Несколько стихов 1 Пет., говорящие о страданиях, интересны в плане вопроса о датировке и цели письма.
• Если считать это письмо произведением Петра (лично или через секретаря), указания на нынешние или прошлые скорби (1 Пет. 1:6) и на дурную репутацию у язычников (1 Пет. 2:12), можно интерпретировать как намек на конфликт между христианскими и нехристианскими евреями, который имел место в Риме и закончился изгнанием евреев из Рима (указ императора Клавдия около 49 года). Слова об «огненном искушении» (1 Пет. 4:12) и предчувствие аналогичных страданий для христиан по всему миру могут отражать (начавшиеся или вот-вот ожидающиеся) гонения [605] в Риме во времена Нерона после пожара 64 года, а также страх перед возможным масштабом гонений.
• Если 1 Пет. - псевдэпиграф, написанный около 90 года, эти слова могут означать императорские притеснения во времена Домициана: уже начавшиеся допросы, судебные разбирательства и страх, что эти притеснения будут все серьезнее и перерастут в непосредственные гонения [606].
Возникает, однако, вопрос: если 1 Пет. написано в условиях или перед лицом императорских гонений (будь то Нерона или Домициана), почему автор повелевает чтить императора (1 Пет. 2:17, также 1 Пет. 2:13)?
В последнее время завоевала авторитет гипотеза, что слова 1 Пет. о страданиях и испытаниях относились не к официальным гонениям, а к враждебности окружающих и плохой репутации христиан (1 Пет. 2:12): христиан шельмовали (1 Пет. 3:16), поносили (1 Пет. 4:4) и оскорбляли за веру во Христа (1 Пет. 4:14). Христиане основали новый культ, культ закрытый и - с точки зрения посторонних - тайный и разрушительный, подозрительный в плане морали и даже, возможно, атеистический, поскольку христиане не участвовали в общем поклонении богам, тем самым оскорбляя богов. Конечно, в этом случае фраза об «огненном искушении» (1 Пет. 4:12) выглядит преувеличением [607], но такая гипотеза хорошо объясняет атмосферу отчуждения, которой пронизано письмо. Сильный акцент на достоинство и статус христиан, видимо, предназначен ободрить «странников и пришельцев», которые подвергались остракизму со стороны сородичей (1 Пет. 2:11, также 1 Пет. 1:1,17). Они подобны Израилю времен исхода, шествующему в Землю Обетованную, но не должны повторять его ошибки, в частности, откатываться к прежней жизни (1 Пет. 1:14), но устремляться к вечному наследию (1 Пет. 1:4). Возможно, ранее они были принимаемы социумом, но тогда еще они не были «народом» в глазах Бога и не получили «помилования» Божьего (1 Пет. 2:10, ср. с Ос. 1:9, Ос. 1:6), а теперь они - «род избранный, царственное священство, народ святой», люди Божьи (1 Пет. 2:9). Библеист Дж. Эллиотт удачно назвал свой тонкий анализ 1 Пет. «Дом для бездомных».
