В чем параллельные места Евангелий отличаются друг от друга? Существуют ли непримиримые противоречия, вынуждающие комментатора прийти к выводу о том, что евангелист изобрел какие-то детали, не опираясь на факты из жизни исторического Иисуса? Или эти различия - плод отбора, перефразирования и перекомпоновки с целью расставить различные богословские или стилистические акцепты? На такого рода вопросы пытается ответить метод анализа редакций, изучающий, каким образом Евангелия «редактировались». Этой проблемой Церковь занималась с тех самых пор, как четыре Евангелия были объединены в канон [1], хотя современная терминология сложилась сравнительно недавно [2].
Тем не менее анализ редакций остается наиболее критикуемым и вызывающим сомнения из всех методов, применяемых к изучению Евангелий. Происходит это главным образом потому, что разные люди понимают этот метод по-своему. Самые радикальные его поборники считают себя вправе приписывать практически все слова Иисуса богатому воображению евангелистов [3].
Более консервативным ученым этот метод дает возможность выделить определенные акценты в учении Иисуса, не подвергая при этом сомнению историческую достоверность Евангелий, передающих его учение [4]. Целый спектр промежуточных позиций еще более осложняет дело.
Вероятно, наиболее объективное и непредвзятое определение этого метода дает Ричард Сулен: анализ редакций «стремится выявить богословские взгляды библейского автора, анализируя редакционные и композиционные приемы и истолкования, с помощью которых он оформляет и обрамляет имеющуюся писаную и/или устную традицию (см: Лк. 1:1-4)» [5].
Некоторые исследователи призывали полностью отказаться от метода анализа редакций, полагая, что избыточный интерес к различиям между Евангелиями с неизбежностью подрывает веру в их историческую точность и вынуждает нас противопоставлять богословие одного евангелиста другому [6]. И все же между евангельскими параллелями существуют различия, и их нужно как-то объяснить. Традиционный подход предполагал построение гармонизированных «жизнеописаний Христа», в которых сочеталась и унифицировалась информация из всех Евангелий. Но именно этот подход, не принимавший во внимание особые темы и постоянно всплывающие схемы индивидуальных Евангелий, побудил современную науку искать альтернативу. С другой стороны, чтобы исследование Евангелий оставалось по возможности объективным, нужно избегать некоторых безосновательных и заводящих в тупик предпосылок [7].
В этой главе мы постараемся обнажить как изъяны, так и преимущества анализа редакций в применении к притчам. Мы покажем на целом ряде примеров отличия между евангельскими параллелями и предложим вероятные объяснения для них. Мы выбрали для обсуждения тексты, иллюстрирующие все основные типы различий, а также содержащие наиболее известные и озадачивающие противоречия. Успешное преодоление наиболее вопиющих расхождений позволит предположить, что с меньшими трудностями также можно справиться.
Во введении к этой главе нужно упомянуть еще кое о чем. Поскольку метод анализа редакций по определению предполагает анализ того, как евангелисты пользовались своими источниками, он подразумевает выработку некоего подхода к изучению литературного взаимовлияния синоптиков. Подавляющее большинство ученых в последние два столетия отстаивало «гипотезу двух источников»: Матфей и Лука использовали при составлении своих Евангелий текст Марка и Q [8]. Мы также опираемся на эту теорию [9].
Недавние попытки уточнить и даже оспорить эту гипотезу не поколебали общепринятого мнения, но стало очевидно, что ни одна теория, ограничивающаяся рассмотрением двух документов, не может объяснить происхождение всей содержащейся в Евангелиях информации. Многообразие свидетельств указывает на существование перекрывающихся и дополняющих друг друга источников [10]. В каких-то случаях Марк и Q содержали, по-видимому, одинаковые пассажи. Так, у Марка и Луки мы находим версии притчи о горчичном зерне, но эти версии принципиально расходятся друг с другом. Если учесть, что у Матфея присутствуют отличающиеся подробности обеих версий, то будет разумно предположить, что Марк и Q сохранили независимые варианты притчи, а Матфей объединил их [11].
Далее, Матфей и Лука почти несомненно располагали и другими источниками, письменными или устными, как для своего особого материала, так и для материала, который находит параллели в других Евангелиях [12]. И не стоит наивно предполагать, будто Матфей или Лука порывают с традицией всякий раз, когда подробности их повествования не совпадают с Евангелием от Марка: вполне вероятно, они попросту следуют другим источникам. Метод анализа редакций показал, что подобные расхождения отражают сознательный выбор евангелиста, зачастую - наиболее важные для него богословские акценты.
Примечания:
[1]. О выборе источников см.: Helmut Merkel Die Widerspräche zwischen den Evangelien: Ihre polemische und apologetische Behandlung in der Alten Kirche Ins zu Augustin. Tübingen: Mohr, 1971; обсуждение данных см.: idem Die Pluralität der Evangelien als theologisches und exegetisches Problem in der Alten Kirche. Frankfurt a. M.: Peter Lang, 1978.
[2]. В качестве трех основополагающих работ современного анализа редакций обычно называются Günter Bornkamm, Gerhard Barth and Hans-Joachim Held Tradition und Interpretation in Matthew. London: SCM; Philadelphia: Westminster, 1963; Willi Marxsen Mark the. Evangelist. Nashville: Abingdon, 1969; Hans Conzelmann The Theology of St. Luke. New York: Harper & Row; London: Faber & Faber, 1960.
[3]. Классический пример - работа Нормана Перрина. Его методология изложена в книге What is Redactional Criticism? Philadelphia: Fortress, 1969; London: SPCK, 1970. Robert Gundry Matthew: A Commentary on His Literary and Theological Art. Grand Rapids: Eerdmans, 1982, убежденный евангелик, занимает почти столь же скептическую позицию по отношению к Евангелию от Матфея, но считает, что сможет отстоять доктрину непогрешимости, сочетая анализ редакций с анализом мидрашей.
[4]. См. особ.: комментарий William L. Lane The Gospel aecording to Mark. Grand Rapids: Eerdmans, 1974; London: Marshall. Morgan & Scott, 1975, и I. Howard Marshall The Gospel ofLuke. Exeter: Paternoster; Grand Rapids: Eerdmans, 1978.
[5]. Richard N. Soulen Handhook of Biblical Criticism. Atlanta: John Knox, 1976; Guildford: Lutterworth, 1977, 142-143.
[6]. Диспут между евангеликами по этому вопросу хорошо задокументирован в David L. Turner Evangelicals, Redaction Criticism and the Current Inerrancy Cri-sis. GTJ 4, 1983, 263-288; idem Evangelicals, Redaction Criticism and Inerrancy: The Debatc Continues. GTJ5, 1984, 37-45, и Graut R. Osborne Round Eour: The Redaction Debate Continues. JETS 28, 1985, 399-410. Среди наиболее решительных критиков метода анализа редакций нужно назвать Роберта Л. Томаса. См.: llemieneulics oj'Evangelien! Redaction Criticism. JETS29, 1986, 447-459.
[7]. См. особ.: D. А. Carson Redaction Criticism: Оn the Legitimacy and IUegitimary of a Literaiy Tool, в Scripture and Truth, ed. D. A. Carson and John D. Woodbridge. Grand Rapids: Zondervan; Leicester: IVP, 1983, 119-142; Stephen S. Smalley Redaction Criticism, в New Testament Interpretation, ed. I. Howard Marshall. Grand Rapids: Eerdmans; Exeter: Paternoster, 1977, 181-195.
[8]. Так обозначается общий материал Матфея и Луки, отсутствующий v Марка. Главным образом это - речения Иисуса, вероятно (но лишь предположительно), записанные в виде документа, напоминающего по форме (но не по содержанию) коптское Евангелие от Фомы. Вопрос с Q, естественно, прояснен гораздо меньше, чем приоритет Марка. Обзор исследований см.: Howard С. Bigg The QDcbate since 1955, в Thenielios, по. 2, 1981, 18-28; idem Tlie Present State ofthe QHypothesis, в VoxEvang 18, 1988, 63-73.
[9]. Два наиболее убедительных защитника - Donald Guthrie New Testament In troduction. London: Tyndale: Downers Grove: IVP, 1970, 121-187, и Joseph A. Fitzmyer The Priori ly of Mark and the 'Q' Source in Luke, в Jesus and Man's Hope, vol. 2, ed. D. Y. Hadidian. Pittsburgh: Pickwick, 1970, 131-170. Более новую работу в сравнительно популярной форме см.: Robert Н. Stein The Synoplic Problem: An In troduction. Grand Rapids: Baker, 1987. Главный соперник этой теории - гипотеза Гризбаха, согласно которой Лука зависит от Матфея, а Марк подверг сокращению тексты Матфея и Луки, была подробно проанализирована С. М. Tucketi The Rimval of the Griesbach Ilypothesis. Cambridge: University Press, 1983, и оказалась несостоятельной.
[10]. Ср.: замечательный обзор в D. А. Carson Matthew: The Exposüor's Bible Commentary, ed. Frank E. Gabelein, vol. 8. Grand Rapids: Zondervan, 1984, 11-17.
[11]. Charles E. Carlston The Parables of the Triple Tradition. Philadelphia: Fortress, 1975, 26; Hans Weder Die Gleichnisse Jesu als Metaphern. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1978, 128-129.
[12]. Это предположение основано как на древних свидетельствах, от которых, вопреки мнению многих исследователей, отнюдь не следует отмахиваться (например, Свидетельство Папия, II век, о нервом писаном Евангелии, похожем на Матфея, но составленном на еврейском или арамейском языке, и упоминание «многочисленных» предшественников в прологе Луки), так и на лингвистических исследованиях, указывающих на присутствие различных источников для не имеющих параллелей материалов Матфея и Луки. Ср.: Johannes II. Friedrich Wortstatistik als Methode am Beispiel der Frage einer Sonderquelle im Matthäusevangelium. ZNW 76, 1985, 29-42, и Joachim Jeremias Die Sprache des Lukasevangeliums. Göttingen: Vandenhoeck & Ruprecht, 1980.
