Головна > Бібліотека > Бібліїстика > Біблійні коментарі та тлумачення > Толковая Библия или комментарий на все книги Св. Писания Ветхого и Нового Заветов > Послание к Ефесянам > Глава 5

Глава 5

1-21. - В конце IV–й главы Ап. выяснил достаточно, что он понимает под "праведностью", к которой он призывал своих читателей (Ефес 4:24). Теперь он дает наставления касательно «святости» (см. тот же стих). Именно он предостерегает читателей от увлечения пороками, противными христианской святости (1–10), а потом приглашает обличать эти пороки (11–14), требуя, чтобы и сами христиане не подавали своим поведением повода к соблазну (15–17). Наставления о христианской чистоте Ап. заключает приглашением читателей исполняться Духом Божиим (18–21).
1-2. - Эти оба стиха представляют собою заключение к IV–й главе 32–му стиху. В отношении друг к другу между христианами должны царить любовь и всепрощение. Примером для них, во–первых, должен быть Сам Бог, прощающий нам наши прегрешения (ср. (Матф 5:45) и (Матф 6:13-14), а потом – Господь Иисус Христос, Который по любви к нам принес Себя в приношение (προσφοραν), именно в жертвенное кровавое приношение (θυσιαν) для того, чтобы загладить грехи наши пред Богом (указание на искупительное значение смерти Христовой ср. (Евр 10:10). – В благоухание приятное. Жертва Христова была вполне угодна Богу (ср. (Лев 1:9).
3-4. - Блуд – наиболее распространенный в язычестве порок. – Не должны именоваться. Не только не должны существовать эти пороки, но и говорить–то о них христиане между собою не должны, чтобы не навести кого–либо из своих на дурные мысли. – Сквернословие... Это грехи языка. О смехотворстве (собственно: хорошее обращение – ευτραπελια) славянский наш перевод дает понятие очень определенное. Это есть «кощуны» или кощунство, т.е., по нашему, насмешки над священными предметами. (Слав. выражение "кощун" происходит от древнего слова "кощей", которое означало молодого человека из хорошего рода. Такие кощеи служили при дворах древних великих князей и, очевидно, в беседах между собою не стеснялись требованиями приличия...). Еще римский писатель Плавт подметил в Ефесянах склонность к непристойным шуткам, и потому Ап. вполне основательно на этом пороке останавливает внимание своих читателей. – Благодарение – за все то, что верующие получили во Христе (см. (Ефес 2:11) и сл.).
5-6. - Нужно принять во внимание и то обстоятельство, что эти пороки ведут к очень печальным последствиям: поддавшиеся им не получат царства небесного (см. (1-е Кор 6:9,10) [Иногда у нас высказывается такой взгляд, что многие пороки суть неизбежное следствие роста культуры и не должны быть вменяемы в вину тем, кто заражен ими. Ап., напротив, точно определяет все пороки, как греховное явление, каких не должно быть в христианском обществе, до каких бы ступеней культуры оно ни доходило. Иначе христиане, так легко относящиеся к существованию в их среде порочных людей, подпадают одинаковому с теми людьми осуждению]. – Христа и Бога. Христос здесь поставляется на одной степени с Богом и таким образом дается мысль о единосущии Его с Отцом.
7-9. - Ап. делает из сказанного такой вывод, что христиане не должны участвовать в тех делах, какие свойственны этим сынам противления. Еще раньше, когда они, можно сказать, были тьмою или пребывали в нравственной тьме, такие дела были возможны среди них, но теперь им необходимо жить как чадам света, потому что они стали светом или носителями евангельского света и чистоты (ср. (2-е Кор 6:14-15). Ведь они находятся под действием Духа Божия, а это должно сказываться в известных плодах, какие христиане должны приносить. Такими плодами являются всякая благость, т.е. вообще хорошая, добродетельная жизнь, праведность, или справедливость в отношении к людям, и истина, т.е. отсутствие всего ложного, которого так много было в жизни язычников.
10. Далее христиане должны при всяких обстоятельствах представлять себе, как относится к тому или другому их делу Сам Бог, спрашивать себя, чего хочет от них Бог.
11. Ап. возвращается к наставлению, начатому в 7–м стихе. Он убеждает читателей не иметь общения с делами тьмы. Дела эти он называет бесплодными потому, что тьма вообще такое условие, при котором невозможно растениям приносить плоды: только солнечный свет дает деревьям силу плодорождения. И в самом деле, дела нечестивые ведут людей только к погибели и смерти (ср. (Рим 6:21-23). Но христиане в отношении к таким делам не должны ограничиваться только удалением от них: они должны еще обличат их словом (ελεγχειν – ср. (1-е Тим 5:20). Некоторые толкователи под "обличением" разумеют обличение своею жизнью, но с таким толкованием нельзя согласиться, потому что обличение жизнью уже имеется в виду в словах: «не участвуйте в делах»... Притом глагол ελεγχειν и обычно употребляется в значении словесного обличения [В наше время существует взгляд, по которому никто не в праве судить о нравственном облике своего ближнего. Многие говорят, что нравственность – личное дело каждого, дело частное, в которое никто не имеет права и основания вмешиваться. Некоторые любители выпить неумеренно даже прямо называют непрошенным и незакономерным вмешательством в их дела, когда пастырь церкви, напр., внушает им мысль о вреде неумеренного употребления спиртных напитков... Ап. совершенно иначе смотрит на дело. По его убеждению, в христианском обществе нет ничего "частного", – все имеет теснейшую связь с целым. И потому христиане обязаны заботиться о нравственном состоянии ближнего и воздействовать на него в известных случаях словом обличения. В самом деле, если страдает один член тела, то с ним страдают и все прочие (1-е Кор 12:26), и точно тоже бывает и в церковном обществе].
12. Обличать порочные дела нужно потому, что они в самом деле до того ужасны, что о них противно и говорить; в особенности это нужно сказать о тех, которые одеты покровом тайны [Ап. здесь хочет сказать, что все порочное не должно быть предметом разговоров в христианском обществе. Этим самым он осуждает целый цикл современных беллетристических произведений, которые избирают своим предметом разные безнравственные явления современности. Из среды христианского общества должны быть изгнаны все, напр., романы, которые будят нездоровую чувственность и приучают читателя легкомысленно относиться к самому безнравственному образу жизни].
13. Польза от обличения состоит в том, что все обнаруживаемое, т.е. будучи обнаруживаемо при свете христианской истины (от света) становится явным в своей натуре – в данном случае это сказано о пороках языческих, которые сильнее оттеняются в своем безобразии пред светом христианской нравственности. – Ибо все, делающееся... т.е. таков уже общий закон существующего: все, что можно видеть, представляется светом или светлым, непокрытым (свет – здесь в общем значении этого слова, т.е. нечто освещенное).
14. Потому, что обличение полезно, и Бог обращается к грешнику, пребывающему в духовном усыплении, как бы в состоянии смерти, с призывом: "вставай" (вместо: "сказано", как в русск. пер. нужно читать: "говорит" – по греч. λεγει). Откуда взяты эти слова – неизвестно. Лучше всего принять то предположение, что они составляют отрывок из какого–нибудь христианского гимна, в котором есть некоторые отзвуки из книги пр. Исаии (Исаи. 52:1 – восстань, Исаи. 26:19 – воскреснут мертвые и Исаи. 60:1 – придет твой свет).
15-16. - Обличая других, христиане сами уже непременно обязаны следить за собою. Смотрите, поступайте... точнее: "смотрите, насколько осторожно вы поступаете" (осторожность же – необходима). – Дорожа временем – точнее: «покупая время, приобретая его в собственность». Этим Ап. научает верующих пользоваться каждым моментом времени, как купленным за деньги, для делания добрых дел. Неразумный не дорожит временем, думая, что оно ничего не стоит, а мудрый понимает все его значение. К этому побуждает его и то соображение, что "дни лукавы", т.е. наше время таково, что требуется напряжение всех сил, использование всего времени для того, чтобы можно было сделать что–нибудь действительно полезное.
17. Итак – точнее: "ради этого", т.е. ради того, что вам нужно быть мудрыми (ст. 15). – Не будьте нерассудительны – т.е. не показывайте себя такими: выражение: μη γινεσθε не дает здесь мысли о том, что ефесские христиане на самом деле нерассудительны. Нерассудителен человек, когда он не делает надлежащего употребления из своего рассудка, а такими христиане, конечно, не были, хотя и могли стать. Познавайте, т.е. старайтесь определить в каждом случае, какова тут воля Божия (по другим чтениям – воля Господня, т.е. Христова).
18. Для того, чтобы ясно понимать требования воли Божией нужно устранить все, что мешает человеку сосредоточиться в себе самом. Тут прежде всего такою помехою является страсть к вину. Вместо того чтобы, как язычники, упиваться вином, в котором получает свое начало распутство или всякая несдержанность (ασωτια) [Ап. хотя и не запрещает употребления вина вообще (он говорит только, чтобы христиане "не упивались"), но тем не менее дает понять, что вино ведет ко всякого рода излишествам и что, следовательно, оно для многих очень опасно, в особенности же – прибавим – потому, что редко кто может определить для себя "меру" употребления вина, при которой бы вино не произвело для него печальных последствий. "Огонь в кровь влагается и малым количеством вина" (еп. Феофан).], христиане должны исполняться Духом, т.е. достигать полноты чрез Дух Божий (εν πνευματι). Ап. как бы хочет сказать, что христиане будут иметь желанную полноту радости, но эту радость они получат только предавая себя воздействию Св. Духа.
19. Каким способом достигнуть этой полноты истинной христианско–духовной радости? Во–первых, обращаясь друг к другу (по–русски неправильно: «назидая себя») в различных формах христианской поэзии: псалмах – вернее всего, новозаветных, которые сочиняли тогдашние христиане (см. (1-е Кор 14:26), славословиях или гимнах – тоже новозаветных и песнопениях духовных или, точнее, одах, которые названы духовными по своему происхождению от Духа Святого (пример таковой – (1-е Кор 13:1) глава 1–го пос. к Коринфянам) [В первенствующей христианской Церкви много пели, как об этом можно заключать из многочисленных отрывков христианских гимнов, встречающихся хотя бы, напр., в посланиях Ап. Павла. Плиний в письме к Траяну говорит, что христиане собираются до восхода солнца и взаимно поют песнь Христу, как Богу (Богдашевский, стр. 623). Такие песнопения весьма полезны были для поддержания христианской радости в душах людей гонимых языческим правительством. Нет сомнения, что и в наши дни хорошее пение религиозных и патриотических, а равно и других светских песней сослужили бы хорошую службу в деле нравственного воспитания нашего народа, согласно поговорке: "где поют, там ты можешь оставаться спокойным – злые люди не поют"]. Во–вторых, такое настроение достигается воспеванием Господа Иисуса Христа в своих сердцах и, наконец, в третьих, постоянным вознесением благодарности Богу во имя Христа. Последнее, т.е. благодарение, особенно полезно потому, что сам благодарящий, воспоминая о благодеяниях Христа, держится, так сказать, в той сфере, в какой пребывает Сам Христос.
21. Стих этот представляет переход к следующим увещаниям, обращенным к женам, мужьям и другим членам христианской семьи.
22-33. - Женам Ап. предписывает, чтобы они повиновались своим мужьям, а мужьям велит любить своих жен до готовности положить за них свою жизнь, подобно тому, как Христос предал Себя на смерть для спасения людей. При этом Ап. излагает учение о христианском браке как об образе единого неразрывного союза Христа с Церковью.
22. Как Господу, т.е. ваше послушание должно быть таково, как если бы это было послушание Самому Христу, т.е. такое же искреннее, такое же полное.
23. Основание для такого послушания состоит в том, что муж есть глава жены (ср. (1-е Кор 11:8,9), при том имеющий своим образцом Самого Христа в Его отношении к Церкви. – И Он же..., т.е. Христос, потому называется главою Церкви, что Он есть ее спаситель (тела, т.е. Церкви).
24. Но как Церковь... т.е. : но отсюда следует (αλλα), что как Церковь... Во всем – конечно, в том, что не нарушает требований христианской нравственности. – По поводу сказанного Апостолом об отношении жены к мужу некоторые богословы говорят, что Павлова этика не приложима уже к потребностям настоящего времени. Все, что говорил Апостол, сказано им будто бы с отношением к близкому наступлению конца мира и не рассчитано на продолжительное существование христианской Церкви. Теперь отношения жизненные – совсем не такие, какие существовали при Апостолах, и, в частности, положение женщины коренным образом изменилось... Но с такими рассуждениями нельзя согласиться. Этика Ап. Павла имеет в своем основании учение Христа, которое для нас, христиан, во всех религиозных и нравственных вопросах остается наивысшим авторитетом, тем более, что Христос в Своей жизни осуществил те нравственные требования, какие предлагает всем Своим последователям. Затем. Этика Ап. Павла представляет собою органическое обнаружение христианской веры, как она возвещена была Христом и Апостолами, и если вера эта сохраняется среди современного христианства, то вместе с нею должна сохраняться и Апостольская мораль... Далее. Апостольская этика является приложимою ко всем временам и отношениям потому, что она не есть казуистический нравоучительный кодекс, который имеет в виду упорядочить отдельные нравственные деяния, но выражает собою только всеобщие, великие нравственные основные мысли и основоположения, применение которых в отдельных случаях предоставляется самому человеку и возможно при самых разнообразных обстоятельствах. Наконец, история научает нас, что всякое отступление от основных положений новозаветной этики сопровождалось опасными последствиями и для отдельных людей, и для целого общества. Таким образом необходимо признать, что новозаветная мораль вообще и в частности этика Ап. Павла имеет пребывающее, постоянное значение в жизни христиан всех времен. В частности, нечего смущаться тем, что Ап. Павел здесь требует подчинения жены мужу, что противоречит современному учению о женской эмансипации и равноправности жены с мужем. Прежде всего нужно сознать, что Ап., как и вообще христианство, вовсе не хочет унизить женщину. Христианство, напротив, освободило женщину от того рабского положения, в каком она находилась в дохристианском мире, и признало за нею религиозное и нравственное равенство с мужчиною. Если Ап. подчиняет женщину мужчине в условиях домашней жизни, то делает это согласно с творческим установлением Бога, по которому оба пола имеют свои особые преимущества и границы деятельности. Преимущество мужа – физическая сила, интеллигентность и волевая энергия, преимущество женщины – расположение к практическим занятиям, душевность и энергия пассивности. Сообразно с этим, будет совершенною несправедливостью, если на женщину будут возлагаться те же обязанности, какие и на мужчину, и если ей будут предоставляться те права, какие могут предоставляться только людям, несущим известные обязанности, т.е. мужчинам: права всегда должны соответствовать обязанностям, и где не исполняются обязанности, там не могут быть предоставляемы и права. Отсюда следует, что уже по божественному определению мужу подобает первенство в семейной жизни, потому что это первенство есть, собственно говоря, совокупность известных обязанностей, которые не по силам жене. Притом Ап. обращается именно к женам–христианкам, которые понимают, что их повиновение мужьям не есть что–либо вынужденное от них, а предъявляется ими потому, что они видят в муже представителя Господа Иисуса Христа, Который и Сам невидимо и таинственно присутствует в семье (ст. 21). Раз жена повинуется своему мужу «в Господе», – для нее уже теряет всякую остроту вопрос о правах женщины–жены.
25-27. - Но если муж есть глава жены и жена обязана ему повиноваться, то – отсюда начинается увещание к мужьям – и мужья обязаны свои требования к женам соразмерять с любовью. Они должны любить своих жен и любить именно так, как Христос возлюбил Церковь и Себя предал за нее. Таким образом Ап. научает мужей самопожертвованию в видах истинной пользы их жен. Но сейчас же, во избежание всяких недоразумений и перетолкований, каким могло подвергнуться это требование Апостола со стороны жен, Ап. указывает границы, какими должно определяться это самопожертвование мужа. Христос – говорить он – Своим самопожертвованием хотел освятить Церковь, очистив ее предварительно банею водною или омовением, какое получается в таинстве крещения, посредством слова, т.е. посредством тайнодейственной формулы, произносившейся при крещении: "во имя Отца и Сына и Святого Духа" (Злат., Феодорит). Конечною целью, какую имел при этом Христос, было то, чтобы соделать Церковь чистою и непорочною и поставить ее рядом с Собою как невесту, в день Своего второго пришествия, хотя она и теперь уже является такою невестою для тех, кто способен видеть ее величие (Апок 19:7,) 8). Значит, и любовь мужа к жене должна доходить до самопожертвования только там, где дело идет об истинном благе жены: во всех же других случаях, когда требования жены к самоотвержению мужа не имеют такого основания, понятно, странно было бы требовать от мужа, чтобы он непременно жертвовал собою для жены.
28-30. - Тут новое разъяснение, почему мужья должны любить своих жен: жены составляют собою собственные тела своих мужей, образуют, по своему происхождению, так сказать, составную часть их собственной личности. Но если это так, то жена может быть названа «плотию» своего мужа, а "плоть" свою всякому любить естественно и необходимо: никто не станет причинять вред своему организму, лишая его необходимых заботь (питает и греет ее). Так и Христос питает Церковь, как хлеб жизни (Иоан 6:48), и греет ее, как пастырь добрый овечку. Ведь мы – прибавляет Ап. – действительно, члены тела Христова произошли от плоти Его и от костей Его, подобно тому, как Ева произошла от ребра Адамова. Впрочем, по объяснению св. Иоанна Златоуста, выражение: "от плоти Его" (и костей Его) указывает просто на то, что мы поистине произошли от Христа, как от нового родоначальника. Можно прибавить, что мы имеем в себе Христа, носим, так сказать, в своем новом существовании Его род и сущность (Эвальд).
31-32. - Так как жена является собственным телом мужа, то естественно или в виду этого – как сказано в кн. Бытия (Быт 2:24) – человек, т.е. муж оставит или должен оставить, согласно божественному установлению, отца и мать свою, чтобы всецело посвятить себя своей жене и своей семье вообще. Эта тайна брака, союза между мужчиною и женщиною, чрезвычайно важна, "велика": трудно понять, в самом деле, как установилось такое влечение мужа к жене. Но Ап. Павел не хочет входить в подробное ее раскрытие, а останавливается только на сходстве этой тайны с тайною отношения Христа к Церкви. Эти отношения напоминают собою именно отношения мужа к жене [Таким образом, здесь раскрывается учение о брачном союзе. Если допустить ту мысль, что Апостол имеет здесь в виду только браки, заключенные в христианстве, то можно сказать, что он здесь называет брак таинством в смысле учреждения церковного. Но если видеть здесь определение брака вообще и в частности, заключенного еще в язычестве, то тогда нужно будет и понимать слова Апостола как выражение преклонения пред величием тайны, какую представляет всякое соединение брачное, в каком бы исповедании оно ни предполагалось. За последнее, кажется, говорит и понимание, какого держался по отношению к этому месту Иоанн Златоуст. Он говорит: "поистине это великое таинство, заключающее в себе какую–то неизглаголанную премудрость" (см. у Богдашевского, стр. 643)].
33. Так – по греч. πλην собственно значит: «впрочем», «однако», но имеет значение и простого переходного союза: «но». «И» здесь вместо «так» и поэтому можно поставить союз «но». Ап. так проникнут мыслью о важности тайны брака, и соединенных с браком обязанностей мужа, что считает нужным еще раз сказать о них в заключение речи о браке. – Да боится. Здесь имеется в виду не рабский страх, боязнь наказания, а боязнь, какую мы чувствуем, когда думаем, как бы не оскорбить любимого человека нашим поступком. Это тоже, что добровольное повиновение [Что глагол "бояться" (φοβεΐσθαι) имеет здесь действительно такой смысл, а вовсе не обозначает положение жены как невольницы в доме мужа, – это видно уже из всего того, что выше сказано о значении брака. Кроме того, и в классическом греческом языке глагол φοβεΐσθαι имеет иногда смысл "уважать", "заботиться". Так, Платон говорит, что мы должны φοβεΐσθαι το σωμα – уважать, чтить тело (см. у Эвальда, стр. 243)].