Из всех перечисленных здесь методов только «новая герменевтика» не связана с литературной критикой, а представляет собой ответвление современной философии. Новая герменевтика, расцветшая в 1960-e годы и в кругах исследователей Нового Завета связанная с именами Эрнста Фукса, Герхарда Эбелинга, Ханса-Георга Гадамера и Эберхарда Юнгеля, - это движение, в котором идея субъективности процесса истолкования библейских текстов берет верх над традиционным поиском объективности [2].
В техническом смысле новая герменевтика стремится преодолеть традиционный разрыв между субъектом (комментатор) и объектом (текст) путем «слияния уровней» текста и комментатора. Иными словами, этот метод пытается понять, каким образом «текст истолковывает читателя», нарушая унаследованные читателем предпосылки (этот процесс обычно именуется «событием языка»), вместо того чтобы просто изучать те способы, какими читатель истолковывает текст, находя в нем именно то, что искал.
Большинство исследователей ныне признают этот принцип, хотя и предостерегают против его крайностей. В исследование Библии теперь, как правило, входит определение «герменевтического круга» (или, лучше, «спирали»), с помощью которого истолкователь постоянно стремится сохранить приоритет текста, корректируя свое неверное понимание, даже когда сам он доминирует над текстом, истолковывая и проясняя его для других читателей [3]. Эту процедуру можно отобразить на диаграмме:
При изучении Евангелий методом новой герменевтики в поле исследования чаще всего попадают притчи, поскольку Иисус пользовался ими как раз для того, чтобы ниспровергнуть современные ему традиционные верования. Притчи также противостоят общепринятым представлениям о богословском языке и принципам проповеди. Иисус не обращался к своей аудитории с универсальными истинами, чтобы затем ниспровергать их, - он рассказывал притчи!
Более того, Иисус предпочитал метафоры прямым высказываниям. В главе 1 мы уже обсуждали традиционное значение «метафоры» (как фигуры речи вообще, так и конкретного типа сопоставления без сравнительного союза в отличие от обычного сравнения). Новая герменевтика и родственные ей движения философии языка и литературоведения ввели третье важное значение для термина «метафора», которое получило всеобщее распространение [4]. В этом значении метафора принципиально противопоставляется аллегории, а потому это употребление слова «метафора» заслуживает особого рассмотрения.
Примечание:
[2]. Два лучших кратких введения в метод - это: Anthony С. Thiselton The New Hermeneutic, в New Testament Interpretation, ed. I. Howard Marshall. Exeter: Paternoster: Grand Rapids: Eerdmans, 1977, 308-333, и William G. Doty Contemporary New Testament Intcipietation. Englewood Cliffs, N.J.: Prentice-Hall, 1972. 28-51. Более подробно см.: Robert WT. Funk Language, Hermeneutic and Word of God. New York and London: Harper & Row, 1966.
[3]. Этот метод следует принципиально отличать от порочного круга, когда интерпретатор ошибочно предвосхищает собственные выводы. Герменевтическая спираль новой герменевтики вводится именно в качестве противоядия против процесса наводящих вопросов.
[4]. Библиография чрезвычайно обширна. David S. Miall, ed. Metaphor: Problems and Perspectives. Brighlon: Harvester; Atlantic Highlands, N.J.: Humanities Press, 1982, - полезный и сравнительно недавний обзор с литературоведческой точки зрения; Samuel R. Levin Тhe Semantic of Metaphor. Baltimore and London: Johns Hopkins, 1977, - подробный лингвистический анализ; Mark Johnson, ed. Philosophical Perspectives on Metaphor. Minneapolis: Univ. of Minnesota Press, 1981, - полезный обзор и анализ философских альтернатив. См. также: весь номер New Literary History 6, 1974, fascicle 1, и Critical Inquiry 5, 1978, fascicle 1. Многие статьи из последнего издания воспроизведены в Sheldon Sacks, ed. Оп Metaphor. Chicago and London: Univ. of Chicago Press, 1978.
