- 1. Во время пребывания Господа в Перее получено Им известие о болезни любимого Им вифанского друга Лазаря. – «Лазарь»: о нем в евангелиях нигде не упоминается, кроме этого сказания Иоаннова. – «Из Вифании»: о Вифании см. прим. к Мф. 26:6. – «Где жили Мария и Марфа»: в Евангелии Иоанновом об этих двух сестрах не упоминается, но Иоанн, без сомнения, предполагал, что они известны читателям его из общего евангельского предания (ср. Лк. 10:38-42). Имя Марии стоит впереди Марфы вероятно потому, что вследствие события указываемого во 2-м стихе, имя ее в предании было более известно.
- 2. «Мария же была та» и пр.: указывается на событие, которое случилось несколько после и описано самим же Иоанном (Ин. 12:1 и дал.). Иоанн указывает теперь на это событие как на такое, которое особенно прославило Марию после, указывает вероятно для того, чтобы яснее характеризовать отношения Господа к этому семейству.
- 3-4. «Сестры послали сказать» и пр.: вероятно узнав, что Господь не слишком далеко от них, не в Галилее, а в Перее, Марфа и Мария послали известить Его о болезни любимого Им брата их. Мысль их, выражающаяся отчасти и в словах – «которого Ты любишь», без сомнения была та, что Господь – Чудотворец, узнав о болезни друга, исцелит его. Они не приглашают Господа прийти к ним, конечно зная, какой опасности подвергался Он недавно в Иерусалиме и мог, по их мнению, подвергнуться опять, если бы показался вблизи Иерусалима, и будучи уверены, что Он издали может даровать исцеление брату их, как это случалось (ср. Ин. 4:46 и дал.). – «Услышав то, сказал»: в присутствии учеников своих и тех, которые принесли известие о болезни Лазаря, чтобы сии последние могли уведомить об ответе Его сестер больного. – «Сия болезнь не к смерти» и пр.: Лазарь умер, следовательно болезнь была к смерти; но Господь тогда же знал, что последует за этой смертью, и потому совершенно мог сказать, что болезнь не к смерти, что она не окончится смертью его, а воскресением (ср. Феофил.). Это ясно видно из дальнейших слов Господа, что эта болезнь – «к славе Божией, да прославится чрез нее Сын Божий». Конечно и чрез чудесное заочное исцеление Христом друга своего прославился бы Сын Божий, но самая торжественность выражения свидетельствует, что Господь имел в виду нечто большее, чем чудесное исцеление друга своего. – «Сын Божий»: пред верующими в Него Господь открыто называет Себя Сыном Божиим в смысле Мессии, не оправдываясь в сем, как недавно в Иерусалиме (Ин. 10:32 и дал.). – «Да прославится»: прославление Сына Божия есть вместе и слава Бога Отца, поелику чрез Сына действует Бог Отец (Ин. 10:30, 38). «Видишь ли, у Отца и у Сына – одна слава? Ибо сказав: «к славе Божией», прибавил: «да прославится Сын Божий». Ибо слава Бога, т.е. Отца, ничем не разнится от славы Сына. Следовательно и Сын есть собственно и истинно Бог, так же как и Отец» (Феофил.). «А частица – да означает здесь не причину, но событие. Болезнь случилась по иной причине, но Христос обратил ее к славе Божией» (Злат.).
- 6-7. «Пробыл два дня на том месте»: почему не поспешил к болящему другу? Единственная причина – та, что имел в виду воскресить его из мертвых ради славы Божией и своей. Значит Он тогда же знал, что Лазарь умрет, а затем воскреснет по Его слову. Путешествие с того места, где Он находился (Ин. 10:42), до Вифании требовало 10-12 часов, и Господь скоро мог прибыть к больному, но не то было в намерении Отца и Сына. «Пробыл два дня» – для того, чтобы Лазарь умер, чтобы никто не мог сказать, что с ним был крепкий сон, изнеможение и исступление, а не смерть» (Феофил., ср. Злат.). – «В Иудею»: Господь указывает не на Вифанию, как на ближайшую цель путешествия, а на Иудею – с целью вызвать наружу ведомую Ему и гнездившуюся в сердце учеников мысль об опасности, угрожающей Ему там, чтобы победить в них этот страх пред наступающей опасностью, чтобы более укоренить мысль о необходимости страданий и смерти их Учителя, которая так трудно вмещалась в них даже в это время (ср. Лк. 18:31-34 и парал.).
- 8-10. «Ученики сказали» и пр.: ученики действительно по этому поводу высказали страх за своего Учителя при этом предполагаемом путешествии, и напоминая, что еще недавно хотели в Иерусалиме побить Его камнями (Ин. 10:32, 39), усиленно отговаривают Его от этого путешествия. Господь пользуется этим выражением их страшливости, чтобы указать им неизбежность того, что следовать должно по высшему определению. – Ответ Господа (9-10) имеет, очевидно, двоякий смысл. Образ, которым Он пользуется для выражения своего ответа, заимствован, от обстоятельств, в которых Он находился в это время. Это было, вероятно, ранним утром, когда только что восходило солнце; они имели, следовательно, 12 дневных часов для своего путешествия. В продолжение всего времени (так можно перефразировать речь Господа) мы можем идти – совершать свое путешествие без малейшей опасности; опасно могло бы быть для нас путешествие только тогда, если бы мы продлили оное долее 12 дневных часов, когда настанет ночь, когда не будет дневного светила на горизонте. Но этого не нужно будет, потому что – если они захотят – могут дойти до цели своего путешествия – Вифании – еще до заката солнца (см. прим. к ст. 6-7). В духовном смысле ответ Господа значит: время вашей земной жизни определено высшею божественною волею. Доколе это определенное время продолжается, мы можем без страха идти определенным нам путем, т.е. исполнять дела, к которым призваны. Мы безопасны, ибо божественная воля охраняет нас от всяких опасностей, как свет солнца ходящих днем. Опасностей бояться следовало бы нам только тогда, когда в нашем деле застала бы нас ночь, когда мы произвольно или самовольно вопреки воле Божией, вздумали бы долее продолжать нашу деятельность; тогда мы споткнулись бы, как спотыкаются ночью, не видя света дневного. Приложение этого ответа к настоящим обстоятельствам ясно: иудеи не могут отнять у Меня ни одной минуты из времени, предопределенного Мне для исполнения Моего дела, следовательно страшиться нечего; Я делаю еще днем – во время Мне предопределенное. Вот было бы не время Мне действовать, если бы Я, как вы Мне советуете, не исполнил определенного Мне, не пошел бы теперь в Иудею, избегая опасности, и не принял бы того, что должен принять по определению Божию. Итак будем действовать, пока день наш, пойдем в Иудею. По внешней форме и содержанию все это изречение походит на то, каким Господь предварил исцеление слепорожденного (Ин. 9:4), с тем различием, что там – вечером – Он говорит, что не должно терять времени для действования, а здесь – утром, что не должно самовольно, вопреки Божией воле, усиливаться действовать не во время предопределенное (ср. у Феофил. – иные).
- 11-13. «Сказал сие»: т.е. объяснив так им свое намерение, для укрепления их колеблющихся мыслей, и тем приготовив их более следовать теперь за Ним, Господь указывает на ближайшую цель путешествия в Иудею ради Лазаря. – «Лазарь» – «уснул»: сном Господь называет смерть Лазаря (ст. 13), как и в других случаях называл так (Мф. 9:24. Мк. 5:39). Для Лазаря смерть его была действительно как бы сном по ее кратковременности. Когда умер Лазарь, – в то ли время, когда Господь объявил о ней ученикам теперь, или ранее, из евангельского рассказа не видно; видно только, что когда Господь пришел ко гробу его, он уже четыре дня был мертв. Из сличения евангельских сказаний видно, что Господь неторопливо совершил этот путь и кажется вероятнее полагать, что Лазарь умер в то время, когда Господь предложил ученикам идти в Иудею после двухдневного пребывания на месте по получении известия о болезни Лазаря. – «Разбудить его»: т.е. воскресить из мертвых, как бы возбудить от сна. – «Если уснул, то выздоровеет»: ответ, взятый из практического наблюдения, что в известных болезнях сон составляет признак поворота болезни к лучшему. Странным представляется, что ученики не поняли речи Господа о смерти Лазаря, но надобно при сем принять во внимание, во-первых, то, что слова Господа о болезни Лазаря – «сия болезнь не к смерти» они понимали не в смысле предстоящего чудесного воскрешения его, а по аналогии с Ин. 9:3, что Господь придет и чудесно исцелит его; во-вторых, то, что не смотря на ободрение их Господом (ст. 9-10) им не хотелось идти в Иудею (ст. 8), и они воспользовались буквальным смыслом слов Его, чтобы еще раз попытаться отклонить Его от этого путешествия, представляя, что ежели болезнь Лазаря приняла благоприятный оборот, то и причины нет идти теперь в Иудею (ср. Феофил.).
- 14-15. «Сказал прямо»: без иносказания (ср. Ин. 10:24. Ин. 16:25), выставляя то решительным побуждением к путешествию и отстраняя всякое прекословие, так как теперь для учеников должны были быть вполне понятны слова – «Я иду, чтобы разбудить его», понятны из прежних опытов подобного возбуждения, т.е. воскрешения (Мф. 9:24 и дал. Мк. 5:29 и дал.). – Но эту же мысль – идти разбудить Лазаря Господь выражает теперь иначе, с особой торжественностью. – «Радуюсь за вас» и пр.: если бы Господь был в Вифании в то время, как Лазарь был болен; то, видя скорбь и слезы друзей, по просьбе их, Он исцелил бы больного от болезни и не последовало бы того большего и высшего проявления славы Его и Божией, какая явилась в чуде воскрешения Лазаря. И еще: «радуюсь», говорит, «за вас», что вы можете отселе более увериться в божеском достоинстве Моем из того, что Я не был там и не нахожусь далеко оттуда, однако впредь говорю вам, что в Вифании последовала смерть, и говорю так, не на слухе основываясь, но как Бог Сам прозревая случившееся в далеком расстоянии» (Феофил.). – «Дабы вы уверовали»: ученики веровали в Господа, как Мессию Сына Божия, и не раз уже исповедовали пред Ним сие, и потому здесь говорится только об усилении сей веры, так как вера имеет разные степени силы и живости и может возрастать более и более в бесконечность (Рим. 1:17). Нежелание учеников, чтобы Учитель их шел теперь в Иудею (ст. 8), показывало, что вера их нуждается теперь в укреплении, в виду того, что предстояло их Учителю. Господь укрепил ее (ст. 9-10), но ослабление ее еще продолжалось (ст. 12), чудо воскрешения Лазаря должно сильно подкрепить ее. – «Пойдем к нему»: решительным словом Господь как бы насильственно хочет победить нерешительность учеников и не оставляет им более повода отговаривать Его вновь от этого путешествия. Нерешительность была побеждена, но опасения учеников не рассеялись, и один из них выразил их весьма трогательным образом.
- 16. «Фома – Дидим», т.е. близнец. Вероятно, под этим последним именем он был известен в преданиях христиан, для которых первоначально писано Евангелие от Иоанна, и этим изъясняется прибавление этого названия в его Евангелии при упоминании имени Фомы (ср. Ин. 20:24 и Ин. 21:2). Вероятно, прозвание это получил он потому, что был действительно близнец, а не в каком либо иносказательном смысле. – «Пойдем и мы умрем с Ним»: несмотря на успокоительное и ободрительное изречение Господа (ст. 9-10), в решимости Его идти в Иудею Фома видел путь к смерти своего Учителя и живо выражает свое опасение, с желанием положить жизнь свою вместе с Ним: если он идет на явную смерть, то неужели мы оставим Его? Пойдем и мы на смерть с Ним. Это восклицание Фомы выражает конечно более личную преданность и любовь к Учителю, чем уверенность в мудрости Его решения снова идти в Иудею, хотя бы и ради друга их Лазаря. Но какая мудрость, какая любовь Господа к своим ученикам проявляется в том способе, каким Он препобедил их опасения и нежелание снова идти в Иудею!
- 17-18. «Пришедши»: к селению, но не входя еще в самое селение (ст. 30), вероятно недалеко от места, где была гробница Лазаря (ст. 34). – «Нашел» и пр.: общее замечание евангелиста, что прошло уже четыре дня со времени погребения Лазаря (см. прим. к ст. 11-13). «Вифания же была» и пр.: замечание, служащее объяснением дальнейшего сказания, что «много» иудеев было в то время в доме Марфы и Марии в немноголюдном селении. Селение было близко от Иерусалима и из этого последнего пришло много иудеев (ср. Злат. и Феофил.). – «Стадиях в пятнадцати»: на полчаса ходу, т.е. верст около двух с половиною. – «Была»: выражение можно считать указанием, что Евангелие было писано после разрушения Иерусалима и опустошения его окрестностей, когда селения уже не было, а были одни развалины его; впрочем это – не решительное указание, ибо прошедшее время могло быть употреблено просто потому, что повествуется о прошедшем времени.
- 19. «Из иудеев»: вероятно родственники и знакомые семейства. Из множества пришедших надобно заключить, что фамилия Лазаря была очень известна, имела большое родство и обширные связи. Именем «иудеев» в этом Евангелии по большей части называются люди нерасположенные, или мало расположенные, или хотя расположенные, но не решительно, ко Господу. Из дальнейшего рассказа видно, что и в числе тех, которые теперь пришли в дом Лазаря, были люди нерасположенные, даже враждебно расположенные ко Господу (ст. 36, 37, 46 и прим.). Может быть то были дальние родственники и знакомые, которые пришли вследствие обычая, и расположенные к семейству умершего, но нерасположенные ко Господу, и пришли, может быть, зная, что Того, к кому они не расположены, там теперь нет. Впрочем «многие» из них и уверовали в это время в Господа и «значит были люди, не принадлежавшие к числу злых» (Злат., ср. Феофил.). – «Утешать их в печали»: семь дней продолжались обыкновенно печальные поминки по умершем (1Цар. 31:13. 1Пар. 10:12), в продолжение которых родные и знакомые навещали дом покойного для утешения понесших утрату.
- 20-22. «Марфа, услышав» и пр.: Марфа, в немногих сказаниях евангельских об этом семействе, представляется хозяйкой дома и распоряжающейся в доме (Лк. 10:40. Ин. 12:2). Она первая из сестер услышала, что Господь подходит к селению, услышала, может быть, потому, что по хозяйству имела более сношений с окружающими, чем тихая, погруженная в свою глубокую скорбь, во внутренних комнатах, Мария. – «Пошла навстречу Ему»: не сказав даже сестре своей, – так обрадовалась она прибытию Господа. Или же она не хотела сказать сестре потому, что хотела наедине увидеться с Ним и рассказать Ему о случившемся, чтобы скрыть это от бывших с нею (Злат. и Феофил.). – «Мария сидела дома»: во внутренних комнатах дома, в глубокой горести, принимая утешения пришедших утешать. О различных характерах обеих сестер см. Лк. 10:38 и дал. – «Если бы Ты был здесь и пр.: не упрек Господу выражается в сих словах за то, что Он не поспешил на помощь к больному другу, а сожаление, что это так должно было случиться, полное веры в Господа, как великого чудотворца, который, если бы был здесь, то чудесно исцелил бы брата ее и он не умер бы. Эта вера в Господа поселяет в ней уверенность (знаю), что Господь силен сделать и теперь чудо, если обстоятельства не позволили Ему сделать его ранее, в каковой уверенности крылась и надежда и желание видеть чудо. Такая уверенность, надежда и желание основываться могли в данном случае и на ответе Господа на извещение о болезни Лазаря (ст. 4) и на известных, конечно, ей опытах воскрешения Им умерших в Галилее. Но это желаемое, что было в мыслях Марфы, было так велико, что она не смеет выговорить слова и употребляет неопределенное – «все»; эта же великость заставляет ее с усилением указывать, что Бог исполнить всякую Его просьбу. Ты Мессия. – Возлюбленный Божий (ст. 27), Бог даст Тебе и жизнь брата моего, если Ты попросишь, – таков частный смысл выраженной в общих словах надежды Марфы.
- 23-24. «Воскреснет брат твой»: в выражении Марфою веры ее в Господа было более силы, чем света; в ней замечалось более личной привязанности к брату. Господь хочет возвысить ее веру, освободив ее от неумеренности этой чувственной привязанности, перенесши предмет ее в область единого на потребу и сосредоточив ее на величии своего лица. «Воскреснет брат твой», говорит Господь. Он без сомнения имеет в виду имеющее теперь же совершиться чудо воскресения (ст. 4 и 11), но выражение так обще и неопределенно в этом отношении (в третьем лице и без означения времени), что его можно было понять, как обычное общее утешение о воскресении умершего при всеобщем воскресении при конце мира, в каковое воскресение верили все правоверующие иудеи. Ожидание Марфы от Господа было велико и правильно, и смысл слов Господа она, если не понимала ясно, то чувствовала, и вот надежда ее выражается еще порывистее и, так сказать, нетерпеливее; она сама хочет вызвать Господа яснее выразить то, что Он хочет делать, о чем говорил им прежде (ст. 4) и что теперь выражает общим понятием – «воскреснет». Пользуясь двоемыслием слова, она указывает на тот его смысл, что воскреснет брат ее при всеобщем воскресении, и выражает свою уверенность, что это так будет (знаю), и тем как бы вызывает Господа показать ей, что она ошибается, что Он имеет в виду другое воскресение, а не то всеобщее, что Он подтвердит ожидание ею чуда воскресения теперь.
- 25-26. «Иисус сказал» и пр.: Господь открывает теперь Марфе то, что Он имел в виду, т.е. сосредоточивает веру ее на своем лице, как источнике жизни и бессмертия. – «Я воскресение и жизнь»: т.е. имеющий в Себе самом власть и силу воскрешать и даровать жизнь, воскреситель и оживитель. Слово «жизнь» стоящее после слова «воскресение» указывает на жизнь, как продолжение воскресения, т.е. жизнь вечную по воскресении, жизнь вечную в том же смысле как Ин. 5:24 и дал. и парал. Во Мне источник оживотворения и жизни; следовательно Я могу, если хочу, воскресить брата твоего и теперь, ранее всеобщего воскресения. Эту мысль, заключающуюся в рассматриваемых и дальнейших словах Господа, Он облекает в форму общего положения: «всякий верующий» и пр. Одни и те же слова и выражения берутся здесь и в буквальном и в духовном смысле, отчего происходит некоторая темнота и прикровенность речи, которую для ясности можно перефразировать так: «Верующий в Меня», как Мессию – источника всякой жизни и бессмертия, «если и умрет» телом, оживет, если Я захочу, и телом на время, т.е. воскреснет еще для этой жизни на земле, и будет «жить вечно» после всеобщего воскресения в новой жизни; «и всякий живущий» еще в этой временной жизни на земле и «верующий в Меня не умрет» духовно во век или не увидит смерти во век (Ин. 8:51), что конечно не исключает смерти телесной временной (ср. Злат. и Феофил.). – «Веришь ли сему», спрашивает Господь, возводя таким образом веру Марфы выше той степени, на которой была она еще недавно (ст. 21-22)?
- 27. «Она говорит» и пр.: слова Марфы содержат утвердительный ответ на вопрос Господа и вместе основание такого утвердительного ответа; основание – то, что Он истинный Мессия и следовательно имеет власть совершить все то, о чем сейчас сказал. – «Так, Господи»: т.е. все, что Ты сказал, несомненно истинно, Ты властен над жизнью и смертью (следовательно, подразумевается, Ты несомненно воскресишь и брата моего). «Я верую»: точнее с подлинника – «уверовала», еще прежде была убеждена (Ин. 6:69), и теперь выражаю пред Тобой эту веру и исповедание. – «Христос», т.е. Мессия, «Сын Божий»: см. Мф. 16:16 и прим. Ин. 1:49. Ин. 6:69 и прим. – «Грядущий в мир»: см. Ин. 6:14. ср. Мф. 11:3 и прим. Этим ясным и твердым исповеданием веры Марфы в Господа, как Мессию, евангелист оканчивает беседу Его с нею.
- 28. «Зовет тебя»: это указывает, что Мария позвана сестрою ко Господу по Его повелению. Может быть, по Его же повелению Марфа позвала сестру «тайно», так, чтобы бывшие в доме иудеи не слышали, что она сказала ей. Он знал (может быть от Марфы), кто у них в доме, и не хотел, чтобы люди, к Нему нерасположенные, услышав о Нем, смутили сердце Марии какими-либо толками, или поселили какое-либо сомнение в ней относительно намерений Господа.
- 29-30. «Поспешно встала и пошла»: чувство глубокой скорби вдруг на мгновение осветилось чувством живой радости и надежды, и это выразилось в поспешности, с какой Мария пошла к своему Учителю, и выразила это чувство с силою и живостью (ст. 32). – «Не входил в селение» и пр.: может быть потому же, почему и Мария приглашена была «тайно», из опасения, чтобы расположенные к Нему иудеи не смутили там тех, кои имели нужду в укреплении веры и утешении.
- 31. «Пошли за нею» и пр.: таков был обычай – сопровождать родственников на гроб, утешать не только в доме, но и на могиле.
- 32. «Пала к ногам Его»: более сильное выражение волновавших Марию чувств, чем у Марфы, о которой сего не повествуется (ср. Лк. 10:39. Ин. 12:3). Падая к ногам, нередко обнимали и целовали их; вероятно и Мария в силе чувства своего поступила так. – «Если бы Ты был здесь» и пр.: те же самые слова, какие произнесла Марфа. Вероятно в скорби сердца своего они говаривали между собой и повторяли часто эту надежду, что не умер бы брат их, если бы Господь и Учитель их был с ними во время болезни, и – вот они, не сговариваясь между собою, обе одинаково выражают пред Господом эту надежду свою. Евангелист не говорит, чтобы был еще разговор между Господом и Марией и вероятно такового не было, может быть потому, что Господь, так глубоко видящий сердца, видел, что с Марией нужно не говорить и поучать, а сочувствовать ей и действовать, а может быть и потому, что подошли иудеи и вызвали не время в Господе совершенно иное чувство (ст. 33). Ср. Феофил.
- 33-35. «Восскорбел духом и возмутился»: греческое слово, переведенное словом восскорбел, заключается в себе понятие негодования, гнева и отвращения, причиняемого возмутительным поступком, а слово, переведенное словом – «возмутился», заключает понятие содрогания, потрясения; значит все выражение будет точнее перевести: возмутился и содрогнулся. – Чем же так возмущена была душа Господа в эту минуту? Несколько после, когда иудеи, бывшие тут, выразили довольно ясно враждебное отношение к Нему, Он опять «возмутился» (ст. 38; то же греческое слово); это дает основание предполагать, что Господь и в эту минуту возмутился тем же, т.е. иудеями, их поведением в это время. Евангелист говорит, что Господь возмутился так, когда увидел Марию плачущую и пришедших с ней иудеев плачущих, т.е. когда увидел с одной стороны искренние слезы глубоко скорбящей сестры умершего, а с другой стороны, рядом с нею плач этих людей (или некоторых из них), которых слезы, казалось, были так же искренни, как и слезы Марии, но которые питали злую вражду (ср. ст. 37 и прим.), против Него, возлюбленного друга скорбящих сестер. Крокодиловыми слезами врагов Его – иудеев Господь возмущен был до глубины души. К тому же Господь видел, что эта вражда к нему доведет Его до смерти и вот органы этой вражды к Нему здесь, при величайшем имеющем сейчас совершиться чуде. Это чудо будет величайшим знамением и доказательством Его мессианского достоинства и должно бы потушить эту вражду, но вместо сего оно будет, Он знал это, решительным поводом к приговору о Его смерти (ст. 47-53). Величайшее Его чудо сатана сделает сигналом к роковому решению о Его смерти, и вот некоторые из органов этой темной силы тут и – плачут крокодиловыми слезами: «Господь возмутился духом». Это возмущение было так сильно, что произвело внешнее телесное потрясение, но это потрясение, по смыслу греческого слова, не было вполне невольным потрясением, а выражала некоторое усилие Самого Господа подавить это духовное возмущение. Это возмущение сопровождаемо было минутою душевной борьбы, выражением которой было телесное потрясение, но оно же было выражением победы над этим движением при этой борьбе. «Господь подавляет потрясение в духе, т.е. духом обуздывает смущение и удерживает оное» (Феофил.). Внешним выражением этой быстрой и решительной победы над возмущением духа был краткий и быстрый вопрос: «где вы положили его?» «Богочеловек знал, где погребен Лазарь, но, обращаясь с людьми, поступал по-человечески» (Августин, tract. 49 in Ioh.) Вопрос обращен, без сомнения, к сестрам умершего и они же, конечно, отвечали Ему: «пойди и посмотри». – «Иисус прослезился»: возмущение духа побеждено и разрешилось слезами Господа – дань человеческой природы Его (ср. Злат. и Феофил.), которая способна сострадать страданию, сорадоваться радостью и искушаться во всем, кроме греха (Евр. 4:15. Евр. 5:7). Слезы сестер и им сочувствующих вызвали, по утишении возмущения духа, слезы у Господа. Греческое слово означает тихие слезы, а не плач или рыдание. О чем плакал Господь, намереваясь вызывать из гроба умершего?... Кто проникнет в тайну мысли Богочеловека и сможет анализировать ее?
- 36-37. «Иудеи говорили, – а некоторые сказали» и пр.: и здесь выразилось то же разделение в сердечных настроениях иудеев в отношении ко Господу, какое постоянно указывает евангелист между иудеями, окружавшими Его в Иерусалиме; у одних выразилось некоторое доброе чувство в отношении к Нему, у других нерасположение, даже злоба. Первые в слезах Господа видели знак искренней и глубокой любви Его к Лазарю при жизни его; но последние, перетолковывая слезы эти, силились извлечь из этого обстоятельства новое доказательство против чистоты характера, намерений и действий Господа. Смысл слов их таков: что же Он плачет? Если Он в самом деле отверз очи слепорожденному: то разве не мог исцелить и Лазаря, когда он был еще болен и не умер? (Предполагается, что они знали, что сестры посылали сказать Господу о болезни их брата.) Отчего Он тогда, вовремя, не пришел и не исцелил, если Он мог прийти к больному и исцелить его, но не хотел; или Он и не пришел к Нему вовремя потому, что не мог исцелить его (с чем вместе подвергалась сомнению действительность исцеления Им и слепорожденного; ср. Злат.); в том и другом случае они силились представить образ действий Господа весьма подозрительным. Они указывают на исцеление слепорожденного, а не на чудесные воскрешения, совершенные Господом в Галилее (о которых конечно знали), потому что исцеление слепого было ближайшее по времени чудо Господа в Иерусалиме, и потому еще, что, как кажется, не думали теперь о воскрешении Лазаря и говорили только, что Он мог исцелить больного Лазаря; по крайней мере евангельский текст не дает основания думать, чтобы они теперь имели в мысли воскрешение Господом Лазаря; пункт сравнение со слепым – исцеление, а не воскрешение.
- 38. «Опять скорбя внутренно»: это выражение злобной подозрительности против Него со стороны некоторых иудеев, которое Господь мог Сам слышать, снова «возмутило Его душу» (то же греческое слово, что и ст. 33); но это возмущение, как видно, было легче, чем прежде, и скоро было побеждено. – «То была пещера»: см. прим. к Мф. 8:28. – «И камень лежал»: см. прим. к Мф. 27:60 и парал.
- 39-40. «Отнимите камень» и пр.: повеление необычайное, ибо отнимали камень и входили в пещеру только в особенных чрезвычайных случаях, например когда по какому-либо случаю не успевали при погребении намастить тело, приходили потом для сего, но в скором времени; теперь же от трупа уже смердело. Необычайность повеления могла указывать на необычайность дела, какое намерен совершить Господь; но Марфу поразила и, кажется, испугала эта необычайность. (Мария оставалась в безмолвии, может быть несомненно ожидая чуда.) Иудеи прикоснувшегося к мертвому считали нечистым, теперь же чрез самый запах от трупа должно было произойти как бы прикосновение; притом запах этот конечно больно поразил родное чувство любящей сестры и – вот, в смятении чувств от необычайного повеления и запаха от любимого трупа, она говорит Господу, что «уже смердит». Нельзя впрочем в этом выражении не видеть некоторого упадка веры Марфы с той высоты, на которую возвел ее Господь (ст. 23-27); она «считала уже невозможным воскресение брата своего, по прошествии стольких дней после смерти его» (Феофил., ср. Злат.). Своим ответом (ст. 40) Господь снова возводит ее на ту же высоту. Упоминание Марфою, что Лазарь уже четыре дня во гробе, ни в каком случае нельзя признать за косвенный упрек Господу, что Он так долго не приходил к ним (не таково было настроение в эту минуту Марфы), а было только объяснением того, почему смердит уже. Тела мертвых погребались у иудеев с благовониями, каковыми намащались (Ин. 19:39-40 и парал.); но и при этих благовониях запах трупный был слышен, когда труп сильно уже разлагался. – Для возвышения упадавшей несколько веры Марфы Господь напоминает ей сказанное прежде о силе веры: «не сказал ли Я тебе» и пр. Разумеется сказанное ей и чрез того, с кем послано было Ему известие о болезни Лазаря (ст. 3-4), и сказанное лично ей (ст. 25-26). Это было почти ясное указание для Марфы на то, что ее вера и упование, выраженные прежде относительно брата (ст. 22), осуществятся, и должно было подкрепить упадавшую веру ее.
- 41-42. «Возвел очи к небу»: положение молящегося (ср. Ин. 17:1). «Благодарю Тебя, что Ты услышал Меня»: чудо представляется духовному взору Господа уже совершившимся; Он уже благодарит Бога за то, что Он услышал уже Его молитву, тайно от других вознесенную Ему прежде, и обещал по слову Его возвратить Лазаря к жизни (вследствие чего Он был уверен в воскресении его еще при первом известии о его болезни). – «Я и знал, что Ты всегда услышишь Меня»: «это Он сказал не потому, чтобы сам не мог воскресить Лазаря, но потому, что у Них одна воля» (Злат). – «Для народа здесь стоящего»: цель этой благодарственной, уже прежде воскрешения Лазаря, молитвы о воскресении его – та, чтобы народ веровал в Него, как Мессию – посланника Божия, «чтобы не считали Меня противником Богу, чтобы не говорили, что Я не от Бога, чтобы доказать им, что дело это совершено Мною по Твоей воле» (Феофил., ср. Злат.). Положение Господа было решительное: останься Лазарь во гробе при Его зове, Его признали бы как обольстителя народного и все Его чудеса прежние приписали бы веельзевулу; чудо же теперешнее должно было решительно подействовать на тех из народа, кто еще не окончательно ослеп духовно, и уверить в мессианском Его достоинстве. Эта уверенность в величайшем чуде, только еще имеющем совершиться, как уже в совершившемся, – сильнейшее доказательство божественности Господа Иисуса.
- 43-44. «Громким голосом»: громкий голос – выражение решительной воли, которая уверена в беспрекословном повиновении; здесь это еще – как бы возбуждение глубоко спящего, для возбуждения которого нужен голос громкий. Простота и краткость изречения – «иди вон» представляет величественный контраст с изумительным действием слова. – «И вышел обвитый» и пр.: «почудись чуду в чуде» (Васил. Вел., ср. Злат.), – обвязанный и еще не разрешенный от пелен сам выходит из гробной пещеры. «Связанному выйти казалось не менее чудно, как и воскреснуть. Итак к чуду воскресения присоединилось еще чудо, – то, что совершенно связанный двигался» (Феофил.). У некоторых из древних народов был обычай (напр. у египтян) обвивать погребальными пеленами каждую часть тела отдельно, но у евреев не видим этого обычая; у них обвивали одним цельным полотном все тело от шеи до пальцев ног и только голову повязывали особенным платком (Ин. 20:5-7). – «Развяжите его»: изумление и ужас должны были объять всех предстоявших при виде этого чуда; но Господь совершенно спокойно, как будто ничего особенного не случилось, напоминает, что надобно воскресшего освободить от погребальных пелен, а то ему неудобно идти. «Видишь ли, как далек Он от тщеславия? Не изводит его, не повелевает ходить с Собою, чтобы не показаться кому-нибудь тщеславящимся; так Он был скромен» (Злат., ср. Феофил.).
- 45-46. «Многие – уверовали, – а некоторые пошли к фарисеям» и пр.: опять обычное разделение между иудеями, на каковое обыкновенно указывает Иоанн, и разделение теперь более глубокое, чем прежде. Менее ослепленные, пораженные величием совершившегося пред их глазами несомненного чуда, уверовали в Чудотворца, как Мессию; но более ослепленные окончательно, так сказать, ослепли и ожесточились в неверии (ср. ст. 36-37). – «Они пошли» к злейшим врагам Господа – «фарисеям и сказали им, что сделал Иисус»: судя по тому, что по их доносу тотчас собран был совет синедриона, на котором положено убить Господа (ст. 47-53), несомненно нужно полагать, что донос их был злой, с злобной целью. «Объявили фарисеям, без сомнения, с целью опорочить Его, как бы совершившего нечто неправедное, так как Он повелел раскопать погребенного» (Феофил.). Удивительно такое злобное неверие и ослепление в виду величайшего несомненного чуда, и сам евангелист удивляется такому неверию и ослеплению (Ин. 12:37 и дал.). Вероятно, они перетолковали как-нибудь и это чудо, как перетолковывали другие чудеса, объясняя или тем, что Он творил чудеса силою нечистою, или подозревая тут какую-либо хитрость и т.п. До чего не может дойти ослепление человека, сердце которого наполнено злобою, завистью и предрассудками?...
- 47-48. «Собрали совет»: см. прим. к Мф. 2:4 и Мф. 26:3-4 и парал. Донос о совершенном Господом чуде воскресения Лазаря показался членам верховного судилища иудейского так важным, что они собрали совет для рассуждения о дальнейших мероприятиях против Чудотворца. – «Что нам делать» и пр.: ср. Деян. 4:15 и дал. В рассуждениях синедриона просвечивает, по-видимому, искренность: верховное судилище, обязанное руководить не только религиозными, но и политическими делами нации, поставлено, по-видимому, действиями Господа в решительно критическое положение. Руководители религиозно-национальной политики сознают, что «этот человек» (презрительное выражение в отношении к ненавидимому человеку) «много чудес творит», и – это правда. Они признают действительность чудес Иисуса Христа и – с глазу на глаз между собою, в тайном совещании синедриона, не объясняют этих чудес как-либо подозрительно, как например пред народом объясняли действием нечистой силы, или отвергали действительность самих чудес; теперь между собою они признают действительность этих чудес и верят им. – «Если оставим Его так», не противодействуя Ему, «то все уверуют в Него»: и это правда; влияние чудес Господа на народ было таково, что не будь сильного противодействия враждебной Ему партии, число верующих в Него было бы гораздо более и было бы гораздо более открытых приверженцев Его (ср. Ин. 9:22. Ин. 7:13. Ин. 12:42-43). – «И придут римляне» и пр.: с их точки зрения и в этом была правда, и страх пред римлянами был не неоснователен; восстание народное было бы для римлян предлогом уничтожить и ту тень самостоятельности, которая еще оставалась у иудеев, как нации. В случае сильного восстания народного римляне действительно овладели бы и «местом сим», т.е. Иерусалимом, как столицею нации и средоточием всей жизни народа – религиозной и политической с его храмом, богослужением и пр., овладели бы и самым народом, т.е. уничтожили бы самое политическое бытие его, как нации – отдельной политической единицы. Справедливость этого суждения показал после опыт, когда римляне разрушили Иерусалим и храм, разорили Палестину и вычеркнули иудеев, как политическую нацию, из списка народов. – Но роковая ложь в этом суждении руководителей народной жизни иудеев состояла в том, что они считали возможным такое народное восстание под водительством Иисуса Христа. Решительно не признавая в Господе Иисусе Мессии, потому что Он не подходил к их идеалу Мессии, составленному на основании извращенных и ложных понятий о том, каков должен быть Мессия, они полагали, что этот Чудотворец может встать во главе народного возмущения и навлечь беду на целую нацию. Эта роковая ложь в суждении о Господе повела к роковым ошибкам во всех дальнейших действиях синедриона в отношении к Иисусу Христу, предусмотренных Богом и направленных к великому делу искупления всего человечества смертью не признанного, но истинного Мессии.
- 49-50. «Один же из них»: т.е. из членов синедриона. Представляется, что Каиафа, как первосвященник, должен председательствовать в синедрионе, и потому к нему не идет выражение – «один из них»; но надобно заметить, что не всегда председательствовал в собраниях этого совета первосвященник, в силу того правила, что собрание имело право само выбирать себе председателя. Не председательствовал ли в этом совете на сей раз старый, опытный и хитрый тесть и один из предместников Каиафы первосвященник Анан или Анна (Ин. 18:13)? – «Каиафа»: см. прим. к Мф. 26:3. Лк. 3:2. – «Будучи на тот год первосвященником»: выражение не значит, что первосвященники поставлялись только на год; они избирались на неопределенное время и смена их в это время (в древности первосвященство было пожизненное) зависело от римского правителя Иудеи, от его личного усмотрения: случалось, что бывали первосвященниками и меньше года, большею частью долее. Так по Флавию (Antt. XVIII, 2, 2) «римский правитель Валерий Грат (предместник Пилата) отнял первосвященство у Анана и передал его Измаилу; по кратком времени сместил и этого и поставил Елеазара, сына Ананова; по прошествии года сместил и этого и поставил Симона; этот был первосвященником опять не более года, и Иосиф, называемый Каиафа (зять Анана), стал его преемником». Каиафа был в должности первосвященника лет около одиннадцати (с 25 по 36 год от Р.Х.). Выражением: «будучи в тот год первосвященником», которое евангелист повторяет несколько раз (ст. 49, 51. Ин. 18:13), он хочет указать только на особенную важность именно только «этого года», единственного между другими годами, в который пострадал и умер истинный первосвященник Господь Иисус Христос; прежние и последующие за сим годы первосвященства Каиафы он не обозначает, имея в виду только этот единственный год. – «Вы ничего не знаете»: вы невеждами всего дела представляетесь, неразумными и непонимающими, если еще раздумываете – «что вам делать» (ст. 47). – «И не подумаете», не взвесите того, по его мнению, важнейшего и решительного обстоятельства, «что лучше нам», т.е. всей нации иудейской и в частности представителям ее, пожертвовать одним человеком, чтобы не погиб от римлян весь народ в случае предполагаемого возмущения из-за этого человека. Внешняя резкость речи Каиафы («вы ничего не знаете и не подумаете») совершенно естественна у него как саддукея, к секте которых он принадлежал. Фарисеи были мягче во взаимных отношениях и в отношении к другим по внешности (как вообще лицемеры и неискренние люди); саддукеи же отличались грубыми манерами, но этой грубостью иногда прикрывали более тонкую хитрость, чем фарисеи. В отношениях к внутреннему характеру речь Каиафы переносила вопрос из области совести в область внешней политики и безапелляционно решала в пользу последней. «Что тут раздумывать о том – «что делать»? Кто бы Он ни был, из-за Него может погибнуть целая нация, – надобно пожертвовать Им. Что решать по совести? Надобно решать по внешним обстоятельствам». В основе решения лежит та же роковая ложь, как и у прочих членов синедриона (ст. 47-48): Он не Мессия; но там – еще раздумье, здесь – холодное, эгоистичное – принесть Его в жертву, более не рассуждая, не колеблясь.
- 51-52. «Сказал он не от себя» и пр.: замечание самого евангелиста о речи Каиафы, как о речи пророческой. Не внешняя форма речи и не внутренний характер ее имеются здесь в виду, а только основная мысль, что Господь умрет за народ. Первосвященник в древности был непосредственным носителем божественного откровения, которое сообщаемо было ему чрез Урим и Туммим (Исх. 28:30. Чис. 27:21). После плена вавилонского этого уже не было, но тем не менее в самой идее первосвященничества лежало то, что он может быть органом непосредственного откровения Божия, хотя при упадке первосвященства этого на самом деле не было. Но и недостойного человека Бог может для своих премудрых целей сделать органом своего непосредственного откровения (ср. Мф. 7:22-23). «Из лукавого сердца произошли слова, заключающие чудесное пророчество… Он (Каиафа) сказал это с злобным помыслом, но благодать Духа уста его употребила для предсказания о будущем» (Феофил., ср. Злат.). Диавол часто лживо извращает слово Божие и самосущую правду представляет ложью (Быт. 3:4-5). Бог иногда посмеивается над диаволом, влагая в уста его – отца лжи и органов – поразительную истину (ср. Мк. 5:7 и прим). – «Умрет за народ»: в смысле умилостивительной жертвы за грехи народа, что конечно нельзя предполагать в словах Каиафы; он думал предать смерти одного за весь народ ради политического его благоденствия, а Дух Святый этими словами прорек другую величайшую истину, что Один умрет для искупления народа от духовной смерти и для духовной вечной жизни (ср. Ин. 6:51). И «не только за народ», восполняет евангелист невольное пророчество Каиафы, «но чтобы рассеянных чад Божиих собрать воедино». Под рассеянными чадами Божиими надобно разуметь, в противоположность народу, как национальности иудейской, язычников (Лк. 2:32. Лк. 7:5. Ин. 18:35; ср: Злат. и Феофил.), а не рассеянных между язычниками иудеев (см. прим. к Ин. 7:35). Господь принес умилостивительную жертву за весь мир – иудеев и язычников; и те и другие по вере в Него делаются чалами Божиими. Образ речи пророчественный: «чадами Божиими наименовал их, как имеющих быть таковыми» (Евф. Зигаб. ср. Рим. 9:24 и дал. Ин. 15:27. Гал. 3:14. Еф. 1:9 и дал. Рим. 8:29 и дал. Ин. 11:25 и дал. Ин. 16:25 и дал. Еф. 3:4 и дал.). «Под собранием воедино» чад Божиих разумеется собрание не в одно место, но собрание рассеянных в разных местах в одно общество по вере во Христа (церковь, единая). Все верующие во Христа, всюду рассеянные между неверующими, составляют одно вообще христианское общество, одно духовное тело, коего глава – Христос, а прочие – все члены его (1Кор. 12:12 и дал.).
- 53-54. «С этого дня положили убить Его»: речь Каиафы имела решительное действие; синедрион определил последовать решению первосвященника и – умертвить Господа. «Об убийстве замышляли они и прежде сего, но слабо, и дело было скорее вопросом, чем решением; а теперь состоялся окончательный суд и решительный приговор» (Феофил., ср. Злат.). Решение было, как видно из дальнейших повествований, непоколебимое, изыскивали и придумывали только, когда и как лучше привести это решение в исполнение; этого пока еще не решили определительно (ср. Мф. 26:3 и дал. и парал.). – «Не ходил явно»: Господу без сомнения известно было кровавое определение синедриона; но еще не настало предопределенное время смерти Его. Как истинный Агнец пасхальный, Он должен был умереть в Пасху (а до нее оставалось еще несколько времени) и притом торжественно, а не тайно, как может быть желал того синедрион (Мф. 26:4). Потому Господь не ходил явно между иудеями, т.е. враждебно настроенный против Него партией иудеев в Иерусалиме и около, а удалился на время в уединение, именно «в страну» или местность (в противоположность городу – Иерусалиму) «близ пустыни» Иерихонской, «в город», не большой и не важный, «называемый Ефраим», недалеко от Вефиля (2Пар. 13:19. Флавий Bel. iud. IV, 9, 9), на северо-восток от Иерусалима, не в очень дальнем расстоянии от него. Эта местность была удобна для Господа в теперешнем Его положении. В уединении Он свободно мог предаться тому, к чему теперь влекло Его сердце, и окончательно приготовить своих учеников к имеющим вскоре совершиться событиям. В случае поисков Его со стороны врагов Он мог удалиться в пустыню, но этого последнего не случилось, и Он оставался там с учениками своими некоторое время.
- 55-56. «Приближалась Пасха»: ср. Ин. 2:13. Ин. 6:4 и парал. – «Многие из страны пришли» и пр.: особых очищений пред Пасхою в законе не предписывалось иудеям; но во многих местах повелено очищаться пред особенно важными событиями (Исх. 19:10-11. Чис. 9:10). Обычай требовал сего и пред Пасхой (2Пар. 30:16-20). Фарисейская мелочность рекомендовала совершать эти очищения преимущественно в Иерусалиме; потому многие предпринимали путешествия в Иерусалим на праздник ранее праздника, чтобы здесь же совершать и очищения (омовения и т.п.). – «Искали Иисуса» и пр.: может быть зная, что Он на последних пред Пасхою праздниках был в Иерусалиме. Но не видя теперь Его «искали» и именно в храме, где обыкновенно Господь учил народ. Как видно из взаимных вопросов народа: «как вы думаете, не придет ли Он на праздник?» народ, кажется, сомневался в Его прибытии на этот праздник. Ни с кем из этих многих прибывших на праздник Он до Иерусалима не путешествовал, теперь Его тут нет, может быть носился темный говор о решении синедриона против Него, чему ясное подтверждение было в повелении донести, если кто узнает, где Он будет (ст. 57), – все это заставляло народ сомневаться, чтобы Господь пришел на этот праздник. Но сомнение такое не оправдалось: Господь пришел, и пришел торжественно, как Царь (Ин. 12:12 и дал.) и как истинный Агнец пасхальный принес Себя в жертву.
- 57. «Дали приказание»: т.е. от имени синедриона; может быть декрет. – «Объявил бы»: т.е. властям синедриона. – «Дабы взять Его», чтобы так или иначе исполнить решение, принятое в предшествующем заседании синедриона – убить Господа. Но это определение народных властей – доносить о местопребывании Господа очевидно не исполнялось, да и сами они не смели взять Его открыто, пока лукавый ученик не предал Его им тайно. Господь, несмотря на это повеление властей, торжественно учил там, посрамил разные секты, пристававшие к Нему с лукавыми вопросами, и – при всем том не осмелились взять Его открыто; только, когда пришел час Его, тайно, ночью, по указанию изменника ученика, взяли Его.
Ничего нет для сопоставления.
