Глава 7

Итак, возлюбленные, имея такие обетования, очистим себя от всякой скверны плоти и духа, совершая святыню в страхе Божием.

Итак, эти имея обетования, возлюбленные, от самых дней Исаии, - очистим себя от всякой скверны плоти, то есть от бессильных жертв закона и помимо закона, и совершенными соделаем души наши в святыне, чрез Евангелие, которое даровало нам любовь Христову.

Вместите нас. Мы никого не обидели, никому не повредили, ни от кого не искали корысти.

Будьте снисходительны к нам, братья, ибо не вам говорим, но в лице вашем другим говорим: поелику никого из тех, кои приходят к вам и хулят нас, мы не обидели, не учинили несправедливости и не обманули, как это они делают с нами ради Евангелия.

Не в осуждение говорю; ибо я прежде сказал, что вы в сердцах наших, так чтобы вместе и умереть и жить.

Не к осуждению вас с ними говорим это; ибо прежде мы сказали, что в сердцах наших - вы (есте), так чтобы умирать вместе с нами от гонителей и жить вместе с нами в откровении Христовом.

Я много надеюсь на вас, много хвалюсь вами; я исполнен утешением, преизобилую радостью, при всей скорби нашей.

Великая у меня уверенность есть в вас, ради прежней любви вашей, и великая у меня похвала о вас, ради настоящего вашего терпения. Я исполнен утешением и преизобилую радостию, при всей скорби нашей, потому что умножается радость моя, когда я слышу о вашем терпении.

Ибо, когда пришли мы в Македонию, плоть наша не имела никакого покоя, но мы были стеснены отовсюду: отвне - нападения, внутри - страхи.

Ибо и когда мы терпели и терпим всякие страдания в Македонии, то никакого покоя не имела плоть наша, но среди всяких скорбей находимся мы, подобно вам и более вас: извне брани, а внутри страхи за друзей, чтобы кто не соблазнился.

Но Бог, утешающий смиренных, утешил нас прибытием Тита

Но Бог, утешающий униженных, то есть преследуемых, утешил нас прибытием Тита. Большое беспокойство ему учинено мною, когда он внял мольбам моим и предал себя на смерть, придя в самый разгар гонения и подкрепляя нетвердых, кои есть между вами.

и не только прибытием его, но и утешением, которым он утешался о вас, пересказывая нам о вашем усердии, о вашем плаче, о вашей ревности по мне, так что я еще более обрадовался.

Но, когда пришел он и донес нам, что вы отложили личные заботы о себе и о воздвизающихся на вас страданиях, и любовью, какую имеете к нам, пребываете в нашей печали, - когда я услышал об этом, радость великая была для меня в той сильной скорби, какую имею я.

Посему, если я опечалил вас посланием, не жалею, хотя и пожалел было; ибо вижу, что послание то опечалило вас, впрочем на время.

Итак, если и опечалил я вас в послании моем первом теми многими обвинениями, коими обвинил я некоторых из вас, не раскаиваюсь в том, что опечалил вас, ибо никоим образом не потерпели вы вреда.

Теперь я радуюсь не потому, что вы опечалились, но что вы опечалились к покаянию; ибо опечалились ради Бога, так что нисколько не понесли от нас вреда.

Теперь, однако, радуюсь не потому, что вы опечалены, но что опечалены о грехе, который к покаянию привел вас; ибо вы опечалены по Боге, то есть ради Бога, так что ни в чем не потерпели вреда от нас, то есть не подверглись от нас унижению за грех одного.

Ибо печаль ради Бога производит неизменное покаяние ко спасению, а печаль мирская производит смерть.

Ибо печаль, которая по Боге, оживотворяет скрытую мертвенность, а печаль мира (мирская забота) умерщвляет живых.

Ибо то самое, что вы опечалились ради Бога, смотрите, какое произвело в вас усердие, какие извинения, какое негодование на виновного, какой страх, какое желание, какую ревность, какое взыскание! По всему вы показали себя чистыми в этом деле.

Ибо вот эта самая по Боге печаль ваша, то есть доброе обращение или ответ (защиту), который дали за вас ближние ваши вместе с делами вашими; наказаны негодованием виновные между вами, - страх и трепет удержал прочих ради тех; любовь - тех, кои утверждали их; ревность - тех, кои угрожали им: во всем вы представили себя, что вы чисты, то есть, что вы готовы и склонны к Евангелию жизни.

Итак, если я писал к вам, то не ради оскорбителя и не ради оскорбленного, но чтобы вам открылось попечение наше о вас пред Богом.

Итак, если написал я вам, то не ради оскорбившаго и не ради оскорбленнаго, но ради того, чтобы чрез это открылось пред Богом рвение послушания вашего.

Посему мы утешились утешением вашим; а еще более обрадованы мы радостью Тита, что вы все успокоили дух его.

Посему мы просили: или от Тита, чтобы пришел к вам, - или чтобы вы прощали виновных, поелику в случае грехопадения их и сокрушения сердечного открылось пред Богом ваше великое усердие. Но мы обрадовались о радости Тита, ибо принес он нам весть о победе вашей, потому что успокоен дух его не некоторыми из вас, как прочие думали, но от всех вас.

Итак я не остался в стыде, если чем-либо о вас похвалился перед ним, но как вам мы говорили все истину, так и перед Титом похвала наша оказалась истинною

Ведь, я хвалился (о вас) ему, прежде чем он пришел к вам: но, как все вам по истине мы говорили, так и похвала наша, которая о вас была к Титу, справедливою оказалась.

и сердце его весьма расположено к вам, при воспоминании о послушании всех вас, как вы приняли его со страхом и трепетом.

Хотя и прежде любил вас Тит, но теперь сердце его преимущественнее к вам есть (расположено), при воспоминании о послушании всех вас, ибо со страхом и трепетом, почетно приняли его.

Итак радуюсь, что во всем могу положиться на вас.

Радуюсь, что во всем надеюсь (смело) на вас, поелику друзьям умеете оказывать почетный прием, а пред гонителями вы готовы выдержать себя.