Головна > Бібліотека > Бібліїстика > Біблійні коментарі та тлумачення > БКТ > Свт. Иоанн Златоуст > От Иоанна святое благовествование > Глава 20

Глава 20

1.

Ст. 1-2 Во едину же от суббот Мариа Магдалина прииде заутра, еще сущей тме, на гроб, и виде камень взят от гроба: тече убо и прииде к Симону Петру и к другому ученику, егоже любляше Иисус, и глагола има: взяша Господа от гроба, и не вем, где положиша Его.

Во едину же от суббот, то есть в день воскресный, Мария Магдалина прииде заутра, еще сущей тме, на гроб, и виде камень взят от гроба (20, 1). Христос воскрес в то время, как лежали печати и камень. Но так как надобно было, чтобы и другие совершенно убедились, то гроб, после Его воскресения, отверзается, и таким образом это событие становится достоверным. Это именно привело в волнение и Марию. Пламенея самою нежною любовию к Учителю, она, как только минула суббота, не могла оставаться в покое, но пошла в глубокое утро, желая от места получить какое-нибудь утешение. Когда она увидела это место и камень отваленный, то не вошла и не посмотрела в гроб, но, побужденная сильною любовию, побежала к ученикам. Она заботилась о том, чтобы как можно скорее узнать, что случилось с телом. На это именно указывает и бегство ее; это же означают и ее слова: взяша, говорит она, Господа моего, и не вем, где положиша Его (ст. 2). Видишь, что она еще ничего ясно не знала о воскресении, но думала, что перенесено тело, и без всякого притворства о всем объявляет ученикам? Но евангелист не отнял у этой жены принадлежащей ей великой похвалы и не счел для себя стыдом того, что ученики от нее первой узнали о воскресении, так как она бодрствовала целую ночь. Так во всех случаях блистает истиннолюбивый его нрав! Когда же она пришла и сказала об этом, – ученики, выслушав ее, поспешно приходят ко гробу и видят лежащие пелены; а это было знаком воскресения. В самом деле, если бы кто перенес тело, то сделал бы это, не обнажая его; равно как если бы кто украл его, то не стал бы заботиться о том, чтобы снять сударь, свить его и положить на единем месте (ст. 7), но – как? Взял бы тело в том виде, в каком оно лежало. Потому-то евангелист предварительно и сказал, что при погребении Христа употреблено было много смирны, которая не хуже свинца приклеивает пелены к телу. Итак, когда ты слышишь, что головные повязки лежали отдельно, не верь тем, которые говорят, будто украдено. Вор не был бы так глуп, чтобы стал столько заботиться о предмете совершенно излишнем. В самом деле, для чего ему было оставлять погребальные пелены? Да и как бы он мог скрыться, если бы стал делать это? Естественно, ему нужно было истратить на это много времени, а если бы он замедлил, то был бы пойман. Но для чего отдельно лежат пелены и отдельно – плат свитый? Для того, чтобы ты знал, что это сделано без торопливости и без смущения, так как отдельно положено одно и отдельно положено и свито другое. Поэтому-то ученики и поверили воскресению. И когда впоследствии Христос является им, – они уже убеждены были тем, что видели. Заметь и здесь, как далек евангелист от хвастовства и как он свидетельствует о тщательности исследования Петрова! Сам он, предварив Петра и увидев лежащие пелены, ничего более не исследует, но удаляется; а пламенный Петр вошел внутрь гроба, рассмотрел все с тщательностию и, увидев нечто более, пригласил и его посмотреть. Войдя во гроб после Петра, Иоанн увидел погребальные пелены лежащими отдельно, одни от других. А то, что они были разделены и одни положены в одном месте, а другие, свитые, в другом, показывало, что это сделано кем-то с заботливостию, а не как-нибудь, не в смущении.
2.

тече убо и прииде к Симону Петру и к другому ученику, егоже любляше Иисус, и глагола има: взяша Господа от гроба, и не вем, где положиша Его.

См. Толкование на (Ин 20:1)
10.

Ст. 10-13 Идоста же паки к себе ученика. Мариа же стояше у гроба вне плачущи: якоже плакашеся, приниче во гроб, и виде два Ангела в белых (ризах) седяща, единаго у главы и единаго у ногу, идеже бе лежало тело Иисусово. И глаголаста ей она: жено, что плачешися; Глагола има: яко взяша Господа моего, и не вем, где положиша Его.

Женский пол как-то особенно чувствителен и весьма склонен к состраданию. Говорю это для того, чтобы для тебя не было удивительным, отчего Мария горько плакала при гробе, а Петр не обнаружил ничего подобного. Ученики, говорит евангелист, идоста к себе, а Мария стояше плачущи. Она, по самой своей природе, легко трогалась, а притом она еще не знала ясно учения о воскресении; напротив, ученики, увидев пелены, уверовали и отправились домой в изумлении. Почему же они не пошли прямо в Галилею, как было им заповедано пред страданием? Может быть, они ожидали прочих (учеников); а с другой стороны, они еще находились в крайнем изумлении. Итак, они пошли домой, а Мария стояла у гроба. Великое поистине утешение, как я уже сказал, доставляет нам самый вид гроба. Видишь ли поэтому, как она, для большего утешения, приникает взором во гроб и хочет видеть место, идеже бе лежало тело (20, 12)? Оттого немалую получила она и награду за столь великое усердие. Чего не видели ученики, то первая увидела жена, именно: ангелов в белых ризах, сидящих – одного у ног, а другого у главы (ст. 12); самая одежда их показывала уже великую радость и веселие. Так как ум жены не был столько возвышен, чтобы от гробных пелен прийти к вере в воскресение, то вот совершается нечто большее; она видит ангелов, сидящих в светлых одеждах, чтобы чрез это могла уже воспрянуть от скорби и утешиться. Впрочем, ангелы ничего не говорят ей о воскресении: она возводится к этому догмату мало-помалу. Она видит лица, более обыкновенного светлые; видит одежды блестящие; слышит голос участия, так как ангелы говорят ей: жено, что плачешися? (ст. 13). Чрез все это, как чрез отверстую дверь, она мало-помалу приводима была к слову о воскресении. Да и самый образ сидения ангелов располагал ее к вопросу: из него видно было, что они знают о случившемся, и потому-то сидят не вместе, а отдельно друг от друга. Но так как невероятно было, чтобы она сама прямо осмелилась спросить, то они и вопросом, и образом сидения располагают ее к разговору. Что же она? Она с жаром и вместе с любовию говорит: взяша Господа моего, и не вем, где положиша Его (ст. 13). Что ты говоришь? Так ты еще ничего не знаешь о воскресении, а все еще воображаешь, что тело Христово переложено? Видишь ли, как она еще не разумела этого высокого догмата?
11.

Мариа же стояше у гроба вне плачущи: якоже плакашеся, приниче во гроб

См. Толкование на (Ин 20:10)
12.

и виде два Ангела в белых (ризах) седяща, единаго у главы и единаго у ногу, идеже бе лежало тело Иисусово.

См. Толкование на (Ин 20:10)
13.

И глаголаста ей она: жено, что плачешися; Глагола има: яко взяша Господа моего, и не вем, где положиша Его.

См. Толкование на (Ин 20:10)
14.

Ст. 14-17 И сия рекши обратися вспять и виде Иисуса стояща, и не ведяше, яко Иисус есть. Глагола ей Иисус: жено, что плачеши; Кого ищеши; Она (же) мнящи, яко вертоградарь есть, глагола Ему: господи, аще ты еси взял Его, повеждь ми, где еси положил Его, и аз возму Его. Глагола ей Иисус: Марие. Она (же) обращшися глагола Ему: Раввуни, еже глаголется, Учителю. Глагола ей Иисус: не прикасайся Мне, не у бо взыдох ко Отцу Моему: иди же ко братии Моей и рцы им: восхожду ко Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему.

И сия рекши, обратися вспять (ст. 14). Что здесь за последовательность? Мария вступает в разговор с ангелами и, еще ничего не услышав от них, обращается назад. Мне кажется, что в то время, как она говорила, Христос внезапным Своим явлением позади ее привел в изумление ангелов, и они, узревши Владыку, и видом, и взором, и движением тотчас обнаружили, что увидели Господа; а это и заставило жену оглянуться и обратиться назад. Так явился Христос ангелам; а Марии – не так, чтобы не поразить ее изумлением с первого взгляда, но в виде более смиренном и обыкновенном. Это видно уже из того, что она приняла Его за садовника. Женщину с такими уничиженными понятиями, очевидно, надобно было возводить к высшим понятиям не вдруг, но постепенно. Поэтому и Христос спрашивает ее: жено, что плачеши, кого ищеши? (ст. 15). Этим Он показал, что Ему известно, о чем она хочет спросить, и расположил ее к ответу. Так поняла это и Мария, и потому не произносит имени Иисуса, но, полагая, что вопрошающий уже знает, о Ком она осведомляется, говорит: аще ты еси взял Его, повеждъ ми, где еси положил Его, и аз возму Его (ст. 15). Опять говорит о положении, взятии и переложении, беседуя о Нем, как о мертвом. Смысл слов ее такой: если вы, боясь иудеев, взяли Его отсюда, то скажите мне, и я возьму Его. Велико усердие, велика любовь жены; но высокого в ней еще нет ничего. Потому-то, наконец, Христос открывает ей высокую тайну, не видом Своим, а голосом. Как в тех случаях, когда Он находился среди иудеев, иногда они узнавали Его, а иногда не узнавали, так и в то время, как Он говорил, Его узнавали лишь тогда, когда Он хотел. Так, когда Он говорил иудеям: кого ищете? – они не узнавали Его ни по виду, ни по голосу, до тех пор, пока Он хотел. То же самое случилось и здесь. Христос произнес теперь только имя Марии, укоряя ее и упрекая за то, что она так думает о Нем, тогда как Он жив. Но как же она отвечает обращшися, между тем как Христос с нею беседовал? Мне кажется, что она, сказав: где еси положил Его, обратилась к ангелам, с намерением спросить их, чему они изумились, и что Христос, назвав ее по имени, снова заставил ее обернуться от ангелов в Его сторону и по голосу дал узнать Себя. Действительно, она узнала Его тогда, когда он назвал ее, сказав: Марие (ст. 16), и, значит, узнала не по виду, но по голосу. Может быть, кто-нибудь спросит: откуда известно, что ангелы пришли в изумление и что поэтому Мария обратилась назад? Но в таком случае нужно будет также спросить: откуда известно, что Мария прикоснулась ко Христу и пала к ногам Его? И как это последнее открывается из слов: не прикасайся Мне (ст. 17), так и первое видно из того, что сказано: обращшися. Но почему Христос сказал: не прикасайся Мне? Некоторые говорят, что Мария просила у Него духовной благодати, так как слышала, что Он говорил ученикам: аще пойду ко Отцу, умолю Его, и инаго Утешителя даст вам (14, 3, 16).

Но как она, не бывшая тогда с учениками, могла слышать эти слова? С другой стороны, и по своим понятиям она далека была от подобного желания. Да и как она могла просить об этом, когда Он еще не отошел к Отцу? Что же это значит? Мне кажется, что она и теперь желала обращаться с Ним, как прежде, и от радости не представляла себе ничего великого, хотя Он и сделался по плоти гораздо совершеннейшим. Поэтому Христос, чтобы отклонить ее от такого мнения и внушить ей не говорить с Ним без всякой осторожности (потому что и с учениками, как видно, Он уже не обращался по-прежнему), – возвышает ее помышления и чрез то научает ее более благоговейному с Ним обращению. Если бы Он сказал: не подходи ко Мне, как прежде, теперь обстоятельства изменились, и Я уже не буду обращаться с вами по-прежнему, – то это было бы неприятно и отзывалось бы похвальбой и тщеславием. Но слова: не у бо взыдох ко Отцу (20, 17) были не тягостны и между тем выражали то же самое. Сказав: не у бо взыдох ко Отцу, Христос дает разуметь, что Он спешит туда и стремится. А кто готов уже отойти на небо и не будет более обращаться с людьми, на того уже не следовало смотреть с такими же мыслями, с какими смотрели прежде. Что такое объяснение справедливо, видно из следующих слов: иди и рцы братии Моей, яко иду ко Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему (ст. 17). Но ведь Он намерен был сделать это не тотчас, но спустя сорок дней: для чего же говорит так? Для того, чтобы возвысить помыслы Марии и уверить ее, что Он восходит на небо. А слова: ко Отцу Моему и Отцу вашему, Богу Моему и Богу вашему относятся к воплощению, так как и восшествие свойственно только плоти. Христос выражается так потому, что говорит с женою, которая не представляла себе ничего великого. Значит, Бог в ином смысле Отец Его и в ином – наш? Именно так. Если Бог не в одинаковом смысле – Бог праведных и Бог прочих людей, то тем более – Сына и наш. А так как Христос сказал: рцы братии, то, чтобы на основании этих слов не стали предполагать какого-либо равенства (между Ним и учениками), Он показывает и различие: Сам Он будет восседать на Престоле Отчем, а они будут предстоять этому Престолу. Следовательно, хотя Христос, по человеческому естеству Своему, и соделался братом нашим, однако ж по славе – весьма отличен от нас, отличен настолько, что и выразить нельзя.
15.

Глагола ей Иисус: жено, что плачеши; Кого ищеши; Она (же) мнящи, яко вертоградарь есть, глагола Ему: господи, аще ты еси взял Его, повеждь ми, где еси положил Его, и аз возму Его.

См. Толкование на (Ин 20:14)
16.

Глагола ей Иисус: Марие. Она (же) обращшися глагола Ему: Раввуни, еже глаголется, Учителю.

См. Толкование на (Ин 20:14)
17.

Глагола ей Иисус: не прикасайся Мне, не у бо взыдох ко Отцу Моему: иди же ко братии Моей и рцы им: восхожду ко Отцу Моему и Отцу вашему, и Богу Моему и Богу вашему.

См. Толкование на (Ин 20:14)
18.

Ст. 18-19 Прииде (же) Мариа Магдалина поведающи учеником, яко виде Господа, и сия рече ей. Сущу же позде в день той во едину от суббот, и дверем затворенным, идеже бяху ученицы (Его) собрани, страха ради Иудейска, прииде Иисус и ста посреде и глагола им: мир вам.

Между тем Мария уходит, чтобы возвестить об этом ученикам (ст. 18). Вот как хорошо усердие и постоянство! Но отчего ученики теперь не скорбят о том, что Христос намерен отойти от них, и не говорят того, что говорили прежде? Тогда они скорбели потому, что Он шел на смерть; а теперь, когда Он воскрес, из-за чего им было печалиться? Мария возвестила им и о своем видении, и о словах, которые могли утешить их. Но легко могло случиться, что ученики, слушая это, или не поверят жене, или, поверив, будут скорбеть о том, что Христос не удостоил их своего явления, хотя и обещал явиться им в Галилее. Поэтому, чтобы они не тревожились такими мыслями, Христос не дал миновать и одному дню, но, возбудив в них желание видеть Его, – как тем, что они уже знали о Его воскресении, так и рассказом жены, – в тот же день по наступлении вечера, когда они горели желанием видеть Его и были одержимы страхом, – отчего еще более усиливалось их желание, – предстал пред ними, и притом чудесным образом.

Почему же Он явился вечером? Потому, что особенно в это время, по всей вероятности, они находились в наибольшем страхе. Но вот что удивительно: как они не сочли Его за призрак, когда Он вошел чрез затворенные двери и внезапно? Это, без сомнения, потому, что Мария успела уже произвести в них сильную веру, а притом Он и явился к ним в светлом и кротком виде. Днем же Он не явился для того, чтобы ученики собрались все вместе, – так как они были в великом страхе. Поэтому Он даже не стучал в дверь, но внезапно стал посреди их, показал им ребра и руки, а вместе с тем и голосом успокоил волновавшиеся мысли их, сказав: мир вам (ст. 19), то есть не смущайтесь. Этим Он напомнил им слова, сказанные пред страданием: мир Мой оставляю вам, мир Мой даю вам (14, 27), и еще: во Мне мир имейте: в мире скорбни будете (16, 33).
19.

Сущу же позде в день той во едину от суббот, и дверем затворенным, идеже бяху ученицы (Его) собрани, страха ради Иудейска, прииде Иисус и ста посреде и глагола им: мир вам.

См. Толкование на (Ин 20:18)
20.

Ст. 20-23 И сие рек, показа им руце (и нозе) и ребра Своя. Возрадовашася убо ученицы, видевше Господа. Рече же им Иисус паки: мир вам: якоже посла Мя Отец, и Аз посылаю вы. И сие рек, дуну и глагола им: приимите Дух Свят: имже отпустите грехи, отпустятся им: и имже держите, держатся.

Возрадовашася же ученицы, видевше Господа (20, 20). Видишь ли, как слова Его оправдались на деле? Что сказал Он пред страданием: паки узрю вы, и возрадуется сердце ваше, и радости вашея никтоже возмет от вас (16, 22), – то исполнил теперь самим делом. Все же это привело учеников к совершенной вере. А так как они имели непримиримую брань с иудеями, то Он часто повторяет: мир вам, – предлагая таким образом равносильное брани утешение.

Вот какое первое слово сказал Христос по воскресении. Потому-то и Павел повсюду говорит: благодать вам и мир. Женам Господь благовествует радость, так как женский пол был в печали и на печаль осужден был первым проклятием. Таким образом Он, совершенно прилично, мужам благовествует мир – по причине брани, а женам радость – по причине печали. Уничтожив все, что было поводом к скорби, Христос далее говорит о благотворных следствиях креста. Таким следствием был мир. Значит, все препятствия теперь отстранены, Христос одержал блистательную победу, и все приведено к вожделенному концу. Поэтому Он, наконец, говорит: якоже посла Мя Отец, и Аз посылаю вы (20, 21). Для вас не будет никакой трудности, как по причине совершившихся уже событий, так и по достоинству Моего лица, так как Я посылаю вас. Этим он возвышает души учеников и показывает, что их слова будут вполне достоверны, так как они примут на себя Его дело. И теперь Он уже не умоляет Отца, но собственною властию дарует ученикам силу. Дуну и глагола им: приимите Дух Свят. Имже отпустите грехи, отпустятся им, и имже держите, держатся (ст. 22–23). Как царь, посылая правителей, дает им власть и заключать в темницу, и освобождать из темницы, так и Христос, посылая учеников, облекает их такою же властию. Как же Он прежде сказал: аще не иду Аз, Утешитель не приидет (16, 7), а теперь дает Духа? Некоторые говорят, что Христос не сообщил ученикам Духа, а только посредством дуновения сделал их способными к Его принятию. Ведь если Даниил, при виде ангела, пришел в ужас (Дан 8:17), то чего не испытали бы и ученики, если бы приняли эту неизреченную благодать, не будучи наперед к тому приготовлены? Потому-то, говорят, Христос не сказал: вы прияли Духа Святого, но – приимите Дух Свят. Но не погрешит тот, кто скажет, что и тогда ученики получили некоторую духовную власть и благодать, только – не воскрешать мертвых и совершать чудеса, а отпускать грехи, так как различны дарования Духа. Потому-то Христос и присовокупил: имже отпустите, отпустятся, – показывая, какой род благодатной силы даруется им. А впоследствии, спустя сорок дней, они получили силу чудотворений, почему Христос и говорит: приимете силу, нашедшу Святому Духу на вы, и будете Ми свидетелие во Иерусалиме же и во всей Иудеи (Деян 1:8); а свидетелями они сделались посредством чудес. Неизреченна поистине благодать Духа и многоразличны дары Его! Сообщает же Христос дары Духа, чтобы ты знал, что у Отца и Сына и Святого Духа один дар и одна власть. В самом деле, что присвояется по видимому Отцу, то же самое оказывается принадлежащим и Сыну, и Святому Духу. Как же сказано, что никто не приходит к Сыну, аще не Отец привлечет его (Ин 6:65)? Но это же самое, очевидно, принадлежит и Сыну: Аз есмь, говорит Он, путь: никтоже приидет ко Отцу, токмо Мною (14, 6). А вот, смотри, это же приписывается и Духу: никтоже может рещи Господа Иисуса, точию Духом Святым (1 Кор 12:3). Так точно и Апостолы представляются дарованными Церкви то от Отца, то от Сына, то от Духа Святого. И разделение дарований, как видим, усвояется и Отцу, и Сыну, и Святому Духу.
21.

Рече же им Иисус паки: мир вам: якоже посла Мя Отец, и Аз посылаю вы.

См. Толкование на (Ин 20:20)
22.

И сие рек, дуну и глагола им: приимите Дух Свят:

См. Толкование на (Ин 20:20)
23.

имже отпустите грехи, отпустятся им: и имже держите, держатся.

См. Толкование на (Ин 20:20)
24.

Ст. 24-29 Фома же, един от обоюнадесяте, глаголемыи Близнец, не бе (ту) с ними, егда прииде Иисус. Глаголаху же ему друзии ученицы: видехом Господа. Он же рече им: аще не вижу на руку Его язвы гвоздинныя, и вложу перста моего в язвы гвоздинныя, и вложу руку мою в ребра Его, не иму веры. И по днех осмих паки бяху внутрь ученицы Его, и Фома с ними. Прииде Иисус дверем затворенным, и ста посреде (их) и рече: мир вам. Потом глагола Фоме: принеси перст твой семо и виждь руце Мои: и принеси руку твою и вложи в ребра Моя: и не буди неверен, но верен. И отвеща Фома и рече Ему: Господь мой и Бог мой. Глагола ему Иисус: яко видев Мя, веровал еси: блажени не видевшии и веровавше.

Как веровать просто и без разбора – дело легкомыслия, так и сверх меры испытывать и больше, чем нужно, исследовать – дело ума крайне упрямого. Поэтому-то и Фома подвергается порицанию. Когда Апостолы сказали ему: видехом Господа, он не поверил не столько по недоверию к ним, сколько потому, что считал невозможным это дело, то есть воскресение из мертвых. Он не сказал: я не верю вам, но: аще не вложу руку мою, не иму веры. Но отчего в то время, как все были собраны, не было его одного? Вероятно, он тогда не возвратился еще из прежде бывшего рассеяния. А ты, когда видишь этого ученика неверующим, подумай о человеколюбии Господа, Который и ради одной души показывает Себя в ранах, приходит и для спасения одного, хотя и более других упорного. В самом деле, (Фома) искал себе удостоверения посредством самого грубого чувства и не верил даже глазам. Он не сказал: если не увижу, но: если не осяжу, чтобы узнать, не призрак ли то, что я вижу. Без сомнения, и возвестившие ученики были уже достойны веры, равно как и Сам, обещавший это; тем не менее, однако ж, поелику Фома искал себе большего, то Христос не отказал ему и в этом.

Для чего же Он является ему не тотчас, а спустя восемь дней? Для того, чтобы Фома, внимая в течение этого времени убеждениям учеников и слыша одно и то же, воспламенился большим желанием и сделался более твердым в вере на будущее время. Но откуда он знал, что и ребра прободены? Слышал это от учеников. Отчего же этому он поверил, а тому не поверил? Оттого, что то было событие совершенно необыкновенное и чудесное. Но ты заметь правдолюбие Апостолов: они не скрывают недостатков ни своих, ни чужих, но описывают их со всею истиною. Итак, снова является Иисус и не ожидает, пока (Фома) станет просить Его или скажет что-нибудь подобное, но еще прежде, чем тот сказал что-нибудь, исполняет его желание, показывая тем, что Он был с учениками и в то время, как (Фома) говорил с ними. Он употребил те же самые слова, сильно укоряя его и вразумляя на будущее время. Сказав: принеси перст твой семо и виждь руце Мои, и вложи руку твою в ребра Моя, – прибавил: и не буди неверен, но верен (20, 27). Видишь ли, что сомнение происходило от неверия? Но так было прежде, чем получили Духа Святого; а после – не так: они уже были совершенны. И не этими только словами Христос укорил, но и дальнейшими. Когда Фома, удостоверившись, успокоился и воскликнул: Господь мой и Бог мой! – Христос сказал: яко видев Мя, веровал еси: блажени не видевшии и веровавше (ст. 28–29). Вера в том, действительно, и состоит, чтобы принимать невидимое: есть вера уповаемых извещение, вещей обличение невидимых (Евр 11:1). А блаженными Он называет здесь не одних только учеников, но и тех, которые уверуют после них. Но ведь ученики, скажешь, увидели и уверовали? Однако ж они ничего подобного не требовали, но от погребальных пелен тотчас приняли слово о воскресении и, прежде чем увидели Самого Христа, уже показали полную веру. Итак, если кто в настоящее время скажет: как бы я желал жить в те времена и видеть Христа чудодействующего! – тот пусть подумает, что блажени не видевшии и веровавше. При этом случае справедливо можно прийти в недоумение, каким образом тело нетленное имело на себе язвы гвоздинные и как возможно было касаться его смертною рукою? Но не смущайся: это было делом снисхождения. Тело, столь тонкое и легкое, что вошло сквозь затворенные двери (ст. 26), очевидно, чуждо было всякой дебелости; но (Христос) показывает его таким для того, чтобы уверить в воскресении и научить, что именно Он был распят и не другой воскрес вместо Него. Поэтому-то Он воскрес, имея на Себе знаки креста; поэтому же Он вкушает и пищу. И Апостолы очень часто представляли это как свидетельство воскресения, говоря: иже с Ним ядохом и пихом (Деян 10:41). Потому как до распятия мы видим Его ходящим по волнам и, однако же, не говорим, что тело Его было другого естества, а не нашего, так и после воскресения, видя на Нем язвы, не станем называть Его тленным, – потому что Он показывал их для ученика.
25.

Глаголаху же ему друзии ученицы: видехом Господа. Он же рече им: аще не вижу на руку Его язвы гвоздинныя, и вложу перста моего в язвы гвоздинныя, и вложу руку мою в ребра Его, не иму веры.

См. Толкование на (Ин 20:24)
26.

И по днех осмих паки бяху внутрь ученицы Его, и Фома с ними. Прииде Иисус дверем затворенным, и ста посреде (их) и рече: мир вам.

См. Толкование на (Ин 20:24)
27.

Потом глагола Фоме: принеси перст твой семо и виждь руце Мои: и принеси руку твою и вложи в ребра Моя: и не буди неверен, но верен.

См. Толкование на (Ин 20:24)
28.

И отвеща Фома и рече Ему: Господь мой и Бог мой.

См. Толкование на (Ин 20:24)
29.

Глагола ему Иисус: яко видев Мя, веровал еси: блажени не видевшии и веровавше.

См. Толкование на (Ин 20:24)
30.

Ст. 30-31 Многа же и ина знамения сотвори Иисус пред ученики Своими, яже не суть писана в книгах сих: сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий, и да верующе живот имате во имя Его.

Многа же и ина знамения сотвори Иисус (ст. 30). Так как этот евангелист сказал меньше других, то говорит, что и все прочие сказали не все, но столько, сколько нужно было для привлечения слушающих к вере. А если бы, говорит, все было описано, то думаю, что и мир не вместил бы книг (21, 25). Отсюда явно, что не из хвастовства говорили о чудесах, которые они описали, но единственно – для пользы. Да и как возможно, чтобы они описали из хвастовства, когда большую часть их опустили? Но почему же они не о всех рассказали? Преимущественно – по их множеству; потом они думали и то, что, кто не поверил сказанному, тот не поверит и большему, а кто примет это, тому ничего больше не нужно будет для утверждения в вере. Впрочем, мне кажется, что здесь (евангелист) говорит только о знамениях, бывших после воскресения, почему и замечает: пред ученики Своими (ст. 30). Как до воскресения нужны были многие (чудеса) для того, чтобы уверовали, что Христос есть Сын Божий, так после воскресения – для того, чтобы убедились, что Он воскрес. Поэтому и присовокупил: пред ученики Своими, так как после воскресения обращался только с ними, почему и говорил: мир ктому не увидит Мене (14, 19). Потом, чтобы ты знал, что все это было сделано только ради учеников, прибавляет: и да верующе живот вечный имате во имя Его (20, 31). Здесь Он обращает речь вообще к людям и показывает, что сказал об этом не ради Того, в Кого мы веруем, но преимущественно для нашей собственной пользы. Во имя Его, то есть чрез Него, – потому что Он есть живот (14, 6).
31.

сия же писана быша, да веруете, яко Иисус есть Христос Сын Божий, и да верующе живот имате во имя Его.

См. Толкование на (Ин 20:30)

1-2.Повествование Иоанна о путешествии жен мироносиц и учеников ко гробу Воскресшего значительно отличается от повествований об этом первых трех евангелистов. Отличие это происходит от того, что Иоанн опускает почти все описанное первыми евангелистами и восполняет их сказания тем, что относиться только к Марии Магдалине и двум ученикам, тогда как те описывают происходившее с прочими женами мироносицами, кроме Марии, хотя при исчислении мироносиц они упоминают и о Магдалине. Из снесения повествований об этом всех четырех евангелистов слагается полная история событий этого единственного в истории утра, утра светлого Христова воскресения, и все кажущиеся разности сказаний совершенно исчезают. – «В первый день недели»: по нашему в воскресенье; см. прим. к Мф. 28:1 и парал. у Марка и Луки. – «Мария Магдалина приходит ко гробу»: по сказаниям первых трех евангелистов она была не одна, а был целый сонм мироносиц. Это видно и из сказания Иоанна, что она была не одна; возвратившись к апостолам, Петру и Иоанну, она говорит им: не знаем, где положили Его. Это могла она сказать только от лица своего и других мироносиц, следовательно она была не одна. Подобный способ повествования находим у ев. Луки: он повествует о путешествии ко гробу Христову одного ап. Петра (Лк. 24:12), а затем передает слова еммаусских путников: «и пошли некоторые из наших» и пр. (Лк. 24:24); ср. ст. 22). Но вместе с этим нужно предположить (вместе с Злат. и др.), что Мария, пошедши на гроб вместе с другими женами, упредила их на пути, как всегда деятельная и скорая по преимуществу перед другими, и пришла или подошла ко гробу на столько, чтобы видеть отваленный камень, ранее прочих жен. Этим объясняется и указание Иоанном времени ее прибытия ко гробу: «рано, когда было еще темно», тогда как прочие жены подошли уже когда рассветало (ср. прим. к Мк. 16:2 и парал.). – Увидев, «что камень отвален от гроба» (ангела на камне, явившегося потом прочим женам она не видела), она подумала, что тело Господа унесено (ст. 2), и немедленно бежит с поспешностью известить об этом учеников Господа Петра и Иоанна. На этом обратном пути она конечно встретилась с прочими женами (которых между тем занимала мысль, кто отвалит им большой камень от двери гроба, Мк. 16:3) и сообщила им свое опасение (потому и говорит потом апостолам – «не знаем»). – Пришедши к Петру и Иоанну (ср. Ин. 13:23. Ин. 19:26 и прим.), она высказывает им свою догадку. Между тем прочие жены мироносицы подходят ко гробу, видят ангелов, слышат благовестие о воскресении Господа и поспешно удаляются от гроба к апостолам, о чем подробно повествуют первые евангелисты (Мф. 28:5-8. Мк. 15:4-8. Лк. 24:3-8 и прим.).

3-10.«Тотчас вышел» и пр.: вследствие вести, принесенной Магдалиной (а может быть вскоре и другими мироносицами) (Лк. 24:10-12), Петр и Иоанн поспешно пошли или побежали ко гробу. – «Побежали они оба вместе», но Иоанн, будучи моложе Петра, «бежал скорее», а потому ранее Петра прибежал ко гробу (когда уже жен там не было), «но не вошел во гроб»; вероятно робость и страшливость в уединении сада, при таких необыкновенных обстоятельствах, овладели его душой, и он один не решился войти во гроб, а только наклонился в отверстие, от которого отвален был камень, и увидел лежащие пелены. В след за ним приходит Симон Петр и «входит во гроб»: как более мужественный и смелый, каким он является во всех евангельских сказаниях. Ев. Лука, говоря об этом же путешествии Петра ко гробу (Лк. 24:12 ср. прим. и прим. к ст. 24), говорит, что он, наклонившись, увидел только пелены лежащие, и не говорит, чтобы входил в сам гроб. Это не стоит в противоречии с рассматриваемым сказанием Иоанна: ев. Лука говорит так по краткости рассказа своего об этом, а Иоанн восполняет его. Притом, ничто не мешает допустить предположение, что и Петр, пришедший в след за Иоанном, сначала так же как и он наклонившись посмотрел во гроб и потом уже вошел в него, и ев. Лука в кратком рассказе своем об этом последнем умалчивает. – «Плат»: см. Ин. 11:44. Лк. 19:20.– «И увидел и уверовал»: уверовал не словам Марии, что тело Господа унесено (Феофил.), а тому, что Господь воскрес (Злат.). Рассматривание оставшихся во гробе одежд и особенно свитого, в особом месте лежащего плата, которым обвита была голова Господа, Иоанна привело к убеждению, что тело Учителя не похищено, так как при похищении одежды не могли быть в таком порядке; это убеждение привело его к вере, что Христос воскрес, как Сам предрекал то (ст. Злат.). Иоанн говорит о вере в этом положении только своей, о вере же Петра не говорит. Из Евангелия от Луки видно, что подобная вера в воскресение не проторглась еще в это время в сердце Петра: «он пошел назад, дивясь сам в себе бывшему» (Лк. 24:12). Для превращения этого удивления в веру Петру нужно было особенное явление Воскресшего, которого он и удостоился (Лк. 24:34. 1Кор. 15:5). – «Ибо они еще не знали» и пр.: для объяснения того, почему один из учеников теперь только, при виде одежд Господа во гробе, а не ранее и не без видения этих одежд, уверовал, а другой возвратился только с удивлением происшедшему, евангелист делает замечание, что они еще «не знали из Писания, что Ему должно из мертвых воскреснуть». Когда писал свое евангелие Иоанн, он знал уже предсказание ветхозаветного Писания о воскресении Мессии, и поэтому повествуя о путешествии своем ко гробу, он выражает как бы удивление, как они были тогда еще несовершенны, что до самого этого времени воскресения не веровали ему, не понимая Писания. К уразумению Писаний Господь отверз ум учеников только по своем воскресении (Лк. 24:45 и прим.); полное же ведение и уразумение ими Писаний совершилось по излиянии на них даров Святого Духа в день Пятидесятницы, сообразно обетованию Господню (Ин. 16:13 и парал.). – До времени же страданий и воскресения Господа ученики не понимали даже собственных Его яснейших предсказаний о воскресении (Лк. 18:34 и прим.), даже спрашивали друг друга, что значит из мертвых воскреснуть (Мк. 9:10 и прим.). Потому некоторые Его предречения об этом стали для них понятны только по воскресении Его (Ин. 2:21-22). После же, спустя дней не более как 50, с каким одушевлением и силой убедительности, тот же Петр, который теперь не знал еще из Писания о воскресении Господа, доказывал иудеям из Писания, что ему должно было из мертвых воскреснуть (Деян. 2:24-31)! – «Ученики опять возвратились к себе»: один веруя, другой удивляясь происшедшему, и оба – в ожидании дальнейших разъяснений случившегося.

11-13.«А Мария стояли у гроба»: Магдалина, как видно из этого сказания, возвратилась ко гробу в след за учениками и, может быть, нашла их еще при гробе, или же они только что удалились. В смятении духа она плакала о том, как видно из дальнейшего (ст. 13, 15), что считала похищенным тело Господа и не знала, где оно находится. Сказания других жен о явлении им ангелов, возвестивших о воскресении Господа, она или не слыхала, или же не верила им, как не верили и другие ученики (Лк. 24:11). В слезах «она наклонилась во гроб»: наклонилась в отверстие, от которого отвален был камень; в самый гроб войти, как видно, она не решалась одна, может быть, по тем же чувствам, как и Иоанн (ст. 5) – «Двух ангелов»: ср. прим. к Лк. 24:4. – «В белом одеянии»: см. прим. к Мф. 28:3. – «Одного у главы, другого у ног»: они сидели на том одре, на котором в гробных пещерах возлагались тела мертвых. – «Что ты плачешь»: спрашивают не для того, чтобы узнать, но чтобы утешить. – «Унесли Господа моего» и пр.: отвечает небесным вестникам так просто, как будто бы говорит с земными существами, – так погружена она в одну мысль, и эта мысль не дает места в скорбной душе ее никакой другой мысли, никакому другому предположению о том, куда бы могло деваться тело Господа; она повторяет одно – унесли.

14-15.«Обратилась назад»: может быть случайно, без особенных побуждений и цели, в растерянности чувств; может быть невольно, ища глазами потерянный любимый предмет; может быть почуяв присутствие близ себя другого по шороху и т.п. – «Увидела Иисуса, но не узнала»: не узнала потому, что Он вероятно явился в ином образе, как потом явился Он емаусским путникам (Мк. 16:12), «смиренном и обыкновенном» (Злат.), почему она и приняла Его за вертоградаря; может быть смущение духа и слезы мешали ей пристальнее вглядеться в Господа; потом, как видно из всего рассказа, ей в эту минуту чужда была мысль о воскресении Его и она никак не ожидала, чтобы это был Сам Тот, кого она считала унесенным из гроба; наконец вероятно самому Господу не угодно было, чтобы она тотчас узнала Его, как не угодно было вдруг открыть Себя еммаусским путникам, а потому она сначала не узнала Его даже по голосу, по которому узнала потом. – «Что ты плачешь, кого ищешь»: как и в отношении к еммаусским путникам, Господь хочет своими вопросами предварительно приготовить сердце Марии к откровению Себя ей, (ср. Лк. 24:17 и прим.). – «Думая, что это садовник»: того сада, в котором был гроб Господень (Ин. 19:41-42) – предположение очень естественное, так как кому же как не садовнику быть в саду так рано? – «Если ты вынес Его» и пр.: если она предполагала, что тело Господа унесено врагами, то могла предполагать, что садовник в заговоре с ними и при помощи его унесено тело, а потому просит его открыть ей тайну и выдать ей тело возлюбленного Учителя. Если же она думала, что тело Господа перенесено по распоряжению владельца сада и гроба в другой гроб, то конечно полагала, что это сделано при помощи садовника, и потому она просит указать ей место, чтобы оттуда взять Его и перенести в место более безопасное (так как «быть может, она боялась, чтобы иудеи не наругались и над мертвым телом, и потому желала, чтобы оно было переложено в другое место, им неизвестное». Феофил.) – «Его»: не называет Господа по имени, предполагая, что во всяком случае садовнику известно, о ком и о чем речь. «Я возьму Его»: в чрезвычайной скорби, по безмерной любви ко Господу, она как бы забывает о своих силах, лице, – обо всем; она надеется взять и унести Господа одна, сама; а может быть желала только узнать – где Он, и потом сделать, что нужно, при помощи и содействии учеников и всех близких ко Господу.

16-17.«Мария!» как еммаусским путникам Господь благоволил открыть Себя в преломлении хлеба (Лк. 24:31, 35): так Магдалине открылся Он в названии ее по имени. Может быть имя ее произнесено было с давно и хорошо знакомой ей интонацией голоса, и в ней она тотчас узнала голос своего Учителя и Господа. – «Обратившись»: это показывает, что она после речи своей к мнимому садовнику снова обратила взоры свои ко гробу. – «Раввуни» (ср. Мк. 10:51): то же, что равви, по особой форме речи – от равван, значит учитель (ср. прим. к Мф. 23:6-7). – «Не прикасайся ко Мне»: со словом – «раввуни» Магдалина вероятно со стремительностью восторженной бросилась ко Господу, но услышала – «не прикасайся ко Мне»; видно, что она хотела прикоснуться к Нему, иначе излишне было бы запрещение. Несколько спустя Господь не воспретил ей вместе с другой Марией ухватиться за ноги Его (ср. прим. к ст. 18 и Мф. 28:9), вечером того же дня предлагал ученикам осязать Себя, показав руки свои и ноги (Лк. 24:39), спустя восемь дней предложил Фоме осязать себя (ст. 27). Из этого, а ровно из указанной Господом причины, почему Он не позволяет теперь Магдалине прикасаться к Нему, нужно заключить, что это запрещение имело основание в теперешних мыслях и намерениях Марии, с какими она устремилась к Нему. «Еще земная мудрствует жена: тем же и отсылается не прикасатися Христу» (Утренн. стихира 8-го гласа). Как видно из всего рассказа, она не ожидала воскресения Господа, подобно прочим ученикам, хотя конечно и знала о предречениях Его о своем воскресении, так же подобно прочим ученикам, и – вот вдруг неожиданно видит перед собой Господа, узнав Его по голосу. Какое смятение и возбуждение чувств и мыслей должно было произойти в ней и – притом какое быстрое, мгновенное так сказать! Это Он – несомненно; но что же Он? В теле ли действительном, воскресшем и восставшем из гроба, или это только дух Его (ср. Лк. 24:37 и прим.), вошедший по смерти телесной к Богу и теперь снисшедший от Бога и явившийся ей в телесном виде. Мгновенно все это и подобное предносится в ее мысли возбужденной и – она устремляется к Нему, чтобы осязанием увериться в том, что видит глаз, чтобы удержать Его, так сказать, насильственно, если это только дух в образе телесном (при высоком душевном возбуждении не рассуждается о невозможном), чтобы «может быть обнять Его как возлюбленного и обращаться с Ним, как прежде» (Феофил.). Господь, читавший, что происходило в ее душе, любвеобильно устраняет искреннее, но неуместное теперь, в ее мыслях, «возводит мысль ее, чтобы она помыслила нечто высшее» (Феофил., ср. Злат.); а законному желанию ее удостовериться – Он ли это – удовлетворяет удостоверением слова, а не осязания. – «Не прикасайся ко Мне», говорит Господь; для удостоверения тебя, что это Я, пусть будет достаточно для тебя Моего слова, а не осязания, для рассеяния же твоих недоумений – не дух ли Я в телесном образе – говорю тебе, что «Я не восшел еще ко Отцу Моему»: следовательно не дух в телесном образе, а в том же самом теле; наконец «обстоятельства теперь уже не в прежнем положении, и Я не буду уже обращаться с вами по-прежнему» (Феофил., ср. Злат.). Итак «не прикасайся ко Мне, ибо Я еще не восшел к Отцу Моему». Вместо этого иди, увидев Меня и уверившись Моим словам, что это Я Сам еще не восшедший ко Отцу, «иди к братиям Моим и скажи им» об этой величайшей и радостной для них истине, что Я восхожу ко Отцу Моему, из чего они должны увериться и в истине Моего воскресения. – «Братиям Моим»: см. прим. к Мф. 28:10. – «Восхожу ко Отцу Моему»: когда перед смертью своей, в прощальной беседе с учениками, Господь говорил не раз о своем отшествии ко Отцу (Ин. 14:2-4, 28. Ин. 16:16 и парал.), то говорил об отшествии к Нему через смерть Его и воскресение; остается вознесение, и о нем теперь повелевает Господь возвестить ученикам, почему и употребляет слово не – «иду», а – «восхожу». О своем отшествии ко Отцу Он говорил им в прощальной беседе, как о величайшем благе для них (Ин. 14:2-3. Ин. 16:17 и парал.) и как о таком событии, которое должно исполнить радостью сердца их (Ин. 14:28); поэтому о нем и повелевает Он возвестить теперь ученикам своим. В этом они должны видеть и непререкаемое доказательство Его воскресения действительного, так как отойти ко Отцу через вознесение Он может только после воскресения, на что Он и указывал им (Ин. 14:19, 16 и прим.). – «Ко Отцу Моему и Отцу вашему и к Богу Моему и Богу вашему»: это изречение указывает на величайшее благо для учеников отшествия Господа, о котором Он говорит; оно должно утвердить упование учеников о сопрославлении с Ним, о Котором столько говорил Он ми в прощальной беседе, так как, по силе их внутреннего духовного общения со Христом, Его Отец есть и их Отец, Его Бог – и их Бог. Но Господь не говорит: к Отцу нашему и Богу нашему, потому что «Бог и нам Отец, но по благодати, а Господу Он Отец по естеству; наоборот, Он нам Бог по естеству, а Господу Бог по Его человечеству, так как Он стал Богом Его, когда Он принял на Себя человеческое естество» (Феофил., ср. Злат.).

18.«Идет и возвещает ученикам»: по сличению со сказанием ев. Матфея (Мф. 28:1, 9) нужно предположить, что на пути она встретилась с другой Марией и им снова явился Господь (второе явление), как описывает ев. Матфей. Ученики, по ясному свидетельству ев. Марка, не поверили этому свидетельству (Мк. 16:11; ср. прим.), что подтверждается и упреком, сделанным ученикам Самим Воскресшим, когда Он явился им собранным вместе в тот же день вечером (Мк. 16:14), и сказанием ев. Луки (Лк. 24:33-34, 36-39).

19-20.«В тот же первый день недели» и пр.: это то же явление Господа ученикам, о котором повествуют евв. Марк (Мк. 16:14 и дал.) и Лука (Лк. 24:36 и дал.); только Иоанн, опустив некоторые частности тех повествований, или кратко указав на них, сообщает некоторые другие. – «Когда двери были заперты»: черта, указанная только Иоанном и имеющая важное значение, как указание на особенное свойство прославленного тела Господа, по которому вещественные предметы не составляли для него препятствия к прохождению сквозь них. Таким образом это пришествие Господа к ученикам при затворенных дверях было совершенно чудесное, необъяснимое. – «Заперты из опасения от иудеев», т.е. враждебной Господу партии, особенно членов иудейского синедриона. Стражи, бывшие при гробе, после воскресения Господа дали знать членам синедриона о случившемся и были подкуплены разгласить, что ученики ночью украли тело Господа, когда стража будто спала (Мф. 28:11-15). До учеников Господа могла конечно скоро дойти эта молва и они могли опасаться, что против них будут приняты какие-либо насильственные меры; из опасения подобных мер от иудеев они и были с запертыми дверями. – «Пришел Иисус» и пр.: см. подробнее об этом Лк. 24:36-43 и прим.

21-23.«Вторично»: вероятно уже после того, как удостоверил их в Своем воскресении через осязание Себя и вкушение перед ними пищи. После этого вторично – «мир вам» Господь предварительно, прежде дня Пятидесятницы, посвящает апостолов на дело будущего служения их дарованием им благодати Святого Духа и обозначением общего важнейшего предмета их будущего служения. – «Как послал Меня Отец» и пр.: см. прим. к Ин. 17:18. Бог послал в мир Господа Иисуса для совершения дела искупления мира, Господь посылает апостолов в мир для содействия миру в усвоении совершенного им дела искупления. – «Дунул»: символическое обозначение сообщения апостолам даров Св. Духа. Это было действительное дарование им Св. Духа под символом дуновения, потому что в след за этим Господь говорит: примите Духа Святого, т.е. действительные дары Духа Святого, а не символ только этих даров. Полное, сколько то было нужно, излияние даров Святого Духа на апостолов совершилось, по обетованию Господню, после Его вознесения (Ин. 16:7 и парал.) в день Пятидесятницы (Деян. 2:1 и дал.). Теперь же это дарование Духа только предварительное, настолько то можно и нужно было до времени вознесения. Господь даровал им «некоторую власть и духовную благодать» (Феофил. и Злат.), и это действие имеет целью удостоверить апостолов, что они лично от Него поставлены и посвящены на служение Ему и делу Его в мире. – Конечно, в этом действии Господа не возможно без предвзятой мысли видеть, как видят римские католики, доказательства, что Дух Святой от вечности исходит и от Сына. – «Кому простите грехи» и пр.: после Петрова исповедания Господа Мессией, Господь обетовал дать ему ключи царства Божьего и власть вязать и решить грехи (Мф. 16:19), ему, как представителю всего апостольского лика, от которого и выражено было Петром это исповедание. Теперь, по совершении своего дела Мессии, Господь исполняет свое обетование и действительно дарует эту власть всем апостолам (не исключая конечно и отсутствовавшего Фомы, как принадлежавшего к лику апостолов), утверждая ее дарованием им благодати Св. Духа. Господь именно эту власть дарует апостолам, так как в ней содержится сущность всего апостольского служения, как служения, содействующего усвоению дела Христова в мире, где могут быть и верующие, достойные отпущения грехов по вере, и – неверующие, которым не могут быть отпущены грехи по неверию их (см. прим. к Мф. 16:19; ср. Мф. 18:18).

24-25.«Фома» – Дидим: см. прим. к Ин. 11:16 – «Не был тут с ними»: случайно или намеренно, прямо не говорится. Сколько можно судить по некоторым обнаружениям характера Фомы (Ин. 11:16. Ин. 14:5), смерть Учителя произвела на него особенно сильное впечатление; в нем последовал более сильный, чем у других, упадок духа и тяжелое уныние (ср. Лк. 24:21), и это отчуждение, в котором он держался от прочих учеников в день воскресения, вероятно стояло в связи с этим впечатлением и настроением его духа. Это подтверждается тем резким противоречием, с каким он отнеся к свидетельству учеников о видении ими Господа. Со смертью Господа он считал все дело поконченным, упование оставило душу его и – вот, когда ему сказали, что Господь жив, он считает невероятным; некоторая обдуманность и напряженность, даже изысканность речи, в которой он выразил свое неверие, показывают, что это неверие было продуманное неверие и притом, соответственно его характеру, глубокое, которое могло уступить только при таких решительных средствах, каких требовал он. Но за то глубине этого неверия соответствовала потом и глубина веры! – «Не вложу руки в ребра»: из этого несомненно, что рана, нанесенная Господу воином, была очень велика, и могла прекратить жизнь Его, если бы Он в это время еще не умер.

26-29.«После восьми дней» и пр.: об этом явлении Господа повествует один только Иоанн. Являлся ли кому-либо Господь в эту неделю, не видно, но что не являлся ученикам, собранным вместе, на это прямо указывает Иоанн (Ин. 21:14). – «Были в доме»: вероятно в том же, где и восемь дней назад. – «Фома с ними»: не чуждался уже учеников и, может быть, под влиянием обращения с ними тяжкое неверие и безнадежность мало-помалу оставляли его душу, и она мало-помалу делалась способной вновь к вере, и нужен был только один последний луч, чтобы совершенно осветить объявший душу его мрак и чтобы снова загорелся в ней ярким пламенем светоч веры и упования. – «Пришел Иисус» и пр.: см. прим. к ст. 19. – «Подай перст твой» и пр.: Господь буквально повторяет слова Фомы, которыми он выражал условие своей веры (ст. 25), что само по себе должно уже было уверить Фому, что Учитель знает и его душевное состояние и как он отнесся к свидетельству апостолов. – «Не будь неверующим, но верующим»: Господь дает этим чувствовать Фоме, что он находится в положении решительном, стоит на месте, откуда две дороги – полной веры и решительного ожесточения духовного, и вот Он – Господь его воскресший – Сам простирает к нему руки и сердце свое, желая, чтобы просветилась душе его верой и он снова всей душей принадлежал бы к лику Его учеников. – «Господь мой и Бог мой»: живое, полное и высокое исповедание веры в Господа как Мессию. Что особенно поразило Фому, это – не только самое явление Господа и чувственное удостоверение через осязание, что это действительно Он, но и – это явление Его всеведения, по которому Он повторил слова Фомы, сказанные в Его отсутствие. Это – то же, что было ранее с Нафанаилом (Ин. 1:46-49 и прим.). Как там, так и здесь сильный луч света истины с силой и быстротой проник в самую глубину души Фомы и изгнал оттуда всякую тьму, и – как иногда бывает в развитии внутренней духовной жизни – вера с низшей степени вдруг восходит на неизмеримую высоту, и Фома с такой силой, ясностью и определительностью выражает свою веру в Господа, как Мессию и Бога, как выражал ее тогда разве один Петр. Но эта вера Фомы основывалась на чувственном удостоверении; Господь открывает ему еще высший путь к вере и ублажает достигших и достигающих силы веры не тем путем, каким достиг ее Фома: «ты поверил, потому что увидел Меня; блаженны не видевшие и уверовавшие». Так как вера и прочих учеников в воскресение Господа утвердилась видением Его и осязанием (Лк. 24:39 и парал.): то слово, обращенное теперь к Фоме, относится, хотя не в такой степени (так как неверие Фомы было сильнее), и к ним, и Он Сам упрекал их за неверие и жестокосердие, что видевшим Его воскресшего не поверили (Мк. 16:14). Противоположность веры от видения и веры от невидения, о которой говорит здесь Господь, есть противоположность между верой, которая для возникновения и поддержания требует чувственного видения чудесного предмета или факта, т.е. вообще требует чуда, и – верой, которая основывается на простом свидетельстве о предмете веры, на слове, на учении. Такое противопоставление Господь часто делал (Ин. 14:11 и парал.), и отдавал преимущество веры, основывающейся не на чуде, а на слове. С точки зрения чуда вера в целом мире была бы не возможна без постоянно продолжающегося чуда явления Христова каждому частному человеку, если бы каждый для своей веры требовал того же, чего требовал Фома. Такой ход и развитие божественного дела на земле не возможны, и Господь ублажает тех, кто другим путем достигает веры, путем доверия свидетельству, слову, учению. Не лишается ублажения и блаженства и путь веры Фомы, но указывается лучший путь веры. «Сказал это не с тем, чтобы Фому лишить блаженства, но чтобы утешить невидевших. Так как многие говорят: блаженны очи, видевшие Господа. Он утешает таких, говоря, что более блаженства в том, чтобы не видеть и веровать» (Феофил., ср. Злат.). В лице Фомы исторгнут последний росток неверия в обществе ближайших учеников Господа, и великим изречением Фоме указан новый путь достижения веры, который и будет единственно возможным вскоре, по телесном вознесении Господа от земли на небо к Отцу. Это изречение есть как бы указание окончания евангельской истории и начала апостольской истории, и ев. Иоанн вслед за этим делает заключение своей евангельской книге, так что последняя глава Евангелия его есть особое прибавление, может быть, сделанное им после, с присовокуплением нового заключения целой книги.

30-31.«Много»: нечто из этого много рассказано в Евангелии от Иоанна, нечто – в других евангелиях, но много осталось совсем не записанным (Ин. 21:24-25). – «Других чудес»: собственно – знамений, необыкновенных действий в слове и деле (ср. Ин. 12:37), в которых Господь явил Себя Мессией, Сыном Божиим (ст. 31). – «Перед учениками Своими»: следовательно знамений, известных писателю Евангелия, принадлежащему к числу учеников Христовых, и – знамений достоверных, так как свидетелями их были непосредственные ученики Его. – «О которых не написано в книге сей», т.е. во всем Евангелии от Иоанна, и которые однако, могли бы быть записаны, как достоверно известные. – «Сие же написано»: т.е. то, что из этого много в этом Евангелии написано, написано для утверждения веры читателей Евангелия и всех христиан в Иисуса, как истинного Мессию, Сына Божия. Из многого немногое записано, но и этого немногого достаточно вполне для утверждения этой веры. – «Уверовали»: христиане – читатели Евангелия конечно веровали, как принадлежащие к Церкви; значит слово нужно принимать в смысле утверждения веры: могли быть колеблющиеся в некоторых предметах веры во Христа под влиянием лжеучителей; для них особенно нужно было такое утверждение веры; наконец и неверующие, кто хотел бы читать это Евангелие, могли уверовать, что Иисус есть Христос, Сын Божий. – «И веруя имели жизнь»: т.е. вечную, какую дарует только вера, во Христа (ср. прим. к Ин. 3:15-16 и прим.). – «Во имя Его»: во имя Мессии, как предмет веры (Ин. 14:13-14 и прим. и парал.).