Ветхозаветный закон запрещал изображения, так как опасался за чистоту культа невидимого Бога. Ощущение Бесконечного передавалось лишь декоративным искусством геометрических форм [197]. Мусульманское беспредметное искусство, арабески, декор из многоугольников подчеркивают то же понятие радикальной трансцендентности Бога.
Расстояние это возрастает до тревожных размеров из-за того, что человек отказался от своего изначального богоподобия и погрузился в область не-сходства. Ангельский же лик в такой степени сохранил свою природу «света второго», чистого вместилища божественного света, что скульптурные изображения ангелов были предписаны Самим Богом [198]. Предназначенный для служения человеку, мир небесных духов ради исполнения этой миссии обретает свое художественное выражение, свою человеческую форму: Ветхий Завет оставил нам скульптурный образ херувимов Ковчега Завета (точнее, их описание). Они помещены в Храме, тем самым выражено их литургическое предназначение; они - не просто произведение искусства, и в этом - вся философия священного искусства.
Так, прежде Воплощения всякое изображение небесного ограничивается миром ангелов из опасения идолопоклонства. Но дабы не подпасть под запрет закона, нужно понимать, что это ограничение есть лишь подготовительное очищение, провозвестие появления образа Христова.
В книге Исход сказано: «Сделайте ковчег… И сделай также крышку… и сделай из золота двух херувимов… на обоих концах крышки» (Исх. 25:10-18). Kapporet может также значить «искупать». Золотая крышка над ковчегом есть, согласно тексту, место, где открывается Иегова и где Он говорит (Исх. 25:22).
Этот пророческий символизм раскрывается в иконе Воскресения Христова. На ней изображено погребальное ложе (как бы крышка ковчега) с лежащими на нем пустыми погребальными пеленами; по краям, лицом к женам-мироносицам, стоят два ангела. Это изображение «крышки» являет теперь, во Христе, истинное ее значение, указывая в то же время, что каждая икона имеет ценность Присутствия: здесь открывается и говорит Иегова.
В неделю Торжества Православия, праздник иконы, Церковь напоминает нам двумя евангельскими чтениями (Мф. 18:10; Ин. 1:43-51), что многоочитым ангелам даровано созерцать Божественный Свет, а после Воплощения и все верующие получают этот ангельский дар, как это с такой ясностью выражается иконой.
Христос освобождает людей от мифологии, от идолов не через отрицание, упраздняя образ, но являя положительный, подлинный человеческий образ Бога. Собственно Божественное Естество не может быть никоим образом представлено; собственно человеческое естество, отделенное от Божественного, ничего более не представляет собой, именно потому что «человеческое естество Христа есть образ Его Божественного Естества», как говорит об этом VII Вселенский Собор. Свет от Света, Сын, всецелый Христос, есть «сияние славы и образ ипостаси» Божией [199], единственный образ Бога. То, что человеческое, утверждается в своей функции иконы как видимый образ невидимого. Библейское обоснование этого - творение человека «по образу Божию» (Быт. 1:27). Полнота, нарушенная грехопадением, осуществляется во Христе и даруется тем, в которых «изобразился Христос» [200], кто носит в себе Христа, - «преподобным». Сам Бог превосходит всякий образ, но Его Лик, обращенный к миру, усваивает Себе видимый образ, находит образ, адекватный тайне Его Человеколюбия, и образ этот - образ человеческий. По мысли отцов, Бог над возможной бездной грехопадения лепил человеческое лицо, глядя в Своей Премудрости на человечество Христа [201]. Слово, как учит святой Мефодий Патарский, снизошло в Адама предвечно [202], а святой Афанасий отмечает: «Бог сотворил мир, чтобы вочеловечиться, дабы человек стал богом по благодати» [203]. Воплощение происходит по воле Божией: Бог желает стать Человеком и сделать Свое Человечество местом Богоявления, местом и живой иконой Своего присутствия.
