Глава 3

Ст. 1-2 И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, но как с плотскими, как с младенцами во Христе. Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах

Обличив внешнюю (языческую) мудрость и низложив всю происходящую от нее гордость, апостол переходит к другому предмету. Они (коринфяне) могли сказать: если бы мы проповедовали учение Платона, или Пифагора, или другого какого-либо философа, то ты справедливо мог бы так много говорить против нас; если же мы проповедуем о предметах духовных, то для чего ты опровергаешь внешнюю мудрость? Как он на это отвечает – послушай: «И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными». Если бы вы, говорит, были даже совершенны в предметах духовных, то и тогда не надлежало бы вам превозноситься, так как вы проповедуете не свое, не то, до чего вы сами достигли; а теперь вы и этого не знаете, как должно знать; вы только еще ученики, и притом последние из всех. Потому, если вы гордитесь внешней мудростью, то она, как уже и доказано, не только не значит ничего, но и препятствует нам в познании предметов духовных; если же гордитесь духовным (знанием), то и в этом вы еще весьма несовершенны и стоите между последними. Потому, говорит, «И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными». Не сказал: я не говорил, – чтобы не подумали, что это происходило от зависти, но низлагает их высокомерие двояким образом: во-первых, тем, что они не знают предметов духовных совершенно, и во-вторых, тем, что они сами причиною этого незнания; к этому присовокупляет, в-третьих, что они и теперь еще не могут (знать их). Если они не могли – вначале, то это, может быть, зависело от сущности самых предметов, хотя и такого оправдания, как он доказал, представить они не могут: не потому, говорит, они не приняли высоких истин, что не могли принять, а потому, что они плотяны. Впрочем, вначале это было еще не так предосудительно; а не достигнуть знания предметов совершенных в течение столь долгого времени – это уже знак крайней беспечности. В том же апостол обличает и евреев, но не с такой силой. Те, говорит он, были такими по причине прискорбных обстоятельств, а эти по своим порочным наклонностям; но то и другое не одно и то же. Тем он говорит такие же истины для назидания, а этим – для их возбуждения; этим говорит: «вы и теперь не в силах», а тем: «посему, оставив начатки учения Христова, поспешим к совершенству»; и еще: «мы надеемся, что вы в лучшем состоянии и держитесь спасения, хотя и говорим так» (Евр 6:1). Но как он называет плотскими людей, которые получили столько (даров) Духа и которых он в начале послания превозносил такими похвалами? Точно также, как были плотскими те, которым говорит Господь: «отойдите от Меня,… не знаю вас, делающие беззаконие» (Мф 7:23), хотя они изгоняли бесов, воскрешали мертвых и изрекали пророчества. Следовательно и тот, кто совершал знамения, может быть плотским. Так Бог действовал и чрез Валаама, открывал будущее и фараону и Навуходоносору, и Каиафа пророчествовал, сам не зная, что говорил, и другие некоторые изгоняли бесов Его именем, хотя сами не были с Ним, – потому что все это бывает не для совершающих, а для других. Часто это совершалось и чрез недостойных. И удивительно ли, что это бывает чрез людей недостойных для других, если и чрез святых (Бог действует для других)?

Так Павел говорит: «Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или жизнь, или смерть,… – все ваше» (1Кор 3:22); и еще: «Он поставил одних Апостолами, других пророками,… иных пастырями и учителями, к совершению святых, на дело служения» (Еф 4:11). Если бы этого не было, то все беспрепятственно впадали бы в погибель. Случается, что начальники бывают злы и невоздержны, а подчиненные добры и воздержны, миряне живут благочестиво, а священники порочно; и если бы благодать всегда искала достойных, то не было бы ни крещения, ни совершения тела Христова, ни приношений. Но теперь Бог действует и чрез недостойных, и благодать крещения нисколько не терпит вреда от жизни священника; иначе и приемлющий терпел бы вред. Хотя это бывает редко, однако бывает. Говорю это для того, чтобы кто-нибудь из предстоящих, наблюдая за жизнью священника, не соблазнялся касательно совершаемых им таинств. Человек ничего не привносит в них от себя, но все – дело силы Божией; Бог действует на вас в таинствах. «И я не мог говорить с вами, братия, как с духовными, но как с плотскими. Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах». Чтобы не подумали, что он из честолюбия сказал вышеприведенные слова: «но духовный судит о всем», и еще: «о нем судить никто не может», и еще: «мы имеем ум Христов», и чтобы низложить гордость их, Павел, смотри, что говорит: я не потому, говорит, умалчивал, чтобы не мог сказать вам ничего больше, но потому, что вы плотские. Но ниже еще можете ныне.

Почему апостол не сказал: не хотите, но: не можете? Последнее он поставил вместо первого, так как они не могли потому, что не хотели, а это и служит для них обвинением, для учителя же оправданием. Если бы они не могли по природе, то можно было бы извинить их; но так как они не могли по своей воле, то им нет прощения.

Я питал вас молоком, а не твердою пищею, ибо вы были еще не в силах, да и теперь не в силах

См. Толкование на (1 Кор 3:1)

Ст. 3-4 потому что вы еще плотские. Ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? и не по человеческому ли обычаю поступаете? Ибо когда один говорит: «я Павлов», а другой: «я Аполлосов», то не плотские ли вы?

Далее он высказывает и признак, почему они плотские: «ибо если между вами зависть, споры и разногласия, то не плотские ли вы? и не по человеческому ли обычаю поступаете?» (1Кор 3:3). Он мог бы укорять их и в прелюбодеянии и в невоздержании, но особенно указывает на тот грех, который теперь старается искоренить. «Ибо если между вами зависть и споры». Здесь он обращается к подчиненным; в предыдущих словах он обличал начальников и говорил, что мудрость красноречия не имеет никакого достоинства, а теперь обличает подчиненных и говорит: «ибо когда один говорит: «я Павлов», а другой: «я Аполлосов», то не плотские ли вы?» (1Кор 3:4)? Показывает, что это не только не принесло им никакой пользы, или приобретения, но и воспрепятствовало получению высшего. Это именно произвела зависть; зависть сделала их плотскими; а когда они сделались плотскими, то помешала слушать о высших предметах.

Ибо когда один говорит: «я Павлов», а другой: «я Аполлосов», то не плотские ли вы?

См. Толкование на (1 Кор 3:3)

Ст. 5-6 Кто Павел? кто Аполлос? Они только служители, через которых вы уверовали, и притом поскольку каждому дал Господь. Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог;

«Кто Павел, кто Аполлос?» (1Кор 3:5). Объяснив и доказав свою мысль, он уже открыто приступает к обличению, и поставляет свое имя, чтобы смягчить суровость речи и не оскорбить их своими словами. Ведь если Павел – ничто, и не огорчается этим, то тем более они не должны огорчаться. Так он успокаивает их двояким образом: и представляя в пример самого себя, и их не лишая всего, как ничего не сделавших; он уступает им нечто, хотя и немногое, а именно, сказав: «Кто Павел, кто Аполлос?», присовокупляет: «они только служители, через которых вы уверовали». Это, конечно, само по себе важно и достойно великих наград, но в сравнении с первообразом и источником благ – ничто, потому что не тот благодетель, кто служит при раздаянии благ, а тот, кто сообщает и дарует их. Не сказал: благовестники, но: служители, что означает более. Они не просто благовествовали, но и служили нам; первое требует слова, а последнее заключает в себе и дело. Если и Христос – только служитель благ, а не сам виновник и источник их, – что свойственно Ему, как Сыну, – то ясно, как надобно судить об этом деле.

В каком же смысле апостол называет Христа «служителем для обрезанных» (Рим 15:8)? Там он говорит о домостроительстве Его по плоти и не в том смысле, в каком мы теперь говорим; там под словом служитель разумеется исполнитель, а не то, что Он не от Себя самого сообщает блага. Не сказал: приведшие вас к вере, но: «через которых вы уверовали», чтобы опять и верующим воздать должное и показать, кто – служители. Если же (учители) служили другим, то могут ли они присвоять себе какие-либо достоинства? Впрочем, заметь, он нигде не осуждает их как присвояющих себе, но говорит против приписывающих им это; причина разделения заключалась в народе, так что если бы он не производил смятения, то и те перестали бы. Таким образом апостол поступил вдвойне мудро: искоренил грех там, где следовало, и в других не возбудил к себе негодования и не подал им повода к словопрениям. «Поскольку каждому дал Господь». И это малое дело зависело не от них самих, а от Бога, даровавшего им. Но неужели мы, могли бы они сказать, не должны любить служащих нам? Так, говорит он, но надобно знать, до какой степени; дело их не от них самих, а от Бога, даровавшего им: «Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог» (1Кор 3:6), т. е. я первый посеял слово; а чтобы семена не засохли от искушений, Аполлос прибавил нечто с своей стороны; но все было делом Божиим.

Я насадил, Аполлос поливал, но возрастил Бог;

См. Толкование на (1 Кор 3:6)

Ст. 7-9 посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий. Насаждающий же и поливающий суть одно; но каждый получит свою награду по своему труду. Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение.

«Посему и насаждающий и поливающий есть ничто, а все Бог возращающий» (1Кор 3:7). Видишь ли, как он смягчает речь свою, чтобы они не ожесточились, если бы он сказал: кто такой-то и такой-то? То и другое неприятно, т. е. сказать ли: кто такой-то и такой-то, или сказать: «и насаждающий и поливающий есть ничто». Чем же он смягчает эти слова? Тем, что принимает уничижение на свое лицо: «кто Павел, кто Аполлос?», и тем, что все относит к Богу, даровавшему все: сказав, что он насадил и что насаждающий есть ничто, присовокупляет: «но возращающий Бог». Не останавливается и на этом, но для той же цели присовокупляет еще следующее: «насаждающий же и поливающий суть одно» (1Кор 3:8). Вместе с тем он этим внушает, чтобы они не превозносились друг пред другом. Одно называет их в том отношении, что они ничего не могут без возращающего Бога. Этими словами он не дозволяет и много трудившимся превозноситься пред теми, которые совершили менее, и последним завидовать первым. Но чтобы не подать повода к нерадению той мыслью, что все, и много и мало трудящиеся, суть одно, он далее, смотри, как предупреждает это: «но каждый, – говорит, – получит свою награду по своему труду». Как бы так говорит: не бойся, когда я говорю, что они суть одно; они одно по отношению к делу Божию, но не одно по трудам своим, а «каждый получит свою награду». Внушив то, что хотел, он потом еще более смягчает речь и с любовью говорит им приятное столько, сколько можно. «Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение» (1Кор 3:9). Видишь ли, как он и им (учителям) приписывает не малое дело, доказав наперед, что все принадлежит Богу? Он всегда увещевал повиноваться предстоятелям; потому не слишком уничижает и учителей. «Вы Божия нива». Сказав: «я насадил», он продолжает метафору. Если же вы – Божия нива, то вам следует носить имя не возделывающих, но Божие, так как нива называется именем не земледельца, а господина ее. «Вы Божие строение». Также и строение принадлежит не строителю, а господину. Если же вы – строение, то вам не должно распадаться на части; иначе не будет и строения. Если вы – нива, то вам не должно разделяться, но ограждаться одним оплотом единомыслия.

Насаждающий же и поливающий суть одно; но каждый получит свою награду по своему труду.

См. Толкование на (1 Кор 3:7)

Ибо мы соработники у Бога, а вы Божия нива, Божие строение.

См. Толкование на (1 Кор 3:7)

Ст. 10-11 Я, по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание, а другой строит на нем; но каждый смотри, как строит. Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос.

«Я, по данной мне от Бога благодати, как мудрый строитель, положил основание» (1Кор 3:10). Здесь, называя себя мудрым, он не превозносит самого себя, но представляет им пример и показывает, что мудрому свойственно полагать одно основание. И, смотри, как он и здесь соблюдает скромность. Назвав себя мудрым, он не приписал этого себе, но наперед всего себя предал Богу, и тогда уже так назвал себя: «по благодати, – говорит, – Божией, данной мне». Вместе с тем он внушает, что все – Божие, и что благодать в том особенно и состоит, чтобы не разделяться, но утверждаться на одном основании. «А другой строит на нем; но каждый смотри, как строит». Здесь, мне кажется, он обращает их к подвигам в жизни, после того, как соединил их и сделал единым. «Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» (1Кор 3:11). Не может, пока он (истинный) строитель; а если положит, то он уже и не строитель.

Видишь, как он доказывает предложенную мысль и общежитейскими соображениями. Слова его означают следующее: я возвестил Христа, дал вам основание; смотрите, как вы строите на нем, не с тщеславием ли, не с целью ли – отклонять от Него учеников и привлекать к людям? Не будем же увлекаться ересями: «никто не может положить другого основания, кроме положенного».

Ибо никто не может положить другого основания, кроме положенного, которое есть Иисус Христос.

См. Толкование на (1 Кор 3:10)

Ст. 12-18 Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы, - каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть. У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня. Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм - вы. Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым.

Сказав: «у кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон», он присовокупил: «впрочем сам спасется, но так, как бы из огня». Что сказать об этом? Рассмотрим, во-первых, что такое основание, что золото, что драгоценные камни, что сено и солома. Основанием он сам ясно назвал Христа: «основания иного, – говорит, – никто не может положить, кроме положенного, которое есть Иисус Христос» (1Кор 3:11), 14–15); а здание, мне кажется, означает дела. Правда, некоторые утверждают, что здесь говорится об учителях и учениках, и о нечестивых ересях; но смысл речи не допускает этого. Ведь, если так, то как же дело погибнет, а назидающий спасется как бы из огня? Виновнику тем более надлежало бы погибнуть, а здесь большему наказанию окажется подвергшимся тот, кто был назидаем. Если учитель был виновником зла, то он и достоин большего наказания: как же он спасется? Если же он не виновен, а ученики сделались такими по собственному развращению, то хорошо назидавший вовсе не заслуживает наказания или какого-нибудь вреда: как же говорится, что он потерпит урон? Отсюда видно, что здесь идет речь о делах. Намереваясь говорить о кровосмеснике, апостол заранее и еще задолго делает к тому вступление. Он, обыкновенно, рассуждая о каком-либо предмете, в этом самом рассуждении наперед намекает на другой предмет, к которому намеревается перейти. Например, укоряя коринфян за то, что они не дожидаются друг друга на вечерях, он сделал вступление к речи о таинствах. Так и здесь, намереваясь говорить о кровосмеснике и сказав об основании, присовокупил: «разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог» (1Кор 3:16). Этими словами он уже устрашал и потрясал душу кровосмесника. «Строит ли кто на этом основании из золота, серебра, драгоценных камней, дерева, сена, соломы». После веры нужно назидание; потому, и в другом месте он говорит: «утешайте друг друга сими словами» (1Сол 4:18). В назидании участвуют вместе и художник и ученик; потому он и говорит: «но каждый смотри, как строит».

Если бы это было сказано о вере, то было бы сказано неосновательно. В вере должны быть все равны, потому что вера одна; а в делах жизни не все одинаковы. Вера не бывает ни хуже, ни лучше, но одинакова у всех истинно верующих; а в жизни одни ревностнее, другие беспечнее, одни исправнее, другие небрежнее, одни делают больше, другие меньше, одни грешат тяжелее, другие легче. Потому апостол и сказал: «золото, серебро, драгоценные камни, дрова, сено, солома. Каждого дело обнаружится». Здесь Он говорит о делах. «У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду. А у кого дело сгорит, тот потерпит урон». Если бы это было сказано об учениках и учителях, то учителям не надлежало бы терпеть наказания, если ученики не слушали их. Потому Он и говорит: «каждый получит свою награду по своему труду», не по окончанию дела, а по труду. Что ему нужды, если слушатели не внимали? И отсюда также видно, что здесь говорится о делах. А смысл слов следующий: кто при правой вере ведет худую жизнь, того вера не защитит от наказания, когда дело будет гореть. Сгорит, значит – не перенесет силы огня. Если бы кто с золотым оружием переходил огненную реку, то перешел бы ее со славою; а если напротив кто станет переходит ее с сеном, тот не только не будет иметь успеха, но и погубит самого себя: так бывает и с делами. Говоря это, апостол разумеет не действительное сожжение людей, но желает внушить сильнейший страх и показать, что живущий порочно находится в опасности. Потому и говорит: «потерпит урон»: вот первое наказание. «Сам спасется, но так, как бы из огня»: вот и другое. Эти слова означают следующее: он сам не погибнет так, как дела, не обратится в ничто, но останется в огне. Это апостол и называет спасением; потому не просто сказал: спасется, а прибавил: «как бы из огня». Так и мы обыкновенно говорим: в огне сохраняются – о таких вещах, которые не сгорают и не вдруг обращаются в пепел. Потому, слыша об огне, не думай, что сожигаемые обратятся в ничто. Не удивляйся и тому, что апостол называет такое мучение спасением; он нередко о предметах неприятных употребляет хорошие выражения, а о предметах приятных – нехорошие. Например, слово плен обозначает дурной предмет; но Павел употребляет его по хорошему, говоря: «пленяем всякое помышление в послушание Христу» (2Кор 10:5). Также, говоря о худом, употребляет хорошее выражение в следующих словах: «грех царствовал» (Рим 5:21); между тем слово царствование скорее хорошо звучит. Так и здесь, сказав: спасется, он выражает не что иное, как продолжение наказания, и как бы так говорит: сам же будет мучиться непрестанно.

Далее говорит: «разве не знаете, что вы храм Божий?». Сказав прежде о разделявших Церковь, он теперь касается кровосмесника, намекая, хотя неясно и неопределенно, на его развратную жизнь и показывая великость его греха из дарованной ему благодати. Также и других вразумляет тем самым, что они уже получили. Таким образом он направляет к одной цели и будущее и настоящее, и прискорбное и приятное; будущее: «ибо день покажет, потому что в огне открывается»; настоящее: «разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас? Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог».

Видишь ли, какова сила речи? Впрочем доколе не открыто лицо (обличаемого), дотоле обличение не так тяжко, потому что все разделяют страх укоризны. Того покарает Бог, т. е. предаст погибели. Здесь апостол не проклинает, а предсказывает. «Храм бо Божий, – говорит, – свят есть», и присовокупляет: «а этот храм – вы». Никто не обольщай самого себя. И это (относится) к нему, так как он считал себя чем-то важным и хвалился мудростью. А чтобы не поразить его слишком много, апостол, приведши его в страх и трепет, опять предлагает общее обличение и говорит: «если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым» (1Кор 3:18). Обличает с великой силой, как уже довольно вразумивший их. Хотя бы кто был богат, хотя бы благороден, он будет презреннее презренных, если впадет во власть греха. Как царь, если делается рабом варваров, бывает несчастнее всех, так действует и грех. Грех есть варвар, который, однажды пленив душу, не щадит ее, но мучит ее на погибель подпавших власти его.

каждого дело обнаружится; ибо день покажет, потому что в огне открывается, и огонь испытает дело каждого, каково оно есть.

См. Толкование на (1 Кор 3:12)

У кого дело, которое он строил, устоит, тот получит награду

См. Толкование на (1 Кор 3:12)

А у кого дело сгорит, тот потерпит урон; впрочем сам спасется, но так, как бы из огня

См. Толкование на (1 Кор 3:12)

Разве не знаете, что вы храм Божий, и Дух Божий живет в вас?

См. Толкование на (1 Кор 3:12)

Если кто разорит храм Божий, того покарает Бог: ибо храм Божий свят; а этот храм - вы

См. Толкование на (1 Кор 3:12)

Ст. 18-19 Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным, чтобы быть мудрым. Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их.

Приступив к обличению кровосмесника еще заранее, как я выше сказал, сделав это прикровенно и в кратких словах, и пробудив совесть его, апостол опять обращается к опровержению внешней (языческой) мудрости и к обличению тех, которые, гордясь ею, разделяли Церковь, чтобы, присовокупив то, что еще оставалось сказать, и совершенно окончив этот предмет, со всей силой направить речь против кровосмесника, которого он касался и прежде. Слова: «никто не обольщай самого себя» направлены особенно против него, чтобы вразумить и устрашить его; также на него особенно делается намек в слове: «тростие», и в словах: «не знаете ли, что вы – храм Божий, и Дух Божий живет в вас?» Обыкновенно два побуждения более всего удерживают нас от греха: когда мы представляем следующее за грехом наказание, и когда размышляем о собственном достоинстве. Так и апостол речью о сене и тростии устрашает, а указанием на наше достоинство пристыжает, исправляя первым более нечувствительных, а последним – более кротких. «Никто не обольщай самого себя. Если кто из вас думает быть мудрым в веке сем, тот будь безумным». Как он повелевает быть мертвым для мира (Кол 2:20), и эта мертвенность не только не вредит, но еще приносит пользу, делаясь источником жизни, так теперь повелевает быть безумным для мира, указывая нам в этом истинную мудрость. Безумным для мира бывает тот, кто презирает внешнюю мудрость и убежден, что она нисколько не содействует ему к принятию веры. Потому, как нищета по Боге ведет к богатству, смирение – к величию, презрение (земной) славы – к славе, так и это безумие делает человека мудрее всех, потому что у нас все бывает напротив. И для чего он не сказал: пусть оставит мудрость, но: «буй да бывает»? Для того, чтобы как можно более унизить внешнюю ученость. Не одно ведь и то же сказать: оставь свою мудрость, или – будь безумным. С другой стороны, он научает нас не стыдиться нашей неучености, представляя все внешнее достойным осмеяния. Он не стыдится названий, потому что полагается на силу дел. Как крест, вещь по-видимому поносная, сделался источником бесчисленных благ, причиной и виновником неизреченной славы, так и кажущееся безумие делается для нас виною мудрости. Как тот, кто худо научился чему-нибудь, если не оставит всего, не изгладит из души своей и не представит ее чистою для желающего вновь учить его, не познает ясно здравого учения, так и при внешней мудрости, если не оставишь всего, не очистишь ума своего и не предашь себя вере, подобно простолюдину, то не познаешь ничего доброго надлежащим образом. Так и имеющие слабое зрение, если, закрыв глаза, не вверят себя другим, а будут руководиться своим испорченным зрением, будут блуждать гораздо более тех, которые совершенно ничего не видят.

А как можно, скажешь, оставить внешнюю мудрость? Не принимая ее учения. Повелев таким образом оставить эту мудрость, апостол приводит и причину, – следующую: «премудрость бо мира сего буйство у Бога есть». Она не только не помогает, но еще служит препятствием; следовательно надобно оставить ее, как вредную. Видишь ли, как победоносно он опроверг ее, доказав, что она не только бесполезна, но еще приносит нам вред? Впрочем, он не довольствуется собственными доказательствами, а приводит еще свидетельство: «писано бо есть, – говорит, – уловляет мудрых в лукавстве их» (1Кор 3:19). В лукавстве, т. е. уловляя их собственным их оружием. Так как они употребляли мудрость свою на то, чтобы обходиться без Бога, то Он чрез нее именно и доказал им, что они имеют великую нужду в Боге. Как и каким образом? Они чрез нее сделались безумными; следовательно чрез нее и уловлены. Думая обходиться без Бога, они пришли в такое бедственное состояние, что оказались хуже рыбарей и неученых, и в них же стали нуждаться. Потому он и говорит: в лукавстве их уловил их. Слова: погублю премудрость – выражают совершенную ее бесполезность; а слова: «запинаяй премудрым в лукавстве их» – показывают силу Божию.

См. также Толкование на (1 Кор 3:12)

Ибо мудрость мира сего есть безумие пред Богом, как написано: уловляет мудрых в лукавстве их.

См. Толкование на (1 Кор 3:18)

Ст. 20-23 И еще: Господь знает умствования мудрецов, что они суетны. Итак никто не хвались человеками, ибо все ваше: Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, - все ваше; вы же - Христовы, а Христос - Божий.

Далее апостол показывает и способ, каким Бог уловил их, присовокупляя другое свидетельство: «Господь знает умствования мудрецов, что они суетны» (1Кор 3:20). А когда беспредельная Премудрость произносит о них такой суд и представляет их такими, то какого другого требовать доказательства крайнего их безумия? Человеческие суждения часто погрешают, а суд Божий всегда праведен и нелицеприятен. Воздав таким образом славу суду Божию, он с большой силой обращается к поучаемым и говорит: «итак никто не хвались человеками, ибо все ваше» (1Кор 3:21). Опять повторяет прежнее и показывает, что они не должны гордиться и духовными дарованиями, потому что ничего не имеют от себя самих. Итак, если внешняя мудрость вредна, а духовные дарования ваши не от вас, то чем вы можете хвалиться? Касательно внешней мудрости он говорит: «никтоже себе да прельщает», потому что она служила им ко вреду; а здесь, где дело идет о предмете полезном, говорит: «никтоже да хвалится», и смягчает речь свою следующими словами: «ибо все ваше: Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, – все ваше; вы же – Христовы, а Христос – Божий» (1Кор 3:21). Так как он сильно тронул их, то опять ободряет. И выше он говорил: «ибо мы соработники у Бога» (1Кор 3:9), и многим другим утешал их; и здесь говорит: «все ваше», чтобы низложить гордость учителей и показать, что они не только ничем не обязали учеников своих, но еще сами обязаны им благодарностью, потому что для них сделались учителями и получили благодать. А так как и ученики могли хвалиться, то он уврачевал и их болезнь словами: «поскольку каждому дал Господь», и: «возрастил Бог» (1Кор 3:5), чтобы и те не гордились, как подающие, и эти не превозносились, услышав: «вся… ваша суть». Ведь хотя все и для вас, но все от Бога. Заметь, как он доселе продолжает ставить свое имя и имя Петра. А что значит: или смерть? Учители, хотя бы умирали, умирают для вас, подвергаясь опасностям для вашего спасения. Видишь ли, как он опять низлагает гордость учеников и превозносит учителей? Он беседует с ними, как бы с благородными детьми, имеющими пестунов и долженствующими наследовать все. Также можно сказать, что для нас и смерть Адамова, чтобы мы вразумились, и смерть Христова, чтобы мы спаслись. Вы же Христовы, Христос же Божий: Иначе мы – Христовы, иначе Христос – Божий, и иначе мир – наш. Мы – Христовы, как творение Его; Христос – Божий, как истинный Сын Его, а не как творение и не так, как мир – наш. Таким образом здесь, хотя выражение одно, но смысл различный. Мир – наш, как созданный для нас; Христос – Божий, потому что имеет виновником Своим Бога, как Отца; а мы – Христовы, как сотворенные Им. Если же, говорит, учители – ваши, то для чего вы поступаете напротив, называя себя именами их, а – не Христа и Бога?

Итак никто не хвались человеками, ибо все ваше

См. Толкование на (1 Кор 3:20)

Павел ли, или Аполлос, или Кифа, или мир, или жизнь, или смерть, или настоящее, или будущее, - все ваше

См. Толкование на (1 Кор 3:20)

вы же - Христовы, а Христос - Божий.

См. Толкование на (1 Кор 3:20)