[60] Чистота веры через чистоту культа. Остатки народа Израиля объединились вокруг своих священников (например, Иезекииля). Израиль становится отныне священнической общиной. Требование тщательного соблюдения точно установленных обрядов свидетельствует о стремлении создать на земле, среди языческих народов, народ святой, чья жизнь посвящена хвале истинного Бога, - народ, способный осуществлять совершенное вплоть до мельчайших деталей служение этому Богу, чья трансцендентность (то есть бесконечное величие) воспринимается с крайней остротой.
Это стремление сохранить чистоту веры и культа, невзирая на ожесточенный натиск чуждых языческих верований и культов, отражено в книге Левит.
Религиозная основа и глубинное вдохновение Левита действительно исходит от Моисея, так как в центре ее стоит Закон Моисея - главное откровение, которое ведет человека по пути верности Завету и общения с Богом. Последний стих книги:
«Вот заповеди, которые заповедал Господь Моисею для сынов Израилевых на горе Синае» (Лев. 27:34).
Книга целиком состоит из обрядовых предписаний, описаний различных жертвоприношений, запрещений, касающихся различных сфер жизни человека вплоть до пищи и отношений между полами.
Вся книга и состоит из этих предписаний: в глл.1-7 говорится о жертвоприношениях. Например, о жертве мирной:
«Если жертва его жертва мирная, и если он приносит из крупного скота, мужеского или женского пола, пусть принесет ее Господу, не имеющую порока, и возложит руку свою на голову жертвы своей, и заколет ее у дверей скинии собрания; сыны же Аароновы, священники, покропят кровью на жертвенник со всех сторон; и принесет он из мирной жертвы в жертву Господу тук, покрывающий внутренности, и весь тук, который на внутренностях, и обе почки и тук, который на них, который на стегнах, и сальник, который на печени; с почками он отделит это; и сыны Ароновы сожгут это на жертвеннике вместе со всесожжением, которое на дровах, на огне: это жертва, благоухание, приятное Господу» (Лев. 3:1-5).
Далее содержатся правила о священниках (глл. 8-10), о чистом и нечистом (глл. 11-15).
Например, о чистых и нечистых животных:
«... вот животные, которые можно вам есть из всего скота на земле: всякий скот, у которого раздвоены копыта и на копытах глубокий разрез, и который жует жвачку, ешьте; только сих не ешьте из жующих жвачку и имеющих раздвоенные копыта: верблюда, потому что он жует жвачку, но копыта у него не раздвоены, нечист он для вас; и тушканчика, потому что он жует жвачку, но копыта у него не раздвоены, нечист он для вас, и зайца, потому что он жует жвачку, но копыта у него не раздвоены, нечист он для вас; и свиньи, потому что копыта у нее раздвоены и на копытах разрез глубокий, но она не жует жвачки, нечиста она для вас; мяса их не ешьте и к трупам их не прикасайтесь; нечисты они для вас» (Лев. 11:2-8).
В оставшихся главах говорится о праздниках, различных ритуальных нормах святости, об обетах.
Как толковать весь этот свод правил и предписаний, которые потеряли свое буквальное значение, но не перестают быть Священным Писанием, да еще центральной частью Закона?
Существует предубеждение, увы, весьма распространенное, будто бы чтение Левита может интересовать только специалистов по истории культов. В крайнем случае допускается, что простой христианин может бегло просмотреть эту часть Библии, для того чтобы ознакомиться с религиозным миром иудаизма, в котором жил Господь наш Иисус Христос и с которым связано Его учение. Действительно, в Новом Завете (например, в Евангелии и в Посланиях Павла, в Послании к Евреям) есть много ссылок на обряды Левита.
Можно, кончено, попытаться понять их аллегорически, как это делала еще в древности Александрийская школа. Но аллегорическое толкование в любом случае вторично по отношению к букве Писания и слишком решительно отметает какой-то более близкий в букве, хотя и не буквальный, но важный, непреходящий смысл. О крайностях аллегорического толкования, родившегося в эллинистических кругах иудейства (в Александрии) можно составить себе представление на основании, например, следующего свидетельства: «Например, разрешение употреблять в пищу животных с раздвояющимися копытами, по толкованию Елеазара, есть на самом деле повеление данное иудеям быть рассудительными, а такое же предписание относительно животных, жующих жвачку, должно быть истолковано как призыв к постоянной памяти о Боге и об его делах. Что же касается запрещения употреблять в пищу ласок, то Елеазар его представил как запрещение быть доносчиками. Такое толкование основано на естественно научных представлениях первосвященника, по которым ласки зачинают через уши и рожают через рот, подобно тому, как доносчики, передавая услышанное ими, из уст своих порождают ближним своим вред» [61].
Необходимо ясно сказать, что Левит, несмотря на «суровую внешность», представляет собой великую книгу живого богословия. Он вводит нас в атмосферу глубоко религиозную и весьма своевременно преподает нам уроки религиозного духа (что можно было заметить уже во время чтения). Остановимся на некоторых из великих религиозных тем Левита.
