Глава 11

Ст. 1-5 Бе же некто боля Лазарь от Вифании, от веси Мариины и Марфы сестры ея. Бе же Мариа помазавшая Господа миром и отершая нозе Его власы своими, еяже брат Лазарь боляше. Посласте убо сестре к Нему, глаголюще: Господи, се, егоже любиши, болит. Слышав же Иисус рече: сия болезнь несть к смерти, но о славе Божии, да прославится Сын Божий ея ради. Любляше же Иисус Марфу и сестру ея и Лазаря.

Многие соблазняются, когда видят некоторых, угодных Богу людей в каком-либо бедствии, когда видят, например, что они подверглись болезни, или бедности, или чему-нибудь другому подобному, а того не знают, что такие страдания свойственны тем, которые особенно любезны Богу. Так вот и Лазарь был из друзей Христовых, а был болен, как это именно говорили и пославшие: се, егоже любиши, болит (ст. 3). Но рассмотрим эту часть (евангельского чтения) сначала. Бе некто, сказано, боля Лазарь от Вифании. Не просто и не случайно сказал, откуда был Лазарь, но по некоторой причине, которую укажет впоследствии. Но мы пока займемся предложенным местом. С пользою также упоминает нам и о сестрах его, присовокупляя к тому, что особенного имела Мария, именно: бе же Мария, помазавшая Господа миром. Некоторые с недоумением здесь спрашивают: как Христос позволил сделать это женщине? Поэтому прежде всего необходимо заметить, что это – не блудница, упоминаемая у Матфея, и не та, которая (упоминается) у Луки, нет, это – другая. Те действительно были блудницы и преисполнены многих пороков; а эта была честная и усердная, заботившаяся о принятии Христа. Евангелист указывает, что и сестры любили Христа, и, однако ж, Он допустил Лазарю умереть. Но почему же они не оставили болящего брата и не пошли сами ко Христу, как поступил сотник и муж царев, но послали к Нему? Потому, что они крепко надеялись на Христа и были очень близки к Нему. А с другой стороны, они были слабые женщины и были одержимы скорбию. А что они сделали так не по небрежению, это показали впоследствии. Итак, очевидно, что Мария была не блудница. Но для чего, скажешь, и блудницу принял Христос? Для того, чтобы разрешить от порока, чтобы показать человеколюбие, чтобы ты познал, что нет недуга, побеждающего Его благость. Итак, не на то одно смотри, что Он принял, но и на то взирай, как Он переменил ее. Для чего же евангелист упоминает нам об этом событии? Или, лучше, чему он хочет научить словами: любляше Иисус Марфу и сестру ея и Лазаря (ст. 5)? Тому, чтобы мы отнюдь не негодовали и не огорчались, когда случится впасть в какую-нибудь болезнь людям добродетельным и друзьям Божиим. Се, егоже любиши, болит. (Сестры Лазаря) хотели возбудить в Христе сострадание, потому что еще смотрели на Него, как на человека, что видно из их слов: аще бы еси зде был, не бы брат умерл (ст. 21), а также из того, что они не сказали: се, Лазарь болит, но: се, егоже любиши, болит. Что же Христос? Сия болезнь несть к смерти, но о славе Божии, да прославится Сын Божий ея ради (ст. 4). Смотри, как Он опять показывает, что слава Его и слава Отца – одна. Сказав – о славе Божии, присовокупил: да прославится Сын Божий. Сия болезнь несть к смерти. Так как Он намерен был пробыть там два дня, то теперь и отсылает их с этим известием. При этом следует подивиться сестрам Лазаря, как они, услышав, что несть к смерти, и между тем увидев его умершим, не соблазнились тем, что на деле вышло напротив, но и после того приступили ко Христу и не подумали, что Он сказал ложь. А частица да означает здесь не причину, но следствие. Болезнь случилась по иной причине; но Христос обратил ее к славе Божией.

Бе же Мариа помазавшая Господа миром и отершая нозе Его власы своими, еяже брат Лазарь боляше.

См. Толкование на (Ин 11:1)

Посласте убо сестре к Нему, глаголюще: Господи, се, егоже любиши, болит.

См. Толкование на (Ин 11:1)

Слышав же Иисус рече: сия болезнь несть к смерти, но о славе Божии, да прославится Сын Божий ея ради.

См. Толкование на (Ин 11:1)

Любляше же Иисус Марфу и сестру ея и Лазаря.

См. Толкование на (Ин 11:1)

Ст. 6-7 Егда же услыша, яко болит, тогда пребысть на немже бе месте два дни. Потом же глагола учеником: идем во Иудею паки.

И, сказав это, пребысть два дни (ст. 6). Для чего же пребысть? Для того, чтобы скончался и был погребен, чтобы потом никто не мог сказать, что Он воскресил его тогда, как тот еще не умер, что то был только глубокий сон, или расслабление, или лишение чувств, но не смерть. По этой-то причине Он и остался на столько времени, что произошло даже тление, так что говорили: уже смердит (ст. 39). Потом же глагола учеником: идем во Иудею (ст. 7). Почему Он здесь говорит наперед, (куда хочет идти), тогда как в других местах нигде не предуведомлял об этом? (Ученики) сильно боялись; и так как теперь находились в таком расположении духа, то Он и предваряет их этим известием, чтобы не встревожить внезапностию.

Потом же глагола учеником: идем во Иудею паки.

См. Толкование на (Ин 11:6)

Ст. 8-12 Глаголаша Ему ученицы: Равви, ныне искаху Тебе камением побити Иудее, и паки ли идеши тамо; Отвеща Иисус: не два ли надесяте часа еста во дни; аще кто ходит во дни, не поткнется, яко свет мира сего видит: аще же кто ходит в нощи, поткнется, яко несть света в нем. Сия рече и посем глагола им: Лазарь друг наш успе: но иду, да возбужу его. Реша убо ученицы Его: Господи, аще успе, спасен будет.

Что же ученики? Ныне искаху Тебе камением побити Иудее, и паки ли идеши тамо? (ст. 8). Таким образом, они боялись и за Него, но еще более – за себя, потому что еще не были совершенны. Оттого-то Фома, потрясаемый страхом, и говорит: идем и мы, да умрем с ним (ст. 16), так как он был слабее и маловернее других. Но смотри, как Иисус ободряет их тем, что говорит далее: не дванадесять ли часов есть во дни (ст. 9). Этим Он сказал или то, что не сознающий за собой ничего худого не потерпит никакой беды, а потерпит тот, кто поступает худо, следовательно, нам не должно страшиться, потому что мы не сделали ничего достойного смерти; или то, что видящий свет мира сего (ст. 9) находится в безопасности и что если (безопасен) видящий свет мира сего, то гораздо более – тот, кто находится со Мною, если не отступит от Меня. Ободрив их такими словами, Он приводит и причину, почему им необходимо туда отправиться. И, показывая, что они пойдут не в Иерусалим, а в Вифанию, Он говорит: Лазарь, друг наш, успе, но иду, да возбужу его (ст. 11), то есть иду не для того, чтобы беседовать опять о тех же предметах и обращаться там между иудеями, но за тем, чтобы разбудить нашего друга. Реша убо ученицы Его: Господи, аще успе, спасен будет (ст. 12). Это не просто сказали они, но с тем, чтобы воспрепятствовать Ему идти туда. Ты говоришь, возражают они, что он спит? Значит, нет особенной нужды идти туда. Между тем Он для того и сказал: друг наш, чтобы показать необходимость идти.

Отвеща Иисус: не два ли надесяте часа еста во дни; аще кто ходит во дни, не поткнется, яко свет мира сего видит:

См. Толкование на (Ин 11:8)

аще же кто ходит в нощи, поткнется, яко несть света в нем.

См. Толкование на (Ин 11:8)

Сия рече и посем глагола им: Лазарь друг наш успе: но иду, да возбужу его.

См. Толкование на (Ин 11:8)

Реша убо ученицы Его: Господи, аще успе, спасен будет.

См. Толкование на (Ин 11:8)

Ст. 13-14 Рече же Иисус о смерти его: они же мнеша, яко о успении сна глаголет. Тогда рече им Иисус не обинуяся: Лазарь умре:

Когда же они все еще не решались, то Он говорит: умре (ст. 14). Первое выражение Он употребил потому, что хотел научить не тщеславиться; но так как они не поняли, то Он присовокупляет: умре, и радуюся вас ради (ст. 15). Почему же именно вас ради? Потому, что Я предсказал (смерть его), не бывши там; и, значит, когда Я воскрешу его, не будет никакого подозрения. Видишь ли, как еще несовершенны были ученики и не понимали, как должно, Его могущества? А это происходило от страха, который в то время волновал и смущал их души. И когда сказал: успе, тогда прибавил: иду, да возбужу его; а сказав: умре, уже не присовокупил: иду, чтобы воскресить его. Он не хотел словами предрекать того, что имел подтвердить самим делом, везде научая нас не тщеславиться и не давать без разбора обещаний. А если Он и сделал это, когда сотник умолял Его, – потому что сказал: Аз пришед изцелю его (Мф 8:7), – то сказал это для того, чтобы показать его веру. Если же кто скажет: отчего ученики пришли к мысли о сне и не уразумели, что Он говорит о смерти, даже и после того, как Он сказал: иду, да возбужу его, – так как безумно было предполагать, что Он отправится за пятнадцать стадий для того, чтобы разбудить, – то мы ответим, что они считали это загадкой, каких Он говорил много.

Тогда рече им Иисус не обинуяся: Лазарь умре:

См. Толкование на (Ин 11:13)

Ст. 16-17 Рече же Фома, глаголемый Близнец, учеником: идем и мы, да умрем с ним. Пришед же Иисус, обрете его четыри дни уже имуща во гробе.

Итак, все они боялись нападения от иудеев; но более всех других – Фома, который поэтому и сказал: идем и мы, да умрем с ним. Некоторые говорят, что он действительно желал умереть; но это несправедливо: слова его более выражают страх. Однако ж он не подвергся за то упреку, потому что (Христос) снисходил теперь к его немощи. Впоследствии же он сделался сильнее всех и был непобедим. И вот то-то и удивительно, что (Апостола), столь слабого прежде креста, – после креста и после того, как он поверил воскресению, мы видим пламеннее всех прочих. Так велика сила Христова. Кто не смел пойти вместе со Христом в Вифанию, тот, не видя Христа, прошел почти всю вселенную и обращался среди народов свирепых и готовых его умертвить. Но если Вифания отстояла на пятнадцать стадий, что составляет две мили, то каким образом Лазарь мог быть четверодневен (11, 39)? (Христос) пробыл на месте два дня, да накануне этих двух дней приходил посланный с известием, – в тот самый день, когда и умер, – так что Христос прибыл именно в четвертый день. Потому Он и ожидал, чтобы Его позвали, и не вошел Сам Собою без приглашения, чтобы кто-нибудь не заподозрил этого события. Да и приходили не сами (сестры), которых Он любил; но были посланы посторонние.

Пришед же Иисус, обрете его четыри дни уже имуща во гробе.

См. Толкование на (Ин 11:16)

Ст. 18-19 Бе же Вифаниа близ Иерусалима, яко стадий пятьнадесять, и мнози от Иудей бяху пришли к Марфе и Марии, да утешат их о брате ею.

Бе же Вифания близ Иерусалима стадий яко пятьнадесять (ст. 18). Отсюда становится очевидным, что там могли присутствовать многие из Иерусалима. И действительно, (евангелист) тотчас присовокупил, что мнози от Иудей бяху пришли, да утешат (ст. 19). Отчего же они утешали этих (женщин), любимых Христом? Ведь они же положили: аще кто его исповесть Христа, отлучен от сонмища будет (9, 22)? Или по особенной тяжести этого несчастия, или по уважению к ним, как женщинам благородным, или же это были люди, не принадлежавшие к числу злых, так как многие из них веровали. А говорит об этом евангелист для того, чтобы уверить, что Лазарь умер.

и мнози от Иудей бяху пришли к Марфе и Марии, да утешат их о брате ею.

См. Толкование на (Ин 11:18)

Ст. 20-22 Марфа убо егда услыша, яко Иисус грядет, срете Его: Мариа же дома седяше. Рече же Марфа ко Иисусу: Господи, аще бы еси зде был, не бы брат мой умерл: но и ныне вем, яко елика аще просиши от Бога, даст Тебе Бог.

Зачем же (Марфа), выходя навстречу Христу, не берет с собою сестры? Она хочет увидеться с Ним наедине и рассказать Ему о случившемся. Когда Он возбудил в ней добрые надежды, она уходит и зовет Марию, которая и вышла ко Христу навстречу, хотя скорбь ее была еще во всей силе. Видишь ли, как горяча была любовь? Это та самая, о которой говорил: Мария же благую часть избра (Лк 10:42). Но как же, скажешь, Марфа явилась теперь более усердною? Она не была более усердною; Мария (не вышла потому, что) еще не слышала (о Его прибытии). Напротив, была слабее, потому что и после того, как услышала столь многое, все еще говорит: уже смердит, четверодневен бо есть. А эта (Мария), хотя ничего не слышала, однако ж не сказала ничего подобного, но тотчас уверовала и говорит: Господи, аще бы еси был зде, не бы умерл мой брат (11, 21).

Видите, какое любомудрие у жен, хотя и немощен их ум? Увидев Христа, они не предаются тотчас слезам, рыданиям и стонам, что бывает с нами, когда к нам приходит кто-нибудь из знакомых во время нашей скорби; но тотчас выказывают свое удивление к Учителю. Так, они обе веровали во Христа, но еще не надлежащим образом. Они не знали еще хорошо ни того, что Он Бог, ни того, что Он творил это собственною силою и властию. Теперь Он научил их и тому, и другому. А что они не знали этого, видно как из слов их: аще бы еси зде был, не бы брат наш умерл (ст. 21), так и из того, что они присовокупили: елика аще просиши от Бога, даст тебе Бог (ст. 22). Таким образом, они говорят (о Христе), как о каком-нибудь человеке добродетельном и угодном Богу.

Рече же Марфа ко Иисусу: Господи, аще бы еси зде был, не бы брат мой умерл:

См. Толкование на (Ин 11:20)

но и ныне вем, яко елика аще просиши от Бога, даст Тебе Бог.

См. Толкование на (Ин 11:20)

Ст. 23-25 Глагола ей Иисус: воскреснет брат твой. Глагола Ему Марфа: вем, яко воскреснет в воскрешение, в последний день. Рече (же) ей Иисус: Аз есмь воскрешение и живот: веруяй в Мя, аще и умрет, оживет:

Заметь же, что отвечает Христос: воскреснет брат твой (ст. 23). Этим опровергает пока слова: елика аще просиши. Не сказал: Я буду просить, но – что? Воскреснет брат твой. Если бы Он сказал: женщина! еще ли ты смотришь долу? Я не нуждаюсь в чужой помощи; Я все творю Сам Собою, – то это было бы очень тяжело и неприятно для женщины. Но, сказав: воскреснет, Он тем естественно сделал слово Свое более умеренным, а дальнейшими словами дал разуметь и то, что я выше сказал. Так, когда сказала: вем, яко воскреснет в воскрешение, в последний день (ст. 24), тогда Он, яснее показывая Свое могущество, говорит: Аз есмь воскрешение и живот (ст. 25), и тем означает, что Он не нуждается в содействии другого, так как Сам есть жизнь. А если бы Он нуждался в другом, то каким бы образом Сам мог быть воскрешением и жизнию? Но Он не сказал так ясно, а только намекнул на это. Потом, так как она сказала: елика аще просиши, то Он еще говорит: веруяй в Мя, аще и умрет, оживет (ст. 25), показывая тем, что Он Сам есть податель благ, и у Него должно их просить.

Глагола Ему Марфа: вем, яко воскреснет в воскрешение, в последний день.

См. Толкование на (Ин 11:23)

Рече (же) ей Иисус: Аз есмь воскрешение и живот: веруяй в Мя, аще и умрет, оживет:

См. Толкование на (Ин 11:23)

Ст. 26-27 и всяк живый и веруяй в Мя не умрет во веки. Емлеши ли веру сему; Глагола Ему: ей, Господи: аз веровах, яко Ты еси Христос Сын Божий, иже в мир грядый.

И всяк живый и веруяй в Мя не умрет во веки (ст. 26). Смотри, как Он возвышает ее ум. Ведь не в том только было дело, чтобы воскресить Лазаря, но надобно было и ее, и присутствующих с нею научить воскресению. Поэтому Он, прежде чем воскресил, рассуждает о (воскресении). Если же Он Сам есть воскрешение и живот, то не ограничивается местом, но может исцелять везде. И если бы (сестры Лазаря), подобно сотнику, сказали: рцы слово, и изцелеет отрок мой (Мф 8:8), то Он так бы и сделал. Но так как они звали Его и просили прийти к ним, то Он снисходит, чтобы возвести их от уничиженного о Нем понятия, и приходит на место. Но и при этом снисхождении Он показывает, что может исцелять и не присутствуя на месте. С этою-то целию Он и медлит. В самом деле, благодать не сделалась бы очевидною, если бы она тотчас была дарована, если бы прежде не появился уже смрад. Но откуда знала эта женщина о будущем воскресении? Она слышала многие беседы Христа о воскресении; а теперь желала увидеть это на самом деле. Смотри, однако ж, как она еще вращается долу! В самом деле, уже услышавши: Аз есмь воскрешение и живот, она даже и после того не сказала: воскреси его, но – что? Аз веровах, яко Ты еси Христос, Сын Божий, Иже в мир грядый (ст. 27). Что же ей Христос? Всяк веруяй в Мя, аще и умрет, оживет; разумея здесь эту (телесную) смерть. И всяк живый и веруяй в Мя не умрет во веки, указывая на ту (духовную) смерть. И так как Аз есмь воскрешение, то не смущайся: хотя уже и умер, но веруй, это не есть смерть. Таким образом, Он пока утешил ее в случившемся и пробудил в ней надежду и тем, что сказал: воскреснет, и тем, что изрек: Аз есмь воскрешение, и тем, что если после воскресения он и опять умрет, то не потерпит никакого вреда, а потому и не должно страшиться этой смерти. Слова Его имеют тот смысл, что ни он не умер, ни вы не умрете. Емлеши ли веру сему? (ст. 26). Марфа отвечает: веровах, яко Ты еси Христос, Сын Божий, Иже в мир грядый. Мне кажется, что женщина не поняла слов. Она сознавала, что в них есть что-то великое, но всего не выразумела. Поэтому, будучи спрошена об одном, она отвечает другое. Но, по крайней мере, она получила теперь ту пользу, что отложила свою скорбь. Такова-то сила слов Христовых! Поэтому-то и Марфа первая вышла навстречу Христу, и Мария последовала за нею. Любовь к Учителю не давала им сильно чувствовать настоящую (скорбь). Таким образом, с помощию благодати и ум этих жен любомудрствовал.

Глагола Ему: ей, Господи: аз веровах, яко Ты еси Христос Сын Божий, иже в мир грядый.

См. Толкование на (Ин 11:26)

Ст. 29-31 Она (же) яко услыша, воста скоро и иде к Нему. Не уже бо бе пришел Иисус в весь, но бе на месте, идеже срете Его Марфа. Иудее (же) убо сущии с нею в дому и утешающе ю, видевше Марию, яко скоро воста и изыде, по ней идоша, глаголюще, яко идет на гроб, да плачет тамо.

Эта женщина за свое любомудрие получила здесь награду. В то время, как все сидели при ней, скорбевшей и плакавшей, она не ожидала, чтобы к ней пришел Учитель, не обращала внимания на (свое) достоинство и не была удержана скорбию. Скорбящие вместе с другими недугами имеют еще и ту болезнь, что желают быть в почете у присутствующих. Но в ней не было ничего этого, а как только она услышала, (что Господь пришел), тотчас идет к Нему. Иисус уже не убо бе пришел в весь. Он шел не скоро, чтобы видно было, что Он не Сам стремится к чуду, но идет по их просьбе. Или это именно хочет выразить евангелист словами: воста скоро (ст. 29), или он этим показывает, что (Мария) побежала так для того, чтобы предупредить Его пришествие. Между тем она идет не одна, но влечет за собою и бывших в доме иудеев. Весьма благоразумно, поэтому сестра и позвала ее тайно, чтобы не смутить собравшихся, и не сказала зачем, иначе многие и удалились бы; а теперь все пошли за нею, полагая, что она идет плакать. Может быть, также и чрез это (евангелист) снова уверяет в том, что Лазарь действительно умер.

Не уже бо бе пришел Иисус в весь, но бе на месте, идеже срете Его Марфа.

См. Толкование на (Ин 11:29)

Иудее (же) убо сущии с нею в дому и утешающе ю, видевше Марию, яко скоро воста и изыде, по ней идоша, глаголюще, яко идет на гроб, да плачет тамо.

См. Толкование на (Ин 11:29)

Мариа же яко прииде, идеже бе Иисус, видевши Его, паде Ему на ногу, глаголющи Ему: Господи, аще бы еси был зде, не бы умерл мой брат.

И паде Ему на ногу (ст. 32). Она была пламеннее своей сестры. Она не устыдилась ни народа, ни худого мнения, какое имели о Христе (были многие и из врагов Его, которые и говорили: не можаше ли Сей, отверзши очи слепому, сотворити, да и сей не умрет? (ст. 37). В присутствии Учителя она отбросила все человеческое и заботилась только о том, чтобы почтить Учителя. И что ж она говорит? Господи, аще бы еси был зде, не бы умерл мой брат (ст. 32). Что же Христос? Теперь пока ничего не говорит ей, не говорит даже того, что сказал ее сестре. Тут присутствовало много народа, и не время было для таких речей. Он только смиряется и снисходит, и, чтобы уверить в Своей человеческой природе, тихо плачет и отлагает до времени чудо. В самом деле, чудо это было великое, – такое, каких Он совершил немного, – и через него многие должны были уверовать. Поэтому, чтобы оно не показалось народу невероятным, если бы совершено было без Него, и чтобы при всем величии не осталось без пользы, – Христос привлекает Своим снисхождением многих свидетелей, чтобы не погубить добычи, и выказывает в Себе то, что было свойственно Его человеческой природе, то есть плачет и смущается, так как скорбь обыкновенно производит плач.

Ст. 33-37 Иисус убо, яко виде ю плачущуся и пришедшыя с нею Иудеи плачущя, запрети духу и возмутися Сам и рече: где положисте его; Глаголаша Ему: Господи, прииди и виждь. Прослезися Иисус. Глаголаху убо жидове: виждь, како любляше его. Нецыи же от них реша: не можаше ли Сей, отверзый очи слепому, сотворити, да и сей не умрет;

Потом Он обуздывает Свою скорбь (это именно и означает выражение: запрети духу – ст. 33) и тогда спрашивает: где положисте его? (ст. 34), – чтобы вопрос не был соединен с рыданием. Но зачем же Он спрашивает? Затем, что не хочет Сам по Себе приступить (к совершению чуда), но хочет все узнать от других и сделать по их просьбе, чтобы освободить чудо от всякого подозрения. Глаголаша Ему: Господи, прииди и виждь. Прослезися Иисус (ст. 34–35). Видишь ли, что еще до сих пор Он ничем не указал на воскресение и что Он идет как будто не для того, чтобы воскресить, но чтобы плакать? А что действительно казалось, что Он пошел с этим намерением, то есть с тем, чтобы плакать, а не воскресить, это показывают иудеи, которые потому и говорили: виждь, како любляше его. Нецыи же от них реша: не можаше ли Сей, отверзый очи слепому, сотворити, да и сей не умрет? (ст. 36–37). Даже и в несчастии они не оставили своей злобы. Но (Христос) намерен совершить дело еще более удивительно: отгнать смерть, уже наставшую и овладевшую (человеком), гораздо важнее, нежели остановить смерть наступающую. Таким образом, они порицают Его тем самым, из-за чего следовало бы дивиться Его могуществу. Допускают до времени, что Он отверз очи слепому; но вместо того чтобы за это дивиться Ему, они, из-за смерти Лазаря, клевещут и на то чудо, как будто его не было, впрочем, не отсюда только видно, что они все были развращены, но также и из того, что еще прежде, нежели Он пришел и явил (Свою силу), они уже предваряют Его обвинениями, не дожидаясь конца дела. Видишь, как превратно было их суждение?

Итак, Он приходит ко гробу и опять удерживает скорбь. Но для чего евангелист тщательно и не раз замечает, что Он плакал и что Он удерживал скорбь? Для того, чтобы ты знал, что Он истинно облечен был нашим естеством. Так как этот (евангелист), очевидно, более других говорит о Нем великого, то и о человеческих Его делах повествует здесь гораздо уничиженнее. О смерти Его Он не сказал ничего такого, что другие, именно – что Он был прискорбен, что Он был в подвиге; но совсем противное – что Он и ниц поверг (воинов). Итак, что было опущено там, то он восполнил здесь, сказав о плаче. И Сам Христос, беседуя о смерти, говорит: область имам положити душу Мою (10, 18), и не произносит ничего уничиженного. Поэтому-то, повествуя о страданиях, (евангелисты) и приписывают Ему много человеческого, показывая тем, что Его воплощение истинно. Так Матфей удостоверяет в этом, говоря о Его предсмертных муках, смущении и поте; а этот – повествуя о плаче. В самом деле, если бы Он не был нашего естества, то не был бы одержим скорбию, и притом не однажды, а дважды. Что же Иисус? Он нисколько не защищает Себя пред иудеями от их обвинений. Да и для чего было словами опровергать тех, которые тотчас же имели быть опровергнуты самим делом? А между тем это (опровержение) было не так тягостно и более могло пристыдить их.

и рече: где положисте его; Глаголаша Ему: Господи, прииди и виждь.

См. Толкование на (Ин 11:33)

Прослезися Иисус.

См. Толкование на (Ин 11:33)

Глаголаху убо жидове: виждь, како любляше его.

См. Толкование на (Ин 11:33)

Нецыи же от них реша: не можаше ли Сей, отверзый очи слепому, сотворити, да и сей не умрет;

См. Толкование на (Ин 11:33)

Ст. 39-40 Глагола Иисус: возмите камень. Глагола Ему сестра умершаго Марфа: Господи, уже смердит: четверодневен бо есть. Глагола ей Иисус: не рех ли ти, яко аще веруеши, узриши славу Божию;

Глагола Иисус: возмите камень (ст. 39). Почему же Он не воззвал и не воскресил его, не будучи еще на месте? А особенно: почему Он не воскресил его, когда камень еще был повален? Кто мог голосом подвигнуть мертвое тело и опять одушевить его, Тот, конечно, гораздо более мог тем же голосом подвигнуть камень. Кто Своим голосом дал возможность ходить обвязанному убрусами и связанному по ногам, Тот гораздо более мог подвигнуть камень. И что я говорю? Он мог бы сделать это и не находясь на месте. Для чего же не сделал? Для того, чтобы их самих поставить свидетелями чуда, чтобы они не говорили того же, что говорили о слепом: это – он, это – не он. Самые руки их и самое пришествие их ко гробу свидетельствовали, что это – он. Если бы они не пришли, то, пожалуй, подумали бы, что видят призрак или одного вместо другого. А теперь, когда пришли к месту и отняли камень, когда получили повеление разрешить от уз обвязанного пеленами мертвеца, когда друзья, вынесшие его из гроба, узнали по самим пеленам, что это – он, когда при этом находились самые сестры и одна из них сказала: уже смердит, четверодневен бо есть (ст. 39), – теперь все это уже достаточно могло заградить неблагонамеренным свидетелям уста. Для того Он повелевает им отнять камень от гроба, чтобы показать, что Он воскрешает именно Лазаря. Для того и спрашивает: где положисте его? – чтобы те, которые сказали: прииди и виждь и которые привели Его, не могли сказать, что Он воскресил другого; чтобы и голос, и руки свидетельствовали: голос, говоривший: прииди и виждь; руки, отвалившие камень и разрешившие повязки; также – зрение и слух: слух, так как слышал голос; зрение, так как видело исшедшего (из гроба); равно и обоняние, так как оно чувствовало смрад, – уже смердит, четверодневен бо есть. Итак, справедливо я сказал, что эта женщина ничего не поняла в словах Христовых: аще и умрет, оживет (ст. 25). Смотри, что она здесь говорит: (она считает) это дело уже невозможным по продолжительности времени. И подлинно, дело было необычайное – воскресить четверодневного и предавшегося тлению мертвеца. Ученикам (Христос) сказал: да прославится Сын Божий (ст. 4), указывая на Себя Самого; а жене этой говорит: узриши славу Божию (ст. 40), разумея Отца. Видишь ли, как немощь слушателей служит причиною разности изречений? Он напоминает о Своей беседе с нею, как бы укоряя ее за то, что она не помнит (Его слов); или же Он теперь не хотел приводить в смущение присутствующих, и потому кротко говорит: не рех ли ти, яко аще веруеши, узриши славу Божию? (ст. 40).

Глагола ей Иисус: не рех ли ти, яко аще веруеши, узриши славу Божию;

См. Толкование на (Ин 11:39)

Ст. 41-42 Взяша убо камень, идеже бе умерый лежя. Иисус же возведе очи горе и рече: Отче, хвалу Тебе воздаю, яко услышал еси Мя: Аз же ведех, яко всегда Мя послушаеши: но народа ради стоящаго окрест рех, да веру имут, яко Ты Мя послал еси.

После того как сказал: Аз же ведех, яко всегда Мя послушаеши, Он присовокупил: но народа ради стоящаго окрест рех, да веру имут (11, 42). Наши ли это слова? Человеческое ли это предположение? Значит, если бы кто из написанного не мог убедиться, что соблазнялись речами высокими, то может ли он, слыша, как Сам Христос свидетельствует, что Он для того говорит уничиженно, чтобы они не соблазнились, – может ли еще думать, что Его уничиженные слова были делом Его естества, а не снисхождения? Так и в другом месте, когда слышен был голос свыше, Он сказал: не Мене ради глас сей бысть, но вас ради (12, 30). Впрочем, великому можно многое говорить о себе уничиженно; но уничиженному неприлично возвещать о себе что-нибудь великое и высокое. То бывает по снисхождению и имеет свою причину в немощи слушающих; или, лучше, – для того, чтобы расположить к смиренномудрию, чтобы убедить, что Он облечен плотию, чтобы научить слушателей – не говорить о себе ничего великого; а также – потому, что слушатели считали Его противником Божиим, не верили, что Он пришел от Бога, думали, что Он разоряет закон, завидовали Ему и враждовали против Него за то, что Он называл Себя равным Богу. А когда кто, сам по себе незначительный, говорит о себе что-нибудь великое, то для этого нет никакой причины, ни благовидной, ни неблаговидной: это будет только безумием, бесстыдством и непростительною дерзостью. Итак, для чего (Христос) говорит уничиженно, при Своем неизреченном и великом существе? Как по вышесказанным причинам, так и для того, чтобы не сочли Его нерожденным. Так и Павел, по-видимому, убоялся чего-то подобного, почему и сказал: разве покоршаго Ему вся (1 Кор 15:27). Действительно, нечестиво даже и помыслить это.

Если бы, с другой стороны, Он был меньше Родившего, и иного существа, а между тем Его почли бы равным, то не сделал ли бы Он всего, чтобы не считали Его таким? Но Он поступает напротив, говоря: аще не творю дела Отца Моего, не имите Ми веры (10, 37). Равным образом и тогда, когда говорит, что Аз во Отце, и Отец во Мне (14, 10), Он указывает нам на равенство. Ему следовало бы со всею силою опровергнуть это, если бы Он был меньше, и решительно никогда не говорить: Аз во Отце, и Отец во Мне; или: едино есма; или: видевый Мене виде Отца (14, 9). А между тем Он, когда у Него была речь о силе, говорил: Аз и Отец едино есма (10, 30), и, когда была речь о власти, опять говорил: якоже Отец воскрешает мертвыя и живит, тако и Сын, ихже хощет, живит (5, 21). Но этого Он не мог бы делать, если бы был другого существа; а если бы и мог, то Ему не следовало бы этого говорить, чтобы не подумали, что (у Них) одно и то же существо. Если для того, чтобы не считали Его противником Богу, Он часто говорит и то, что Ему несвойственно, то тем более следовало (поступить так) в том случае. Но Он и словами: да чтут Сына, якоже чтут Отца (5, 23), и словами: дела яже Он творит, и Я также творю (5, 19), и тем, что называет Себя воскрешением и жизнию (11, 25) и светом миру (8, 12), – показывает, что Он равен Родившему, и утверждает то предположение, какое составили себе иудеи. Видишь ли, как много Он говорил, чтобы защитить Себя в том, что Он не разоряет закона? А мнение о равенстве Своем с Отцом не только не опровергает, но и утверждает. Так и в то время, когда они сказали: ты говоришь хулу, потому что творишь Себя Богом (10, 33), Он подтвердил это, указав на равенство дел.

Но зачем я говорю о том, что Сын так поступал (говорил о Себе уничиженно), когда и Отец, не восприявший плоти, делает то же самое? И Он, ради спасения слушающих, попустил сказать о Себе много уничиженного. Так слова: Адаме, где еси (Быт 3:9); и: да разумею, аще по воплю их совершаются (18, 21); и: ныне познах, яко боишися ты Бога (22, 12); и: аще убо послушают и аще убо повинутся (Иез 3:11); и: кто даст, еже быти сердцу сего народа (Втор 5:29); и также: несть подобен Тебе в бозех, Господи (Пс 85:8), – это и многое другое подобное, встречающееся в Ветхом Завете, очевидно недостойно величества Божия. И об Ахаве также сказано: кто прельстит мне Ахава? (2 Пар 18:19). Да и Самого Себя всегда ставит выше языческих богов – чрез сравнение Себя с ними. Все это недостойно Бога, но достойно в других отношениях: Он столько человеколюбив, что для нашего спасения пренебрегает выражениями, подобающими Его достоинству. Ведь и то самое недостойно, что Он соделался человеком, что принял зрак раба, что произносил уничиженные речи и облачался в смиренные одежды, – недостойно, если кто станет смотреть на Его величие, но достойно, если кто помыслит о неизреченном богатстве Его человеколюбия. Но есть и другая причина уничиженности Его речей. Какая именно? Та, что Отца знали и исповедовали, а Его не знали. Поэтому Он часто обращается к Отцу, так как Его уже исповедовали, а Сам Он как будто еще не был достоин веры, – не по собственной немощи, но по неразумию и слабости слушателей. Поэтому Он и молится и говорит: Отче, хвалу Тебе воздаю, яко услышал еси Мя. Ведь если Он, ихже хощет, живит, и живит так же, как Отец, то для чего обращается с молитвою? Но уже время приступить к самому предмету. Взяша убо камень, идеже бе умерый лежа. Иисус же, возведе очи горе и рече: Отче, хвалу Тебе воздаю, яко услышал еси Мя. Аз же ведех, яко всегда Мя послушаеши: но народа ради стоящаго окрест рех, да веру имут, яко Ты Мя послал еси (11, 41–42). Спросим еретика: от молитвы ли Он получил силу и воскресил мертвого? Как же другое Он без молитвы совершал, говоря, например: тебе говорю, демон, изыди из него (Мк 9:25); и еще: хощу, очистися (Мк 1:41); также: возми одр твой (Ин 5:8); и: отпущаются ти греси твои (Мф 9:2); и, говоря морю: молчи, престани (Мк 4:39)? Да и чем Он будет больше Апостолов, если и Сам творит чудеса чрез молитву? Притом и они не все делали по молитве, а часто и без молитвы, призывая имя Иисуса. Если же имя Его имело такую силу, то как Он Сам мог нуждаться в молитве? А если бы Он нуждался в молитве, то и имя Его не имело бы силы. И нуждался ли Он в какой молитве, когда творил человека? Не великое ли там равночестие? Сказано ведь: сотворим человека (Быт 1:26). Да и что было бы немощнее, если бы Он нуждался в молитве? Но посмотрим, какая это и молитва: Отче, хвалу Тебе воздаю, яко услышал еси Мя. Кто когда-нибудь молился так? Прежде, чем сказал что-нибудь, говорит: хвалу Тебе воздаю, показывая тем, что не нуждается в молитве. Аз же ведех, яко всегда Мя послушаеши. Это Он сказал не потому, что Сам не мог, но потому, что (у Них) одна воля. Но для чего же Он и принял вид молящегося? Послушай не меня, но Его Самого, а Он говорит: народа ради стоящаго окрест, да веру имут, яко Ты Мя послал еси. Не сказал: да веру имут, что Я меньше, что Я имею нужду в помощи свыше, что без молитвы не могу сотворить, но: яко Ты Мя послал еси. А между тем молитва означает все это, если будем просто понимать ее. Не сказал: Ты послал Меня, немощного, знакомого с рабством, не делающего ничего собственною силою. Но, оставив все это, чтобы ты не предполагал ничего подобного, представляет истинную причину молитвы, именно: чтобы не считали Меня противником Божиим, чтобы не говорили, что Я не от Бога, чтобы показать, что это дело совершается по Твоей воле. Если бы Я был противником Божиим, как бы так говорит Он, то не последовало бы это (чудо). А выражение: услышал еси Мя употребляется и о друзьях, и о равночестных. Аз же ведех, яко всегда Мя послушавши, – то есть, чтобы совершилась Моя воля, для этого Мне не нужна молитва, но она нужна, чтобы убедить, что у Тебя и у Меня – одно хотение. Для чего же молишься? Для немощных и неразумных.

Аз же ведех, яко всегда Мя послушаеши: но народа ради стоящаго окрест рех, да веру имут, яко Ты Мя послал еси.

См. Толкование на (Ин 11:41)

Ст. 43-44 И сия рек, гласом великим воззва: Лазаре, гряди вон. И изыде умерый, обязан рукама и ногама укроем, и лице его убрусом обязано. Глагола им Иисус: разрешите его и оставите ити.

И сия рек, гласом велиим воззва (ст. 43). Почему же Он не сказал: во имя Отца Моего, гряди вон? Почему не сказал: Отче, воскреси его? Почему, напротив, оставив все это и приняв на Себя вид молящегося, Он показывает Свое могущество? И это дело Его Премудрости: в словах высказывает снисхождение, а в делах – власть. Так как ни в чем другом не могли обвинять Его, как только в том, будто Он не от Бога, и этим именно обольщали народ, то вот это самое Он с особенною очевидностию и показывает в Своих словах, и притом так, как того требовала их немощь. Он мог и иначе показать согласие (Свое с Отцом), а вместе собственное достоинство, но народ не мог до того возвыситься. Лазаре, гряди вон, говорит Он (ст. 43), – сообразно с тем, что прежде сказал: грядет час, егда мертвии услышат глас Сына Божия и услышавше оживут (5, 25). Чтобы ты не подумал, что Он от другого получил силу, Он наперед сказал тебе об этом, а потом доказал самим делом. И не сказал: воскресни, но: гряди вон, обращаясь к мертвому, как к живому.

Что может сравниться с такой властию? Но если Он совершает это не собственною силою, то что Он будет иметь большего пред Апостолами, которые говорят: на ны что взираете, яко своею ли силою или благочестием сотворихом его ходити? (Деян 3:12). Если, действуя не Своею силою, Он не присовокупляет того, что говорили о себе Апостолы, то они будут некоторым образом даже более Его любомудрствующими, потому что отклоняли от себя славу. И в другом месте: мужие, что сия творите? И мы подобострастни есмы вам человецы (Деян 14:15). Таким образом, Апостолы, ничего не делавшие собственною силою, так и говорили, чтобы убедить в этом. Ужели же Он, зная такое о Себе мнение, не опроверг бы его, если бы точно действовал не Своею властию? Но кто может утверждать это? Между тем Христос поступает напротив, говоря: народа ради стоящаго окрест рех, да веру имут, так что если бы веровали, то не было бы надобности и в молитве. И если б молитва не была несообразна с Его достоинством, то для чего Он в народе поставляет причину (молитвы)? Почему также не сказал: да веру имут, что Я не равен Тебе? Это именно следовало бы сказать в соответствие (бывшему о Нем) мнению. Когда подозревали Его в нарушении закона, Он прежде, чем они сказали что-нибудь, произнес эти слова: не мните, яко приидох разорити закон (Мф 5:17); а здесь утверждает их предположение. Словом: к чему нужны были такие околичности и загадки? Довольно было сказать: Я не равен, и тем решить дело. Что же, скажешь, не говорил ли Он, яко не творю волю Мою (6, 38)? Но и это (говорил) прикровенно, приноровительно к их немощи и по той же причине, по которой была и молитва. Что же значит: яко услышал еси Мя? Значит, что у Меня нет ничего противного Тебе. И как эти слова: яко услышал еси Мя – не то показывают, будто Он не имел силы (потому что в этом случае было бы не только бессилие, но и незнание, если то есть прежде молитвы Он не знал, что Бог услышит Его, если же не знал, то как говорил: иду, да возбужу его, а не сказал: иду помолиться Отцу, чтобы Он возбудил его?), – как, говорю, эти слова означают не немощь, но единомыслие, так и слова: всегда Мя послушаеши. Или так должно понимать, или – что они сказаны применительно к мнению иудеев. Если же Он и знал, и не был немощен, то ясно, что Он для того говорит уничиженные слова, чтобы ты, по самой крайней уничиженности их, убедился и поневоле признал, что они (сказаны) не по сообразности с Его достоинством, но по снисхождению. Что же враги истины? Не по немощи слушателей, говорят, Христос сказал: услышал еси Мя, но чтобы показать Свое превосходство. Но это значило бы не показать превосходство, а крайне унизить Себя и обнаружить, что Он ничем не больше человека. Молиться несвойственно Богу, ни Тому, Кто восседит вместе с Ним на престоле. Видишь ли, что Он не почему другому стал молиться, как только по их неверию? Но посмотри, как и самое дело свидетельствует о Его могуществе. Он воззвал, и изыде умерый обязан (11, 44). Потом, чтобы такое дело не показалось обманом чувств, – а то, что связанный вышел, казалось чудным не менее самого воскресения, – Он повелел разрешить его, чтобы они, прикоснувшись к нему и подойдя близко, увидели, что это именно он. И сказал: оставите его ити (ст. 44). Видишь ли, как Он далек от тщеславия! Не уводит его, не повелевает ходить с Собою, чтобы не показаться кому-нибудь тщеславным: так Он был скромен! Когда чудо совершилось, одни удивлялись, а другие пошли и сказали фарисеям. Что же фарисеи? Вместо того чтобы изумиться и подивиться, совещаются убить Его, – Его, Который воскресил мертвого. Какое безумие! Думали предать смерти Того, Кто в телах других побеждал смерть.

И изыде умерый, обязан рукама и ногама укроем, и лице его убрусом обязано. Глагола им Иисус: разрешите его и оставите ити.

См. Толкование на (Ин 11:43)

Ст. 47-48 Собраша убо архиерее и фарисее сонм и глаголаху: что сотворим; яко Человек Сей многа знамения творит: аще оставим Его тако, вси уверуют в Него: и приидут Римляне и возмут место и язык наш.

Что сотворим? Яко Человек Сей многа знамения творит, говорят они (ст. 47). Еще называют Его человеком, получивши такое удостоверение в Его Божестве. Что сотворим? Следовало уверовать, послужить и поклониться, и уже не почитать Его человеком. Аще оставим Его тако, приидут Римляне и возмут язык наш и город (ст. 48). Что такое замышляют они сделать? Хотят уже возмутить народ, как будто бы им угрожает опасность по подозрению в похищении верховной власти. Как скоро, говорят, римляне узнают о Нем как о предводителе народа, они заподозрят нас, возьмут и разрушат наш город. Почему же, скажи мне? Разве Он учил измене? Не заповедал ли Он давать дань кесарю? Не хотели ли вы сделать Его царем и Он – скрылся? Не скромную ли и простую проводил Он жизнь, не имея ни дома, ни чего-либо подобного? Очевидно, они говорили так не из опасения, но из зависти. И однако ж, это случилось, хотя и против их ожидания: (римляне) взяли и народ, и город, взяли потому, что они умертвили Его. Подлинно, дела Его были выше всякого подозрения. Кто врачевал больных, учил добродетельной жизни и заповедовал повиноваться начальству, Тот, конечно, не замышлял присвоить Себе верховную власть, напротив – уничтожал всякое покушение на присвоение власти. Мы, говорят, заключаем так по прежде бывшим. Но те учили возмущению, а Он – напротив. Видишь ли, что их слова были притворны? В самом деле, выказывал ли Он что-нибудь подобное? Вводил ли страшных оруженосцев? Влачил ли колесницы? Не искал ли, напротив, пустынь? Но чтобы не подать вида, что они говорят по внушению своей страсти, они утверждают, что весь город находится в опасности, что обществу угрожают беды и что они боятся за последствия. Не это, а противное этому было причиною вашего плена – настоящего (от римлян), и вавилонского, и того, который был там, при Антиохе. Не то, что у вас были люди, почитающие (Бога), но то, что между вами были неправедные, прогневляющие Бога, – вот что сделало вас пленниками. Но такова зависть! Она, ослепив однажды душу, не позволяет ей видеть ничего должного. Не учил ли быть кроткими? Когда ударяют в одну ланиту, – обращать и другую? Великодушно переносить обиды и показывать больше готовности терпеть зло, чем сколько другие бывают склонны делать зло? Это, скажи мне, свойственно тому ли, кто замышляет похитить верховную власть? Не тому ли, напротив, кто уничтожает всякое покушение на присвоение власти?

аще оставим Его тако, вси уверуют в Него: и приидут Римляне и возмут место и язык наш.

См. Толкование на (Ин 11:47)

Ст. 49-53 Един же некто от них Каиафа, архиерей сый лету тому, рече им: вы не весте ничесоже, ни помышляете, яко уне есть нам, да един человек умрет за люди, а не весь язык погибнет. Сего же о себе не рече, но архиерей сый лету тому, прорече, яко хотяше Иисус умрети за люди, и не токмо за люди, но да и чада Божия расточеная соберет во едино. От того убо дне совещаша, да убиют Его.

Углебоша языцы в пагубе, юже сотвориша: в сети сей, юже скрыта, увязе нога их (Пс 9:16). Это случилось с иудеями. Они говорили, что должно умертвить Иисуса, чтобы не пришли римляне и не взяли их язык и город; а между тем, когда умертвили, тогда подверглись этому. Таким образом, избегая чего по видимому, они (это) сделали, того самого не избежали, потому что сделали. Тот, Кого умертвили, находится на небесах; а те, которые умертвили, наследуют геенну, хотя и не это имели в намерении, но что? От того убо дне, сказано, совещаша, да убиют Его (11, 53), потому что, говорили, приидут Римляне и возмут язык наш (ст. 48). Един же от них Каиафа, архиерей сый лету тому, будучи бесстыднее прочих, рече: вы не весте ничесоже. В чем те еще колебались и что предложили на рассуждение в виде мнения (так как говорили: что сотворим?), то самое этот провозгласил бесстыдно, открыто и с наглостию. Что он говорит? Вы не весте ничесоже, ни помышляете, яко уне есть, да един человек умрет за люди, а не весь язык погибнет. Сего же о себе не рече, но архиерей сый прорече (ст. 49–51).

Видишь, какова сила архиерейской власти? Удостоившись вполне архиерейства, хотя был недостоин, он пророчествовал, сам не разумея того, что говорил. Благодать воспользовалась только его устами, но не коснулась нечистого сердца. Так и многие другие предсказали будущее, хотя были недостойны, например: Навуходоносор, фараон, Валаам; причина этому известна. А слова (Каиафы) значат вот что: вы сидите, доселе мало обращаете внимания на это дело и не знаете, что должно пренебречь для (блага) общего спасением одного человека. Смотри, какая сила Духа! Из лукавой души Он смог извлечь слова, полные чудного пророчества. А чадами Божиими евангелист называет язычников, применительно к будущему, точно так же, как и Сам Господь говорит: и ины овцы, имам (10, 16), называя их так применительно к будущему. Но что значат слова: архиерей сый лету тому? То, что вместе с прочим и это (достоинство) было искажено с тех пор, как начальственные должности сделались продажными. Первосвященствовали уже не все время жизни, но один год. Однако ж и при этом Дух еще присущ был им. Только тогда, когда они воздвигли руки на Христа, Он оставил их и перешел на Апостолов. Это показали и раздравшаяся завеса, и глас Христа, Который сказал: се, оставляется дом ваш пуст (Мф 23:38). Равным образом и Иосиф (Флавий), живший спустя немного времени, сказал, что некие ангелы, еще пребывавшие с ними в ожидании их исправления, оставили их. Доколе виноградник еще существовал, все было; но как скоро они умертвили наследника, то стало уже не так, и они погибли. И Бог, взяв от иудеев, как бы от неблагодарного сына, светлую одежду, отдал ее добрым слугам из язычников, а их оставил нищими и нагими. Немаловажно и то было, что враг пророчествовал об этом. Это могло привлечь и других, потому что на деле вышло совсем не так, как (враг) предполагал. Чрез смерть (Христову) верные освободились от будущего наказания. Но что значит: да соберет во едино (ст. 52)? То, что Он близких и дальних сделал одним телом, так что живущий в Риме считает своими членами индийцев. Что может сравниться с таким собранием? А глава всех – Христос. От того убо дне совещаша иудеи, да убиют Его. И прежде они искали этого, как сказано: сего ради искаху Его Иудее убити (5, 18), и еще: что Мене ищете убити? (7, 19); но тогда они только искали, а теперь постановили решение и смотрят на это дело, как на обязанность. Иисус же ктому не яве хождаше в Иудеех (11, 54). Опять спасает Себя по-человечески, как и часто это делает.

ни помышляете, яко уне есть нам, да един человек умрет за люди, а не весь язык погибнет.

См. Толкование на (Ин 11:49)

Сего же о себе не рече, но архиерей сый лету тому, прорече, яко хотяше Иисус умрети за люди

См. Толкование на (Ин 11:49)

и не токмо за люди, но да и чада Божия расточеная соберет во едино.

См. Толкование на (Ин 11:49)

От того убо дне совещаша, да убиют Его.

См. Толкование на (Ин 11:49)

Иисус же ктому не яве хождаше во Иудеех, но иде оттуду во страну близ пустыни, во Ефрем нарицаемый град, и ту хождаше со ученики Своими.

Я уже сказал о причине, по которой Он часто уходил и удалялся. И теперь Он живет близ пустыни, в Ефраиме, и там пребывает с учениками Своими (ст. 54). Как, думаешь, смущены были ученики, видя, что Он спасается по-человечески? За Ним уже никто не следовал, так как, по случаю приближения праздника, все спешили в Иерусалим. А они, когда все веселились и праздновали, тогда-то именно скрываются, тогда-то находятся в опасности; однако ж, несмотря на это, они оставались с (Учителем). Так они скрывались и в Галилее во время Пасхи и праздника кущей. Равным образом и после этого, во время праздника, они одни из всех бегали и скрывались вместе с Учителем, и тем показали Ему свое расположение. Поэтому-то Лука и замечает, что (Христос) сказал им: Я пребыл с вами в напастех (см.: (Лк 22:28)). А это Он сказал, чтобы показать, что они укрепляются Его благодатию.

Ст. 55-57 Бе же близ Пасха Иудейска, и взыдоша мнози во Иерусалим от стран прежде Пасхи, да очистятся. Искаху убо Иисуса и глаголаху к себе, в церкви стояще: что мнится вам, яко не имать ли приити в праздник; Даша же архиерее и фарисее заповедь, да аще кто ощутит (Его), где будет, повесть, яко да имут Его.

И взыдоша мнози от страны, да очистятся… Даша же архиерее и фарисее заповедь, да имут Его (Ин 11:55), 57). Удивительное очищение – при намерении оскверниться кровию, при мысли о человекоубийстве, при окровавленных руках? И глаголаху: что мнится вам, яко не имать ли приити в праздник? (ст. 56). В Пасху злоумышляли, и время праздника делали временем убийства. Здесь, говорят, Ему должно попасть в наши руки, так как теперь время призывает Его сюда. О, нечестие! Когда требовалось особенное благоговение, когда следовало отпустить и тех, которые уличены в величайших преступлениях, тогда они стараются уловить человека, не сделавшего никакой неправды. Впрочем, они уже и прежде так поступали, но не только ничего не достигли, а еще сделались смешными. Он часто впадает в руки их и уходит от них, и, когда они замышляют Его умертвить, удерживает их и приводит в недоумение, чтобы обнаружением Своей силы расположить их к сердечному сокрушению и чтобы, когда возьмут Его, они знали, что это произошло не от их собственной силы, но от Его соизволения. Так и теперь они не могли Его взять при всем том, что Вифания была близко, – да когда и взяли, Он поверг их ниц.

Искаху убо Иисуса и глаголаху к себе, в церкви стояще: что мнится вам, яко не имать ли приити в праздник;

См. Толкование на (Ин 11:55)

Даша же архиерее и фарисее заповедь, да аще кто ощутит (Его), где будет, повесть, яко да имут Его.

См. Толкование на (Ин 11:55)