- 1. «Вышел за поток Кедрон»: первосвященническую молитву свою Господь произнес на иерусалимской стороне Кедрона (Ин. 17:1 ср. Ин. 14:31) и по окончании ее перешел с учениками своими за этот поток, на ту сторону потока – к горе Елеонской или масличной. – «Кедрон» (что значит – «черный») был незначительный ручей, который наполнялся водой только после сильных дождей, а в остальное время русло его было сухо или почти сухо. Он протекал так называемой Иосафатовой долиной и отделял Иерусалим от Елеона. – «Где был сад»: вероятно с несколькими жилыми строениями (ср. Мф. 26:36 и парал. Мк.). Место называлось Гефсиманией – «Вошел Сам и ученики Его»: этим только кратким замечанием и ограничивается евангелист в сказании о пребывании Господа в саду Гефсиманском, до прихода туда Иуды с воинами и стражею. О молитве Господа в саду Гефсиманском он не говорит, конечно потому, что предполагал известным это событие своим читателям из прежде написанных Евангелий (ср. Мф. 26:36 и д. парал.). И вообще в истории страданий Господа Иоанн только восполняет сказания первых евангелистов частными чертами, и если говорит о некоторых частных событиях сей истории, рассказанных уже первыми евангелистами, то говорит видимо с целью восполнения их в каких-либо важных частных чертах.
- 2. «Иисус часто собирался там»: это – «часто» относится не к последним только дням пребывания Господа в Иерусалиме, но и к прежним временам пребывания Его здесь. Сад принадлежал вероятно кому-либо из тайных последователей Господа, может быть тому семейству, в доме которого совершил Он пасхальную вечерю, и потому Господь с учениками во всякое время имел свободный вход в этот сад. Тем вернее Иуда, бывший в начале вечери и в этом святом обществе, мог рассчитывать, что оно после вечери удалится в это любимое место; быть может упомянуто было о сем и на вечери. Во всяком случае, как видно из сказаний всех евангелистов Иуда знал, когда повел спиру в Гефсиманию, что Господь с учениками своими там – и не ошибался в печальном расчете.
- 3. «Иуда, взяв отряд воинов»: спиру, или когорту, или полк, – часть легиона, занимавшего Антониеву крепость близ храма (см. прим. к Мф. 27:27). Едва ли вероятно, что против нескольких человек – Господа и Его одиннадцати учеников – отправлена была целая когорта; тем не менее однако же при ней находился тысяченачальник (трибун, ст. 12). Посему вероятно, что это делалось с ведома и разрешения самого прокуратора, на что частью указывает рассказ ев. Матфея о том, как жена Пилата посылала к нему ходатайствовать за Господа (Мф. 27:19). Синедрион счел нужным просить такого подкрепления, чтобы соблюсти вид законности и – на всякий случай. – «И служителей»: т.е. служителей при синедрионе и храме (8, 32, 45), к коим примешались и рабы первосвященнические (ст. 10), и даже некоторые из главных священников (Лк. 22:52). – «С фонарями и светильниками»: было полнолуние; но распоряжавшиеся вероятно предполагали, что Господь будет укрываться от них в потаенных местах сада или в постройках, бывших тут (ср. Феофил.). – «И оружием»: вероятно вооружены были только римские солдаты, прочие же взяли колья (ср. Мф. 26:47 и парал.). Всему этому отряду путь указывал Иуда, потому и говорится, что «Иуда взял отряд» и пр.
- 4-9. Ср. Мф. 26:48-50 и парал. Событие, о котором повествует один только ев. Иоанн. – «Зная все, что с Ним будет»: зная о предстоящих страданиях и смерти своей (Ин. 13:1-3); следовательно отдавал Себя в руки врагов вполне добровольно и с ясным сознанием своего дела, а не в страхе или замешательстве. Вышел: из глубины сада, где молился (ср. Мф. 26:36 и д. и парал.), к тому месту, где оставил своих учеников и куда вошли предводимые Иудою. – «И сказал им: кого ищете»: по снесению со сказаниями первых евангелистов надобно полагать, что в то время, как Он вышел и отделился от учеников, Он увидел Иуду, обратился к нему с последним предостережением, – «зачем он здесь», и когда Иуда, исполняя условие, облобызал Его, Господь еще раз сказал ему: «целованием ли предает» он Его. Затем, уже обратясь к пришедшим, спросил: «кого ищете». Господь хотел показать Иуде и отряду, что Он совершенно добровольно отдает им Себя, что если бы Он восхотел, ничего они не сделали бы с Ним, не исполнили бы повеления пославших их. Вместе с тем, как видно из последующего, Он хотел охранить учеников от опасности – быть взятыми, подобно Ему, а потому Сам вышел на встречу искавшим Его и Сам указал Себя словами – «это Я». – «Стоял же с ними и Иуда»: вероятно, по облобызании Господа, Иуда снова присоединился к приведенной им толпе, и Иоанн замечает об этом ужасном положении ученика среди приведенной им с враждебною целью толпы. – «Отступили назад и пали на землю»: такое действие слов Господа есть чудесное действие явления Им божественной силы и власти, ибо иначе такое падение, особенно римских воинов, от одного слова необъяснимо. – Показав всесильную власть свою, Господь отдает им Себя с теми же словами, которые повергли на землю, только отдается под условием, чтобы ученики Его были свободны, не подверглись тому же, чему Он, не были взяты и представлены на суд. Он один должен был пострадать, а ученикам Его предстояла широкая деятельность после Него. Из ответа посланных на вопрос «кого ищете» видно, что они были посланы взять только Господа, и вследствие сего («итак») Он требует, чтобы они не брали Его учеников. – «Да сбудется слово» и пр.: слово, сказанное Господом в Его первосвященнической молитве об учениках (Ин. 17:12). – «Я не погубил никого»: ученикам, если бы они были взяты с Господом, грозила великая опасность отпасть от Него и погибнуть, по крайней мере кому-нибудь из них; если самый твердый из них Петр трижды отрекся от Него в эту ночь, то не могло ли быть нечто более тяжкое с кем-либо из них не столь твердым? Вот почему Иоанн указывает особенно на эту черту, что Господь требовал, чтобы не брали учеников Его, и указывает сие, как исполнение недавно произнесенного им слова (ср. Злат. и Феофил.).
- 10-11. Ср. Мф. 26:51-54 и парал. Мк. и Лк. и прим. Повествуемое первыми евангелистами происшествие ев. Иоанн дополняет прямым указанием, что из учеников Господа именно Симон Петр ударил ножом раба архиереева и что имя рабу было Малх. Сверх сего он восполняет наставление Господа, данное при сем случае Петру изречением, о котором не говорят первые евангелисты: «неужели Мне не пить чаши» и пр., т.е. чаши страданий и смерти, которую дал, т.е. предопределил Ему испить Отец Небесный. См. прим. к Мф. 20:22. Мф. 26:39 и парал. «Этим Он показывает, что все, что теперь совершается зависит не от силы врагов, но от Его соизволения, а вместе с тем обнаруживает, что Он не противник Божий, но послушен Отцу даже до смерти» (Злат.).
- 12-14. «Связали Его»: черта, указанная только Иоанном. – «И отвели Его сперва к Анне, или Анану, бывшему прежде первосвященником (см. прим. к Лк. 3:2. Ин. 11:49). Восполняя сказания первых евангелистов, Иоанн один только упоминает, что Господа привели сначала к Анне, который сделал Ему предварительный допрос и затем послал к Каиафе, и умалчивает о суде над Ним у Каиафы, как известном его читателям из первых евангелий. – Причина, по которой привели Господа к Анне сперва, а не прямо к Каиафе, была, по указанию евангелиста – та «что Анна был тесть Каиафе», бывшему в тот год первосвященником, т.е. взявшие Господа думали оказать, может быть по распоряжению самого Каиафы, честь знатному родственники правящего первосвященника, представив наперед к нему Узника, который столь много обеспокоивал синедрион и в предприятии против которого Анна вероятно принимал особое участие (ср. Ин. 11:49и прим.); притом же старый хитрец пользовался, кажется, особым уважением в своей среде, и, наконец – думали конечно, что ему доставит особенное удовольствие даже один вид связанного стоящего перед ним Узника, которого так боялся синедрион, не зная что с Ним делать. «В тот год первосвященником»: см. прим. к Ин. 12:49. – «Это был Каиафа» и пр.: евангелист упоминает об этом невольно пророчественном изречении Каиафы (Ин. 11:50 и д.), чтобы с одной стороны указать на начало исполнения оного, с другой – на то, чего можно ожидать от суда над Господом при таком первосвященнике, т.е. что суда праведного тут быть не может, что дело уже наперед решено и суд будет только для вида.
- 15-18. Сказание Иоанново об отречении ап. Петра, в общем сходное со сказаниями о сем первых трех евангелистов (ср. Мф. 26:58, 60-75. Мк. 14:56, 66-72. Лк. 22:54-62 и прим.), отличается от них, кроме некоторых частных черт восполнительных, главным образом более точным сопоставлением отречений с порядком суда над Господом. По Иоанну первое отречение Петра последовало в то время, когда Господь был перед Анною, два последние – во время суда у Каиафы (ст. 24-28), тогда как первые три евангелиста, не повествующие о том, что Господь был приведен прежде к Анне, все три отречения Петра поставляют во время суда над Господом у Каиафы. Различие – в существе самого дела не имеющее значения особенного, но указывающее на точность Иоаннова повествования, восполняющего сказания первых евангелистов. Впрочем Иоанн и опускает некоторые черты сказаний первых евангелистов, так что точная история сего происшествия слагается только из сравнения всех их сказаний между собою. – «Симон Петр и другой ученик»: первые евангелисты повествуют об одном только Петре, имея в виду рассказ о его отречении. Иоанн дополняет, что с Петром был и другой ученик. Этот другой ученик без сомнения сам ев. Иоанн, который так обозначает себя обыкновенно в своем Евангелии (Ин. 20:2 и парал.). – «Знаком первосвященнику»: которому, Анне или Каиафе, не указано и почему, каким образом стал знаком и как поддерживал это знакомство, будучи в то же время учеником Господа – неизвестно. (Есть предание, что Иоанн был знаком во дворе первосвященническом по своему рыболовству; но насколько верно, решить трудно.) – «Во двор первосвященнический»: как видно из дальнейшего (ст. 18, 25), это был двор того дома, в котором жили в разных его отделениях оба первосвященника, и Анна и Каиафа, так что переход от одного первосвященника к другому был только через двор (внутренний. Об устройстве домов в Палестине см. прим. к Мк. 4:2). Вероятно, что Каиафа, по родству своему с Анною, по смещении сего последнего римлянами с должности, оставил его жить в доме первосвященническом в другом его отделении, разделявшемся от жилища Каиафы общим двором. При этом перосвященническом доме, кроме одного внутреннего двора, был еще внешний двор (προαύλιον Мк. 14:68. Мф. 26:71), примыкавший вероятно непосредственно к улице, тогда как самый дом был несколько в углублении (как бывало и бывает в восточных постройках). – «Другой ученик» вошел с Иисусом во внутренний двор дома первосвященнического, Петр же остался во внешнем дворе; как видно из дальнейшего, его не пустили далее, может быть потому, что не велено было пускать всех без разбору, чтобы не возбудить волнения, чтобы суд произошел без особого шума и помехи. Но знакомый во дворе первосвященника ученик «вышел» с внутреннего двора, сказал придвернице (у евреев был обычай иметь вместо привратников привратниц, Флав. Древн. VII, 2, 1) и «ввел Петра» во внутренний двор. – «Раба придверница сказала» и пр.: это было не при самом входе Петра, когда его вел Иоанн, а несколько спустя, когда, по повествованию первых трех евангелистов, Петр сидел уже около огня и грелся, о чем вслед за тем повествует и Иоанн (ст. 18). – Остальные черты рассказа см. прим. к Мк. 14:66 и парал. у Мф. и Мк.
- 19-21. «О учениках Его и об учении Его»: из ответа Господа видно, что смысл вопроса относился к Нему, как главе тайного заговора, с тайным опасным учением, с тайною опасною целью и пр. (ср. Злат. и Феофил.). Старый и хитрый Анна, может быть и сам не неповинный в подобных предприятиях против ненавистного римского владычества, дал такой постановкой вопроса опасный тон всему дальнейшему ходу дела. – Не говоря об учениках своих вероятно с тою же целью охранения их, как и в саду Гефсиманском (ст. 8, 9), Господь отвечает только на вопрос об учении своем и именно с той стороны, что его учение не есть какое-либо тайное учение какого либо главы тайного общества; доказательство – то, что Он излагал учение открыто перед всеми, кто хотел слушать, в местах публичных – в синагогах, в храме, чего не бывает с распространителями тайных учений, с тайными целями. – «Тайно не говорил ничего»: сим не отрицается то, что Господь предлагал иногда ученикам своим разъяснение своего учения наедине (Мф. 10:27), потому что это не было учение тайное в том смысле, на который указывал вопрос первосвященника, и потому что речь идет вообще о деятельности Господа как народного Учителя. «Я, говорит, «тайно ничего не говорил». Ты подозреваешь во Мне какого-то мятежника, тайно составляющего какие-то заговоры; а Я тебе говорю, что тайно Я не говорил ничего, т.е. ничего возмутительного, и – как тебе думается – ничего нового не ввожу, и с хитрым и тайным намерением Я не говорил ничего своего» (Феофил., ср. Злат.). Вследствие такого открытого образа своей деятельности Господь предлагает узнать о Его учении от слышавших оное, как и закон требует – отобрать показания свидетелей.
- 22-23. «Когда Он сказал это» и пр.: в ответе Господа не заключалось ничего оскорбительного для первосвященника, Он говорил истину. Но одному из служителей ответ показался или неприличным перед такой особой, как Анна, или оскорбительным для сего последнего, и он заушил Господа из подобострастия своему владыке. Этот поступок слуги показывает, что допрос у Анны был частный, а не официальный – перед синедрионом, где такой поступок едва ли был возможен. После первого заседания синедриона в эту ночь, над Господом ругались и заушали Его, но это было не во время самого допроса, а после, когда члены синедриона удалились (ср. прим. к Лк. 22:63-65). «Иисус отвечал» и пр.: «если, говорит, ты можешь порицать сказанное Мною, то докажи, что Я сказал худо, т.е. если Я учил худо, когда учил в синагогах, то приступи теперь и свидетельствуй об этом худом учении Моем и доставь полные сведения первосвященнику, который теперь спрашивает Меня об учении Моем. Если же Я учил хорошо и вы, служители, дивились Мне, то за что теперь ты бьешь Меня, Которому прежде ты удивлялся?» (Феофил.).
- 24-27. «Анна послал Его связанного», т.е. в том же виде, в каком Господь приведен был к нему (ст. 12), «к Каиафе», через внутренний двор (см. прим. к ст. 15), где был расположен огонь и где был Петр уже раз отрекшийся от Господа (ст. 17, 18, 25). – «Симон Петр стоял и грелся»: указания, что последующие отречения были на том же дворе, где последовало первое, и что это был общий двор при доме первосвященническом, в котором жили Анна и Каиафа. – «Тут сказали Ему» и пр.: общее, чем у первых евангелистов (ср. прим. к Мф. 26:71-72 и парал. у Мк. и Лк.). Из сопоставления сказаний о сем отречении Петра (втором) видно, что смущенный первым отречением Петр от огня из внутреннего двора перешел во внешний, но когда Господа проводили через этот двор от Анны к Каиафе, он вероятно опять возвратился в этот внутренний двор и очутился у огня. Здесь последовало второе отречение. – «Сказали ему»: по сказанию ев. Марка – та служанка, привратница, по сказанию ев. Матфея – «другая», по сказанию ев. Луки – «другой», т.е. говорили несколько человек, высказывая подозрение, что Петр – ученик Иисусов. – «Он отрекся»: опять, и с клятвою, как говорит первый евангелист. – «Один из рабов» и пр.: частность, указанная только Иоанном. В третий раз высказали подозрение на Петра также несколько человек (Мф. 26:73. Мк. 14:70); одни указывали в подкрепление своего подозрения на галилейское наречие Петра, а родственник Малха, по сказанию Иоанна, прямо указывал, что видел его в саду, когда Петр ударил Малха ножом. Это последнее особенно должно было поразить Петра, ибо он мог опасаться, что его возьмут и привлекут к ответственности, как дравшегося ножом, и – в этом кажется ближайшее объяснение того, что Петр «начал клясться и божиться», что не знает Иисуса (Мф. и Мк.). В это время «запел петух», и «Господь взглянул на Петра» из судебной палаты, и Петр с горькими слезами вышел вон. Эти два последние отречения были в то время, когда Господа судили перед синедрионом (первое заседание) у Каиафы.
- 28. «От Каиафы повели Иисуса в преторию»: о суде Господа перед Каиафой Иоанн не говорит как известном его читателям из первых евангелий (Мф. 26:59-68. Мф. 27:1. Мк. 14:55-65. Мк. 15:1. Лк. 22:63-71). – «Было утро»: рано утром было второе собрание синедриона, с которого прямо и повели Господа к Пилату. – «В преторию»: судебная палата римского правителя и – вообще место жительства его на время пребывания его в Иерусалиме, вероятно в крепости или близ крепости Антониевой (на северо-западе от храма), в которой стояли римские войска, занимавшие город. – «Не вошли в преторию, чтобы не оскверниться»: так как прикосновение к чему-либо языческому считалось осквернением, а между тем в этот самый день вечером иудеям по закону надлежало вкушать пасхального агнца (ср. прим. к Ин. 13:4), оскверненный же не мог вкушать пасху, не очистившись предварительно в продолжение известного времени (ср. прим. к Ин. 11:55). Ясное указание, что Господь с учениками вкушал пасху накануне узаконенного времени, а в самый узаконенный день принес Себя в жертву, как истинный Агнец пасхальный (ср. у Злат. и Феофил.).
- 29-30. Повествование Иоанново о суде Господа перед Пилатом подробнее, чем у первых трех евангелистов. Опуская нечто из описанного теми, Иоанн восполняет сказания их множеством частных указаний и точнее излагает самый порядок судопроизводства. – «Пилат» (см. прим. к Мф. 27:2) «вышел к ним»: так как приведшие Господа к Пилату не вошли в судебную палату язычника, то представитель римской политики, обыкновенно щадившей не вредные предрассудки побежденных народов, вышел к ним сам на лифостротон – открытое возвышенное место перед жилищем прокуратора (ср. Ин. 19:12. Мф. 27:19 и прим.). – «В чем вы обвиняете человека сего»: первые два евангелиста начинают описание Пилатова суда допросом его Господу, третий – обвинениями Господа со стороны приведших Его, Иоанн – вопросом Пилата к приведшим Господа, т.е. именно Иоанн начинает сначала и – затем во всем описании более держится постепенного порядка судопроизводства над Господом. – «Если бы Он не был злодей» и пр.: ответ очень хитрый, показывающий, какое положение хотели занять обвинители в отношении к прокуратору в этом деле с самого начала. Они судили и осудили, Пилат должен быть просто только исполнителем произнесенного ими приговора, без исследования с своей стороны дела. Таким образом они были бы судьями, Пилату предоставлена была бы только роль палача.
- 31-32. «Пилат сказал им» и пр.: Пилат хорошо понимал, с кем имеет дело и сразу же поставил обвинителей – членов синедриона в должные границы в отношении к себе, как представителю римской гражданской власти в Иудее. По-видимому соглашаясь с обвинителями и как бы довольный тем, что может не принимать участия в этом деле, он предлагает им судить мнимого злодея по закону их. Если вы (так можно перефразировать слова Пилата) хотите быть в этом деле единственными судьями и обойтись без моего расследования, – пусть будет по вашему; берите подсудимого, судите Его и наказывайте соответственно вашему закону, т.е. в границах предоставленной вам римскими законами судебной и исполнительной власти. Синедриону действительно предоставлено было право налагать и приводить в исполнение некоторые наказания, не спрашиваясь римской власти, например, бичевать, изгнать из отечества и пр.; отнято было право только наказывать смертью. Пилат предлагает им воспользоваться их правом; в таком случае они могут обойтись и без него. Таким образом Господь, по мысли Пилата, освобождался бы от смертной казни. Этот хитрый ответ Пилат дал понять членам синедриона, чтобы они держались определенных границ в отношении к римской власти, и вынуждает у них столь тяжелое для них признание в зависимости от прокуратора, где идет дело о смертной казни. В то же время ответ их показывает, что они не довольствуются предоставленными им способами наказания, на что намекал им Пилат, а присудили обвиняемого к смерти. – «Да сбудется слово Иисусово» и пр.: в этом обстоятельстве, признанном самими иудеями, что без соизволения римской власти они не имеют права никого предавать смерти, евангелист указывает исполнение пророчества Христова о своей именно крестной смерти. Если бы у них не отнято было право наказывать смертью: то они, обвинявшие Господа в мнимом богохульстве, побили бы Его камнями, каковую именно казнь совершать над богохульниками повелевал закон их (Лев. 24:16), и таким образом не исполнилось бы слово Христово о роде Его смерти. Теперь же Он должен был претерпеть распятие на кресте, чего домогались враги Его и чего они не могли сделать без решения прокуратора, и в этом исполнилось слово Христово. Под этим словом разумеется прикровенное указание Господом на род своей смерти под образом вознесения Моисеем змия в пустыне (Ин. 3:14. ср. Ин. 12:32).
- 33-35. «Пилат опять вошел в преторию»: судебную палату, где находился Господь (ст. 28), или куда позван был может быть со двора претории. – «Ты Царь Иудейский?» Пилат начал допрос Господа именно с этого вопроса потому, что члены синедриона, не видя возможности принудить Пилата привести их приговор в исполнение без исследования с его стороны дела, начали именно с этого пункта обвинять Господа, что Он развращает народ, выдавая Себя за Царя иудейского (Лк. 23:5 и прим.). – «Иисус отвечал» и пр.: передавая о допросе относительно сего пункта кратко, первые три евангелиста упоминают только о кратком положительном ответе Господа на сей вопрос (Мф. 27:11. Мк. 15:2. Лк. 23:3), Иоанн же излагает дело подробнее для выяснения понятия о характере царства Христова. – На вопрос Пилата Господь отвечал ему также вопросом, имеющим целью разъяснение этого пункта обвинения. Пилат вероятно ожидал прямого отрицательного ответа на свой вопрос, но дело было не так просто, как ему представлялось; нужно было выяснить понятие царя в приложении к обвиняемому. Господь говорит о Себе как Царе не в римском политическом смысле, а в еврейском теократическом, Он не политический Царь иудейский, а теократический Царь вселенной. Вопрос Господа Пилату и направлен к тому, чтобы узнать, в каком смысле употребляет римский судья слово «царь» и кто обвиняет Его в присвоении этого имени, сам ли он или иудеи, чтобы соответственно смыслу вопроса дать точный ответ на него. – Ответ Пилата на этот вопрос дышит презрением к иудейству. Он знать не хочет о таком различии в понятии царя и царства, что ему до этих тонкостей: «разве я иудей»? Но тем не менее твой родной «народ» и представители его, первосвященники, в составе целого верховного судилища своего, «предали Тебя мне», по обвинению в присвоении Тобою царской власти. Что мне до их тонкостей? Но мне нужно знать, «что Ты сделал» такого, почему они могли взвести на Тебя такое обвинение? Признаешь ли Ты Себя Царем?
- 36-37. «Иисус отвечал»: в ответе на вопрос Пилата Господь утверждает, что Он действительно Царь, только не в смысле политическом, а в духовном, и объясняет характер царства своего. – «Царство Мое не от мира сего»: не мирское в общем смысле, не политическое, не такое например как царство римское; оно в мире же, в царствах мирских будет, но характер его не таков, как характер мирских политических царств. Следовательно и Я Царь, но только не в политическом смысле, «не такой, какого ты себе представляешь» (Злат.). Видимый, наглядный признак сего – тот, что если бы царство Мое было политическое и Я был Царь в этом смысле: «то служители Мои», все сторонники Моих политически-царских прав, подвизались бы за Меня, ратовали бы за Меня, защищали бы Меня, чтобы Я не подпал под суд синедриона. Но этого ничего не было, никто не подвизался за Меня; теми многочисленными толпами народа, которые несколько дней назад встречали Меня как Царя и называли Царем, Я не хотел воспользоваться не только для того, чтобы провозгласить Себя Царем израилевым, но и для того, чтобы защитить Себя от мероприятий против Меня синедриона. Из этого видно, что царство мое не политическое, не мирское. – Римлянин, конечно, не мог понять, что такое это царство «не от мира сего», когда это понятие не вмещалось еще даже в самых избранных учениках Господа (Деян. 1:6); но он должен был понять, что это царство действительно не политическое, что Господь – не политический претендент – бунтовщик против римского кесаря. Но в таком случае самые слова – «царь», «царство» казались Пилату странными в устах обвиняемого. Посему с недоумением «Пилат сказал Ему: и так Ты Царь?» Или: в таком случае Царь ли Ты? Господь подтверждает, что Он действительно Царь («Ты говоришь», ср. Мф. 26:25 и прим.), и объясняет положительно (тогда как в предшествующем изречении объяснил отрицательно), в каком смысле Он Царь, – Он Царь духовного царства истины, и Его подданные – те, которые от истины и следуют возвещаемой Им истине. – «Я на то родился» в мир, как человек, и «на то пришел в мир», как посланный от Бога (Ин. 3:17. Ин. 10:36. Ин. 17:18), «чтобы свидетельствовать об истине», которую видел и слышал от Бога (Ин. 3:11, 32. Ин. 1:17 и д.). Истина здесь понимается вообще как истина Христова, как истина религии. – «Всякий, кто от истины»: кто способен внимать истине, у кого есть чувство истины; это – то же, что привлеченный Отцом (Ин. 6:44и д.), или данный Сыну Отцом (ср. Ин. 8:47). – «Слушает гласа Моего»: ср. прим. к Ин. 10:27 и парал.
- 38. «Что есть истина? И сказав сие, вышел»: Пилат конечно не понял изречения Господа о характере Его царства, как царства истины. Но он мог понять, что такой царь в самом деле не политический преступник – претендент на царство. Языческий греко-римский мир в более образованных своих членах, не исключая и философов, дошел в то время до такого умственного и нравственного растления (Рим. 1:21 и д.), что утратил веру в истину вообще, утратил понятие об истине и не верил, что есть истина. Выражением этого отчаянного неверия в истину и служил вопрос Пилата: «что есть истина», ответа на который он даже не желал выслушать и вероятно не надеялся получить. Вот человек, вероятно думалось ему, который на месте, на фантоме, на какой-то истине хочет основывать что-то, что Он называет царством. Нет, заключал он, такой мечтатель невиновен в том, в чем Его обвиняют, Он не преступник против величества. Это прямо он и высказал обвинителям: « я никакой вины не нахожу в Нем» (ср. прим. к Лк. 23:4), – объявление, которое должно было глубоко уязвить самолюбие синедриона, потому что сим давалось знать членам оного, что их суд над обвиняемым пристрастен и во всяком случае несправедлив. (Здесь нужно восполнить сказание Иоанново сказаниями первых трех евангелистов, которые он опускает, именно: услышав мнение Пилата о невинности Господа, обвинители начали настойчиво обвинять Его во многом, но Господь молчал, к удивлению Пилата, на все их обвинения: Мф. 27:12-14. Мк. 15:3-5. Лк. 23:5. – Затем Пилат отправил Господа к Ироду: Лк. 23:6-12. По возвращении Господа от Ирода Пилат снова объявил обвинителям, что обвиняемый, по мнению его и Ирода, не достоин смерти, и затем предложил им отпустить Его. Лк. 23:13-16).
- 39-40. О предложении Пилата отпустить Господа вместо Вараввы Иоанн повествует короче, чем первые евангелисты, но в сущности совершенно согласно с ними (см. Мф. 27:15-21. Мк. 15:6-11. Лк. 23:17-25 и примеч.).
Головна > Бібліотека > Бібліїстика > Біблійні коментарі та тлумачення > Толкование на Четвероевангелие и книгу Деяний святых апостолов > От Иоанна святое благовествование > Глава 18
