Как бы ни отличались на первый взгляд приверженцы новой герменевтики от более традиционной историко-аналитической экзегезы, обе школы согласны в том, что задачи комментатора выходят за пределы анализа текста. Прежние исследователи библейской и светской литературы искали замысел автора в написанных им словах, но теперь представителей этого подхода осталось крайне мало [31]. В светском литературоведении в первые десятилетия XX века давний интерес к намерению автора был позабыт с возникновением так называемой «новой критики» или формального метода.
Новая критика сосредотачивает свое внимание почти исключительно на структуре и форме литературного произведения, не считая нужным опираться при его истолковании на информацию о жизни автора и его эпохе. Одно из течений формализма, включившее в себя достижения из области лингвистики и антропологии, получило известность под именем «структурализма». Этот метод истолкования намеренно пренебрегает историческим фоном текста, а вместо этого ищет в художественном вымысле всех времен и народов универсальные общие черты, которые несут фундаментальное значение текста независимо от того, осознает это автор или нет [32].
Широкое признание среди исследователей Нового Завета структуралистские методы получили только в последние пятнадцать лет. Неудивительно, что в первую очередь эти методы начали применяться к притчам, ведь притчи - наиболее очевидный пример художественного вымысла в Евангелиях. Появились подробные специальные работы, насыщенные терминологическим языком и анализирующие «глубинную структуру» притчей - сложные отношения между эпизодами или фазами конкретного сюжета, функции, мотивы и взаимодействия между главными персонажами и предметами повествования и в особенности виды оппозиций и их разрешение (если оно происходит) в развитии повествования [33].
Ценность такого рода анализа неоднородна. Имеет смысл разделить разговор о структурализме на три темы:
а) идеология, которая считает себя единственно возможным методом истолкования литературы;
b) метод изучения определенных структур, лежащих в основе текста; хотя более традиционные методы истолкования текста обычно пренебрегают этими структурами, сами по себе эти методы вполне совместимы со структурализмом;
и с) метод исследования определенных внешних характеристик текста и связей между ними, которых, как правило, не замечают другие методы [34].
Примечания:
[31]. По ср.: Helen Gardner The Business of Criticism. Oxford: Claredon, 1959, 75; Walter C. Kaiser, Jr. Toward an Exegetical Theology. Grand Rapids: Baker, 1981, 106-114.
[32]. Стандартным введением в структурализм служит Jonathan Culler Structuralist Poetics. Ithaca: Cornell; London: Routlcdge & Kegan Paul, 1975. О том, как это движение отражается в других отраслях знания, см.: Jean-Marie Benoist The Structural Revolution. London: Weidenfeld & Nicolson; New York: St. Martfn's, 1978.
[33]. Daniel Patte The Gospel according to Matthew: A Structural Commentary on Matthews Faith. Philadelphia: Fortress, 1987, помогает выявить множество оппозиций и Матфее, в том числе между персонажами притчей.
[34]. Самое подробное введение в структуралистский подход к Новому Завету, ориентированное преимущественно на притчи, это idem: What Is Structural Exegesis? Philadelphia: Fortress, 1976. Ср. также: Raymond F. Collins Introduction to the New Testament. Garden City: Doubleday; London: SCM, 1983, 231-271. Хороший обзор и критику библейского структурализма в целом, но с постоянными отсылками к притчам, можно найти в David С. Greenwood Structuralism and the Biblical Text. Berlin, Amsterdam and New York: Mouton, 1985.
