положения потерпевшего: «Если кто переспит с женщиной, а она раба, обрученная мужу, но еще не выкупленная, или свобода еще не дана ей: то должно наказать их, но не смертью, потому что она несвободная» (Лев. 19:20).
Освобождение
Отпущение на волю - понятие в Библии чрезвычайно важное. Израильтянам постоянно напоминается не только о том, что они пережили рабство в Египте, но и о том, что именно крепкая рука освободила их из земли Египетской, из «дома рабства» (Втор. 6:12). Выбор слов в различных пассажах варьируется, но смысл тот же: «Вывел вас Господь рукою крепкою, и освободил из дома рабства, из руки фараона, царя Египетского» (Втор. 7:9). Таким образом, израильтяне должны всегда помнить не только о рабстве, но о свободе и избавлении.
В Пятикнижии указывается по меньшей мере пять условий и способов освобождения раба. В своем полном виде библейское законодательство не имеет параллели нигде в древнем мире. По кодексу Хаммурапи должник, не выполнивший взятого на себя обязательства и отданный за это в рабство, подлежит освобождению через три года. Согласно Пятикнижию, раб в любом случае должен быть освобожден через шесть лет (Исх. 21:2-4; Втор. 15:12). Еще более важно то, что в юбилейный год подлежат освобождению все рабы (Лев. 25:39-43, 47-55). Этому закону аналога нет нигде. Раб, которому хозяин его нанесет увечье, должен быть освобожден (Исх. 21:26). Беглого раба следует отпустить на волю, ему даруется право убежища, хозяин не вправе требовать его возврата (Втор. 23:15-16 и см. выше). Наконец, раб имеет право на освобождение, выкупив себя сам (Лев. 25:47-54).
Условия, на которых осуществляется освобождение рабов, подобно тем, которыми регламентируется обращение с рабами, описываются с большой подробностью. Отпуская раба на волю, его надо обеспечить средствами к существованию. В этой заботе отражается справедливое и сочувственное отношение Библии к рабам. Попросту отпустить раба на свободу или прогнать его из своего дома по истечении определенного срока служения недостаточно: «Когда же будешь отпускать его от себя, не отпусти его с пустыми руками; но снабди его от стад твоих, от гумна твоего и от точила твоего; дай ему, чем благословил тебя Господь» (Втор. 15:13-14).
Такими дарами, несомненно, не только выражалась благодарность за рабский труд, но и подтверждался новый статус раба как личности, равной свободному человеку. Кроме того, хозяин не вправе чувствовать себя несчастным или обделенным, поскольку он получил от раба шесть лет служения «вдвое против платы наемника» (Втор. 15:18).
Раб еврейского происхождения отпускается на волю после шести лет службы. Если господин дал ему жену, и та за время служения выносила ему детей, то жена и дети ее остаются у господина, он уходит один. Но если раб попал в рабство женатым, «пусть выйдет с ним и жена его» (Исх. 21:3).
Если же еврей продался в рабство за долг или по причине невыносимой бедности, «до юбилейного года пусть работает у тебя, а тогда пусть отойдет он от тебя, сам и дети его с ним, и возвратится в племя свое, и вступит опять во владение отцов своих» (Лев. 25:40, 41). Более того, отдельно оговариваются условия, при которых освобождение может производиться еще до наступления юбилейного года. Что касается еврея, который продал себя чужеземцу, «кто-нибудь из братьев его должен выкупить его, или дядя его, или сын дяди его должен выкупить его, или кто-нибудь из родства его, или из племени его должен выкупить его; или, если будет иметь достаток, сам выкупится» (Лев. 25:48-49). Чтобы возместить убыток владельцу, продажная цена, уплаченная за раба, делится на число лет предполагаемой службы, разница выплачивается хозяину, и раб получает свободу (Лев. 25:50-52).
Если отец продает дочь в рабство, то это делается на условии, что когда она достигнет совершеннолетия, хозяин вступит с ней в брак. По осуществлении брачных отношений (консумации брака) она приобретает статус жены. Однако оговорены три условия, вследствие которых она может быть отпущена на свободу. «Если она не угодна господину своему, и он не обручит ее, пусть позволит выкупить ее; а чужому народу продать ее (господин) не властен, когда сам пренебрег ею» (Исх. 21:8). Если господин заявил, что возьмет ее в жены, но женился на другой, ему не позволено лишить ее «пищи, одежды и супружеского сожития», иначе она «отойдет даром, без выкупа» (Исх. 21:10-11).
Если господин наносит рабу увечье, наказанием ему будет необходимость отпустить раба на свободу и таким образом потерпеть убыток: «Если кто раба своего ударит в глаз, или служанку свою в глаз, и повредит его: пусть отпустит их на волю за глаз. И если выбьет зуб рабу своему, или рабе своей, пусть отпустит их на волю за зуб» (Исх. 21:26-27).
Полное сочувственного отношения к пойманным беглым рабам, библейское предписание велит отпустить их: «Не выдавай раба господину его, когда он прибежит к тебе от господина своего. Пусть он у тебя живет, среди вас, (пусть он живет) на месте, которое он изберет среди жилищ твоих, где ему понравится; не притесняй его» (Втор. 23:16-17). Нечего и говорить, что такое отношение также в высшей степени нехарактерно для древней практики разбирательства с беглыми рабами.
Нам неизвестно, в какой степени осуществлялись в жизнь такие законодательные положения, как отпущение на волю рабов, освобождение должников в юбилейные годы, смертная казнь за убийство раба и подобные им законоположения. Но нельзя не согласиться с тем, что древнееврейская Библия очевидно и настоятельно несет в себе присутствие этических положений, по тону значительно отличающихся от законодательств древних ближневосточных государств и прочих исторических прецедентов.
Отмена рабства
Идея полной отмены рабства не предлагается на обсуждение в Библии. Некоторые из ученых полагают, однако, что именно такую мысль мог иметь в виду Иов, восклицая: «Не он ли, который создал меня во чреве, создал и его, и равно образовал нас в утробе?» (Иов. 31:15) Могло ли это и впрямь быть «беззаветным проклятием рабству как жестокому и бесчеловечному порядку вещей» (Мендельсон)? Эта точка зрения, в самом деле, кажется, впервые была выражена еврейской сектой, а именно ессеями. Согласно Иосифу Флавию, ессеи осуждали рабство как несправедливость, и сами рабов не держали.
В Библии действительно присутствуют отчетливые антирабовладельческие чувства. Древние израильтяне сами побывали рабами в Египте, о чем нам известно не только из Библии, но и из глиняных таблиц, найденных в Нузу. Столь болезненный опыт, без всякого сомнения, глубоко сказался на самосознании израильского народа, и многие из его законов основываются на опыте плена. Это становится постоянно повторяющейся темой, мотивом: «И помни, что (ты) был рабом в земле Египетской, но Господь, Бог твой, вывел тебя оттуда рукою крепкою и мышцею высокою… Помни, что ты был рабом в Египте, и соблюдай и исполняй постановления сии;…И помни, что ты был рабом в земле Египетской; посему я и повелеваю тебе делать сие» (Втор. 5:15; Втор. 16:12; Втор. 24:22).
Весенний праздник Пасхи основан в память этого испытания (Исх. гл. 12; Втор. 5:15; Втор. 15:15; Втор. 24:18; Иер. 34:8), и смысл этого торжества не сгладился, пройдя сквозь все поколения вплоть до нашего времени. Исход из Египта считается первым восстанием рабов с древних времен. Как явление, Исход оказал значительное влияние на американских рабов и христианских аболиционистов.
Общие замечания и Заключение
Концепция естественного рабства в том виде, как она предложена Аристотелем, не присутствует в древнееврейской Библии. Напротив, там нет ни единого высказывания, которым хотя бы отдаленно подразумевалось, что раб рождается этнически/расово отличным от свободного человека. Исходя из причин, описанных выше, всем содержанием данной статьи, можно заключить, что под понятием «еврейский» раб в Пятикнижии имеются в виду сами израильтяне.
Пассаж в защиту и оправдание рабства, часто цитировавшийся в качестве основания для закрепощения в Америке африканцев как людей, на рабство от рождения обреченных, извлекается из истории про то, как Ной проклял в наказание внука своего Ханаана, Хамова сына (Быт. 9:25-27). Такая интерпретация есть не что иное, как насилие над текстом; она далека от истинного смысла библейского повествования и его этического наполнения.
В чем состояло преступление, из источника неясно, но различные попытки истолковать его можно найти в позднееврейской литературе. Проклятие Ноя, по мнению послебиблейских еврейских комментаторов Библии, использовалось в откровенно политических целях как миф, направленный против дальних родственников и соседей израильтян, могучего морского народа, хананеев, с которыми крестьяне Израиля постоянно конфликтовали по поводу земельных владений.
В любом случае, сделанный еврейскими, христианскими и мусульманскими учеными Нового времени вывод о том, что рабство было назначено в наказание всей семье Хама, который, согласно древней этнографии, являлся предком африканцев, не имеет обоснования в Библии; также не поддерживается он ни раннееврейскими толкователями Библии методом мидраш галаха, ни талмудистами.
Рабам, подвластным израильтянам, хотя они были, несомненно, слугами, никогда не отказывалось в признании их человеческой сущности. Это отмечено не только в законах, защищающих их, но и тем фактом, что рабы были призваны выполнять божественное обетование, данное всему Израилю. Израильтянам предписывается отдыхать в субботу вместе со всеми домочадцами и скотом: «ни сын твой, ни дочь твоя, ни раб твой, ни рабыня твоя (вол твой, ни осел твой, ни всякий) скот твой, ни пришелец, который в жилищах твоих» (Исх. 20:8-10, Исх. 23:12). То, что рабам следовало праздновать субботу наряду с господами их, подчеркивается во Второзаконии: «…чтобы отдохнул раб твой, и раба твоя, как и ты» (Втор. 5:13-14).
Рабы участвовали также в праздновании трех главных праздников: а) праздник Седмиц: «соверши праздник Седмиц Господу, Богу твоему… И веселись перед Господом, Богом твоим, ты, и сын твой, и дочь твоя, и раб твой, и раба твоя, и левит, который в жилищах твоих, и пришелец, и сирота, и вдова, которые среди тебя» (Втор. 16:10, 11); б) праздник Кущей: «Праздник Кущей совершай у себя семь дней, когда уберешь с гумна твоего и с точила твоего. И веселись в праздник твой ты, и сын твой, и дочь твоя, и раб твой, и раба твоя, и левит, и пришелец, и сирота, и вдова, которые в жилищах твоих» (Втор. 16:14); в) Пасху: «И сказал Господь Моисею и Аарону: вот устав Пасхи: никакой иноплеменник не должен есть ее. А всякий раб, купленный за серебро, когда обрежешь его, может есть ее» (Исх. 12:43-44).
В ходе пасхальной церемонии израильтяне относили на свой счет и рабство, и свободу: «Объяви в тот день сыну твоему, говоря: это ради того, что Господь сделал со мною, когда я вышел из Египта» (Исх. 13:8). Столь настойчивое подчеркивание, призванное напоминать об их тождественности рабам и о горечи рабства, тем не менее, не подвигнуло израильтян отменить институт рабства как таковой. Однако же оно определенно сделало их более человечными - народу Израиля было велено: «Пришельца не обижай (и не притесняй его): вы знаете душу пришельца, потому что сами были пришельцами в земле Египетской (Исх. 23:9). Или же: «Не суди превратно пришельца, сироту (и вдову)… Помни, что и ты был рабом в Египте и Господь (Бог твой) освободил тебя оттуда» (Втор. 24:17, 18). Во все античные времена вряд ли можно где-то еще найти подобное учение, призывающее к справедливости и гуманности по отношению к рабу. В других местах Пятикнижия во множестве приведены постоянные напоминания израильтянам о том, что их божественный господин добр и справедлив; он трудился, чтобы освободить их из рабства.
Постановление об освобождении раба-еврея зиждется на метафоре о божественном господине, освободившем рабов, народ Израилев. Вот, к примеру «Потому что они - Мои рабы, которых Я вывел из земли Египетской; не должно продавать их, как продают рабов. Не господствуй над ними с жестокостью, и бойся Бога твоего» (Лев. 25:42-43). Более того, когда раб, которому предложена свобода, предпочитает остаться рабом, то пусть господин его… поставит его к двери, или к косяку, и проколет ему господин его ухо шилом, и он останется рабом его вечно» (Исх. 21:6, а также Втор. 15:17).
Согласно древнему комментарию к Пятикнижию, Мидраш га-Гадол, действо это предпринималось с тем, чтобы указать, что раб отказался подчиниться божественному велению не служить никому, кроме Бога, и выбрал себе в хозяева обычное человеческое существо - своего господина. «Он слышал Господень голос с горы Синай, говорящий, что Израиль - его слуга, и не должен служить никому другому, и все-таки этот человек выбрал рабство». Более того, это делается у двери, потому что дверь означает еще и выход из рабства, а раб отказался от возможности пройти ею к свободе (Исх. 21:6, Мишпатим). Такое толкование недвусмысленно подразумевает, что остаться рабом - личный выбор, но выбор неверный, неугодный Господу.
То, что некоторым видится в Библии как противоречивое отношение к рабству, представляет собой отражение подспудного отношения израильтян к противоречивой реальности. Рабы суть собственность, однако они участвуют в празднествах наравне с хозяевами; рабство - проклятие, и все-таки рабы остаются избранным народом; их берут в плен, как военный трофей, но обращаются с ними сочувственно; израильтяне были рабами, но теперь они также держат рабов. В последнем случае противоречия проявляют себя даже в определении того, могут ли израильтяне держать рабов: с одной стороны, им позволено брать в плен чужеземных детей и женщин, с другой - велено не притеснять пришельцев.
Проблема лежит в расшифровке окончательного отношения к рабству, как оно (отношение) изложено в Священном Писании. Наилучшим подходом был бы герменевтический, толковательный, рассматривающий проблему совокупно с разных сторон. С одной стороны, рабство является неотъемлемой частью социального порядка, которым живет мир в библейские времена, и, подобно множеству других небольших народов той эпохи, израильтяне воспринимают этот институт как данность. С другой стороны, будучи сами в прошлом рабами, прошедшими горькие испытания в Египте, израильтяне чувствуют известную неловкость, усиленно высказываются в поддержку человечности и гуманного обращения с рабами и устанавливают законы, которыми регламентируется практика рабовладения и порядок освобождения рабов.
Наконец, ни библейские израильтяне, ни наследовавшие им учителя-комментаторы, создатели экзегезы Мидраша и Талмуда, не считали догму непреложной, оставляя свои гуманистические учения на потребу ошибочным истолкованиям и употреблению неверному.
Именно в этом свете становится ясно, как Библия использовалась одновременно и противниками рабства, и его сторонниками в США. И те, и другие выбирали в Священном Писании примеры, наиболее близкие исповедуемой ими идеологии. Аболиционисты, члены Второго великого пробуждения, адепты радикального крыла протестантской Реформации, «наследовали пуританскую доктрину коллективной ответственности и коллективного суда» (MacFerson, 44, 45).
Использование ими Библии в антирабовладельческих целях уходит корнями в начало 18 века, когда было сказано, что «выбросив (рабство) за дверь, сыны и дочери Новой Англии станут… похожими на Иакова и Рахиль» (см. Samuel Sewell. The Selling of Joseph). Такие труды, как An Inquiry into the Scriptural Views of Slavery Альберта Барнса (Albert Barnes, 1846), The Guilt of Slavery and the Crime of Slaveholding Б. Чивера (В. Cheever, 1860), и множество проповедей, написанных на основе Библии (какВетхого, так и Нового Заветов), направлены против рабства и рабовладения.
Интересно отметить, что раввины в Америке точно так же разделились в своем толковании Библии и поддержке рабства (Н.D. Brackman. Тhе Ebb and Flow of Conflict…).
Морис-Яков Рафалл из Нью-Йорка и такие раввины южно-реформистского толка, как Джеймс К. Гутхейм, высказывались в поддержку рабства. С другой стороны, религиозные традиционалисты, к примеру, нью-йоркский раввин Б.Л. Конрейтер, а также такие раввины северо-реформистского направления, как Давид Эйнборн, Бернард Фельзенталь и Густав Готхейл, были страстными противниками рабства.
Сторонники движения в поддержку рабства указывали, что Библия, по существу, не считает рабовладение грехом. «Законность рабства, - считали они, - положительно устанавливается Ветхим Заветом… там точно указываются все обязанности рабов, они подкрепляются страхом Божьего гнева. Согласно правилам, раб не поощряется требовать права на освобождение, применять в целях достижения его обман и насилие, но поощряется к верности, послушанию и покорности» (Furman, 121).
Промежуточную позицию заняли в период, предшествующий гражданской войне, религиозные деятели Юга, утверждавшие, что Библия против только «неэтичных» форм рабства, когда невольники считаются не более чем скотом.
Рабовладельцам, полагали они, не обязательно давать рабам вольную, но обращаться с ними они должны гуманно, как предписано в Библии.
Все участники дискуссии брали на вооружение высказывания Библии, наиболее полно подтверждающие их позицию, - при этом, весьма возможно, они прекрасно знали о том, что приводимые ими пассажи вполне могут быть опровергнуты другими библейскими цитатами. Любопытно заметить, однако, что для самих рабов Библия оказалась весьма мощным оружием. Как ни манипулируй библейским текстом, во зло или во благо, самым важным для них - рабов - оказались образ Моисея и то, как народ Израилев одержал победу над египтянами. Песни, которые пели рабы, сказки, которые они слагали, вдохновлялись историей Исхода. Abusus nоn tollit usum. Во имя объективности, следовательно, надо сказать, что древнееврейская Библия играла мощную и, как правило, позитивную роль в поражении рабства. Афроамериканские рабы видели в библейских героях образцы для подражания - Библия, в конечном счете, имела важнейшее значение в их борьбе за освобождение.
Древнееврейская Библия, более чем другие тексты древней литературы, содержит в себе доктрины и принципы, на которых зиждется наша фундаментальная вера в справедливость и права человека. Свое выступление я закончу, отослав вас к воздаянию благодарности за «правосудие и праведность», о чем говорилось в знаменитых «Восемнадцати благодарственных молитвах», читавшихся послебиблейскими иудаистами трижды в день ежедневно.
Эфраим Исаак, директор Института семитологических исследований Принстонского университета (США)
