Вдохновленные обещаниями Нового Исхода, возвещенными Девтероисайей, пленники возвратились в Иудею. Но воспетый в пророчествах завтрашний день оказался невеселой действительностью.
Тритоисайя был пророком (или группой пророков), богословие которого вдохновлено Девтероисайей и который жил среди иудеев, вернувшихся в Иерусалим с Шешбацаром. Как нам известно из книги Ездры и пророчеств Захарии и Аггея, это было очень трудное время для народа. Они терпели враждебность со стороны соседей (1 Езд. 4:4-5), их постигла засуха (Агг. 1:10-11), и вообще условия были очень бедными. Многим могло показаться, что обетования Девтероисайи и таких современников, как Аггей и Захария, оказались фальшивыми, так как вместо величественного нового Иерусалима, благовествующего спасение (ср. Ис. 40:9), они видели только оболочку города, которая имела лишь весьма отдаленное отношение к великолепной столице Соломона или возвышенным прозрениям Иезекииля и Девтероисайи.
Более того, одухотворенные видения мирного царства (Ис. 11:6-9; ср. Ис. 65:25) и общины, в которой мужчины и женщины живут в идеальной гармонии и в послушании JHWH (Иер. 31:31-34), оставались лишь видениями. В реальном же Иерусалиме люди оставались людьми - лгали, воровали, жульничали, не обращая внимания на нравственные требования JHWH (Ис. 59:1-15) и прикрывая свои пороки лицемерным выполнением религиозных обрядов, например, постов. В этой ситуации и заговорил Тритоисайя, чтобы напомнить народу, что, во-первых, старые обетования остаются в силе и, во-вторых, покаяние в грехах и верность JHWH суть императивы, которым народ должен следовать.
Религиозный энтузиазм же действительно стал иссякать.
Вновь водворилась бедность. Как восстанавливать народ, который не укрепился в вере и надежде? За эту задачу и взялся еще один ученик Великого Исайи.
Задача оказалась весьма сложной, так как слушатели были разобщены: часть пришла из Вавилона, часть уже была в Иудее, часть была в рассеянии. Были и иноплеменники. Росло разделение и ненависть, презрение к иноплеменникам, усиливается идолопоклонство. И все-таки пророк решается говорить.
